От рабыни до Султанши. Путь Роксоланы.

      «Сулейман уехал в поход. Время действовать», - Думала Махидевран, сидя в своих покоях. - На этот раз я буду мудрее, - Хитро улыбалась женщина, доставая из шкафчика маленький сосуд, который вновь поможет ей стать счастливой. Сосуд был наполнен ядом. Махидевран, рассматривая желтую жидкость, позвала к себе одну служанку. На этот раз с ней была не Гюльшах. Девушку навсегда отослали в старый дворец за содеянное. Хоть что-то сделал Ибрагим-паша. - Ширумхан, - Позвала Госпожа молодую служанку. - Сегодня, когда к Хюррем Хатун понесут ужин, попроси сама отнести поднос. Потом, выльешь весь яд в еду, до последней капли, - С улыбкой сказала Махидевран и протянула сосуд девушке. - Как прикажете, Госпожа, - В голосе ее слышались нотки страха.       Тем временем в покоях Хатидже. - Гюльфем, моя жизнь никогда не станет прежней. Я безнадежно влюбилась в человека, о свадьбе с которым и речи быть не может, - Тяжело сказала молодая девушка, утирая слезы с белоснежной щеки. - Госпожа, не стоит так расстраиваться. Мало ли, что решит наш Повелитель? Его решения порой непредсказуемы. Он очень любит пашу, а Вас еще больше. Не стоит отчаиваться. Может, он даст разрешение на такой брак. - Я уже давно не верю в чудеса, Гюльфем. В 17 лет я стала вдовой, как бы гнусно это не прозвучало, я обрадовалась этому. Наконец я снова была свободна и обрела покой. А теперь Ибрагим... Мне жизнь без него не мила. Один его взгляд нужен мне, чтобы я сделала новый вздох и набралась сил жить дальше. А что если Повелитель решит выдать меня замуж, но не за него. Что я буду делать? - Пока Повелитель не намерен выдавать Вас замуж, Госпожа. Он думает, что Вы все еще носите траур по погибшему мужу. Но я считаю, что Вам стоило поговорить с ним по поводу свадьбы с Ибрагимом. - Ни за что! Ты представляешь, что сделают ему, если Повелитель узнает о наших встречах? Тогда ему не сносить головы... Голос Хатидже прервали звуки с террасы. Девушка сразу же вышла на балкон и увидела там его, Ибрагима. Он играл на своей скрипке. Каждый звук, что она издавала пробирал до самого сердца. Хатидже, стеснительно посматривая на своего возлюбленного не могла сдержать эмоций. Ей казалось, что время остановилось, что она в раю и слушает ангельские звуки его музыкального инструмента. Девушке хотелось кинуться к нему в объятья и осознать, что они всегда будут вместе и ничто не разлучит их. Она была готова отдать все свои богатства за возможность разделять с ним ложе и выйти замуж. Как вдруг позади Ибрагима послышался голос: - Паргали, нужно обсудить кое-какие вопросы. Я решил срочно собрать заседание совета, - Постепенно входя на террасу говорил Падишах. Хатидже ели-ели успела убежать с балкона. В покоях ее уже встретил голос Гюльфем. - Ну что? Почему ты убежала? - Брат пришел. Он чуть не заметил меня. - Там был Ибрагим? - Да. Его игра на скрипке просто восхитительна, а эти глаза, которые не переставая смотрят на музыкальный инструмент, а потом, секунд на пять, на меня, и снова на скрипку.       Вечер. Время ужина. Ширумхан взяла поднос с едой Хюррем Султан и понесла его. По дороге из кармашка она достала сосуд, еще раз посмотрела на него и с робостью, оглядываясь, открыла его. Вот-вот она пыталась наклонить его над тарелкой с ужином Госпожи, как вдруг поняла, что она не сможет сделать этого. Она закрыла сосуд, постояла еще пару минут на том месте, будто размышляя. Может, все-таки вылить яд? Однако она вздохнула полной грудью и отнесла поднос в покои Хюррем.       Ночью Хюррем не могла заснуть. Она сидела у окна, с Мехметом на руках и рассматривала звездное небо. Она поняла, что очень скучает по своему Господину, и решила отправить ему любовное письмо:

Повелитель сердца моего, души моей. Ваша покорная рабыня Хюррем очень скучает по светлому лику моего Государя и сгорает в надежде о том, что скоро может увидеть Вас и припасть к Вашим ногам. Господин мой, мой хозяин и властелин всего мира, я очень надеюсь получить от Вас ответ как можно скорее. Мне нужно знать, что с моим возлюбленным ничего не случилось.

Хюррем поставила точку, и спешно легла спать. Надеясь завтра отдать его гонцу.