Последняя миссия Сакуры

      Пока мечники беседовали, женщины занимались другими делами в соседней комнате. Огромные апартаменты на большую семью, пусть и стоили как пять комнатушек наподобие той, что снимала Сакура, зато имели свою кухню и вообще больше походили на частный дом, а не на последний этаж отеля с почти картонными стенами. Карин настояла, что не будет жить в каморке и отослала дочь с деньгами оплатить проживание и найти всё необходимое. Удивительно, но бестия, в маске и комбинезоне с боевыми серпами похожая на изящного и смертоносного красного богомола, своей матери даже не возразила, хотя пригрозила на прощание половину истратить на дребедень. "Терпеть не может инструкции", - прокомментировала с улыбкой Карин в ответ на взгляд Сакуры. Учиха почувствовала укол зависти: приученная к маминой заботе принцесса Сарада не желала ничего делать, пока перед ней не расплывались в просьбах. Или просто не ставили перед фактом, как две недели назад.       - Скажи, парень, а вот если бы я тебе через пропасть с огненной рекой внизу прыгнуть предложил - ты бы тоже мои слова за чистую монету принял и с радостью побежал исполнять? Или для тебя это всё какой-то бонусный уровень аркады - Райкаге грабануть - ну, прост, по приколу, да, достижение такое?       Такие люди как Хозуки Сакуру неимоверно раздражали, когда ей было двадцать. Она, по словам Наруто - слишком серьёзная и "лишённая здорового чувства юмора до конца второй бутылки", тяжело переносила непрекращающийся цирк и манеру говорить, в которой сквозят подначки, а где именно - пойди разбери. То, что и Ино из-за пагубного влияния мужа начала включать иногда хозяйку мистической лавки, немного научило её подругу разбирать, когда за этой филигранью каламбуров прячется смысл, а когда шум можно с чистой совестью игнорировать. Сейчас она выхватывала информацию, даже не слушая.       - Как будто ты не рад, что я вернул их? - тряхнул головой Хагане.       - Я рад, конечно, но ты доставил немало проблем. Мало того, что ты, будучи дезертиром, убегать в нашу сторону решил. Ты понимаешь, что было бы, если бы заявившиеся на Игры через месяц после исчезновения своих охотников черножопые со своими сенсорами засекли хоть какое-то остаточное твоё присутствие и следы клинков?       - Обо мне бы вспомнили оинины Тумана, нашли и запрятали в подземелья до конца моих дней.       - И меня, как Хранителя Мечей и заказчика, если начали бы рыться. И прощай, репутация Чоджуро и Кири заодно. Ну, ты думай хоть немного головой, а?       Из обсуждения дальше куноичи узнала ещё больше подробностей из эпопеи про мужчин и их стальные дилдо разных форм и специализаций. Оказывается, изначально Хагане отправился за Раскалывающим Шлема, Кабутовари, причём по своим же словам хотел добраться до Страны Железа и уговорить мастеров самураем "переплавить эту неподъёмную дуру в десяток куда более удобных мечей и секир". Оказывается, это сообщение информатора из Страны Мороза надоумило Ран'на, как его называл Суйгецу, влезть в арсенал Кумо. Оказывается, он и правда пробежал четыре страны от погони, чем заслужил для своего прозвища повышение: из бегунка стал марафонцем.       - Они от меня три недели не отставали. Я петлял, отрывался несколько раз, и на таблетках несколько суток проводил, потом изнывая от ломки - бесполезно! Две команды, шесть человек, два джонина, сенсоры...       Команду Саске искали восемь человек, а до начала войны так и не нашли. Но Саске, и двое его бывших товарищей, теперь отозвавшихся на зов нукенина - другое дело, другой уровень, другое время. Шиноби Молнии вполне могли искать вора, а не убийцу, опираясь на старый Бингобук. И всё равно куноичи теперь с новым озарением осознала, что никогда до конца не понимала, что за человек накануне крутил на пальце её трусы, сощурив один глаз.       - В итоге я оказался на полуострове и понял, что меня так загонят, да и нервы уже сдавали: упрямые, всё-таки, в Кумо ребята, - знакомая усмешка. - У меня был преимущества, наверное, световой день, и я использовал его, чтобы подготовиться. Я призвал Пая, выбрал место, скрыл чакру, а потом налетел на них ночью, устроив в их лагере игру "земля горит"!       - Был в Акацуки парень, Дейдара, Дейдара любил взрывать толпу, а однажды взорвал себя... - пробормотала призказкой Карин, покачав головой. А из-за стены послышался звук пульверизатора, грохот толстодонного стакана об стол и какое-то неописуемое истерическое гоготание. Сакура переглянулась с Карин, та подёргала уголком рта и бровью, а потом они услышали продолжение:       - Янаги, ты конченный чокнутый псих!       Затем снова Хозуки некоторое время смеялся, выпытывая из парня подробности: как он умудрился завалить со своим псом две команды и только голову отбить.       - А я бы и не справился, если бы не удачно выбранное место и мечи...       - Признали тебя, - утвердительно прервал старший мечник. - Я и не сомневался. У тебя стиль и чакра подходят для них идеально. Гораздо лучше, чем у урода Куросуки, который бесславно отдался одной команде из Листа под россказни о морали.       Сакура зло зыркнула на украшенную пейзажем стену, будто намеревалась её взглядом просверлить. Да, ей повезло, что её вообще по дружбе и старой службе не схватили, вырубили или просто выгнали, чтобы сохранить конфиденциальность разговора шиноби из соперничающей деревни, но она не хотела бы слушать, как покрывают грязью её друга, Нанадайме Хокаге, команду Неджи и его светлую память.       - Мы тоже не лыком шиты, ублюдок, - пробормотала куноичи.       Карин посмотрела на неё, тронула пальцем переносицу, будто поправляя не существующие больше очки, а потом, выложив на стол свёрток с именем нукенина на нём, закатала и убрала в сумку.       Она казалась куда терпеливее и спокойнее, чем помнила Сакура, и не понять: то ли действительно годы обточили крутой норов женщины из клана Узумаки, то ли время превратило воспоминания в гротескную вспышку. Вопрос всё ещё был в её глазах.       Под слова мужа "поздравляю, ты теперь один из нас" она взяла свёрток и вышла в комнату.       - Вот, забери своё барахло и возрадуйся, что я его сберегла, головорез.       В комнате послышался восторг и оживление. Похоже, насчёт нападения Хагане действительно сильно преувеличил или даже подшутил: за него беспокоились, как за члена семьи, и даже выкупили его снаряжение у перекупщиков и скрыли, не зная, жив он или нет.       - Ты хоть пару слов скажешь, что забыла вдали от Конохагакуре легенда в отставке? - спросила она, наконец, под слова Суйгецу о том, как не в характере Янаги было закладывать вещи вдали от Аме, зоны якудза, крупнейшего наёмничьего рынка и свободной торговли и как они забеспокоились, когда снаряжение всплыло в пограничье Страны Воды.       - Ты осуждаешь? - ответила вопросом на вопрос Сакура.       - Есть за что? - Хозуки неприятно ухмыльнулась. Сакура вздохнула.       "Она для себя выводы уже сделала и ждёт, что скажу я, - подумала она. - Значит, врать и огрызаться бесполезно".       - Я устала от рутины и решила взять одиночную миссию, - начала куноичи. - Наруто полагал, что проверка заброшенной лаборатории Орочимару, обследованной полгода назад, будет довольно безопасной, я смогу поискать тайники и обезвредить ловушки, используя знания, превышающие уровень молодёжи. Я смогла, но наткнулась на врага и была вынуждена скрыться.       Карин смотрела ей глаза в глаза.       - Твоя миссия началась до Игр, Сакура? - спросила она. Не-Танико даже опешила, не понимая логики.       - Ками, нет! Недели три назад, чуть меньше.       - И ты не торопишься домой.       - Нет, не тороплюсь! - раздражённо воскликнула Сакура и, прочувствовав силу своего голоса, резко его понизила. Пружинка самоконтроля в ней оборвалась и лопнула, давая вылиться всем мыслям, зревшим в ней с самого момента, как привет из прошлого явился в городок. - Какая тебе разница, что у меня вообще за дела? На милого Саске спустя годы имеешь виды? Иди, забирай!       