Последний шаг до конца.

      Мерный ход пегой кобылки убаюкивал. Животинка, купленная у старого купца, которого я встретила на въезде в старый хутор, хитро косила глазом на стремительно пролетавших мимо белых бабочек-капустниц. Это была моя первая поездка в одиночку. То есть, без конвоя или в крытой повозке, больше похожей на гроб. До сих пор с замиранием сердца я вспоминала эти катафалки. Зловонный, затхлый воздух, заставляющий пот струиться по лицу, удушал. Обитые железом стены повозки давили на психику. Многие вестники сходили с ума, зачастую даже не доживая до самой церемонии посвящения. Но я выжила. Сама не представляю как.       Но хуже всего, разумеется, бывало по ночам. Ты едешь в абсолютной темноте, повозку сильно подбрасывает на ухабах. Снаружи слышны какие-то непонятные звуки, пролетающих мимо городов. Наш венценосный правитель издал указ о том, что вестникам смерти запрещено появляться в городах и поселениях. Их разрешалось перевозить только в специализированных крытых каретах, в простонародье называемых «упыриными колыбелями».       Нет, разумеется, нас учили ездить на лошадях, выживать в диких условиях, защищаться. Иными словами, нас готовили ко всему, но внушали страх перед людьми. Каждый вечер кого-то из провинившихся волокли в маленький деревянный домишко недалеко от казармы. Там был огромный пыточный подвал, где в нас буквально вбивали покорность и желание подчиняться людям. Ломали психику. Вот почему многие из моей братии сходили с ума, становясь мизантропами. Некоторым удавалось сбегать. Но когда это происходило, беглеца сразу же объявляли в розыск, предписывая ему все смертные грехи, провозглашали жестоким убийцей.       Поскольку все Полигоны Королевской Смерти находились в крупных городах, почти в самом центре, за высоченными каменными стенами, то те, кому удалось сбежать, терялись в пространстве, в результате чего их трудоспособность и скорость понижались до уровня сил обычного человека. А там и подоспевали Королевские Волки, которых именовали шавками, и буквально разрывали беглецов на глазах у толпы, приписывая себе славу избавителей от жуткого, тёмного зла.       Отмахнувшись от неприятных воспоминаний, я вскинула голову, подставляя лицо прохладному, ночному ветру. За Восточным Райским хребтом ещё золотилась круглобокая Молейя, осчастливившая меня последним золотистым лучом. Завтра с утра взойдёт Руллейя, она одарит землю своим прекрасным розовым светом. В такие дни вся растительность принимает цвета от глубокого пурпурного до нежного лавандового. Завтра придётся спрятать волосы под ткань, ибо у меня нет особого желания сменить их цвет.       Лошадь резко остановилась, в результате чего я чуть не вылетела из седла. Только сейчас заметила, что мы догнали караван. Понурые, измождённые ослики тащили за собой последнюю повозку, доверху нагруженную всякой бесполезной мелочью, вроде деревянных подставок для кувшинов, милых расписных фигурок и небольших коробочек с маленькими кусочками камня «абсолютной удачи» внутри. В общем всё, что может заинтересовать деревенских простофиль.       Хотя как по мне, так настоящий камень удачи был бы как раз кстати. Я приблизилась чуть ближе и увидела, что повозку не оставили без присмотра. Сзади сидел маленький зеленокожий полуорчонок, активно клевавший носом. Стараясь запомнить как можно больше, я вперилась взглядом в спящего ребёнка. Впервые видела такового индивидуума так близко. Да, я вообще никогда детей не видела. Я их только убивала, но чтобы рассмотреть… таких шансов мне раньше не представлялось.       Ягодка, так именовали мой транспорт, возмущённо фыркнула на то, что я попыталась замедлить её ход. Хитрая животина уже приметила небольшую медовую лёпешку, торчащую из одной из сумок, и теперь, когда наглая смертная пыталась удержать её от того, чтобы вкусить амброзию, лошадка взбунтовалась.       Мальчишка испуганно заозирался по сторонам. Когда его взгляд наткнулся на мой, ничем не приметный, серый силуэт в не менее сером и унылом балахоне, он испуганно взвизгнул, доставая из кармана нож для масла. Угрожающе выставив на меня своё смертельное оружие, он громко позвал кого-то, залихватски свистнув. Только сейчас я заметила, что у мальчишки выпал один передний зуб, отчего свист разлетелся на многие десятки ларинов* вперёд. Я даже позавидовала, ибо дисциплину «Особые сигналы» ещё в академии провалила. Ну, не умела я свистеть, да и с пением проблемы всегда были. А что вы хотели? Естественно, некоторых из нас изначально готовили в телохранители, которые зачастую становились лишь постельными игрушками богатых господ.       Вот, чёрт! Нас окружили. Высокие, загорелые наёмники словно коршуны носились вокруг меня. Среди них был маг. Я чувствовала, как он начал плести связывающие путы, пока отвлекалась на всадников. Верно, мужчины думали, что трус, подобравшийся к каравану сзади, испугается большого количества противников и убежит, а заклинание было направлено именно на то, чтобы лишить меня возможности двигаться. Вестники такое чуют за лигу*.       Воздух разрезал громкий свист. Я резко скатилась с лошади, уворачиваясь от летящего дротика. А я и забыла, что ортарии – дети степи, всегда предпочитали компактное и смертоносное оружие. Ортарий - орк, сидящий на кауром жеребце, достал небольшой складной ножик, который при ближайшем рассмотрении оказался Тэльхином, кровным оружием, за утерю которого орку грозила смерть.       «Если орк достал Тэльхин, жди проблемы, милый сын», - так гласила незамысловатая поговорка, отражающая всю суть ортарийского оружия.       Встав с пыльной земли, я подняла руки вверх – жест доверия. Наёмники замерли, настороженно оглядывая меня с ног до головы. Только сейчас я заметила, что это была довольно разношёрстная банда. Прямо напротив меня стоял мой собрат – человек, рядом с ним, флегматично наблюдая за моей кобылой, стоял сильф. Мужчина, подошедший ко мне, явно на 1∕4 див, осмотрел с ног до головы, едва касаясь кончиками пальцев моей фигуры. - Это девчонка, Стилл. Два катара за поясом, плюс шесть метательных чакр. За спиной, на лопатке, пристёгнут маленький кожаный футляр. Внутри либо иглы со всевозможными ядами, либо набор метательных ножей. - Возвращайся в седло, Крайер. Милая леди, что же вы забыли на нашем тракте?

