Из жизни мертвых

- Я хочу подняться на самый верх, - сказала Мина, глядя на сияющую под солнцем стену воды. Кажется, это был один из знаменитых рукотворных водопадов, красивая и ужасающе громкая игрушка. - Я тоже не отказалась бы, - ответила двадцать восьмая. Под ребрами будто шевелились длинные иглы, но Мина казалась такой живой и веселой... Словно она была самой обыкновенной девочкой, без кошмаров в прошлом. Как можно было ее расстроить? Коринна закинула биту на плечо и включилась в беседу: - В детстве у меня была книженция с похожим водопадом. Или с этим, не знаю. Двадцать восьмой очень хотелось снова оказаться у нее на руках. Сделать вид понесчастнее, пожаловаться на боль - ничего сложного, но тогда они стали бы уязвимей. Завидев врага, тратить лишние секунды, освобождая руки? Коринна и так несла ее слишком долго. Шаг - гляди в оба - еще шаг - нет, за деревом никого, показалось - и еще... Ладонь лежала на рукояти пистолета. У нее не было причин ждать нападения, просто, когда дела идут плохо, вскоре наверняка станет еще хуже. Шум воды становился все сильнее. Она уже видела тропку, уходящую вверх между скалами. Каково будет подниматься по ней, не хотелось даже представлять. - Эй... - вполголоса произнесла Коринна над самым ухом. То, что они с Миной перестали обсуждать водопады, было явно не к добру. - Да? - ответила двадцать восьмая, не отрывая глаз от тропы. Та была слишком крутой и слишком петляющей - почти сразу скрывалась в нагромождениях камня. По ней мог идти кто угодно, а они бы не заметили его до последнего. - Я вела себя очень-очень хорошо. Как насчет тесных дружеских объятий и парочки страстных поцелуев? - Нет, спасибо. Коринна действительно вела себя очень мило, пока думала, что двадцать восьмой плохо. Не спорила, не приставала, когда Мина не слышала, - в общем, почти не раскрывала рта. Скорее всего, кое-кому просто нравилось таскать объект чувств на руках. Когда еще она дала бы ухватить себя за задницу? - Ты чертова эгоистка. - Конечно. Если и не эгоистка, то неженка. Всего лишь удар ножом в живот, пустяк для мертвеца, а она чувствовала себя совсем больной. И Коринну хотелось ударить, хотя та была даже не виновата, - двадцать восьмая сама сказала, что в порядке. - Могла бы быть хоть немного благодарна. Ты, между прочим, не невесомая. Идешь сама? Изволь терпеть все с улыбкой. Она, в конце концов, взялась защищать Мину, а не себя. Одна-единственная задача. Даже трехлетний понял бы, как нужно поступить. Просто... Очень хотелось взять небольшой отпуск. Забраться в тёмную комнату, закутаться в одеяло и немного полежать в тишине, одной. Потом что-нибудь почитать или заняться шитьем. Может быть, поболтать с Миной. Не заставлять себя идти к чертовой тропе, пока раны жжет огнем. Защитница, черт дери. Впервые всерьез пострадала, и сразу же расклеилась. - Ты меня вообще слушаешь? - Прости, водопад шумит слишком сильно. Почему Коринна не желала прекратить свои глупые домогательства? Неужели при ее воскрешении что-то пошло не так, и желание выжгло не до конца? Или она просто умерла слишком юной и не смогла избавиться от старых привычек? - Еще поговорим. - Не сомневаюсь. К счастью, нарастающий рев водопада не способствовал общению. Подъем оказался болезненнее, чем она думала, одежда быстро промокла, а волосы прилипли ко лбу. С другой стороны, Мина радостно вертела головой, да и Коринна немногим от нее отличалась. Это значило, что двадцать восьмая не зря сжимала зубы, и еще - что нужно быть настороже. Тропа то и дело поворачивала, шум воды заглушал остальные звуки, а ее спутницы любовались видами. Те порой были хороши, и всегда - пугающи. Полет в пропасть стал бы приговором даже для мертвеца, а тропа временами становилась опасно узкой. Иди и смотри. Ничего сложного. Двое мальчишек почти вылетели из-за поворота. Двое мальчишек с пистолетами на поясах. Двадцать восьмая выстрелила через голову остолбеневшей Мины. Два почти затерявшихся в грохоте воды