Слова гневным шипением вылетели из сведённого комком горла. Если бы не застилающая глаза плёнка слёз, Сакура бы видела, как на секунду побледнела красноволосая куноичи из Така, прежде чем отложить футляр с писчими принадлежностями и крепко взять её за плечи. Куда больше Сакуру занимало то, что ей было больно, до сих пор, несмотря на все самоуговоры и нежность. Призраки с ней...       - Тихо, спокойно, - проговорила ей в лицо Карин мягким тоном. - Я ничего тебе ещё не сказала, а ты уже накручиваешь себя и ревнуешь. Я не скажу, что знаю тебя, но объятья молодого дезертира и союз с наёмниками мне не казались возможными с твоим характером. Никаких спешных выводов, правда.       Плечи Сакуры подрагивали, а рот превратился в жёсткую некрасивую скобку. Пока Ино далеко, ей предлагали терапию незнакомые люди. Будь в ней чуть больше жертвы по жизни и меньше барана, она охотно бы выплакалась и Хагане, и тётке с ключами, и прачке задолго до прибытия Хозуки.       - Я... не хочу говорить об этом, хорошо?       Тёплые ладони соскользнули с холодных плеч.       - Хорошо. Кстати, - Карин переложила сложенную в аккуратный квадрат форменную водолазку из комбинированного материала, такую же, как собиралась надеть сама и в которой уже щеголял с выгодно обтянутыми сильными плечами её улыбчивый убийца-супруг, - возьми, не стесняйся. Погода начинает портиться, а мы собираемся лезть по твоим следам завтра в горы. И штаны возьми. Возможно, понадобится пояс, но роста мы с тобой одного.       За этой подготовкой Сакура постепенно успокоилась вновь и вернулась к молчаливой и беззаботной Танико, у которой в Листе не было семьи и обязательств помимо работы и которой ей так понравилось быть. Но где-то внутри от близости Карин у неё всё равно точило зубы о сердце чувство предательства.

***

      - Это погода, наверное, - положив голову Хагане на грудь, пробормотала женщина. Поздний вечер, крохотная комнатушка с большой кроватью, одинокая слабая лампа настенного светильника, и они лежат втроём: он, она и спрятавший глаза под лапу Пай. Небо так и не прояснилось до заката, и прогулка для двоих шиноби без тёплых гражданских осенних вещей прекратилась на пороге. Они остались слушать музыку, или то, что Хагане называл музыкой. Электронно-металлический переливчатый шумовой фон наполнял собой пространство, вылетая из похожих на кошачьи ушки внешних динамиков наушников. Резонанс проходил через стук его сердца и пульсацию её собственной крови, сливая их в единую волну, окраску которой Сакура бы охарактеризовала как тёмно-синий, цвет ночного неба. Она напитывалась спокойствием.       - А я уже начал думать, что ты из-за моих друзей так или...       - Всё хорошо, - прервала его куноичи и, перехватив гладящую её бок руку, поцеловала пальцы. Пай дёрнул ушами.       Гораздо легче сказать, что всё в порядке, чем выливать друг на друга ковш проблем. Только её проблема всё никак не исчезала, как ни пыталась она, так и эдак, её отрицать и игнорировать, и оттого её ещё больше тянуло в объятия и такие спокойные, наполненные теплом вечера, которых они никогда не получала в нужном объёме и которые так чудесно глушили её грусть.       - Мне показалось, вы не очень поладили, - не отставал Хагане. Он приоткрыл один глаз и посмотрел на неё.       - Брось.       - М-м-м.       Ладонь с плотной и гладкой кожей протянулась к лежащим на тумбе наушникам, сдвинула ползунок, а потом и загасила лампу. Сакура зажмурилась и потянулась, под покрывалом закинув ногу на парня повыше.       - Если тебе интересно, - тихо сказала она спустя какое-то время, по дыханию и редкому подёргиванию мускулов зная, что он не спит, - я просто удивилась. Когда ты просил меня, мне казалось, за тобой охотятся, у тебя нет друзей...       - С Хозуки я познакомился лет шесть назад, когда только начинал. Он меня и научил кендзюцу по-настоящему.       Вибрация мягкого голоса мечника умиротворяла, и, несмотря ни на что, с ним хотелось продолжать разговор. Не важно, о чём именно.       - Наши пути разошлись, когда он решил, что ему надоело жить свободно, и получил прощение в Киригакуре.       - Что же это за свобода была такая?       - Замечательная свобода! - испещрённая ветвистыми следами молний грудь под головой женщины заходила от смешка. - Берёшь работу, какую хочешь, живёшь где хочешь, никому не отчитываешься. И, пока глаз не мозолишь, почти не охотятся: себе дороже, одиночки слабыми не бывают. Вы сами-то больно активно ловили всех беглых Учих, хотя у них на руках крови немерено?       Подкол оказался довольно ощутимым: Сакура дёрнулась и немного скатилась с парня. Дурную славу к семейному имени - своему имени! - она воспринимала очень болезненно, особенно последние годы, когда появились мальчики. Клан Учиха в Конохе после всех событий прошедших лет считался внегласно вроде как паршивой овцой, которую держат в стаде, но на коротком поводке. Сильные - да, ценные - несомненно, верные? Три ха-ха два раза. И то, что не говорили взрослые, посылая красноречивые взгляды, иногда бросали дети в лицо её сыновьям.       - Зачем же они прощение тогда получили?       - Им предложили, - просто ответил Хагане. И, опять каким-то волшебством точно прочувствовав, что Сакуре этого мало, продолжил своими обрывистыми и меткими, как молнии, фразами. - Или потому, что без покровительства за помощью обратиться не к кому, не подставившись и не рискуя попасться.       - Как с тобой.       - Ага. Ну, и ты видела - Чицуки, она слишком хороша, чтобы оставаться в тени.       - Она участвовала в Экзамене, хотя не училась в Академии... И только ради этого?       - Как мне объясняла Карин, они решили, что дочь заслуживает выбор, кем стать. У обоих были смягчающие обстоятельства, к тому же: к Орочимару попали подростками и не совсем по своей воле.       Они валялись, как ленивые коты, и просто мурлыкали о чём-то. Как же это было ново и здорово! Как же Сакуре не хотелось, чтобы каждая секунда её беззаботной радости глухо отдавалось в сердце: "А дома... а дома... а дома...".

***

      - Сколько! Мать его! Грёбаных! Лет!       - Каппа, ты сейчас нас всех своим садистским счастьем забрызгаешь! Ты бы с таким энтузиазмом мне лучше морковь и капусту мариновал!       - Я два года только и делаю, что одни овощи в салаты рублю да шлюшек вроде этой, - тычок пальцем в сторону Хагане, - на халтуру пристраиваю, пока не смотрит наш Принц Кислых Груш!       Сакура не удержалась и хихикнула, глянув на названного "шлюшкой" спутника. Прозвище Шестого Мизукаге тоже было потрясающим, куда изобретательнее вечного "добе" от Саске, но это были внутренние шутки чужой скрытой деревни и другого круга, а куноичи из Листа не следовало их понимать и над ними смеяться. Не Танико.       А Хагане, очевидно, даже в выключенных наушниках всё было абсолютно параллельно. Впервые полностью одетый в свою экипировку и действительно больше напоминающий идейного шиноби, он придерживал её руку одними пальцами, смотрел куда-то скрытыми тенью и матовой завесой очков-маски глазами и отстранённо улыбался. Спокойствие, обманчиво кажущееся лениво-кошачьим из-за торопщащихся из-под серого капюшона безрукавки треугольниками динамиков, отдавало просвещением созерцателя и чем-то до жути непонятным.       - Хорошо, не хочешь груши - разбивай и разрубай арбузы!       - У-у, милая, ты и теперь и краеугольный камень нашего неожиданно долгого союза готова подставить!       - А что мне делать, если ты уже не знаешь, куда приткнуть свои садистские наклонности, идиот!       Хотя, действительно, в этих самозабвенных спорах "садомазохистского дурдома на гастролях" было что-то, что не могло не отослать свидетелей либо в глубокий дзен, либо в бегство "в разведку", как отпросилась Чицуки, желая найти следы молниевого побоища в предгорье, либо в далёкий стационар. Эти ребята, которым, похоже, без препирательств вкус жизни казался пресным, вывели словесные войны на художественный уровень.       