***

      Этот взгляд мёртвых, желто-зелёных глаз будет являться мне в кошмарах. Главарь наёмников оказался очень колоритной личностью, словно сотканный из нитей тумана силуэт, с алым плащом на плечах, в белой тунике. На лице была чёрная керамическая маска с мерзкой ухмыляющейся физиономией демона. Руки, не знающие пощады, крепко сжимали клинок, готовые в любой момент метнуть его в меня. Уже два десятка минут, мужчина сидел напротив, вперившись в меня взглядом.       Разбив лагерь на берегу небольшой речушки, мужчина вызвал меня на разговор под его навес. За всё время, проведённое под пологом из грубой зеленоватой ткани, я уже успела досконально изучить каждую, едва заметную трещину в его маске, рассчитать точное расстояние до каждого клинка, с помощью которого я смогу в случае чего защититься.       Устало прикрыв глаза, мужчина откинулся назад, наконец, дав мне передышку. Никогда не любила пристальные взгляды, обращённые на мою персону. Стилл с закрытыми глазами вытащил из рядом стоящей сумки небольшую чёрную сферу, от которой фонило магией так, что у меня все обонятельные рецепторы сбились. - Возьми шар в руки и поклянись, что не желаешь зла ни мне, ни моей команде. И не думай, что я поверил в ту слезливую историю про девочку-сиротку из далёкой деревеньки, которая приехала в город, чтобы забрать вещи давно погибшего дяди. Слишком очевидна твоя ложь, – согласно кивнув, я поймала сферу, брошенную мне мужчиной в маске.       Враждебной силы от шара я не испытывала, поэтому со спокойной душой поклялась на нём. Сфера на миг засветилась голубоватым пламенем, затем вновь потемнела и приняла свой прежний внешний вид. - Итак, как ты и попросила, я согласен взять тебя в караван до ближайшего крупного города-порта, где мы благополучно разминёмся. - Но я же вроде не просила! - попыталась возразить я, но наёмник швырнул мне в руки желтоватый лист бумаги и волшебное перо.       Разумно полагая, что девушка в караване вызывает меньше вопросов, я поставила небольшой крестик, ибо писать не умела вообще. Стилл наблюдал за моими действиями с явной заинтересованностью в морозном взгляде. - Так, ты всё-таки безграмотная… и сирота. Странно, мне казалось, что ты читать умеешь… - задумчиво вглядевшись в моё лицо в поиске незначительной мелочи, которая сможет выдать ложь, сказал наёмник.       Я безразлично передёрнула плечами. Я знала письменность, но из-за неумения контролировать свою силу письмо стало для меня высшей карой. Из-за смешения крови, силы во мне было хоть отбавляй, но управлять ею я так и не научилась.       Заметив, что я обладаю неплохими задатками нюхача и недюжинной силой, жители моей деревни решили, что моя матушка когда-то спуталась с оборотнем, в результате чего на свет появилась я. Увидев существо, которое произвела на свет, моя мама решила избавиться от меня, и когда она проезжала мимо забытого селения, то решила скинуть меня на руки старушке, жившей в то время на окраине деревни. Но, не думаю, что уважающая себя женщина, коей я считала неизвестную мне собственную мать, сможет спутаться с получеловеком-полузверем. Уродливые, оскаленные звериные морды этих существ никак не сочетались с нормальными человеческими ногами, покрытыми толстым слоем шерсти. Я всегда недолюбливала оборотней и не желала причислять себя к их расе.       Пока задумалась, не заметила, что Стилл уже выхватил у меня договор и теперь сидел напротив, очищая свой безупречный клинок от несуществующей грязи. - Можешь идти… прости, но я не знаю твоего имени. - У меня его нет… - выдавила я грустную, немного виноватую улыбку.       Мужчина задумчиво почесал маску, вызвав у меня усмешку. - Шадди. -Что? - я удивлённо выгнула бровь. - Тебе же нужно имя? Будешь Шед. Ларин – имперская мера длины ≈ 2,5 метра Лига – всеобщая антийская величина = 5 км