[ Sam Smith – I'm Not the Only One ]
Больше всего на свете я не хотел, чтобы Луи забыл вчерашнюю ночь. Я был готов на сумасшедшие поступки, лишь бы снова услышать его искренний смех. Я практически смог преодолеть ту преграду, которую он усердно пытался построить между нами. И возможно мне это удастся… На следующий вечер я вспомнил о книге с рецептами, которую Мэри подарила мне на День Рождения. Что может понравиться Луи больше, чем вкусный ужин, приготовленный специально для него? Я надел белый фартук и стал листать страницы в поисках чего-нибудь необычного и невероятно вкусного. Мой выбор остановился на итальянской кухне, и я в суматохе стал искать нужные ингредиенты в холодильнике. Сицилийскую пасту я, к великому удивлению, смог приготовить весьма неплохо, что не скажешь о десерте. В первый раз я перепутал отношение ингредиентов, и мне пришлось начинать все с самого начала. — Любишь эксперименты? Я резко поднял голову и встретился взглядом с Луи, который был уже в домашней одежде и стоял с огромным любопытством, наблюдая за происходящим. — Мог бы, и помочь мне. Луи тяжело вздохнул и подошел ко мне, отбирая у меня из рук венчик и миску с однородной массой. Я показал ему рецепт, по которому собирался делать малиновое тирамису и ушел мыть ягоду. Не успел я включить воду, как услышал тихую ругань из уст парня. Я обернулся, чтобы посмотреть, в чем причина и громко заливисто засмеялся. Луи стоял боком ко мне и полотенцем пытался стряхнуть муку, которую он по неосторожности опрокинул на себя. Томлинсон злобно посмотрел на меня и перевернул полупустую тарелку с мукой над моей головой. — Теперь я могу над тобой посмеяться? Томлинсон думал, что просто так отделается, да не на того напал. Я взял немного цветной сахарной пудры и кинул прямо ему в лицо. Луи прокашлялся, взял яйцо и стал медленно приближаться ко мне. Я громко завизжал и побежал вокруг кухонного стола, отмахиваясь от него полотенцем. Но Луи был намного быстрее меня и скоро я почувствовал, как что-то ужасное и противное стекает по моей голове. Но я не тот человек, который сдается без боя. И через пару секунд я бегал за ним с полной рукой муки. Мы валяли дурака около 10 минут, пока полностью не были испачканы ингредиентами для тирамису, которое видимо мы сегодня не сможем отведать. — Луи, ты все испортил, я так хотел приготовить ужин…для нас. — Тебе не кажется, что это было намного лучше, чем банальный ужин? — Что ты подразумеваешь, говоря: «это»? Луи улыбнулся и поцеловал меня, тихо хихикая, но чтобы я смог услышать. Это было так по-детски, но безумно приятно. Он коснулся моих губ еще раз, перед тем как отстраниться и потянул меня за собой, чтобы отмыть все с наших тел.***
К счастью или, к огромному сожалению, наступил тот день, когда нас с Луи придется посетить благотворительный бал. Он безумно хотел познакомить меня со своими друзьями и отцом, т.к. в прошлый раз нам не особо это удалось. А я боялся, что могу не понравиться не тем, не другим, или еще хуже, они отвергнуть нас обоих, узнав, что мы – другие. Я уже около часа вертелся перед зеркалом и не мог понять, чего не хватает для полного образа? Опустив руки, я, недовольный собой, поплелся вниз, где меня уже давно дожидался Луи. С каждой ступенькой, мое сердце колотилось с огромной скоростью, а руки дрожали от волнения. Мне кажется, этот бал значит многое для нас обоих. — Очаровательно выглядишь, — прошептал Луи, и я наконец-то одарил его взглядом. Он был как всегда идеален. Мой. Прекрасный. Луи. Томлинсон поманил меня к себе и крепко обнял, уткнувшись носом в ключицы. Я тихонько посмеялся и скрестил руки на его талии. Так мы и стояли некоторое время, не желая отстраняться друг от друга. — Если ты позволишь, — сказал Луи и стал завязывать шелковый шарф вокруг моей головы. — Это входит в привычку, — я улыбнулся и наслаждался близостью, пока это возможно. Напоследок он поцеловал меня в щеку, взял за руку, и мы пошли к заказанному автомобилю, ожидавшему нас около ворот особняка. Я до сих пор не верил, что в моей жизни наконец-то наступила белая полоса. Неужели я тоже имею право на счастье и любовь? Для меня было подарком, сидеть рядом с Луи на заднем сидении автомобиля. Сейчас он не был занят наблюдением за дорогой или видением машины. Я положил голову на его плечо и придался мечтам. — Я так давно не был на подобных мероприятиях, — он сильно сжал мое колено в своей руке. — Думаю, что это будет одним из лучших дней в