Перерождение

Марсель проводит меня и Клео на третий этаж. Мы проходим по широкому коридору. Я осматриваюсь. На стенах висят гобелены и картины девятнадцатых и двадцатых веков. Здесь много пейзажей, натюрмортов и даже есть портреты. Портреты Майклсонов. Я замечаю портрет Ребекки, то есть меня (очень трудно к этому привыкнуть). Портрет вставлен в золотую узорчатую раму, идеально вычищенную. Портрет прекрасен. Ребекка в старинном красивом пышном платье с разрезанными рукавами. Такие платья носили только почётные дамы. Вероятно, Ребекка, то есть я, была одной из них. Я не перестаю удивляться домом. Он богато обставлен, ухожен. Начищенный паркет блестит, люстры хрустальные висят на идеально отштукатуренном потолке, перила лестницы выполнены искусной резьбой, на паркете устлан ковёр, кажется, шёлковый. Здесь много закрытых комнат с резчатыми дверями. Окна тоже деревянные. Этот дом просто объят невообразимой роскошью и убранством. Я бы хотела в таком доме жить. Возможно, теперь я и буду здесь жить. Вместе с Марселем мы проходим в конец коридора, где находятся ещё несколько комнат. Марсель обращается к Клео: — Андреа, это твоя комната. Марсель указывает на комнату с узорчатой деревянной дверью песочного цвета. — Ребекка, — обращается теперь он ко мне, — вот твоя комната. Марсель указывает на соседнюю комнату с такой же дверью, только другого цвета — кремового. Интересные цвета. — Марсель, — улыбаюсь ему я, — можешь не называть меня Ребеккой? Пока что. Мне просто непривычно. — А меня не называй пока Андреа, — просит Клео, — мне тоже непривычно. — Ладно, — соглашается Марсель и смеётся. — Спасибо! — радостно восклицаю я. — Это ваши комнаты на всё оставшееся время, — объясняет нам Марсель, — думаю, они вам понравятся. Отдохните после долгой поездки, приведите себя в порядок и, как сказал Клаус, через два часа спускайтесь вниз на семейный ужин. — А ты там будешь? — интересуюсь я. — Нет, — отвечает Марсель. — Но ты же друг семьи! — возмущается Клео. — Я знаю, — улыбается Марсель, — но я всё равно не буду там присутствовать. — А кто ещё будет на ужине? — спрашиваю я. — Скорее всего, придут Финн и Фрея, — говорит Марсель. — Ну, мне пора. Удачи вам. — Пока, — говорю я. — Пока, — произносит Клео и машет рукой. И через несколько секунд Марселя уже нет. Быстро исчез. Я и Клео, улыбнувшись друг другу, заходим в свои новые комнаты. Закрыв дверь, я в изумлении смотрю на свою комнату. Она идеальная! Огромная, просторная, с балконом с видом на главную улицу Французского квартала. Каменные стены, большая кровать с простынями нежных цветов. Огромный платяной шкаф, письменный стеклянный стол, на потолке свисает люстра, и даже есть душевая. Именно она мне сейчас и нужна. Прохожу в душевую комнату и снова удивляюсь. Здесь есть и ванная, и стиральная машинка, на которой расставлены сотни ароматических масел, морской соли, гелей для душа и шампуней. Плитка, покрывающая стены, сделана из керамики. На стене висит огромное зеркало круглой формы. Даже дома у меня не было такой потрясающей душевой. При мысли о доме, у меня сразу что-то кольнуло в сердце. Прошло уже два дня, и я понятия не имею, что сейчас происходит в Австралии. Ищут ли меня родители? Или они поверили в то, что написала в письме? Теперь мне этого не узнать. Я решаю отогнать все мрачные мысли. Меньше чем через два часа у меня состоится ужин с настоящей семьёй. Нужно выглядеть соответствующе. Я полностью набираю ванну горячей водой, добавляю в неё ароматические масла и морскую соль, отчего в воздухе появляются приятные запахи. Я скидываю дорожную одежду и, залезая в ванну, погружаюсь в горячую воду. Через десять секунд появляется хвост. Как обычно. Я откидываюсь на спинку ванны и расслабляюсь. От блаженства закрываю глаза. Горячая вода успокаивает меня, расслабляет. Мне кажется, я