++
Куроко зашёл в небольшую комнатушку и пристроился в короткую очередь к одному из двух столов, вокруг которых высились стопки ученической бело-синей и бело-красной формы. Через некоторое время к нему в очереди присоединился тот самый парень с лисьей усмешкой, снова налетев. Бирюзовые глаза снова блеснули между ресниц, и он спросил: — Я Гин, — произнёс он спокойно, а затем спросил: — Как ты это делаешь? — голос, в котором сквозила неосознанная насмешка и толика недоумения, Тетсую не расстроил. Он пожал плечами и ровно ответил: — Куроко Тетсуя, дес, — коротко поклонился и, не меняя темпа речи, продолжил: — Я всегда был незаметным. Очередь медленно двигалась, светловолосый парень смотрел в его сторону с неизменной улыбкой, которая уже начинала напрягать. Периодически он вздрагивал, шире распахивал глаза и нашаривал Куроко взглядом, затем смешивая ресницы. Тетсую никогда не интересовала природа его умения быть незаметным. Казалось, он всегда был таким, это было привычно и понятно. Однако теперь намеренное внимание нового знакомого напрягало. От размышлений его отвлёк звонкий голос: — Табличку! Куроко протянул деревянную дощечку, которую крутил в пальцах. Девушка споро переписала его имя, поставила отметки в графах о выдаче и протянула ему пару полных комплектов формы. — Теперь вперёд, к другому столу за футоном и бельём, — велела она Тетсуе, возвращая табличку. Вторая очередь подошла удивительно быстро, и вот уже нагруженный вещами Куроко в компании улыбающегося и такого же нагруженного Гина направился в небрежно указанную шинигами сторону. Узкий коридор без ответвлений несколько раз изогнулся и наконец упёрся в сёдзи. С трудом отодвинув створку, Тетсуя первым зашёл в просторную тёмную комнату. В правом дальнем углу устроились парочка первокурсников, негромко о чем-то беседующих. Возле дальней стены теснились деревянные стеллажи с дверцами. За распахнутыми сейчас у левой стены сёдзи виднелся шкаф для футонов. Куроко растерянно остановился, оглядываясь. Гин, не сомневаясь, легко прошагал к шкафу, устроил в нем футон, а затем подошёл к стеллажу и, прижав к одной из удобно расположенных дверец табличку, произнёс: — Тетсу-кун, не стесняйся, ближайшие шесть лет ты проведёшь в этих славных стенах. Я говорил с парочкой не самых удачливых людей, которых отчислили из Академии, они меня просветили. Куроко опешил от фамильярности, но промолчал, с интересом изучая табличку, которая намертво прилипла к дверце. Компания прошедших испытание подтянулась, слушая поучительную лекцию о зверских тренировках и, о ужас, уроках каллиграфии. У Тетсуи создалось ощущение, что большая часть поступивших мечтает уже завтра крошить врагов, наносить справедливость и вершить судьбы. Он сомневался, что всего лишь поступление в Академию сильно поднимет их статус в обществе. Бесшумно удалившись, он устроил свой футон в шкафу рядом с футоном Гина, а затем выбрал дальний шкафчик, расположенный на уровне его груди. В голове смутно копошилось удивление натуральным деревом, которое, казалось, ещё пахло смолой. Табличка моментально прикрепилась к дверце. Неопределённо хмыкнув, он устроил в шкафчике тощий кошель, плетёную Ячиру фенечку и небольшой нож. Других ценных вещей у него не было. Захлопнув дверцу, Куроко устроился рядом с распахнутой сёдзи шкафа, опираясь о стену спиной. Едва слышимый за окном дождь и негромкий голос Гина навевали дремоту. Прикрыв глаза, он расслабился и даже чуть улыбнулся, вспоминая, как недовольно Ячиру дула губы, когда Зараки просветил её, что дальше они идут одни. Из почти медитативного состояния его вывел лёгкий удар по ноге. Об него опять споткнулись. — Тетсу-кун, куда же ты пропал? Я же начинал эту лекцию для тебя, — в голосе Гина сквозил лукавый укор. Поморщившись, Куроко неловко пожал плечами. Гин устроился рядом и продолжил импровизированную лекцию. Тетсуя тяжело вздохнул, похоже, это будут долгие шесть лет. Следующие три недели они ждали, ходили в многолюдную столовую строго по расписанию, написали несколько диктантов, зажигали шары с помощью энергии на глазах какого-то пожилого шинигами в лекционной аудитории, изучали полигоны, кабинеты и просторную библиотеку (Куроко пропадал там почти всё время, неотрывно читая историю Готея и Академии). Их комната медленно заполнялась будущими шинигами. Некоторые из них держались неимоверно гордо и вели себя донельзя заносчиво, но Тетсуя без проблем игнорировал их. Все же поступивших было слишком мало. Учитывая количество желающих, Куроко ожидал, что будущих шинигами будет куда больше. — Почему нас так мало? — пробормотал он, когда в последний день поступления к ним пришёл всего один поступивший. — Тетсу-кун, ты разве не понял, что попал в довольно малочисленную группу грамотных духов, умеющих управлять рейацу? — казалось, улыбка Гина растянулась ещё больше. — А что, есть какое-то деление на группы? — Куроко был порядком удивлён. — Постой, ты пришёл к первой попавшейся комиссии? — А были другие экзаменаторы? — поразился Тетсуя. Гин рассмеялся, запрокинув голову. — Ты просто взял и пришёл к первой комиссии, которую увидел? — Куроко неловко дёрнул плечом, и Гин снова засмеялся. Затем, став серьёзным, он все же сформулировал мысль: — Группы набирали в зависимости от способностей. Мы умеем читать и чувствовать свою энергию — это требует многих часов занятий. Вместо них нам дадут лишние часы кидо, кендо или ещё чего-нибудь такого же полезного. Да мы даже можем попасть в группу ускоренного обучения! Множество поступивших мечтает оказаться на твоём месте, а ты просто пришёл по ошибке не к той комиссии. Тетсуя нахмурился — в книгах об академии о таком делении не было сказано ни слова. Довольно странное замалчивание информации.++
А следующим утром они после столовой стройными рядами направились в просторную аудиторию, находящуюся на отшибе. Устроившись рядом с соседями по комнате, Куроко уже привычно получил острым локтем Гина по рёбрам и также привычно прислушался к горячему шёпоту: — Это Ямамото Генрюсай, капитан первого отряда Готей Тринадцать. Я слышал, он основатель, — возле стола преподавателя стоял невысокий лысый старик с седой бородой. Его форма и хаори, казалось, были несколько ему велики. — А я об этом читал, — спокойно заявил Куроко, готовясь прислушиваться к ломкому старческому голосу. Но негромкий шёпот переговаривающихся первокурсников прервал неожиданно сочный бас. — Я — Ямамото Генрюсай, капитан первого отряда, приветствую вас в стенах Академии Духовных Искусств. Вы встали на тяжёлый, но благородный путь шинигами — путь защиты мирных душ и их очищения! Конечно, обучение не будет лёгким, но я верю, вы справитесь. Уверен, однажды увижу вас в составе Готей Тринадцать. Здесь нет места пустой браваде и хвастовства родословной — вы пришли в Академию учиться. Сейчас вы все — лишь ростки шинигами, Академия сделает из вас крепкие деревья, которые способны выдержать любую бурю. Сочный голос заворожил, каждое слово отзывалось где-то глубоко в груди. Речь воодушевляла, Куроко хотелось встать и пойти учиться сейчас же, без промедления. Внезапно Тетсуя осознал — такие порывы совсем не в его характере. Оглядевшись, он заметил, что почти все первокурсники с горящими глазами слушают капитана. Неужели это кидо? Или способности шикая Ямамото-тайчо?.. Неожиданно Тетсуя поймал на себе серьёзный взгляд Гина. Тот хмыкнул, а затем Куроко расслышал: — А Тетсу-кун гораздо интересней, чем я думал вначале. Тем временем Ямамото продолжал говорить, но его голос больше не оказывал на будущего шинигами такого сильного воздействия: — В этом выпуске Академии есть чрезвычайно талантливый шинигами, который закончил Академию за год, — старик легко махнул рукой и вперёд выступил красноволосый невысокий парень в чёрной форме, который показался Куроко смутно знакомым. Шинигами поклонился, представляясь: — Здравствуйте, я — Акаши Сейджуро. Сейчас я являюсь двадцатым офицером третьего отряда. Советую вам сосредоточенно и прилежно учиться — в будущем полученные знания смогут спасти вам жизнь. Ещё раз склонившись, он отступил назад. Ямамото отечески улыбнулся и продолжил: — Учитесь, старайтесь, осваивайте новое. Я жду вас в Готее, будущие шинигами! Кто-то на первом ряду начал хлопать, затем аплодисменты подхватили все. Куроко Тетсуя оглядывал ровные ряды будущих шинигами и гадал, так ли всё радужно, как написано в книгах и сказано в приветственной речи. Впереди были долгие шесть лет обучения, и у него будет время, чтобы разобраться. Отвлёк его от размышлений острый локоть Гина: — Ты знал? Я только что услышал, что Кенпачи Куруяшики убит выходцем из Руконгая, Кенпачи Зараки. Куроко сидел, неосознанно улыбаясь. Впереди долгие шесть лет обучения... Но теперь его точно ждут в Готее.