Выжить после смерти

Кисе Рета смотрел на узкий конверт из мягкой рисовой бумаги как на врага. Легкие изящные росчерки на лицевой части яснее ясного говорили, что лейтенанта десятого отряда ждут неприятности. Подрагивающими руками Рета распечатал конверт с подписью. Изящная вязь иероглифов в самых изысканных выражениях сообщала, что Кисе ждет слушание, которое должен бы был проводить совет Сорока Шести, но из-за его временного отсутствия этим займется совет капитанов. Данное мероприятие должно начаться сегодня, после полудня. Разбирать толстую стопку документов Кисе резко расхотелось. Рета заварил себе зеленый чай и сел возле окна, бессмысленно созерцая покрасневшие листья клена на фоне пронзительно-голубого неба. Лейтенант десятого отряда понятия не имел, чего ждать от совета капитанов, но масштаб происходящего напрягал. Кисе пил чай маленькими глотками, стараясь ни о чем не думать. Приятный аромат жасмина дразнил обоняние, не хотелось портить великолепный вкус чая даже традиционными сладостями. Время тянулось издевательски медленно, заставляя проваливаться в мысли. Рета даже примерно не мог представить, какое решение примет совет капитанов. Он поднял руку на рокубантай-тайчо и даже имел наглость победить его. Совет Сорока Шести вынес бы однозначное решение, ведь какой-то руконгаец посмел вступить в бой с представителем аристократии. В Совете капитанов около половины были такими же выходцами из Рукона, как и Кисе. Настораживал еще взмыленный Куроко, прибегавший пару дней назад и потребовавший себе на бумаги оттиск реацу Реты. Зачем капитану отряда Омницукидо его личная подпись, лейтенант десятого отряда не знал, но Тетсуе, как своему другу, доверял. Думать об этом можно было сколько угодно, вот спрогнозировать результат было непросто и скорее всего вовсе невозможно. Вышедший из своего кабинета Тоширо кивнул своему лейтенанту: — Уже пора, Кисе-кун. Не переживай, не думаю, что сотайчо пойдет на крайние меры. Лицо у капитана было предельно серьезным. Было видно, что мальчишка пытается скрыть беспокойство за своего лейтенанта. Чувствуя, как постепенно отпускает ледяное напряжение, Рета счастливо выпалил: — Хитсугая-ччи! Я всегда знал, что ты обо мне переживаешь! Тайчо десятого отряда дернулся, забавно покраснел, а потом рявкнул: — Я — капитан Хитсугая! Не задерживайся! — и исчез в шунпо. Встряхнувшись, хихикающий Рета поставил в сторону пустой стакан и решительно встал и скользнул следом. Кабинет сотайчо был таким же, каким его помнил Кисе по редким визитам в святая святых Готей Тринадцать. Стоящее в зените солнце золотило старое, вытертое дерево. Капитаны уже стояли, выстроившись вдоль стен. У широкого стола, освещаемый падающим из-за спины солнечным светом, стоял капитан Ямамото, тяжело опираясь на свой занпакто. Рета перешагнул низкий порожек и поклонился. Разговоры капитанов немедленно стихли, все смотрели на вошедшего лейтенанта. Выпрямляясь под чужими взглядами, Кисе чувствовал себя… Привычно? В Руконгае, Академии, Готее — везде на него пялились из-за яркой и необычной внешности. В кои-то веки причиной пристальных взглядов была не она. Вскинув голову, он привычно-обворожительно улыбнулся, обводя взглядом высокое капитанское собрание. Сотайчо смотрел на него привычно-хмуро из-за своих роскошных бровей. Взгляд Сой Фонг выражал крайнюю степень неодобрения, Акаши стоял, склонив голову к плечу, будто бы изучая чужого лейтенанта. На лице Уноханы сверкала привычная улыбка, которая заставляла рядовых из одиннадцатого строится без команды. Кучики смотрел куда-то в сторону, а по лисьей морде Комамуры понять ничего было нельзя. Кьераку, Укетаке и Хитсугая, собравшиеся на одной стороне, смотрели сочувственно. Зараки привычно скалился, а Маюри смотрел куда-то в сторону окна и мыслями был явно не на собрании. Пауза затягивалась, но Рета не собирался показывать, как трясутся у него поджилки. Он улыбался все также ровно и радостно, обводя капитанов искрящимися глазами. Ямамото стукнул по полу, разрывая