Слабость

Ларина вытягивает очередную сигарету из на половину пустой пачки. Распущенные волосы норовят подпалиться об огонек зажигалки. Импровизированная курилка - небольшой слабо освещенный проулок из красного кирпича рядом со съемочным павильоном - по-прежнему пустует. Судя по шуму из-за двери - съемки закончены. Павильон почти опустел, только операторы копошатся, собирая оставшееся оборудование. Остальные (участники, Джулия и редакторы) разбежались через другой выход (тот, что ближе к парковке) по домам и делам, едва Дух Хаоса (последняя, по очереди шедшая после Татьяны) ответила на все вопросы. В прохождении испытаний одной из последних есть своя прелесть, несмотря на полдня ожидания очереди. Вокруг не остается почти никого, а те кто еще остались - слишком устали, чтобы обратить на тебя внимание. Можно немного расслабиться, сбросить привычную маску отстранённости и позволить теням усталости пробраться на лицо. Наконец-то не чувствуешь спиной нервные взгляды некоторых соперников, желающих тебе лишь провала. Мысли вяло текут, сменяя друг друга. Жуются осточертелой жвачкой, оседают сигаретным дымом в легких. Дурацкие привороты (от подобных сегодняшнему случаев у Лариной сводит зубы от негодования - глупые девчонки начинаются всякой дряни в интернете и якобы из любви совершают полнейшую дичь, никогда не думая о последствиях). Милый обескураженный их сегодняшним диалогом Макаров (Саша, который, черт возьми, ей все-таки нравится). Грустный скучающий по ней сын, изо всех своих шестилетних сил поддерживающий её и проявляющий самостоятельность, чтобы она о нем не беспокоилась (поужинаю и сам лягу в десять спать, мам, не переживай). Бантеева и её дружеские пинки поддержки (Танюх, даже не думай расслабляться, отпустишь ситуацию - тут же по рейтингу провалишься, от тебя нужна стопроцентная концентрация). Ванг, с которой у них с прошлой недели, кажется, наметилось негласное перемирие (по крайней мере, они направили все силы в работу на испытаниях и борьбу со своими проблемами, сведя на нет перепалки и подколы за кадром - и на то, и на другое к середине сезона уже, пожалуй, им обеим не хватает энергии). Макаров застаёт её задумчиво смотрящей на зажатую между тонких пальцев тлеющую сигарету в полумраке проулка. Татьяна замечает его присутствие лишь после того, как за спиной психолога с громким щелчком захлопывается дверь. Кроме них двоих рядом ни души. Так что Ларина позволяет румянцу на щеках вспыхнуть незваным гостем, а мурашкам пробежать по спине, когда их взгляды встречаются в полумраке. У Александра (Саши, в своих внутренних монологах она зовет его только на ты) сейчас совсем другой взгляд. Не скептика. И вовсе не милого удивленного мальчишки. А понимающий, словно читающий всё её чёртово скрученное в клубок нервов, страхов и неопределенности ведьминское нутро. Не прячу глаза и не отворачиваюсь. Я устала, и сил на это просто нет. Энергия щелчком пальцев не восстанавливается, знаешь ли. Это у тебя я взяла совсем немного - вряд ли ты почувствовал что-то, кроме тепла моих рук на шее и груди. Во мне же энергии поубавилось знатно. Так что мне не до сопротивления. Хочешь смотреть - смотри. Ты психолог, а не экстрасенс: мысли не читаешь. Но это и не нужно - по моим глазам сейчас и так всё предельно ясно. Больше всего на свете мне сейчас хочется, наплевав на всё, сделать несколько шагов к тебе навстречу. И оказавшись в твоих объятиях, уткнуться носом в шею, почувствовать успокаивающее прикосновение твоей руки, путающейся в моих волосах... Знаешь, еще с первой нашей встречи что-то в тебе непреодолимо зовёт меня, манит. А ведь я тебя почти не знаю. Но какая-то часть внутри меня (та, что не скована страхом боли и потери) неизменно отзывается на твоё присутствие, иррационально тянется навстречу. И мне от этого безумно страшно. Я не скажу этого никому (даже Наташе, хотя она и сама прекрасно без слов иногда читает это в моих глазах)... Иногда я так сильно ненавижу быть сильной ведьмой Татьяной Лариной! Иногда мне так сильно хочется просто расплакаться и, прижавшись поближе, рассказать кому-то о том, как смертельно я устала. Вот только такую слабость никому нельзя доверять.

Держась из последних сил, сохраняешь границы привычного "одна". Потому что в голове твои страхи звучат прокуренным предупреждением Бантевой (Не подпускай слишком близко. Ты привыкнешь, а потом - потеряешь. Без шансов). Ты знаешь, что верховная права. Он не для тебя.

Это безмолвное откровение не может длиться вечно. И Ларина со вздохом заставляет себя сдвинуться с места и, наконец, покинуть полутёмный проулок, не оглядываясь. И хотя Макаров действительно хочет поговорить с ней (а пальцы покалывает от желания прикоснуться), тоска и усталость в её глазах звучат для него достаточно громким и доходчивым предупреждением (не приближайся, уж точно не сегодня). В этот раз он позволяет ей уйти.