***
Сакура очнулась, когда день стал клониться к вечеру. Та же кровать, те же соседи: свернувшийся у ног тёплым калачиком пёс и наползший с объятиями и мерно дышащий ей в плечо спящий Янаги Хагане. Женщина апатично смотрела в потолок, уже не обращая внимания на привычную стучащую боль в висках, и думала. Она опять не смогла. Если бы нукенин попытался убить её ночью или как только она оказалась на расстоянии поражения любого его ниндзюцу, она бы не задумываясь сделала то, что следовало согласно уставу и долгу перед родной Конохой. Но её опять поймали на честности. Да, Сакура была и оставалась круглой идиоткой, непоследовательной в своих желаниях и решениях, приносящей общее благо в жертву своей совести и чувству правильного, но никогда не превращалась в бьющую спину мразь. Медик вышел из неё гораздо лучше, чем ниндзя. Она сделала что обещала: осторожно, всё перепроверив, убрала в голове Хагане отёк, который лишил его возможности ходить. Теперь она лежала под чуть подрагивающей рукой, не имея возможности пошевелиться, не потревожив мужчину, и понимала, что попала в ловушку не только морали. - У тебя и ноги холодные, - пробормотал поскрипывающий голос в плечо. Что-то шевельнулось и влезло между мысками Сакуры и тёплым мехом собаки. Она подскочила и резко села, скинув с себя мужчину. Он засмеялся. То поигрывали длинные, ещё вчера неподвижные и почти нечувствительные пальцы. Куноичи выдохнула. Да был ли у неё вообще повод беспокоиться, что она не справится? Приращивание - или, скорее, выращивание - потерянных рук проблем не вызвало, чем же сложнее было ей просто аккуратно залезть в голову и всё поправить? Но ведь это и не совсем она - Танико из Листа - не ирьенин S-класса, и книгах Бинго её потому и нет. - Ощущение как от иглоукалываний, - не спеша ни подниматься, ни даже убрать с лица нестриженные месяцами волосы, поделился Хагане, - только в разы сильнее. В слабом освещении, какое предлагал просачивающийся сквозь плотные шторы оранжевый свет, Сакура видела, как под бледной кожей его ног подёргивались мускулы. - Хорошо, мозг привыкает к мышцам после частичной атро... - она едва успела приподнести ладонь ко рту, чтобы заспанно зевнуть, -...фии. Куноичи поворошила невесомую и пушистую копну волос и оглядела комнату ещё раз, как ослеплённый днём сычик. Взгляд упал на стойку, на которой среди остатков какой-то еды на вынос и сложенных полотенец и одежды лежал свиток. Её свиток. Она не помнила, чтобы он лежал там во время процедуры. - Тебе нужно одеться, - бросила тоном опытной мамочки Сакура, инстинктивно уже уловив дрожь. Глаза её оставались на вожделенном предмете, - не лето, чтобы бегать в одних шортах... - А ещё я хочу жрать, - честно признался Хагане, протягивая руки к коляске, на которой висели с утра его камуфляжные штаны. - Только без вот этой труповозки. "Труповозки... Скажешь ещё".***
Сакура опять считала, только теперь - не свои потенциальные и потерянные финансы, а всё подряд. Например, свой запас времени на миссии. Девять дней прошло с того момента, как она влетела в кабинет Наруто с требованием дать ей что-нибудь. Задания разведки, пусть и ранга B, имеют среднюю продолжительность в три-четыре недели, а при осложнённых обстоятельствах, когда требуется внедрение и изучение объекта изнутри, могут растягиваться до шести, до семи и до бесконечности. Но без доклада или возвращения, конечно, можно потянуть ещё недели две. Когда ещё она успеет так спокойно, почти не отвлекаясь на быт и другие дела, изучить добытый материал? Ну, или немного отвлекаясь... - Ты всегда так сосредоточенно хмуришься, когда думаешь о чём-то, как будто одна решаешь судьбы мира, - указал ей прямо в лицо палочками Хагане. Сакура посмотрела на болтающийся в них маринованный имбирь и, прежде чем ответить, выхватила его и съела. - Эу! - А ты себя лет на десять младше ведёшь сегодня, я тебя накажу! - хихикнула Сакура и украла ещё своими палочками. - Я всего-то в прекрасном настроении и побрился! - сделав натужно-драматическое