затянувшееся молчание. — Лейтенант десятого отряда Кисе Рета, вы нарушили приказ своего главнокомандующего и посмели бросить вызов капитану, — улыбка светловолосого шинигами не дрогнула. Он смотрел прямо в глаза старику. Ямамото гневно стукнул ножнами по полу и продолжил свою мысль: — Это беспрецедентный случай и явный урон боеспособности Готея! — Ну его капитан хотя бы жив, — как бы между прочим сказал Кенпачи, задумчиво созерцая свои короткие неровно постриженные ногти. Все присутствующие знали, как передается капитанское хаори в одиннадцатом отряде. — В шестом отряде подобная система не действует, — огрызнулась явно негативно настроенная Сой Фонг. Ямамото, смерив Зараки уничижительным взглядом, который на капитана одиннадцатого не подействовал, добавил: — Претенденты на пост Кенпачи никогда не были членами Готея! — старик дышал размеренно и ровно. Кенпачи, вперив тяжелый взгляд прямо в главнокомандующего, продолжил: — Пацан, используя банкай, победил капитана при свидетельстве нескольких старших офицеров. Помнится, за такое у нас дают капитанский пост? Сой Фонг задохнулась от гнева, а улыбка Уноханы стала вовсе угрожающей. Ямамото пожевал губами и твердо ответил: — Только когда претендент выдвигается своим капитаном. А не нарушает приказы главнокомандующего и совета Сорока Шести! Зараки презрительно хмыкнул, одним звуком выражая свое отношение к подобной демагогии, приказам и совету Сорока Шести. В зале повисла неловкая пауза, которую прервал удар ножен занпакто Ямамото. Старик обвел взглядом капитанское собрание, а затем ровно произнес:  — Я думаю, заключение в гнезде личинок на десять лет искупит его вину. Сой Фонг несколько раз отрывисто кивнула, соглашаясь с главнокомандующим, Маюри равнодушно пожал плечами, Унохана благосклонно склонила голову, согласно дернул ухом Комамура. Уже пятеро капитанов за его заключение в Гнездо Личинок! Улыбка Реты не изменилась ни капли, но глаза похолодели. Он оглядел согласных с приговором капитанов внимательнее, чувствуя, как концентрируется в теле реацу. Шунсуй, Джуширо и Тоширо встревоженно переглянулись. — Яма-джи, у нас в Готее нынче двойные стандарты? — обронил Кьераку после паузы. — Капитанам за подобную выходку вы дали выговор, а лейтенанта капитанского уровня, способного победить действующего капитана, в преддверии войны собираетесь заточить? — Шунсуй! Вы и так слишком проштрафились, чтобы выражать свое мнение. Вперед решительно выступил Хитсугая, серьезно произнося: — Я не проштрафился, но я согласен с мнением Кьераку-тайчо. — Хитсугая-тайчо, похоже, решил подсудить своему лейтенанту, — презрительно хмыкнула Сой Фонг. Тоширо смерил ее уничижительным взглядом. В комнате вновь повисла пауза, которую разорвал Зараки. — А я вообще считаю, что мальчишка прошел капитанское испытание и может занять вакантную должность, — резко произнес Кенпачи. — У нас их аж две, надо как-то заполнить. — Готей состоит не только из одиннадцатого отряда, капитан, — ласково произнесла Унохана, обводя оппонента взглядом, в котором мелькало что-то дикое и жуткое. — Не так ли?.. Сердце Реты оборвалось, но он продолжил улыбаться. Неужели вот так и кончится его жизнь в Сейрейтее? Кисе доподлинно знал, что из Гнезда личинок можно выйти только с помощью слова какого-нибудь капитана. Рядом с Сой Фонг будто из воздуха соткался Куроко, сжимающий в пальцах увесистую пачку бумаги и Рета впервые серьезно задумался, зачем же все-таки Тетсу был нужен его оттиск реацу. Капитан второго отряда негромко выругалась, а глава Омницукидо сделал шаг к главнокомандующему, намереваясь высказать свое мнение. Его жестом остановил выступивший вперед Акаши. — Прежде, чем слово возьмет представитель независимого отряда Омницукидо, я хотел бы обозначить свою позицию. Все мы понимаем, что имеем дело с показательной поркой. Лейтенант десятого отряда делал то, что он делал вопреки приказу Готея и совета Сорока Шести, но в итоге его действия пошли на пользу Сейрейтею, как и действия