Удар в сердце током вечности

«Проси прощения или проси пощады! Выбирай…» Мы с Мишкой зашли в «Ледовый дворец», и я нос к носу столкнулась с Кисляком. Учитывая, что я уже не день и не два не разговаривала с ним и демонстративно игнорировала его попытки к примирению, это было как неожиданно попасть под прицел огнемета, причем дуло было направлено в мой лоб. Или в сердце… - Привет, Ковченко, - обаятельно улыбнулся № 24. Хотя глаза, я заметила сразу, были черны от гнева. Я вздернула нос кверху и нарочито мило поприветствовала вошедшего за нами Егора Щукина: - Привет, Егор, - я закусила губу и улыбнулась не менее красиво, чем девушка Кисляка ему самому несколько дней назад. Капитан «Медведей» подошел к нам, по-дружески толкнул меня в плечо и улыбнулся: - Привет… А ты че, Кислый, не идешь? Андрей с нескрываемой досадой возвел взгляд вверх: - Иду. Ковченко, может, хватит дуться? – он посерьезнел. - Не хватит, - обиженно ответила я. Кровь прилила к щекам, но глаза оставались сухими. - Лиля, тебя там ждут, - к нам подошел Мишка и буквально силой повел меня на рабочее место – в буфет, оставив Кисляка с носом. В который раз. - Да на что ты обижаешься, Лиля?! – воскликнул тот нам вслед. - Лучше приставай к своей девушке с глупыми вопросами, а ее оставь в покое, - спокойно ответил ему Миша, а я едва сдержала слезы. Ведь, черт возьми, Кисляк мне ужасно нравился… Он догнал меня, когда я спускалась по крыльцу, ведущему из спорткомплекса во двор. - Лиля, - он развернул меня к себе. И я всмотрелась в его гневное лицо, хотя парень старательно делал вид, что не бесится. «Он что, обиделся на меня?» - Ты должна меня понять… - начал он. «Боже, я не перенесу, если он скажет, что любит ее!» - Не хочу! – я отвернулась, но Андрей обогнул меня и вновь оказался передо мной. - Не будь маленькой девочкой, выслушай! – он начал потихоньку показывать свое внутреннее состояние: агрессию и ярость. - Не хо-чу! – я, глядя ему в глаза, закрыв уши руками, просто закричала: - Не хо-чу! Не хо-чу! Взбешенный хоккеист отцепил мои ладони от ушей и отчетливо прошипел в ответ: - Да это дочь нашего декана! Уймись ты! Я разозлилась не меньше, чем он: - А это имеет значение? – холодно спросила я. В отличие от него, ярость охлаждала мой разум. Он меня крепко обидел, а терять парня, который мне так нравится, это, оказывается, еще и больно. - Да у меня трояк чуть по Основам финансов не вышел! Что мне еще оставалось делать? – в двух фразах он опустил мое настроение ниже плинтуса, в самое дно. - А учиться не пробовал? – с сарказмом возмутилась я. «Интересная у него логика. Если у него не по одному предмету трояк выйдет, он что, будет встречаться и с дочкой, и с внучкой, и с племянницей декана?» - А на фига? – раздраженный моим непониманием, Андрей снова закипел, как чайник. Я помрачнела: - Да, на фига? – передразнила я его. – Когда карман набит деньгами, а девушки сами вешаются на шею? - Да причем тут это? – раздосадовано воскликнул парень. – Карина просто полезна мне. - Полезна? – в ярости повторила я. – Кисляк, мне вдруг стало интересно, как ты делишь мир людской? Его вывел из себя мой тон, и он съязвил: - На людей полезных и девушек, с которыми приятно провести пару ночей! Признаться, я ожидала услышать нечто подобное. Поэтому в лоб спросила, не смущаясь, так как гнев придавал мне храбрости: - А я тебе тогда зачем сдалась? Мой дядя не твой декан, не прокурор, не владелец банка, а к твоему типу девушек я не отношусь, я тебе ясно дала понять. - Может, я влюбился? – в пылу злости он саркастически ухмыльнулся. - Да черт бы тебя унес, Кисляк! – вконец разозлилась и, резко развернувшись, зашагала прочь. Только уже через полшага меня за локоть развернули обратно. Я от неожиданности потеряла равновесие и упала прямиком на руки Андрею. Злость во мне уступила место растерянности. «Господи, какие у него красивые глаза!» - мне уже было тяжелее дышать, и во рту пересохло, потому что парень был очень близко ко мне, а его губы выдыхали горячий воздух прямо мне в лицо. А голубые глаза беззастенчиво разглядывали меня. «Кисляк, ну попроси прощения, а?» - мысленно зашептала я. Не знаю, сколько мы могли бы так простоять и поцеловал бы он меня или нет, но нас прервали – кто-то смачно шлепнулся на скользких ступеньках и громко заохал. Я сразу повернулась на звук: - Сеня… - немного удивленно узнала я его. И бросилась к нему, помогая подняться с пятой точки: - Ты как? - Спасибо. Я в порядке, - пробормотал он. Ему явно было неудобно перед нами. - Да лучше б ты обе ноги сломал! – беззлобно фыркнул Кисляк. – Такой момент испортил! У меня вспыхнули щеки: «Он хотел! Он хотел меня поцеловать!» Я не смогла сдержать улыбку и подняла на него взгляд. Парень улыбался одним уголком губ. - Когда Миша выйдет? – спросила я у Бакина. - Блин, Ковченко! Какой Пономарев может тебя сейчас волновать? – все так же усмехался Андрей. То, что его настроение улучшилось, нельзя было не заметить. Как и мое, впрочем. Я усмехнулась. К нам как раз подошел Миша: мы договорились пойти домой вдвоем. Я, в знак окончательного примирения с хоккеистом № 24, поцеловала его в щеку и повернулась к Мише. Он ожидающе смотрел на меня, и я лишь с улыбкой обняла его, демонстрируя, как бескрайне счастлива. - Дома поговорим, - кинул он мне. Я обернулась, чтобы помахать хоккеистам на прощание, и заметила, что взгляд Андрея устремлен куда-то вниз, а уголки губ довольно приподняты вверх. - Пока, Бакин. Пока, Кислый, - Миша попрощался с ними, и мы двинулись домой. – Ты же собиралась забыть его, Лиль… - обратился он ком не через некоторое время. Я пожала плечами: - Просто он мне безумно нравится… - Но с Кислым надо вести себя разумно. Я рассмеялась: - Я очень рада, что ты беспокоишься обо мне! - А ты уже забыла, как три дня назад плакала из-за него? Тогда случайно не у меня уши вяли от твоего трехэтажного мата? Я зарделась: - Прости меня. Ничего не могла с собой поделать. - Я желаю тебе только счастья, Лиль… - И я тебе тоже, - я прервала его, пока он не привел аргументы «но». – Поверь, когда твоя Алина вернется со сборов, ты забудешь обо мне, как брат забывает о сестре, когда женится!.. За это мне в плечо прилетел снежок. И я, слепив новый, кинула его обратно.