лицо непонятого миром и обиженного, отбил Хагане. Несмотря на то, что, фактически, своим решением Сакура совершила небольшое предательство и большое доброе дело, тут уж как посмотреть, их игра продолжалась. Два ниндзя из разных фракций на нейтральной территории вели на вид бессодержательные диалоги, шуточные споры и партии в настольные и азартные игры на желания, точно друзья, и через них получали ответы на интересующие вопросы, стараясь не выдать лишнего о себе. Когда Сакуре казалось, что она на шаг впереди, её удача тут же приводила разговор к чему-то настолько неожиданному и любопытному, что бери и плачь. Не то чтобы внутренний мир нукенинов был для неё энигмой и сильно интересовал когда-либо, но кое-что из знания об одиночках... освежало разум, можно так сказать. - Не думаю, что я хоть что-нибудь из заложенной части экипировки верну. У тех дельцов с Чёрного Рынка правила жёсткие: не выкупил в срок - уже сбыли. А классные игрушки были. - Игрушки? - Гарнитура с рацией, магнитный взломщик и инфравизор. - Оу... - Такого добра полно, но хорошего - очень мало, не говоря о цене. Сакура хлюпнула коктейлем, и тот попал ей в нос. - Это поэтому у тебя и коляска, и комната, и меня ты угощаешь чуть ли не ежедневно?.. Её любопытство опять упёрлось в стенку "не-а, больше не скажу" и этот взгляд. Странный. Слишком спокойный в контрасте с живым лицом. Слишком знающий что-то, что-то недоступное ей. - Так как ты поняла что именно у меня с ногами? - продолжил, закончив со своей порцией и сложив палочки, Хагане. - С головой, - уточнила куноичи, поигрывая облизанной трубочкой. Она представляла, что со стороны выглядит как глуповатая и беззаботная трещётка, и в кои-то веки ей нравилось это ощущение! Она могла беззаботно трепать что-то о медицинских диагнозах и байках медсестёр, не ожидая показательно закатывающихся под чёлку глаз Сарады или ровных - и оттого ещё более раздражающих! - просьб Саске восстановить тишину и убрать свою "специальную литературу" с прикроватной тумбы. А как что-то болит - доктор, помоги! Её друг из совершенно другого мира был готов немного послушать что угодно, особенно то, что касалось лично его, а Сакуре как воздух необходимо было чувствовать себя востребованной профессионально, хотя бы как медик, если с миссиями нынче такая беда. - Ты сказал, что не смог пойти на следующий день после боя, и я уже понимала, что имею дело с жидкостями. С точки зрения моей практики, этот небольшой отёк - вообще лучшее, что могло с тобой случиться с такими последствиями, - она кивнула головой за спину, в сторону отеля, где в комнате на первом этаже осталась коляска. Сегодня вечером она заменяла её и костыли. - Кстати, если бы ты не забрасывал массаж и иглоукалывания, ты мог бы и сам постепенно себя вылечить. Она хотела, конечно, подбодрить уже исцелённого парня, что, даже не случись им встретиться, звёзды могли и по-другому удачно сойтись. Не лгала. А в ответ получила совсем неожиданное: - За сколько? Сакура задумалась, чтобы не соврать. Под столом раздался тихий скулёж, она даже нагнулась потрепать пса за ухом, прежде чем ответить. - Ну-у... В зависимости от скорости регенерационных процессов - от нескольких месяцев до двух лет. Пай засвистел совсем жалобно и положил голову на лапы, а Хагане усмехнулся. - Я бы не выдержал. - Не транжирил бы... - Нет, - покачал головой нукенин. - Ты не поняла. Зарабатывать деньги я умею, а вот от тоски бы помер. Или... - его рука легла на торчащую из ножен рукоять меча, - мне бы помогли. Очень непросто понимать некоторые вещи, пока тебя не вотрёт в них носом какая-то меткая фраза и запоминающийся жест.***