К моменту, когда объектом дискуссии стало членство в террористической организации и его длительность - семь недель или восемь - вернулась юная наследница с псом.       - В общем, как и ожидалось, - сообщила она, поднимая маску. - Следы разрушения на месте лагеря, выжженная и до сих пор пахнущая озоном земля, остатки амуниции и бытовых принадлежностей, но никаких тел. И следов мирных жителей и падальщиков - Пай подтвердит - тоже.       Нинкен махал загнутым рогаликом хвостом, жмуря умные глаза, а его за загривок гладил хозяин. С уступа, на котором с древних времён караваны устраивали привалы и разбивали лагеря, о чём говорило кострище, открывался замечательный вид на укутанную в белёсое марево осенней влаги долину.       - Я знаю одного падальщика... - задумчиво протянула Сакура. Суйгецу по соседству хлопнул присевшего к Паю мечника по плечу.       - Повезло тебе, марафонец, змеюка не узнала, что на ногах ты далеко не ушёл! Карин вздохнула.       - Всё, замолчите все. Я буду проверять источники и следы чакры.       С четверть часа одна из сильнейших сенсоров своего поколения ощупывала окрестности в поисках малейшего проблеска. В это время отряд сидел и тихо переговаривался, обсуждая интересы Орочимару. Для Сакуры события в Стране Чая, соседствовавшей с принимавшей недавно международные Игры Страной Воды, стали складываться в причудливую картину.       - Однажды Белый Змей сказал мне, - начала, выйдя из транса, Карин, - что есть люди, которые могут быть лидерами, а есть люди, которым суждено быть ведомыми, даже если они указывают путь. Будь Якуши, или я, или кто-либо ещё из доверенных и не лишённых ума последователей саннина по-настоящему способен принять его подпольную империю, когда Саске её обезглавил, всё могло бы сложиться иначе. Но момент был упущен, могущество легенды развенчано, и никакой реаниматор не мог уже поднять этот труп...       Сакура чувствовала искреннюю досаду в голосе куноичи. Ещё вчера она слышала фразу вроде "не увяжись я за этим тупым каппой", теперь понимала, что всё неспроста. Сколько амбиций друг другу на самом деле запороли супруги Хозуки, в своих спорах то уступая, то выигрывая, то приходя к компромиссу?       - Что там, злыдня? - Суйгецу раздражённо переминался с ноги на ногу.       - Кроме нас - очень слабые отголоски пространственной техники приличной давности, и больше ничего.       - Если он действовал один, да ещё что-то имел на руках из материала, я бы на его месте умотал в другое безопасное укрытие, а не ждал подкрепление, явившееся по наводке разведчика, - подал голос Хагане. - Нам действительно стоит туда спускаться?       - Если что - я не помню, чтобы в резервуарах, которые я рушила, были тела.       - Мертвецов-охранников, поднятых техникой, я бы засекла, - ответила Сакуре Карин, не сводя взгляда с мрачного супруга. На равном расстоянии от них, как вершина равностороннего треугольника, стояла, скрестив руки под грудью, Чицуки, и у неё лицо било все рекорды недовольства.       - И что это получается: мы пёрли сюда несколько часов только для того, чтобы забить и даже не исследовать? Вы капитана себе выбрать можете, решение принять? Или - вот уж правда - продолжите топтаться в нерешительности, как рабочий сброд?       Сакура зыркнула на дерзкую девчонку, но не признать позицию, как лояльная куноичи Листа, ни дня в жизни не числившаяся дезертиром (хотя, фактически, несколько раз нарушала субординацию с серьёзными последствиями), не могла.       - Мы пойдём туда, - медленно проговорил Суйгецу, - обнюхаем каждый уголок норы, - его рука лежала на свитке с мечами, - и не уйдём, пока не поймём, куда ещё мог смыться этот змеёныш.       Куноичи-сенсор только ухмыльнулась и пожала плечами, точно такой захват власти ей понравился. Перед тем, как выдвигаться в дальнейший путь, она извлекла из кармана четыре плоских пластины, покрытых рисунками печатей, и раздала отряду.       - Я свяжу вас всех своей чакрой. Настройте рацию на одну частоту. Если что-то случится, каждый быстро сможет переместиться к другому и разломать ловушку.

