Перерождение

В этот день в Австралии впервые прохладно. Я сижу на холодных камнях и смотрю на бушующее море, бьющееся о скалы. Я кутаюсь в свитер. На пляже никого нет. Все разошлись по домам. Я одна. В голове путаются мысли, проносятся обрывки воспоминаний. Ветер развевает волосы и раздражает лицо. Я глубоко вздыхаю и ёжусь от холода. Холодная вода касается голых ног. Я резко отдёргиваю ноги. На пляж возвращается Зейн. — Ты готова? — мягко спрашивает он меня. Я молча киваю и спрыгиваю с камня; надеваю балетки на замёрзшие ноги. Я следую за Зейном. Мы проходим к причалу, где находятся лодки, катера и яхты. Зейн помогает мне сесть в катер. Он садится рядом и включает мотор. Я разворачиваюсь ближе к морю. Катер начинает двигаться, и вскоре причал пропадает из вида. Мы едем в тишине. Зейн следит за направлением, а я смотрю на море. Вспоминаю, как раньше плавала в нём, будучи русалкой. Это было самое лучшее время. Спустя некоторое время я вижу остров Мако. Мы подъезжаем к берегу. Катер останавливается возле огромных камней. Зейн выключает мотор. Я спрыгиваю с катера и оказываюсь на береге. — Я подожду тебя здесь, — говорит Зейн. — Хорошо, — отвечаю я. Я иду по прохладному песку. Вспоминаю мой первый день на Мако. Как странно… Прошло уже три месяца с того самого момента, как моя жизнь полностью изменилась. Я ухожу в чащу острова. Иду по сухим веткам, листьям. Прохожу мимо деревьев. Вскоре я нахожу яму. Глубоко вздохнув, я прыгаю в яму и благополучно приземляюсь на песок. Я попадаю в пещеру. Прохожу несколько метров и оказываюсь возле лунного бассейна. Здесь ничего не изменилось. Я присаживаюсь возле бассейна. Опускаю руку в тёплую воду и вздыхаю. Сейчас я бы с радостью прыгнула туда. Я обнимаю себя руками и опускаю голову. В голове мелькают события прошлых двух недель. После обращения всё изменилось. Я бросила дом, где оставила тела самых дорогих мне людей. Полиция ничего не поняла и посчитала это нападением животных. Дом опечатали. Несколько дней я буквально жила в участке. Мне постоянно задавали вопросы, возили по различным центрам. Со мной разговаривали детективы, следователи и даже психологи. Но никто не мог мне помочь. Я сломалась. Я убила родную сестру. Пошла против природы. Потеряла родителей, подругу. Теперь у меня никого нет. Все эти недели я жила у родителей Эммы. Они приютили меня. Они часто спрашивали меня об Эмме, но я отвечала, что не знаю, где она. Полиция бросилась на поиски. Я хотела сказать им правду, но не могла. И в участке я постоянно видела мистера Чедвика. Я не могла смотреть ему в глаза. Он надеялся найти свою дочь. Но она мертва. На минуту мне казалось, что я вернулась к прежней жизни. Я в Австралии. Но я без семьи. И я оборотень. Контролировать свою злость становилось сложнее с каждым днём. А полнолуние стало для меня настоящим адом. Это была пытка. Моя трансформация длилась несколько часов. Всё это время я чуть не умирала. Мои кости ломались изнутри. Было невыносимо терпеть эту жгучую боль. Я истошно кричала и просила остановить это. Я находилась в тёмном подвале. А потом я впала в забытье. Вся боль прошла. Я стала волком. Я смутно помнила ту ночь. Помнила только, как свободно бегала по лесу. Я была волчицей. И я смогла пережить первое полнолуние. Теперь у меня сущность оборотня навсегда. И я испытываю сразу несколько эмоций. Гнев, злость, ярость, отчаяние, разочарование и вину. Я не смогла спасти родителей, Рикки, Ким. Я убила сестру. Часть семьи. Такое никогда не прощается. И не забывается. Я никогда не смогу смириться с этим. Я каждый день буду вспоминать, как лишила жизни девочку. Это воспоминание будет слишком ярким и живучим. Чувство вины будет грызть