А на следующее утро за завтраком, когда на последней открытой в конце тёплого сезона веранде жарили глазунью, он вернул ей записи о додзюцу. Выяснять, правильно ли она поняла, пришлось самой. Известным методом: в обход. - Ты уже нашёл, где достать костыли? - спросила она, проследив, как отлипает от перегородки и неловко оползает на стул Хагане. Сегодня свои тёмные волосы он собрал на затылке в хвост, невольно напомнив ей о команде ИноШикаЧо. - Нет, - выдохнул он, - но нашёл, куда деть коляску. - Слишком торопишься, - покачала Сакура головой, а её пациент лишь поморщился. - Мышцы восстанавливать, конечно, не с нуля, но бегать тебе ещё месяц не придётся. Её рука уже легла на свиток, как он её перехватил. - Когда направишься в Коноху? "А вот и он, вопрос, висевший всё время в воздухе", - подумала женщина и буднично пожала плечами: - Пока не знаю, время есть. Думаю, на днях. Она сама не до конца понимала, зачем вообще сказала всё это, но ей очень понравилось то небольшое изменение, которое произошло с лицом Хагане за несколько слов. Пай есть Пай, но Сакура с трудом представляла себе жизнь без общения хоть с кем-то. Её повседневность переполнена людьми, которым она нужна и с которыми она часто контактировала, для неё одиночная миссия была передышкой. Пальцы на кисти куноичи разжались, нукенин убрал руку и какое-то время смотрел перед собой. В Сакуре всё это время подпрыгивало противоречивое чувство любопытства пополам с совестливостью. Очевидно, что он отпускать её не хотел, - У тебя тако-ое лицо-о... - протянула она, разрывая паузу. Хагане тряхнул головой. - В бессмертной любви я тебе не признаюсь, не жди, - он усмехнулся. - Просто то, что ты сделала... - Да-да, ты в неоплатном долгу, - женщина махнула рукой. - Хочешь так считать - считай. Я даже не злюсь, что ты наставил мне меч в живот - не знаю, что бы я сделала, на самом деле, в твоей ситуации... Впрочем, она могла взять мзду ответами... - Только вот в голову не возьму - как ты в комнату третьего этажа-то забрался? - Дождался глубокой ночи, позвал Пая и полез, - пожал плечами Хагане. - Вау. - Меня больше беспокоило поначалу, не можешь ли ты быть охотником за головами или наоборот, ещё одним скрывающимся одиночкой. Дать чужому следу выдать мою нору не очень хотелось, знаешь ли. - Разумно... Ветерок пробежал по улице, снося дым от открытого огня, на котором коптили рыбу и орехи и вороша пучок волос на её голове. Не ладился у них сегодня разговор. - Твоя миссия... - Я ничего не скажу тебе о делах моей Скрытой деревни и Каге, - предупредила Сакура. - Мне повезло выбраться без хвоста, и я надеюсь, что сюрпризов, помимо тебя, не случится до самого доклада. Точка. - Я не спрашиваю. Просто... детали у тебя записаны очень смутно, но если это убежище Орочимару, то я мог бы свести тебя с людьми... - Предлагаешь мне компашку изгоев и наёмников вместо лояльных АНБУ? - выгнула бровь куноичи. Нукенин даже зарычал. - Да нет же! Я знаю людей, которые могут вполне охотно выдать информацию о Змее, так как когда-то лично состояли у него в услужении или вроде того. - Оу. Думаешь, они захотят слить, где ещё может храниться бесценная роскошь вроде этой, - она покрутила в пальцах свитком, - какой-то бабе из Листа? - Торговаться им со мной, - Хагане опустил глаза и собрал ножом остаток желтка с плоской шершавой тарелки. - Мне есть что им предложить. - Я слышу подвох. - Чтобы связываться с этими милейшими людьми надо иметь возможность отбиться. Они, конечно, нынче делают вид, что только стригут газоны, но я бы не верил, что они разучились совать ножи или что покруче в чужие тела. Она обожала эту интонацию. Дело пахло как минимум подпалёнными усами слишком любопытного кота, а Янаги Хагане излучал оптимизм и самоуверенность. Как все ниндзя из Тумана на памяти Сакуры, впрочем. - Знаешь, я, пожалуй, начну записывать все оказанные тебе услуги. Мне кажется, что ты где-то меня надуваешь: прикрытие не звучит как возвращение долга! - Я сказал, что это только возможно! К тому же, ничто так не сплачивает, как близость третьего врага. Они рассмеялись так громко, что на них с возмущёнными и озадаченными лицами обернулись прохожие. Юмор шиноби, а особенно истерическое веселье перед лицом опасности, мирным подданным даймё Страны Чая вряд ли когда-либо понять.***