***

      Ловушек не было. Света не было. Следов жизни не было. Вообще. Сакура шла по знакомой, но абсолютно иной лестничной клетке. Они прошли по скрытому уровню, не найдя ни единого следа хозяина и его вещей на стеллажах, только саму мебель и таблички аккуратным почерком на них. Хагане забрал у неё фонарик и теперь выжигал светло-голубым лучом пространство вокруг, а они спускались всё ниже, мимо хозяйственных этажей к разрушенному залу с резервуарами.       - Здесь можно было сотней человек держать осаду месяцами, не будь на свете ниндзюцу, - усмехнулся мечник, оглядывая абсолютно пустой склад.       - Не представляю, как могло человеческое создание населять бункер вроде этого неделями... - слова Сакуры отражались от стен пустоты в горе как ирреальное эхо, составлявшее вокал одного отрывка "музыки" у Хагане, - месяцами... - она снизила голос до шёпота, - годами...       Ей на плечо легла закрытая беспалой перчаткой ладонь с покалывающими сквозь водолазку замозоленными до гладкости подушечками пальцев.       - Просто говорить себе, что это нужно временно, - сказал нукенин. - Зато потом, если выходишь, небу радуешься ещё больше, как ребёнок.       Ослепительный кружок света на стене выхватывал написанную чёрным с красным выделением инструкцию по утилизации биологического материала из лаборатории, но, стоило Сакуре замереть, вчитываясь, а её спутнику - заметить это, луч фонаря повернулся и скользнул под неаккуратно выбритый подбородок, очерчивая черты лица электрическим холодным светом.       - Бу! - сказал Хагане, ухмыляясь, не давая женщине и секунды на запоздалое осознание того, что не только загоревшийся идеей пришить последнее упоминание Орочимару на земле Хозуки Суйгецу был в своё время биоматериалом, не ушедшим в утиль, и что она сама, генетик-теоретик, не будь в Конохе введены после всех войн и расформирования Корня строжайшие нормативы по экспериментированию на людях, сама нередко бы стояла напротив какого-нибудь не ведавшего, на что соглашался, генина Листа, создавая очередного капитана Ямато или донора для слепнущих безвременно что с Шаринганом, что без, как Сарада, Учих.       - Возвращайтесь, если закончили, - раздался в гарнитуре с шёлковой оплёткой голос Карин.       Пауза. Они закончили и смотрели друг на друга. Ну, скорее, Сакура - немного рассеяно, а Хагане - заговорщицки и игриво. Казалось, он проигнорировал сообщение, хотя в его дорогущей - только бездомный наёмный убийца (и самоубийца) стал бы тратиться на такую игрушку! - гарнитуре с ушками точно был передатчик, настроенный на волну, как отображалось на узкой чёрной с бело-голубыми цифрами полоске дисплея.       - Са... Танико, Янаги, приём?       Нукенин сделал жест большим пальцем левой руки, погасил фонарь и опустил на глаза очки с инфравизором.       - Закончили, - зажав кнопку, нашлась куноичи.       - Тогда держитесь, сейчас я вас притяну.

