Удар в сердце током вечности

«Не поняла… Тебе-то я зачем?» или «Только такого счастья мне сейчас не хватало!» Я не виделась с Мишей уже целых три дня кряду и точно знала, что они там с бабушкой чуть с ума от беспокойства не сошли, пусть в первый же вечер я и звонила бабушке с просьбой не тревожиться. Когда Кисляк поехал на учебу, я быстренько оделась и отправилась к Пономареву. Просидела я там часов 4: извинилась перед бабушкой друга, самого его я не видела, отдала футболку Миши, хотя не знаю, зачем она уже ему, и, забрав свои документы, попрощалась. Просто отмазалась, сказав, что сняла квартиру – типа, тетя прислала денег. Неловко было врать такой добросердечной женщине, ведь она желала мне только хорошего. Но сказать, что сбежала от них из-за разыгравшегося не на шутку чувства вины, было бы глупо. Потому что она стала бы уверять, что я ни в чем не виновата. Перед тем, как уйти, я спросила у бабушки, помирился ли Мишка с Алиной? Ответ был неожиданным: «Кто такая Алина?» Стало еще больше стыдно. И я пулей вылетела из уютной квартиры и чуть не столкнулась около подъезда с Ивановым, который играл в «Медведях» вместе с Мишей и Андреем. «Странно, раньше тут ни разу его не встречала». - Привет, Лиля, - Паша расплылся в улыбке. Меня это сразу насторожило: - Привет, ты какими здесь судьбами? – я натянуто улыбнулась. - Я к тебе. Я чуть не перекрестилась от испуга: - В смысле, ко мне? – ошалело переспросила я. Паша замялся: - Ну, Миша сказал, что ты не его девушка, ну, тогда я подумал… - И что же ты, интересно, надумал? – с некоторой иронией вздохнула я. - Может, сходим в кино или кафе? – этого вопроса я ну никак не ожидала. «Але! Пацан! Пашка, ты где был, когда я на глазах всей команды с Кисляком целовалась?!» Я пару раз открыла-закрыла рот, не зная, что и сказать. - Прости, - выдавила я, во все глаза глядя на хоккеиста, - сейчас не получится. Я опаздываю, - я состроила невинную рожицу, а внутри все трепетало: «Хоть бы прокатило! Хоть бы, хоть бы, хоть бы!» - Тогда я провожу тебя. Вот не повернулся у меня язык заявить парню сразу, чтобы он отвалил. Отказ в таких случаях почти всегда принимается болезненно. Так было, по крайней мере, в теории. Я пожала плечами, решив: в конце концов, ничего же страшного не случится, если Паша быстренько меня проводит и так же быстро исчезнет. Около кисляковского подъезда я обернулась со смешливой улыбкой: - До дверей провожать не надо! – а-то вдруг он знает, где живет Андрей? - Ты мне нравишься, Лиля, - выдавил парень. «Нет! Я протестую! Я совсем не была настроена на серьезный разговор!» - я едва не попрощалась с челюстью и глазами. - Что? – тупо переспросила я, хотя все прекрасно поняла с одного раза. Когда Иванов открыл рот, чтобы повторить свое заявление, я остановила его жестом: - Мне, в самом деле, пора, извини. Тут парень наклонился и чмокнул меня в щеку. Я попыталась подавить неприятное чувство. Но самому ему я так ничего и не сказала. Поднималась по лестнице вихрем, напрочь забыв про лифт. «Что за чертовщина со мной? - недоумевала я. – Тряпка! Какого-то придурка не смогла отшить!» Меня подташнивало от волнения, как это обычно бывает перед важным зачетом или трудным экзаменом. Я открыла дверь ключом, который мне раньше вручил Кисляк, и быстро прошмыгнула на кухню. У Пономаревых мне кусок в горло не лез, а сейчас безумно захотелось есть. А раз хозяин квартиры еще не приехал, можно похозяйничать самой. Приготовив шарлотку с яблоками и кофе, на что у меня в общей сложности ушло час-полтора, я села за стол и неосознанно начала ждать. Когда через полчаса и три выпитых чашки кофе до меня дошло, что я, оказывается, жду Андрея, мне захотелось засмеяться над собой. До того я выглядела глупо, на свой взгляд. Когда Кисляк, обещавший вернуться к пяти вечера, так и не объявился, а часовая стрелка перемахнула семерку, я в открытую забеспокоилась. Воображение против моей воли начало рисовать страшные картины: вдруг Андрей попал в аварию? Ведь он любит ездить на большой скорости… Я как раз схватила телефон, чтобы позвонить ему, как дверь открылась, и в коридор ввалился счастливый Кисляк. - О Боже! – радостно взвизгнула я, в одном порыве обняла парня и поцеловала в губы. И только потом я увидела в его руках свою спортивную сумку. Я обомлела: «О Господи!» Хоккеист мягко чмокнул меня в губы, как ответное приветствие, и торжественно вручил мне мое законное имущество. - Как? – улыбнулась я, обнимая шею своего любимого руками. А ладони Андрея уютно устроились на моей талии. - На свете есть и хорошие прокуроры, которые заботятся о том, чтобы преступники оказывались за решеткой, - с пафосом произнес хоккеист. «Его не поймали…» - с разочарованием поняла я, иначе он не пытался бы отшутиться. - А если серьезно? - Лиль, какая разница? Лучше проверь, все ли вещи на месте? Я послушалась его совета и, устроившись прямо на полу, здесь же, вытряхнула сумку: - На первый взгляд, все на месте, только кошелька нет, - я притянула к себе любимую кофточку и вдохнула родимый запах духов: - Кто б сомневался. Этот урод знал, что стащить. Кисляк с непонятной мне улыбкой наблюдал за мной: - У тебя одни уроды кругом. Я тоже вспомнила обстоятельства нашего знакомства. - Нет, не только они, - я встала с ковра и подошла к парню. – Есть, например, очень даже бескорыстные и добрые люди. Он обнял меня: - Бескорыстные? Ты это про кого? Я быстро потупила взгляд, пряча улыбку на его ерничанье. И Андрей приподнял мое лицо за подбородок. - Большое спасибо, - я прижалась к его плечу. - Не за что, принцесса… - последовал теплый ответ.