меня изнутри до конца моих дней. Хорошо, что я не вампир. Я не бессмертна. Но я не смогу забыть то, что совершила. Всё это время я думала о том, кто мог так расправиться с моей семьёй. Подозрения падали только на одного человека. Клауса. Но я не могла обвинять его в этом только потому, что он настоящий монстр. Это мог сделать любой вампир. Мне нужны были доказательства. А чтобы их найти, нужно сделать самое важное. Мне необходимо вернуться в Новый Орлеан. Я сижу возле бассейна уже полчаса. Я полностью погружена в свои мысли. Но всё-таки я заметила, что в пещере гораздо теплее, чем на воздухе. К сожалению, мне пора уходить. Зейн ждёт меня. Многие спросят: как я и Зейн вместе оказались на острове? Этому тоже есть вполне разумное объяснение. Пока меня не было в городе, Рикки открыла Зейну нашу тайну. Он прекрасно знал, кто она. И он не испугался. Зейн наблюдал за тем, как Рикки плавает, кипятит воду. Ему нравилась немного детская улыбка Рикки и её смех. И он улыбался, когда та превращалась в русалку. Зейн, которого я знала, изменился. Вернее, Рикки его изменила. И в лучшую сторону. А потом она пропала. Когда я вернулась, Зейн тут же пришёл ко мне с вопросами. Я не хотела ему врать. Я сказала правду. Я и представить не могла, как Зейн отреагирует. В тот момент мне было жаль его. И я поддержала его. Потом он узнал о смерти моей семьи. И мы решили не бросать друг друга. Признаться, за две недели мы подружились. Конечно, я не рассказала ему обо всём, лишь часть. Я знаю, он скучает по Рикки. И я. А вчера я решила съездить на остров. И Зейн согласился доставить меня туда. Вот такая небольшая история. Странно… Именно горе притягивает двух людей. Раньше я ненавидела Зейна, и даже боялась. Но Рикки его изменила. И это хорошо. Я поднимаюсь и отряхиваюсь от песка. Прохожу к выходу и резко подпрыгиваю. В одно мгновение я оказываюсь снова в чаще острова. Я направляюсь к берегу, где меня терпеливо ждёт Зейн. — Уходим? — спрашивает меня Зейн. — Да, — отвечаю я. Мы садимся в катер. Зейн включает мотор. Постепенно мы покидаем остров. Больше я его не увижу. Едем мы в такой же тишине. Я смотрю на бушующее море. Пару раз я даже встречаю дельфинов. И я сразу вспоминаю, как я плавала с дельфинами, будучи русалкой. Да… Дельфины полюбили меня, Рикки, Эмму и Беллу. Я где-то читала, что дельфины всегда были лучшими друзьями русалок. Они считались их покровителями. Хоть это и легенда, но в ней есть доля правды. Вскоре виднеется причал. — Мы почти приехали, — говорит Зейн. Мы подъезжаем к причалу. Зейн выключает мотор и помогает мне сойти с катера. Я снова оказываюсь на пляже. Здесь по-прежнему безлюдно. Вдобавок усилился ветер. Я смотрю на Зейна и говорю: — Спасибо, что согласился поехать со мной. — Не за что, — отмахивается Зейн. — Я знаю, как для тебя это важно. Я слабо улыбаюсь и произношу: — Зейн, мне правда жаль Рикки. Зейн кивает. Возникает неловкая пауза. — Ну, я пойду, — говорю я и собираюсь уйти. — Ты надолго здесь останешься? — неожиданно спрашивает Зейн. — Нет, — честно отвечаю я. — Завтра меня уже не будет в Австралии. Это была наша последняя встреча. — Удачи в Новом Орлеане, — произносит Зейн. — Спасибо, — киваю я. И теперь я уже покидаю пляж. Я иду по почти безлюдной улице. Прохожие косо смотрят на меня и тыкают пальцем, говоря что-то друг другу. Это неудивительно. Меня считали погибшей два месяца, а потом я неожиданно появляюсь, и тут же погибает моя семья. Это выглядит подозрительно. Но меня никто не обвиняет в убийстве семьи. Как я уже говорила, полиция считает, что на мою семью напали животные. И честно, это весьма глупая теория. Во-первых, как животные могут зайти в дом? Во-вторых, как