На самом деле, Сакура особо не надеялась, что затея Янаги возымеет хоть какой-то эффект. Целый день и следующее утро - первое пасмурное за долгие месяца тепла, предвестие грядущих зимой штормов - она потратила на поиски каких-нибудь сувениров, чтобы не являться из внезапных, пусть и плодотворных блужданий, с пустыми руками. Особенно много она думала, что удивительно, об Ино, ведь именно ей было обязана таким приключением. Ино совершенно точно получала в подарок огромный чайный набор, из тех, которые за пределами страны было невероятно тяжело и дорого достать. С семьёй и Наруто было сложнее. При мысли о них женщину пробирала какая-то внезапная трусость. У неё не было - пока - для них слов, и меньше, чем играть в молчаливые гляделки с мужем, она хотела только упираться взглядом в пол, вынужденная оправдываться, как девчонка. Не готова, - понимала она, - всё ещё не готова накинуть на себя Сакуру из клана Учиха, Она думала о мальчиках и видела мужа, думала о том, как приходится хлопотать в её отсутствие Сараде - и неизбежно вспоминала о Саске, про которого единственного дочь просила рассказывать истории, пока ей не исполнилось семь... Она выбросила в корзину пустую. пачку из-под препаратов, которые пропила, и снова вспомнила то удушающее чувство измены, которое было просто несравнимо с предательствами в юности, ведь теперь он ей муж, она ему жена. Ей правда, правда, очень сильно хотелось верить в невероятно редкое случайное заражение и чужое полотенце на горячих источниках, но эти сказочки для глупых жён так плохо втискивались в образ гордого изгоя и взаимоотношения в их браке, что её начинало тошнить. В навязчивом желании срочно на что-то отвлечься Сакура добежала до выходящего с обеденного перерыва магазина и купила краску для волос. Внимательное чтение всех инструкций заняло у женщины довольно долгое время: шутка ли, за тридцать с лишним лет она не пробовала изменять свою гордость, свой от природы необычный цвет волос. Теперь же она, глядя то на всё так же прозрачно-белые, без намёка на прежний оттенок, корни в проборе, то на слишком густую и красную кашицу в мисочке с кистью, вздыхала. Она скучала по себе, не Танико, а настоящей, решительной и... хотя, когда она не была решительной, исключая слишком щекотливые для совести ситуации? Обмакнув кисть и взяв щедро краски, Сакура провела ей по пробору, наблюдая в зеркале, как на голове будто бы появляется рана. Внезапно раздался стук в дверь. - Да? - спросила куноичи, спешно смазывая пальцем капли с головы. - Танико, это я. Она чертыхнулась, но отставила миску и, стараясь не запачкать перчатками ручку, открыла дверь. Хагане стоял, привалившись с той стороны к косяку. Несмотря на то, что вчера она с помощью игл и укрепляющих техник немного ускорила восстановление мышечной ткани, ходить после месяцев перерыва было для него заметно тяжело. - Извини, я немного занята... - А, ладно. - Ты хотел что-то? - Только сказать, что получил ответ от тех самых "друзей" и они уже в пути, - он поскрёб ногтем выпирающую из рассохшейся от времени рамы щепку. - Это... - Сакура даже не сразу сообразила, о чём речь, и только тогда вспомнила вчерашний разговор, - здорово. Ты устал, наверное? Заходи, передохни, если запах краски тебя не смущает. Не самая удачная идея: начиная с не везде припрятанных женских вещей, о которых чужим мужчинам знать не обязательно, заканчивая хотя бы не стёртыми линиями печатей на двери, выдающих степень её доверия с потрохами, но она просто не могла измываться над только привыкающим к нагрузкам ногами, которые исцеляла сама. Ревность лечащего врача - слышали когда-нибудь? Звук позади обозначил, что Хагане сел на незастеленную кровать, но Сакура сосредоточилась на краске, потому что пробор уже начинало припекать. Практически сразу гость окликнул её: - Никогда бы не подумал, что ты красишь голову. - Я и не крашу, - ответила куноичи, пытаясь распределить жижу как-то побледнее. - Захотела, вот, попробовать что-то новенькое. - Но у тебя же волосы бесцветные. А цвет кричащий, - заметил нукенин. - Уверена, что получишь что