***

      Сакура чувствовала себя собственной дочерью: бунтаркой с большими умственными задатками и ещё большим самомнением, которой на какой-то момент времени было так влом и так плевать, что надо что-то делать, что не хватало только жвачки во рту, чтобы дуть большие розовые пузыри. Плевать, что она сидит на кровати, на которой до неё повалялось нечто нечеловеческое, пёс-ниндзя с пыльным брюхом и изнывающая от скуки малолетка из Тумана. Плевать, что здесь могло происходить много интересных и мерзких вещей. Её немного подташнивало после того, как техника Карин выдернула со скоростью звука их из подвалов, поэтому Сакуре просто хотелось взять в рот жвачку или леденец (никаких намёков), чтобы заглушить этот привкус во рту.       Она поёрзала. На этой грубо сколоченной кровати было всё-таки немного тесно. Они, кроме Суйгецу, который нашёл себе табурет, и Карин, не спешившей подниматься с коврика в центре написанного мелом ритуального круга, все сгрудились на этой долбанной коробке с жёстким матрасом и ждали инструкций, как какие-то генины.       - Дело вот какое, - начал Хранитель Мечей. - Карин нашла остатки техники перемещения, похожей на те, которые использовали командующие ниндзя Звука для перехода по базам, коих у Орочимару в лучшие годы было штук десять.       - Девять, - поправила, не открывая глаз, красноволосая. Чицуки по правую руку от Сакуры с громким "хлюп" отлепилась от фляги.       - Я содержался во втором комплексе близ Ото, оттуда меня вытащил Учиха Саске, - Хозуки смотрел в глаза Сакуре, отчего ей показалось, что фамилия её мужа прозвучала больше для Хагане и Чицуки, так как кто она бывшая команда Така уже знала. Карин сообщила? Или он знал с самого начала? - Остальные - по другим базам. О том, что функционировать после войны так и не продолжили ещё пять из них, мы знаем из достоверных источников. Исключая эту, остаётся ещё две базы, известные нам.       - Хочешь, чтобы я раскрыла, какие гадюшники вычистил Лист?       - Свериться.       - Вот карта, - протянула квадрат плотной бумаги и мелок Карин, чуть наклоняясь вперёд, - просто пометь крестиками каждую.       Сакура быстро по памяти сделала нужное, убирая рукой с плеча лезущую в карту голову Хагане и строго поглядывая на Чицуки, тоже имевшую в информации конкурирующей деревни шиноби прямо таки неудержимый интерес. Некоторые из указанных баз Наруто не были известны, но всё, что зачищено, куноичи пометила точно. Когда лист был возвращён Карин и та вместе с Суйгецу пробежалась по меткам, на лице последнего воссияла плотоядная улыбка, на которую, точно заразившись, такой же зубастой ухмылкой ответил Хагане.       - Итого у нас всё ещё два финалиста, - скептически хмыкнула Карин.       - Но какой выбор!       - Каппа, это дерьмовый выбор. До зимы промотаться, просадив отпуск по глубинкам и дырам, спугнуть твою вендетту окончательно, а потом ещё и от Чоджуро неминуемо получить, потому что охотиться на змей нам никто не разрешал.       - Не-ет, Карин, это просто прогулка чистой ностальгии! Надеюсь, ты взяла тот пошлый купальник.       Трое на кровати не считая собаки озадаченно переглянулись, включая Чицуки, которая только пожала плечами. У супругов Хозуки всё общение казалось запредельным и нараспашку, но большую часть своих шуток по-настоящему могли понять только они сами.       "И что я здесь забыла?" - спросила себя Сакура в который раз, сидя в окружении шиноби, составлявших самый настоящий клан якудза из Тумана. Её не трогали, наверное, только потому, что в её компании постигали дзен пёс-ниндзя Пай и его нукенин-хозяин.