капитанов-ослушников. И для назидания остальным Ямамото-тайчо решил наказать видную фигуру, известную всем рядовым и низкоранговым офицерам. Акаши ненадолго замолчал и Сой Фонг открыла было рот для возражений, но осеклась под тяжелым взглядом красных глаз. — Как вы там выразились, сотайчо? «Явный урон боеспособности Готея»? Не будет ли уроном боеспособности Сообщества Душ заключать шинигами капитанского уровня в преддверии войны с Айзеном в Гнездо Личинок? Сейджуро смотрел прямо в глаза главнокомандующему пугающе прямо. Голос его из командного стал вкрадчивым и мягким: — Вам не кажется, что только пережитый раскол вновь назревает, но уже провоцируемый действующим руководителем Готея? Несогласные капитаны вновь отделились и на сей раз некоторые прежде нейтральные офицеры на их стороне. Так кто же наносит урон боеспособности Готея, Ямамото-сотайчо? — последнюю фразу Акаши произнес пугающе-низко. — Что ты предлагаешь? — сквозь зубы выдавил Генрюсай, сдерживая удушливый жар, который заставлял плыть воздух вокруг него. — Понижение в должности и десятилетний запрет на ее повышение. Перевод в другой отряд, чтобы понижение в должности было не номинальным, — Рета с трудом сдержал вздох облегчения, продолжая улыбаться. — А вообще почему мы не выслушали точку зрения пострадавшей стороны? Кучики-тайчо, что вы думаете? Губы Бьякуи сжались в тонкую полосу. Он обвел холодным взглядом капитанов, а затем обронил: — Бой был честным и я не вижу урона своей чести, — он ненадолго замолк, а затем, явно заставляя себя, продолжил: — Я согласен с выбранным Акаши-тайчо наказанием. Сой Фонг гневно фыркнула, остальные капитаны кивали, переглядываясь. Хитсугая был не слишком доволен, но не возражал. — А если я буду настаивать на своем решении? — хмыкнул вдруг главнокомандующий. Акаши хмыкнул, задумчиво потер подбородок и ответил: — Сначала капитан Омницукидо предоставит вам бумаги, согласно которым Кисе Рета — агент отряда тайных операций. Учитывая, как все это время был спокоен лейтенант десятого, это подлинные документы и подлога найти не удастся, — Рета, шокированный откровениями Сейджуро, поблагодарил себя за умение держать лицо, делая улыбку чуть шире. Акаши тем временем продолжал: — Готей все равно лишится шинигами капитанского уровня, а раскол, возникший между отрядом Омницукидо и главнокомандующим, станет более заметным, чем уже есть. Несогласные с вашим решением капитаны встанут на сторону Куроко-тайчо и мы уничтожим привычный всем Готей без помощи Айзена. Генрюсай хмыкнул, устало опираясь на занпакто. — И в какой же отряд мы отправим бывшего лейтенанта Кисе? — Конечно в пятый, — улыбнулся Акаши. — Новый капитан, новые офицеры. Все вполне логично. Ямамото покачал головой, а затем стукнул ножнами по полу и произнес: — Совет капитанов постановил понизить Кисе Рету в звании до третьего офицера и запретить продвижение по службе на ближайшие десять лет. Службу в новом качестве Кисе Рета начнет в пятом отряде. Все согласны с решением? Капитаны согласно кивали под тяжелым взглядом Генрюсая. Хмыкнув, сотайчо продолжил свою речь: — После того, как закончатся боевые действия против бывшего капитана пятого отряда, все капитаны будут проверены на соответствие занимаемой должности. А теперь все свободны. Рета первым вышел за дверь, чувствуя, как дрожат колени. То, что сказал Акаши-тайчо — правда? Только из-за него произошел такой масштабный раскол? Остальные капитаны исчезали в шунпо прямо из зала. Только Капитан третьего отряда неторопливо вышел сквозь двери, а следом за ним спешил Куроко. Кисе застыл, прислушиваясь к разговору. — Акаши-тайчо, я благодарю вас за высказанную позицию, — поклонился Тетсуя. — Куроко-тайчо, я благодарю вас за помощь моему лейтенанту на Грунте, — ответил ему Сейджуро. После непродолжительной паузы он продолжил: — Мы могли бы обсудить происходящее позже. Вы придете на обед в клановый дом Акаши? Тетсуя согласно кивнул и исчез в шунпо. Сейджуро пугающе мягко улыбнулся и пошел вперед. — Акаши-тайчо, спасибо, — горячо