твоей жизни. Или худшим. Волновался сейчас не только Луи. Остальной путь мы молча сидели и слушали тихую музыку, доносившуюся из-за аудиосистемы. Но я все равно слышал тяжесть его дыхания, и чувствовал, как время от времени он сжимал мое колено. Автомобиль остановился, и мы вышли прямо на красивую дорожку, которая вела прямо к входу огромного особняка, больше похожего на дворец. Если бы я только знал, что это был BrodsworthHall. Луи поклонился передо мной как джентльмен и открыл парадную дверь. Я был готов отдать все на свете, только бы скрыть глупый румянец на моих щеках. Внутри было около трех сотен гостей, если не больше. Все были одеты в роскошные бальные платья и фраки. В дальнем углу был маленький оркестр, который играл что-то медленное и невероятно завораживающие. Я стоял и покачивался из стороны в сторону, пока Луи искал в толпе знакомые лица. Вдруг сильная мужская рука схватила мою, и мы уже бежали вокруг танцующих пар в центре зала. Мы остановились около небольшой компании парней и девушек приблизительно нашего возраста. — Если бы не твой беспорядок на голове, я бы не узнал тебя, чертов Томлинсон, — засмеялся один из них и все сразу же обратили внимание на нас. — Я безумно скучал по вам, ребята, — он светился от счастья, когда осматривал каждого. — Не познакомишь нас с тем, кого ты прячешь за своей спиной? Я испугано посмотрел на них и покачал головой, молча отходя назад. Но крепкие мужские руки приобняли меня за талию и крепко притянули к себе. Я готов был провалиться сквозь землю. — Гарри Стайлс, тот, кто вернул меня к жизни после депрессии. Девушки стояли, молча открыв рот, окидывая меня взглядом. А парни громко засвистели и похлопали Луи по плечу. Хотя я ожидал совсем другой реакции. Остальное время мы провели наедине. Шумные компании были явно не для нас. Луи пригласил меня на танец, обнял за талию, и мы молча покачивались в такт музыке. — Я бы хотел, чтобы это длилось вечность, — прошептал Луи и положил свою голову мне на плечо. Я не верил, что смог на несколько дней вытащить настоящего Томлинсона на волю. — А мне бы хотелось, чтобы это не оказалось очередным сном, или тем, что я просто выдумал, — ответил ему я, и мы продолжили медленно кружиться под плавную живую музыку. Свет в зале стал немного приглушенным, и вокруг на стенах зажглись сотни свечей. Все гости были очарованы красотой сегодняшнего вечера. Я не видел в центре зала никого кроме нас. Луи смотрел прямо мне в глаза, смущая меня еще больше. Мы были в нескольких сантиметрах друг от друга, и я чувствовал его дыхание на своих губах. Нет ничего идеальнее этого момента, и я готов прожить его тысячу раз. Через несколько композиций свет обратно включился, и все гости продолжили разговаривать друг с другом о последних новостях Великобритании. — Гарри, либо сейчас, либо никогда, — сказал Луи и повел меня куда-то в другом направлении. И я ожидал сейчас увидеть кого угодно, только не Дэна. Он крепко обнял Луи, после чего отстранился и пожал мою руку. — Отец, я не буду с тобой честен, если не скажу сейчас, что пришел на бал с любовью всей моей жизни. — Тогда приставишь мне ее сегодня? — Не стоит никуда идти, — Луи подтолкнул меня вперед и посмотрел прямо в глаза Дэна, которые округлились от удивления. — Ты издеваешься надо мной, Уильям? Я не мог представить ничего унизительнее, чем это. — А Джоанна была бы рада за меня, — хриплым голосом сказал Луи и потянул меня на себя, чтобы обнять. — Никто и никогда не будет рад, смотря на вас. Уходи прочь, — холодный голос Дэна напоминал мне кое-кого, кто стоял рядом со мной и прятал свое лицо у меня на груди. — Когда-нибудь вы должны принять своего сына таким, каким он является на самом деле. Луи достоин счастья. И если его счастье – это простой кудрявый парень, то он получит его. Я развернулся, взял Луи за руку и направился к выходу. Сейчас Томлинсон был разбит, и я даже не хотел представлять, что мне предстоит сделать, чтобы вновь увидеть его искреннюю улыбку. — Мне больно, — прошептал Луи и буквально повис на мне. Я с трудом нашел наш автомобиль и посадил его рядом с собой на заднее сидение. Я не знал, что может быть хуже, чем отречение от ребенка. Я не мог представить, что сейчас чувствует Луи, насколько это уничтожает. Я не заметил, как на полпути Луи начал сопеть и что-то бормотать себе под нос. Я положил его голову к себе на колени и стал перебирать пальцами его мягкие волосы. — Я никогда не оставлю тебя, Лу.