хочешь, а не просто голову сожжёшь? - Это комплимент? Сакура мотнула головой в его сторону и капля краски сорвалась на голое плечо. Она шикнула. Покупать простынки или что-то ещё она не стала, думала, сможет аккуратно провернуть всё в топе. Наивная. Кровать снова похрустела под весом мужчины - Хагане встал и, опираясь руками на стены и стойку, подошёл к ней. - Дай. Шершавый палец стёр красную каплю. Сакура хотела было повозражать, но в итоге просто стянула с рук и передала перчатки, а за ними и кисть с миской. - Очень жирно ты намешала, - покачал он головой. - Может, попробуешь только пару прядей? - Да-да, босс, - отмахнулась куноичи, чувствуя себя дурой и деревенщиной, - как тебе виднее... Он попросил её развернуться и, подперев спиной стену, забрал расчёской пару прядок, видных, если смотреть с лица. Сакура смотрела на его сосредоточенное лицо и ровные движения, и от бездействия её язык чесался говорить. - Ты заметил? - Печати? - Да. - Конечно. Только я не понимаю, почему, если тебе захотелось отгородиться от нукенина, ты не делаешь это сейчас, когда я хожу. - Я... передумала. Перекипела, если хочешь. К тому же, ты тоже читал Бинго. - Конечно, я же сам тебе подсказал. - Это было слишком очевидно. - Быть может. Миска опустилась на стойку, Хагане потянулся за полотенцем и водой из раковины в ванночке. Всё в этом отеле, кроме, пожалуй, кроватей было таким миниатюрным, что ему не пришлось делать даже двух лишних шагов. - Что ты знаешь обо мне? - осмелев от паузы, спросила в лоб, как в вечер первый, Сакура. Взгляд бледных глаз встретился с её. - Ничего. - Ты недоговариваешь. Он усмехнулся, всё так же работая кистью по длине. - А ты ждёшь, когда я раскрою, что Танико - не твоё настоящее имя и угадаю, от кого из призраков за твоей спиной ты бежишь? - он взял намоченное полотенце. - Надо как-то смыть корни, сейчас. Сакура поморщила сухие губы. - А, может, мне наоборот, не хочется? - Тогда почему тебя заботит, что знаю я? "Наш разговор и вправду всё чаще заходит в никуда", - с грустью подумала женщина. - Смывай, смесь густая, должна взяться, - сказал, наконец, Хагане. Куноичи нырнула в комнатушку с душевой, закрывая дверь, и уже с той стороны услышала: - Я могу уйти. - Как хочешь! - крикнула она в ответ. Две фразы навеяли ей что-то давным-давно забытое, что-то связанное с Командой 7, где ей приходилось делить быт с Какаши и двумя мальчишками так часто, что она разучилась иной раз стесняться и настаивать на личном пространстве в таких вот коробках временного проживания. Теперь у неё вместо друга в комнате был нукенин, который мог её убить. В теории. Необдуманный поступок, не правда ли? Который раз за эти две недели. Сакура специально не торопилась, теребя уже и так похожие на чуть влажную соломку пушистые волосы, разглядывая себя в небольшое круглое зеркало над раковиной, пытаясь привыкнуть, кривляясь, и даже мурлыча что-то под нос. - Хрень какая-то получилась, - наконец, выйдя с влажным полотенцем на плечах и одёргивая топ, заявила она. При этом чувствовала себя Сакура всё равно лучше. Да, у корней кроваво-красная полоса была похожа на открытую рану, но она равномерно светлела благодаря заботам Хагане к вискам, а уже кончики избранных прядок были довольно близки к тому цвету, с которым Харуно родилась. Ну, или не так близки, а на несколько тонов темнее. - Но смотрится довольно эксцентрично! Настроение было хорошее, не хотелось даже злиться на то, что в руках "милый друг" как назвала его смешливо недавно куноичи, опять не мог держать рук подальше от чужого и вертел в руках её протектор. Стоило ей показаться, глаза тут же обратились к ней. - У тебя лицо как у шкодной девицы, - хмыкнул Хагане. - А смотрится очень хорошо. - Спасибо! - хихикнула Сакура, начиная даже смущаться такому шквалу. "Милый друг" не унимался: - У тебя теперь хотя бы здоровый цвет лица. "И красные щёки. Скажи ещё, что выгляжу на девятнадцать". Хагане решил, что пора подниматься. Сакура даже не знала, что отвечать. Её не забрасывали