зашептал Кисе, низко кланяясь и косясь на распахнутые в кабинет сотайчо двери. — Почему пятый отряд? Там же капитана нет. Капитан третьего отряда улыбнулся хитро и будто бы ни к кому не обращаясь, произнес: — Мой лейтенант будет проходить экзамен, чтобы занять должность капитана пятого отряда. Ему пригодятся умелые и верные подчиненные. Рета был готов броситься на Акаши-тайчо с объятьями. Он спас его и даже обеспечил отличной компанией на ближайшие десять лет! Глядя в сияющее лицо, Сейджуро кивнул и исчез в шунпо. Одним простым монологом, который ничем ему не грозил и ничего не стоил, он получил в союзники всех нейтральных капитанов, улучшил отношения с Куроко и получил в преданные поклонники шинигами капитанского уровня. Идеально. ++ Куроко торопливо шел в сторону магазинчика Урахары, прокручивая в голове обед в клановом доме Акаши. Сейджуро, наряженный в традиционное, но неформальное кимоно цвета давно запекшейся крови, поприветствовал его как равного, предлагая сесть за низкий стол. Сноровисто сновала девушка, сервируя обед. Тетсуя скользил взглядом по расписанным стенам и испытывал почти непреодолимое желание скрыться от внимательного взгляда красных глаз. Акаши смотрел на него изучающе, почти сканируя черты лица. Куроко чуть изменил положение головы, скрывая за длинной челкой глаза и посмотрел в ответ. Сейджуро неожиданно улыбнулся: — Куроко-кун, ты здесь не как глава отряда Омницукидо. И не как третий офицер второго отряда. Сейчас мы просто Сейджуро и просто Тетсуя, которые решили немного поговорить, чтобы понять точку зрения друг друга. Куроко вздернул брови, внимательнее вглядываясь в тонкую улыбку на бледном лице. Исключительно доброжелательное выражение обычно беспристрастного капитана даже пугало. Акаши поднял чайник и налил дорогому гостю чай, затем наполнил свою кружку. — И о чем же мы будем говорить? — будто невзначай принюхиваясь к содержимому чашки, поинтересовался Тетсуя. Акаши улыбнулся шире, качая головой: — Ну я бы не стал травить тебя пахнущим ядом, Куроко-кун, — капитан отряда Омницукидо неловко улыбнулся, а Сейджуро продолжил: — Для начала я хотел бы извиниться. Я не имел права из-за личного недовольства требовать твоей головы. Между нами периодически возникали разногласия, но сейчас, когда мы наконец пришли хоть к какому-то положительному итогу, будет глупо к ним возвращаться. Тетсуя нахмурился. Сначала он следил за Акаши по приказу своего капитана. Сейджуро обнаружил наблюдение и перепугал тогда Куроко до ужаса. Затем Акаши потребовал его личного присутствия на переговорах. Потом они периодически пересекались как бы между прочим, а затем Сейджуро воздействовал на него своим банкаем, заставляя выложить всю правду. Потом, спустя долгое время Акаши почти прикончил любимого племянника Тетсуи и он немного вышел из себя, самую малость поугрожав капитану третьего отряда. В ответ Сейджуро заказал его голову в обмен на сотрудничество у самого Куроко. Акаши, наблюдая, как едва заметно хмурится Тетсу, успокаивающе добавил: — Возможно, я где-то перегибал палку, Куроко-кун, но я привык действовать так, чтобы любым способом получить желаемое. Я слишком поздно понял, что с тобой подобная политика не пройдет. Теперь хочу начать заново. Просто представим, что познакомились, хорошо? Капитан отряда Омницукидо вздернул левую бровь и согласно кивнул, склоняя голову к плечу. — Отлично, могу я называть тебя Тетсуя? — поинтересовался Акаши. Вторая бровь Куроко устремилась к первой, но он смог заставить себя согласно кивнуть. — Отлично, Тетсуя. Называй меня также по имени, хорошо? — Договорились, Сейджуро-кун, — ровно ответил Куроко, обещая себе в дальнейшем следить за лицом. Он непозволительно расслабился, демонстрируя свое удивление. Акаши удалось выбить его из колеи своими дружелюбными действиями. Тетсуя не помнил ни одного шинигами, который мог бы звать главу клана Акаши по имени. Сейджуро вновь улыбнулся, подхватывая черными палочками розовые лепестки маринованного