хлопка, два беззвучно упавших тела... Не было времени думать. Один пистолет против двух - выживет тот, кто убьет первым. Коринна, секунду назад стоявшая рядом, метнулась вперед и пропала за поворотом. Двадцать восьмая повторила маневр, надеясь, что за скалой не прячется еще пара стрелков. ... нет, ничего опасного. Осевшая на тропу девчонка со сбившимся венком на рыжеватых волосах, стоящая над ней Коринна, ослепляющая боль под ребрами. Зря она кинулась на помощь - здесь стоило спасать разве что чужачку. Девочка плакала, и, наверное, кричала - было не разобрать. Перебитая голень, изломанная кисть. Огромный живот - она, немногим старше Мины, сама ждала ребенка. Ей бы играть в прятки или шить кукольные платья, а не умирать в одиночестве. Она ведь не могла даже умолять о милосердии. Боль рвала внутренности, но этой девочке было неизмеримо хуже. Двадцать восьмая знала, что Коринна сейчас улыбается и что уже поздно читать ей мораль. Она просто накрыла ее ладонь своей и осторожно забрала биту, в ответ получив лишь недовольный взгляд из-под русой челки. Девочке хватило одного удара в висок. Все, чем можно было помочь ей и ее ребенку. Маленькая невезучая девчонка с залитым кровью лицом. Хотела ли она стать матерью в свои двенадцать-тринадцать лет? Любила ли кого-то из лежащих неподалеку мальчишек? Верила ли в одного из богов? Хорошо, если у нее был свой рай, но на белой шее не висели священные символы. Коринна вырвала биту и что-то сказала - скорее всего, что-то на редкость неприятное. Двадцать восьмая кивнула и, стараясь сжимать губы не слишком сильно, вернулась к Мине. Та вертела в руках чужой пистолет и выглядела так, словно пыталась решить, плакать или смеяться. Секунду спустя стало ясно, почему. Оружие было игрушечным, и даже не слишком реалистичным. Двадцать восьмая перевернула ногой одного из мальчишек. Еще одна игрушка на поясе. Дешевая пластиковая дрянь. Если бы они не нацепили эту гадость. Если бы не выбежали так неожиданно. Если бы водопад не заглушал все звуки. Если бы она отказалась подниматься. Если бы, если бы, если бы... Им ведь порой удавалось разойтись с живыми мирно. Может быть, мальчишки играли, или думали, что смогут сойти за опасных. Сошли. Очень смешная история. Мина положила ладошку ей на локоть, успокаивающе улыбаясь. От ее недавнего веселья не осталось ничего, игрушечный пистолет валялся на тропинке. Двадцать восьмая едва смогла улыбнуться в ответ. Это не малышка должна была утешать ее, а наоборот. Появилась Коринна, должно быть, снявшая с девчонки все ценное. Пнула одно тело, перешагнула через второе, уставилась на игрушечные пистолеты, засмеялась. Двадцать восьмая прислонилась к скале. Нужно было подождать, пока не закончится обыск, сбросить тела вниз и идти дальше. На вершину или вниз, как пожелает Мина. Нужно. А хотелось забыть все, что случилось за последние недели, и любой ценой заглушить боль. Мина говорила, что они отдохнут, когда найдут подходящее место. Двадцать восьмая надеялась, что ждать придется не слишком долго. Было отчаянно больно, тошнило от себя, от Коринны и даже от несчастного водопада. А ведь какой с двух последних спрос? Она осторожно сползла вниз и осталась сидеть на тропе. Красавица - нервная, слабая, устроила драму из пустяковой стычки. Ей определенно нельзя было болеть. Мина присела рядом, ободряюще похлопала по плечу и забрала пистолет. Она была куда сильнее своей... защитницы. Не самое подходящее слово, да? Коринна, закончив обыск, обернулась к ним и картинно скривилась, но трупы с тропы сбросила. Временами она без слов понимала, что от нее нужно, особенно если сама хотела того же. Чтобы оказаться у нее на руках, не потребовалось делать вообще ничего. И все-таки Коринну надо было пристрелить, пока имелись возможность и желание. Правда, тогда двадцать восьмой пришлось бы резво бегать, несмотря на раны. А Мина повела их вниз. Значит, теперь отдых был чуть ближе, чем раньше. Наверное, стоило заставить себя радоваться.