комплиментами столько лет, так опасаясь не то неё, не то её молчаливого и угрюмого мужа, что она даже забыла, как необходимо немного ободрения для здорового самочувствия женщины. Она думала, что хорошо проживёт и без этих слов. И вот она здесь. "Милый друг" совсем близко, опёрся на угол со сбитыми кусочками краски и штукатурки, смотрит своими бледными глазами внимательно ей прямо в лицо, и горят, горят щёки! - Танико. Сакура как-то неловко шагнула одновременно к нему и от него, что стойка упёрлась в обтянутую шароварчиками задницу. Полотенце съехало с плеч и макнуло концом в задвинутую в угол миску с краской, но она почувствовала только запах химии. Подгибающиеся ноги - его, не её, конечно, это же не она учится заново ходить. - Ты задашь уже свой вопрос? - нетерпеливо, глядя глаза в глаза, спросила куноичи. Молчание, взгляд, молчание. Бесящая комбинация! - От чего ты бежишь? "Не этот". - От себя, - сухо, всё ещё топорща иголки на своего слишком живого и материального призрака, настороженно ответила Сакура. - Тебя ждут домой? "Вот..." Выражение его лица - нечитаемое. Она не видела ещё таких. Разве что что-то похожее в мордах ищущих приюта дворняг, побитых, голодных, пугливых, но отчаянно тянущихся к любым протянутым без камня рукам. Она ощущала себя такой. Выкинутой, хотя миссию по совету Ино чуть ли не вприпрыжку бежала брать сама. У неё не было ответа. Как Учиха Сакура, мать и любящая жена, она обязана была сказать, что да, конечно; как Лобастая, подруга Ино, Наруто, всех тех, кто составлял Двенадцать Новобранцев, их семей и знакомых - "да, пожалуй, когда отдохну и перестану быть злой, как собака, и портить всем настроение". А как она сама чувствовала? - Наверное, - неуверенно и тихо ответила куноичи, облизывая сухие губы, - должны... Не знаю. Она не подразумевала. Или подразумевала, неосознанно. Протектор глухо звякнул о пол, а за затылком тихо продавилось с хрустом, но без трещины, стекло. Только что стоявший, чуть ли не сползая от явного дискомфорта по стенке на пол Янаги Хагане, метнулся к ней и, вжав в стойку и зеркало, теперь жадно целовал. Какой-то невнятный комок трепыхался внутри Сакуры, что-то требовало возмутиться и сопротивляться, что-то вопило "вспомни, что он враг", что-то просто в самом нутре заявляло, что она - была девушкой всегда честной и о случайных связях даже не помышляла. А в конечном итоге - белый шум поверх давно закипавшего в ней на медленном огне чувства чуждости, опошлевшей обывательской привычки и изголодавшейся до глубокой, истинной радости тоски. Учиха Сакура ушла из её головы, нарыдавшись от вечной брошенности и холодного наплевательства, когда цветы она растит сама или нюхает у Ино, а дома не дождёшься никаких букетов, кроме венерических; ушла, задолбавшись ждать, когда её снова заметят за двумя могучими спинами друга и мужа, не как шиноби - так как медика, не как медика - руки-то, поди, теперь меньше стали отрывать - так как начинающего учёного или как личность хотя бы! Сакура могла твердить своим застывшим в формочках долга и привычки разумом, что это бессовестно и глупо, простая месть обиженной бабы мужу за измену, которая то ли была, то ли не была, и не достойно распрекрасной и никому не нужной её, но всё больше и больше она склонялась к искреннему инстинктивному порыву быть в тех руках, что ценят и греют, целовать те губы, что нуждаются, отдаваться тому мужчине, который искренне её хочет, не ради детей или восстановления в доме хлипкого мира. Наверняка пожалеет, руку на отсечение, что не сможет в глаза смотреть, но как же... Как же... Как же разъезжаются у Хагане ноги. Куноичи перестала приподнимать согнутые в коленях ноги и резко перехватила инициативу, отталкиваясь от стойки с зеркалом. Сила нечеловеческая, пускай её обладательница до сих пор была не в тонусе, сначала приложила резко потерявшего в грозности нукенина о ту же несчастную стену, а затем, уже за свои и чужие ватные ноги, оттащила на сбитую и загромождённую по углам и подушкам вещами кровать.