бы даже уснула здесь. Я даже не обращаю внимания на свой хвост. Уверена, Клео сейчас тоже находится в ванне и полностью расслабляется. Я думаю о предстоящем ужине. Там будет вся семья Майклсонов. Клаус, Элайджа, Кол, Финн и Фрея. Фрею я ещё ни разу не видела. Что же, заодно с ней и познакомлюсь. А о чём я буду говорить с ними? Уж точно не о погоде. Они наверняка захотят узнать, как я жила в Австралии, с кем ещё общалась, как отдыхала. Потом захотят узнать, когда я начала всё вспоминать, и попросят рассказать о моих воспоминаниях, чего я вообще не хочу. Надеюсь, этого не произойдёт. Главное, не рассказать о том, что я русалка. Им не стоит знать, ведь через три дня я всё равно перестану быть ею. И буду первородным вампиром. И надо будет узнать у Фреи, буду ли я помнить свою прошлую жизнь после перерождения. Это мой главный вопрос. На ужине мне нужно будет вести себя культурно, сдержанно. Надеюсь, у меня получится. Но если они вампиры, то каким будет ужин? Я немного представляю картину у себя в голове: у меня и у Клео тарелки со свежей едой, а у Майклсонов — кубки со свежей кровью. Эта картина вызывает у меня улыбку. Господи, пусть этот ужин пройдёт нормально! Клео больше везёт. Она правильная девушка, у неё есть манеры. Она ведёт себя хорошо всегда. Я же не совсем такая. Пролежав в ванне ещё полчаса, я всё же смываю с себя воду и пену. Полностью моюсь и, выключив воду, беру полотенце и насухо им вытираюсь. Жду, когда пропадёт хвост. Он исчезает через десять минут. Накрывшись полотенцем, я выхожу из душевой. Думаю о том, что бы мне надеть. Открываю шкаф Ребекки и широко открываю глаза. Здесь так много стильной, дорогой, даже немного вульгарной одежды. А у Ребекки хороший вкус. Я за полчаса успеваю пересмотреть всю одежду Ребекки. Здесь и пышные платья ярких цветов для бала, и короткие платья с глубоким вырезом, и красивые юбки разной длины, и клетчатые рубашки с воротниками, и футболки, и чёрные майки, кардиганы, свитера, сарафаны, летние платья, брюки, джинсы, шорты. Чего только нет? Больше всего меня заинтересовывает недлинное красное летнее платье с широкими лямками и неглубоким вырезом. И на платье есть также пояс и красивые оборки. Вроде скромное платье, но в то же время прекрасное. Я решаю надеть его. Смотрю в зеркало. К счастью, оно идеально подходит по размерам и неплохо смотрится на мне. Оно мне нравится. Теперь я просматриваю обувь Ребекки. К сожалению, здесь только туфли на высоких каблуках. Никогда не любила обувь на каблуках или платформе. Всегда предпочитала плоские босоножки или же кеды. На каблуках я почти не ходила, только на выпускной их надевала и чуть не грохнулась пару раз. Что ж, придется привыкать к каблукам. Выбираю красные открытые туфли. К платью подходят. На каблуках я сразу же становлюсь выше. Теперь я практически готова. Хорошо расчесав волосы, я решаю оставить их распущенными. Всё, теперь я точно готова. Снова смотрю в зеркало. Выгляжу нормально. На столе я оставила свой лунный камень. Посмотрев на него, сразу вспоминаю Рикки и Беллу и наши слова. Наша дружба будет вечной. Я закрепляю цепочку и чувствую, как холодный камень касается кожи. Покинув комнату, я выхожу в коридор и стучусь в комнату Клео. Она мне тут же открывает дверь. Клео по-прежнему завёрнута в полотенце. — Ого! — восклицает она, увидев меня в таком виде. — Шикарно выглядишь! — Спасибо, — улыбаюсь я. — Ты скоро будешь готова? — Почти, — отвечает Клео, — проходи. Комната Клео чуть меньше моей, но также красива. Вся мебель сделана из дерева, стены сделаны из камня, просторно и уютно. Клео проходит к огромному шкафу. Я подхожу к ней. В шкафу уже тоже есть одежда. Она не такая вульгарная, как у меня. Видимо, Фрея специально выбирала одежду для Клео. — Поможешь мне что-нибудь выбрать? — просит Клео, жалобно смотря на