они могут выбраться из зоопарка? Лесов у нас нет. И в-третьих, у нас нет таких хищников, которые полностью обескровливают тела и ломают им кости. Интересно, в эту теорию хоть кто-нибудь верит? В любом случае, дело закрыто. Кто убил моих родителей — неизвестно, а вот убийца сестры - я. Замечательно! В ту же минуту я прохожу мимо своего дома. Он до сих пор опечатан. Тела моей семьи кремировали без моего согласия, но на кладбище, что находится почти на окраине города, поставили им памятники. Я хожу туда почти каждый день на протяжении этих двух недель. Вскоре я возвращаюсь в дом Гилбертов. На кухне сидит мама Эммы и с кем-то разговаривает по телефону. Увидев меня, она что-то говорит и кладёт трубку. — Привет, — произносит она. — Здравствуйте, миссис Гилберт, — вежливо отвечаю я. — Звонила Изабелла, — передаёт миссис Гилберт. — Она хочет с тобой поговорить. — Я не могу, — отвечаю я и устремляюсь к лестнице. Всё это время, что жила в Мельбурне, я ни разу не видела Беллу и даже не разговаривала с ней. Я просто не могла. Я не могла сказать ей, что со мной случилось, где Эмма, и почему Рикки пропала. Я не могла сообщить ей о том, что Рикки умерла, а Эмма — тысячелетний вампир. Пусть всё останется так, как есть. Я захожу в комнату Эммы. Да, именно здесь я жила эти две недели. Было немного непривычно и даже страшно. Я чувствовала дух Эммы. Но призраков не существует. Я достаю из шкафа рюкзак и складываю туда всё необходимое. Билет на рейс до Нового Орлеана я купила ещё пару дней назад. Да, я знала, что мне придётся туда вернуться. Мой рейс будет через три часа. У меня ещё есть время со всеми попрощаться. Сложив все вещи, я спускаюсь на первый этаж и прохожу к миссис Гилберт. Она удивлённо смотрит на меня и произносит: — Ты куда, Клео? — Я должна уйти, — твёрдо отвечаю я. — Но куда? — ещё больше удивляется мама Эммы. — Я возвращаюсь в Новый Орлеан, — произношу я. — Я не могу оставаться тут. Моя семья погибла, подруги пропали. У меня никого нет. Меня здесь больше ничего не держит. — Ты уверена? — хмурится миссис Гилберт. — Да, — отвечаю я, — абсолютно. — Ну хорошо, — соглашается миссис Гилберт, — это твой выбор. Я не буду тебя останавливать. Но если ты встретишь Эмму… Пожалуйста, передай ей, что я очень хочу, чтобы она вернулась домой. — Хорошо, — киваю я, прекрасно понимая, что этого не случится. Ребекка не Эмма. Миссис Гилберт обнимает меня, крепко прижимая к себе. Я вижу на её лице слёзы. Она скучает по своей дочери. Она скучает по Эмме. Но Эммы Гилберт больше нет. Вместо неё теперь Ребекка Майклсон. Я выхожу из дома Гилбертов и направляюсь к остановке. Там я сажусь в нужный мне автобус. Сначала мне нужно заехать в одно очень важное место. Я должна попрощаться с родителями. Я доезжаю до кладбища за час. Быстро я нахожу и памятники. Я сажусь на лавочку, что стоит рядом, и смотрю на плиты. Прикасаюсь рукой к холодному мрамору. Смотрю на фотографии родителей и сестры. — Мне не хватает вас, — произношу я. — Мне жаль, что я покинула вас. Но я отомщу. Тот, кто убил вас, сильно заплатит за это. Я обещаю. Ещё несколько минут я сижу возле могил семьи. И только потом я возвращаюсь на остановку, сажусь в автобус и теперь еду в аэропорт. Приезжаю туда спустя час. До начала рейса остаётся полчаса. Всё это время я сижу в зале ожидания. После этого я направляюсь на взлётную полосу. Стюардесса проверяет мой билет и желает приятного полёта (как это всё обыденно). Я прохожу в самолёт, сажусь на своё место и застёгиваю ремень безопасности. Вскоре в самолёт возвращается стюардесса. Осуществляет проверку. И самолёт начинает набирать высоту. Вскоре он взлетает. И я покидаю свой родной дом. Теперь уже навсегда.

***

В этот раз полёт длится двое суток, так как я выбрала другую авиакомпанию, и самолёт летит совершенно другим маршрутом. Два дня проходят слишком быстро, и вот я уже оказываюсь в Новом Орлеане. Появляется некая ностальгия. Я вспоминаю, как когда-то Марсель привёз сюда меня и Эмму. Тогда я и не думала, что моя жизнь так изменится. На улицах по-прежнему играет музыка. Ничего не изменилось, словно я никуда и не уезжала. Я за полчаса добираюсь до улицы, где находится дом Майклсонов. Я прохожу мимо ворот и останавливаюсь возле двери. Я сейчас же должна войти. Но я слышу голоса. — Где она ещё может быть? — доносится до меня разъярённый голос Клауса. — Я не знаю, Ник! — кричит Ребекка. — Это он виноват! — злится Клаус. — Он отпустил её! Я всегда знал, что ему нельзя доверять! Я сразу понимаю, что речь идёт о Коле. — Она не могла здесь оставаться! — слышу я голос Кола. — Признай, Ник, она бы всё равно не справилась со своей задачей. И ты бы её прикончил. — Замолчи! — шипит Клаус. Я слышу удар. Что-то во мне щёлкает. Я резко открываю дверь. Вижу, как Клаус набрасывается на Кола. Я мигом оказываюсь возле Клауса и со всей силы отталкиваю его. Клаус отлетает в противоположную стену. Я смотрю на удивлённого Кола. — Кажется, за мной был должок, — усмехаюсь я. Клаус тут же оказывается передо мной. — Хейли! — восклицает он. — Неужели ты вернулась! Его язвительный тон и ехидная улыбка пробуждают во мне гнев. Я рычу. Кол встаёт передо мной и грозно смотрит на брата. Клаус ухмыляется. Секунда, и Клаус сворачивает Колу шею. Кол падает на пол. Ребекка вскрикивает. — Ему надо немного отдохнуть, — усмехается Клаус. Я снова рычу и с силой ударяю Клауса в лицо. Но тот лишь снова смеётся. — Похоже, наша волчица активировала проклятье. Признавайся, кого убила? Слова Клауса приводят меня в бешенство. Гнев смешивается с ненавистью и болью. Открываются все шрамы. Я хватаю стул, быстро отламываю деревянную ножку и резко вонзаю в живот Клауса. С силой отталкиваю Майклсона. Я поворачиваюсь к Ребекке. — Клео, что случилось? — спрашивает она. Вся эта ситуация вызывает во мне волну ярости. — Я вернулась домой и обнаружила, что моих родителей жестоко убили! — кричу я. — А мою сестру обратили в вампира! Она отказалась пить кровь! Она умерла на моих руках! Я убила её! Я! Я стала монстром! И я абсолютно уверена, что это сделал Клаус! — А что, если и я? — доносится до меня холодный голос Клауса. Я оборачиваюсь к Клаусу. Ледяной взгляд. И жестокость в глазах. Мне становится плохо. Ненависть пылает адским огнём. Ярость поглощает меня. — Как ты мог? — восклицаю я и набрасываюсь на Клауса. Я бью его по лицу, оставляя синяки. Я рассекаю ему губу. Но Клаус всё равно сильнее меня. Он уворачивается, и я просто бью кулаками воздух. Я ударяю его в тело и кричу: — Как ты мог! Я доверяла тебе! Поверить не могу! Я никогда тебе этого не прощу! Монстр! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Клаус с силой отталкивает меня. Я спиной падаю на пол и несколько секунд лежу на полу, не в силах встать. Трудно дышать, будто из меня выбили воздух, и лёгкие пропали. С трудом я поднимаюсь. И смотрю на Клауса. В руках у него оказывается серебряный клинок. — Да, я убил твоих родителей и обратил эту девчонку! — восклицает Клаус. — Это наказание за то, что ты бросила нас! Впредь не совершай таких глупостей. Насколько я знаю, у тебя есть ещё одна подруга… Я хочу снова наброситься на Клауса, но мне мешает Ребекка. С диким криком она оказывается возле него. Я вижу её лицо, покрытое венами. Вижу её клыки. И всё происходит быстро. Ребекка не успевает даже пальцем тронуть Клауса, как он вонзает в её сердце клинок. Я вскрикиваю и прикрываю рот ладонью. Ребекка глубоко дышит. Мигом она покрывается серыми венами и замертво падает на пол. Клаус смотрит на неё, а затем обращает свой взгляд на меня. Предстоит борьба. Я кричу и устремляюсь к нему, но он резко хватает меня за руку и выворачивает её. Меня пронзает дикая боль. Я слышу хруст костей. Я кричу. — Добро пожаловать домой, Хейли, — произносит Клаус и также резко отпускает меня. Образуется вихрь, и я оказываюсь в своей комнате. Дверь с шумом закрывается. Я тут же бросаюсь к ней и пытаюсь открыть. Бесполезно. Я начинаю стучать в дверь и кричать, чтобы меня выпустили. Но это бесполезно. Тогда я обессиленно опускаюсь на пол и глубоко вздыхаю. Тело ужасно болит, рука сломана, течёт кровь. Я ранена. И на этот раз меня никто не вылечит. Ребекку закололи, Кол лежит со свёрнутой шеей, Клаус оказался жестоким тираном. Я снова одна.