имбиря, заедая ими суши с тунцом. Весь стол был заставлен традиционными угощениями, пахнущими так аппетитно, что Куроко тоже взялся за палочки. В конце концов, Его заместитель знал, куда именно пошел капитан. А тройка охранников, которую втихую послал Хоро, сейчас дежурила у кланового дома Акаши. Тарелка с сашими манила, и Тетсуя, подхватив палочки, взял кусочек рыбы. Сейджуро склонил голову к плечу и произнес: — Как ты, наверное, помнишь, Тетсуя, Акаши не всегда были благородным кланом, — начал он издалека и Куроко пораженно застыл. Все его источники однозначно утверждали, что воспоминания о прошлом — не самая лучшая тема для беседы с главой этого клана. — Мы силой отвоевали себе эти земли, устанавливая собственный порядок. Не всем это нравилось тогда и нравится сейчас. Но люди довольны, люди идут сюда за лучшей жизнью и я рад предоставить им такую возможность. Куроко кивнул, продолжая подъедать сашими, чередуя кусочки рыбы с лепестками имбиря, васаби и дайконом. Все, что излагал Акаши, было ему прекрасно известно. — К сожалению, времена, когда клан Акаши сотрудничал с древнейшими кланами прошли. Теперь Мы находимся в поисках новых союзников. Поэтому я повторю еще раз, Тетсуя. Может ли клан Акаши рассчитывать на сотрудничество с отрядом Омницукидо? Куроко прищурился, интересуясь: — Разве мы сейчас не просто Сейджуро и просто Тетсуя? Акаши улыбнулся, лукаво произнося: — Разве то, что ты просто Тетсуя мешает тебе быть капитаном отряда Омницукидо? Это было очень прямо. И очень откровенно. Глава клана предлагал сотрудничество на равных. Сотрудничество, которое в самом крайнем случае могло бы вытянуть весь отряд Омницукидо, испытывающий на себе гнев Ямамото-сотайчо. Главой клана Шихоин была не Йоруичи и Тетсу просто не мог рассчитывать на их безоговорочную поддержку в случае чрезвычайной ситуации. — Каковы условия? — серьезно спросил Куроко, вспоминая прошлое пожелание Акаши. Сейджуро вскинул руки, демонстрируя пустые ладони: — Никаких подводных камней, Тетсуя. Взаимная поддержка. Отличное начало дружественных отношений, верно? — лицо его стало предельно серьезным: — Я просто хочу, чтобы люди на моих землях никогда не боялись за свою жизнь. Куроко склонил голову к плечу, едва заметно кивая своим мыслям, а затем резко сменил тему: — Почему все-таки ты помог Кисе Рете, Сейджуро-кун? Акаши серьезно посмотрел на собеседника, а затем устало произнес: — Я не согласен с политикой Ямамото, который считает, что жизнь отдельного элемента военной машины не важна. Тетсуя еще раз кивнул. Оказывается, у них с Сейджуро было куда больше общих взглядов чем он предполагал. Чуть расслабившись, Куроко ел вкусную еду, поддерживая увлекательную беседу. Они, кажется, умудрились даже обсудить выходки Тайги. Уходя из гостеприимного дома, Тетсуя знал, что подпишет соглашение о намерениях. А Сейджуро, глядя в удаляющуюся спину, удовлетворенно улыбался. Акаши всегда действует так, чтобы получить желаемое. Любым способом. Киске встретил его привычной улыбочкой из-под полы полосатой шляпы. Колючий подбородок, легкий изгиб губ, взъерошенная шевелюра, панамка, помятая одежда и гета. Идеальное прикрытие для человека с выражением глаз Урахары. — Привет, Киске, — поздоровался Тетсуя. — Здравствуй, Куроко-кун, — улыбнулся в ответ Урахара, прикрывая губы веером. Капитану отряда Омницукидо движение показалось нервозным. — Я не берусь тебя судить, Киске. Думаю, если бы случилось что-то непоправимое, ты бы сам себя осудил. Урахара ощутимо расслабился и Тетсуе показалось, что он что-то не улавливает. Киске знал, что единственное, что серьезно может расстроить невидимку — угроза его семье. Ичиго все время был на глазах, за остальными Куросаки присматривал Тессай. Похоже за этим инцидентом он просмотрел что-то, происходившее на Грунте. — Что же привело капитана отряда Омницукидо к скромному торговцу? — улыбнулся Урахара, с щелчком складывая веер. — Киске, ты уже научился открывать гарганту? — ответил встречным вопросом Куроко. