Король и Королева

       В нашем дворце Линлитгоу в Шотландии Рождество мы проводили всей семьей. Мама и дядя забывали о своих обязанностях царствования и уделяли максимум внимания мне и моим кузинам.        В украшении замка я всегда принимала участие, без меня никто не наряжал ёлку, не развешивали флаги. В этом году дети из других семей сделали неимоверное количество украшений для нашего замка: снежинки, эльфы, ёлочки и др. За день до Рождества мы собиралась большой компанией, ставили ёлку и с макушки до пола её наряжали.       В Рождество я вижу много улыбок на лицах маленьких детей и взрослых, вижу улыбки на лицах тех, кто был чем-либо обеспокоен. В этот праздник улыбается каждый! От маленького до большого! Я люблю за это Рождество, за его уют и радость.        Помню моя няня, Джейн, каждый вечер рассказывала мне рождественские сказки, а утром аккуратно прятала под мою подушку подарок для меня. Она любила меня.. Любила.. Хотела бы я её видеть сейчас рядом. ** *       Франциск вошел в переполненный зал и все заликовали «Слава Королю!». Он выглядел очень счастливым. Волосы были, как всегда, взъерошены, морщинки в уголках глаз от бесконечной лучезарной улыбки, его руки были в карманах.. Хм.. Что-то он от меня скрывает. Я улыбнулась ему, улыбалась всем окружающим. - Вы, как всегда - прекрасны!- прошептал Франциск, поцеловав мою руку. - А Вы, как всегда - скрытны,- я засмеялась, и мы прошли к праздничному столу.       В этот день разрешено было всем людям во дворце праздновать вместе с нами: королевской семье, знати, фрейлинам, слугам, придворным. Только несколько человек оставалось на кухне, да и стража не могла отвлекаться от нашей защиты.       Детишки бегали по всему залу с пирожными, взрослые хоть и ругали их, но не строго. Праздничная атмосфера изменила всех. Каждый в этот вечер был счастлив.       Пробило восемь часов, начались развлечения, представления, сказки. Всем было очень весело! Я не могла оторвать глаз от разукрашенных шутов, некоторые из них выглядели немного бешено и пугающе, но это всего лишь сценический образ. Вокруг меня бегало два шута. Один невысокого роста, но в меру упитанный, неуклюжий, в красно-синем костюме, темные густые волосы из-под его колпака высочились, он даже немного вспотел и стал походить на небольшого мокрого медвежонка. Второй же наоборот, тощий и длинный, с выступающим на шее яблоком, он был в костюме какой-то птицы и выглядел в нём очень нелепо. Не смотря на то, что это было забавно, мне безумно хотелось оттуда сбежать, но я не могла. К счастью Франциск взял меня за руку, отдал поклон шутам и повел меня на балкон.       Холодно. На улице уже ночь, из деревни слышится музыка – веселятся. Франциск аккуратно накинул мне на плечи свой зимний плащ и обнял за талию. - Мария,- его бархатистый голос заставил меня на секунды провалиться в сон и прикрыть глаза,- я очень долго думал о подарке для Вас. Цветы – не то, украшения и платья – совершенно не то, поэтому я сделал для Вас небольшой, но памятный для нас обоих подарок, но чуть-чуть его усовершенствовал.       Он вернулся обратно в здание, а через секунды уже вернулся с деревянным коробом в руках. Спокойными движениями он открыл крышку, вытащил верхний слой бумаги и передал короб мне.        Я достала двух белых лошадок. У одной пояс от гривы до хвоста был расписан мелкими узорами красной краской, у другой этот пояс был точно с таким же рисунком, но уже голубой. Лошади были намного больше, чем самая первая лошадка, подаренная мне еще в детстве. В коробе за лошадьми лежали две фигурки, как я уже догадалась: Я и Франциск. Красиво. Приятно. Чарующе приятно! - Очень похоже,- я не выпускала из рук наши фигурки и гладила каждую по голове,- Франциск, это самый прекрасный подарок! Спасибо тебе. В ответ он лишь улыбнулся, зная, как мне важен этот подарок.       Я не могла отпустить эти четыре фигурки, поэтому, держа их в руках, потянулась к мужу и спешно его поцеловала.

***

      Вечер подходил к концу, наш хлеб, испеченный с девочками утром, все нахваливали и шутили «Вам бы в кухарки». Когда луна уже высоко-высоко поднялась, мы с Франциском отправились к нам в покои. - Вечер был веселый,- заметил мой муж,- ты смотрела, как герцог Байе на публику засовывал в рот 47 виноградин? Мы засмеялись. - Да, это было весело.       Мы легли спать, но я до сих пор не могла выпустить из рук белокурого, вырезанного из дерева, мальчика; не могла выпустить правую руку Франциска. Так я и уснула – в одной руке фигурка, а в другой руке рука самого дорогого мне человека. Я благодарна тебе, Франциск.