меня. — Конечно! — соглашаюсь я. — Спасибо! — радостно восклицает Клео. Следующие минуты Клео выбирает любой наряд, а я его оцениваю. Всё же мы находим подходящий костюм для Клео. Это не платье и не юбка. Это узкие джинсы чёрного цвета и красивая блузка розового цвета с неглубоким вырезом. — Неплохо, — одобряю я, — тебе идёт. Клео тоже готова. В завершении она закрепляет на шее серебряную цепочку с лунным камнем. Смотрит на меня. Мне кажется, ещё немного, и Клео заплачет. Она проходит ко мне. — Ты хочешь идти на этот ужин? — спрашивает она меня. — А у меня есть выбор? — горько усмехаюсь я. — Но ты готова? — уточняет Клео. — Да, — немного неуверенно произношу я, — готова. — Пока что они чужие для нас люди, — говорит Клео, — и я не знаю, могу ли им доверять. — Я тоже не знаю, — соглашаюсь я. — Но мы будем держаться вместе, — серьёзно произносит Клео. — Да, — говорю я, — будем держаться вместе, пока не поймём, что можем им доверять. — У нас есть три дня на это, — хмыкает Клео. — Ага, — киваю я. — Ну всё, нам пора спускаться. — Конечно, — глухо произносит Клео. Мы выходим из комнаты и закрываем дверь. Проходим по коридору и по лестнице спускаемся на первый этаж. Я снова начинаю волноваться, а моё сердце опять бешено стучится. Семейный ужин. Раскроются многие секреты. Я узнаю каждого. Мне страшно. Что будет на ужине? Даже не представляю. Но мне очень страшно. Я глубоко вздыхаю, когда мы оказываемся на первом этаже. Нас встречает Элайджа. — Прекрасно выглядите, — говорит он нам. — Спасибо, — улыбается Клео. Элайджа нас провожает в одну комнату, где царит сумрак. Теперь мне точно становится страшно. Мгновение, и вокруг зажигаются свечи, отбрасывая полутени. Это выглядит красиво. Но напоминает фильм ужасов. В комнате стоит огромный деревянный стол, накрытый белой скатертью. Вокруг расставлены тарелки, хрустальные вазы и золотые и серебряные кубки. В тарелках различная еда, и даже нет никакой крови (мне так кажется). А в центре стоит бутылка с тёмной жидкостью. Не очень хочу знать, что это за жидкость (и искренне надеюсь, что это не кровь). Возле стола стоят Клаус и Кол. А рядом с ними стоят парень и девушка. Брюнет и русая девица. Похоже, это Финн и Фрея. Фрея начинает мне нравиться уже с первых минут. Красивая, обаятельная и… могущественная. Финн и Фрея так удивлённо смотрят на меня, что я немного смущаюсь и чувствую, как начинаю краснеть. — Ребекка, — произносит Фрея. Её голос такой мягкий, нежный, звучный. — Сестра. Я же не знаю, что ответить. Фрею я никогда не видела, в отличии от остальных братьев, а поэтому никаких чувств не испытываю. Но в глазах Фреи я вижу радость и счастье. Похоже, раньше мы были с ней дружны. Как жаль, что этого я ещё не вспомнила. Но Фрея очень потрясена и в то же время рада моему возвращению. Её глаза блестят. Она медленно проходит ко мне, пристально смотря на меня. Я молчу. Клео рядом и тоже молчит. Фрея крепко обнимает меня. — Наконец-то ты вернулась, сестра, — полушёпотом произносит Фрея. Она снова смотрит на меня и смахивает навернувшиеся слёзы. — Я помню нашу первую встречу, — говорит она, — мы познакомились на Рождественском балу. — Познакомились? — удивляюсь я. — Вот и настало время обо всё поговорить! — вступает Клаус. — Прошу за стол! Мы все вместе проходим к столу. Фрея обращается к Клео: — Ты та самая Андреа Лабонэйр? — Да, — тихо отвечает Клео. — Приятно познакомиться, — улыбается Фрея. — Взаимно, — в ответ улыбается Клео и, пожав руку Фрее, продолжает, — и спасибо тебе за защиту. — Об этом позже поговорим. Ко мне подходит Финн. По его выражению лица и не поймёшь: рад он моему возвращению или нет. — Рад, что ты вернулась, сестра, — произносит Финн, пожимая мою руку. — Спасибо, — улыбаюсь я. Мы усаживаемся за стол. Я сижу между Клео и Фреей. Итак, семейный ужин начинается.

***

Сначала мы сидим тихо. Фрея и Финн подают всем салаты. Я не могу есть в такой напряжённой обстановке. Разряжает её Кол. — Ну, Бекка, — обращается он ко мне, — расскажи о своей жизни. — Как ты познакомилась с Андреа? — интересуется Элайджа. — Прежде чем я начну рассказывать, — вступаю я, — можно об одном одолжении? — Каком? — удивляется Финн. — Пока не наступит полнолуние, зовите меня Эммой, а мою подругу — Клео. Договорились? — Хорошо, — соглашается Элайджа, — значит, тебя зовут Эмма? — Да, — киваю я, — меня зовут Эмма Гилберт. — Ого! — восклицает Клаус. — Какая знакомая фамилия. — Да уж, — хмыкает Кол. — И как же ты познакомилась с Клео? — спрашивает меня Элайджа. — Мы жили по соседству, — подаёт голос Клео, — и познакомились в три года, вместе играя на детской площадке. Тогда мы и начали дружить. — Да, — отзываюсь я, — а чуть позже мы познакомились с ещё одной девочкой — Рикки Чедвик. При упоминании этого имени, в сердце опять что-то щемит. Но я прекрасно понимаю, что надо рассказывать всё. — Мы дружили втроём, — продолжает за меня Клео, — через год к нам приехала девочка из Ирландии. Её звали Белла Хартли. — И потом вы начали дружить вчетвером? — уточняет Фрея. — Да, — улыбаюсь я, — мы были неразлучны. Вместе ходили в детский садик, гуляли, поступили в одну школу, в один и тот же класс, вместе делали уроки, веселились, а потом я, Рикки и Белла стали работать в одном кафе. — Тебе нравилась эта жизнь? — спрашивает Элайджа. — Нравилась, — глухо произношу я, — до определённого момента. — Что было потом? — интересуется Фрея. — Всё поменялось с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать лет, — мне не хочется этим делиться, но выбора нет. — Сначала началась головная боль. Некоторое время я не обращала на это внимания, думала, что это всё из-за переутомления. Но потом головная боль стала такой невыносимой, что мне хотелось кричать. Таблетки вовсе не помогали. Я думала, что схожу с ума. Я начала видеть какие-то расплывчатые картинки у себя в голове… Было ужасно больно… — Восемнадцать лет назад я предупреждала тебя об этом, — полушёпотом говорит Фрея, — но ты всё равно не изменила своё решение. Я не знаю, сколько времени рассказывала. Я поведала о снах, которые назвала «тёмными видениями», рассказала об информации, которую мы нашли, о той фотографии; обо всём, что произошло за эти три с половиной недели. Я не рассказала только о двух вещах: какие именно были воспоминания, и я русалка. Я не хотела пересказывать свои воспоминания в присутствии Клауса. Ненависть ослабла, но я не могу ему доверять. И совершенно нет смысла рассказывать всем, что я и Клео и наши верные подруги стали русалками в полнолуние. Клео тоже добавила несколько фраз в рассказе. Она рассказала о своих воспоминаниях. — Что ж, — говорит Клаус после долгого молчания, — теперь я всё понял. — Можно мне задать вопрос? — прошу я. — Конечно, — улыбается Элайджа. — Почему Фрея сказала, что помнит, как мы впервые познакомились на Рождественском балу? — Дело в том, что мы очень много лет считали нашу старшую сестру погибшей, — поясняет Финн, — мы думали, что она умерла в пять лет от чумы. — А на самом деле меня забрала Далия — могущественная ведьма, сестра нашей матери, — произносит Фрея. — Только спустя несколько столетий мне удалось разыскать своих братьев и сестру. — А можно поподробнее? — интересуюсь я. — Когда пройдёшь перерождение, ты сама всё вспомнишь, Бекка, — ухмыляется Кол. — Ладно, — сдаюсь я. — Полнолуние будет через три дня, — говорит Клео. — Да, — кивает Фрея, — ритуал проведу я и моя помощница. — Помощница? — переспрашиваю я. — Да, — говорит Фрея, — её зовут Давина Клэр. Восемнадцать лет назад она мне тоже помогала с проведением ритуала. Ей тогда было всего лишь семнадцать лет. — Ого! — удивляюсь я. — Фрея, а когда я снова стану Ребеккой, то забуду о жизни Эммы? — задаю я свой главный вопрос. — Нет, — отрицает Фрея, — при перерождении ты будешь помнить о подаренной человеческой жизни. Её слова меня ранят. Я до последнего надеялась, что забуду родителей и подруг. А теперь я вечно буду жить с чувством вины и потери. Я прекрасно буду помнить, как однажды, будучи Эммой Гилберт, сбежала из дома, оставив родителей, брата и подруг одних. Лет через шестьдесят, семьдесят никого из них уже не будет в живых, а я по-прежнему буду оставаться молодой и здоровой, но сломленной и разбитой. Это чувство вины будет поедать меня изнутри. Марсель предупредил, что у вампиров все, абсолютно все чувства обострены. Я не хочу этого! Не хочу всё это помнить! Я чувствую, как к горлу подкатывает ком. Перевожу дыхание. Все на меня смотрят. — Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает меня Клео. — Да, — улыбаюсь я, — всё хорошо. — У вас красивые камни, — произносит Фрея. — Это лунные камни, — поясняет Клео. — Да, — отзываюсь я, — я купила их на день рождения Клео для подруг. Это символы нашей дружбы. — Ого! — удивлённо восклицает Кол. — Ты знаешь, что этой дружбы больше не будет? — Кол! — прикрикивает на него Элайджа. — Я знаю, Кол, — спокойным голосом произношу я. — Итак! — восклицает Клео. — Мы вам рассказали все наши тайны, мы всё обсудили, мило побеседовали. Переходим ко второй части. Каков ваш план по захвату Второго клана? — Успокойся, волчица, — усмехается Кол. — Пока у нас только один план. — И какой же? — интересуюсь я. — Дождаться, когда вы станете прежними, — произносит Элайджа. — Да, — соглашается Клаус, — полнолуние будет через три дня. Как только вы станете прежними, мы обсудим дальнейший план действий. — Отлично! — восклицаю я. — С нетерпением жду полнолуния! Остаток вечера мы уже проводим в тишине. Фрея угощает нас блюдами, а Клаус разливает в стаканы ту самую тёмную жидкость. Я делаю один глоток и чувствую, как жидкость прожигает мою грудную клетку, как огнём, но становится тепло и приятно. Я глубоко дышу. — Что это? — спрашиваю я Клауса. Надеюсь, это не яд. — Вино, — отвечает Клаус. — Похоже, ты первый раз пьёшь алкоголь, — усмехается Кол. Да, Кол прав. Я впервые пью алкоголь. Вкус вина резкий, но в то же время сладкий. Клео он тоже понравился. Я выпиваю только один бокал. Мне достаточно. — Итак, — говорит Клаус, — завтра Элайджа поведает для Андреа краткую историю Нового Орлеана и проведёт экскурсию по нашему огромному дому. — Пожалуйста, называй меня Клео, — жалобно произносит она. — Мне не нравится имя Клео, — говорит Клаус, — и имя Андреа мне не нравится. Оно нудное и не склоняется. — И как же теперь ты меня будешь называть? — интересуется Клео. — Хм… — задумывается Клаус, — придумал! Как тебе имя Хейли? — Мне нравится, — улыбается Клео. Теперь у моей подруги три имени. Клео, Андреа, Хейли. Но я как называла её Клео, так и буду называть. Для меня она навсегда останется Клео.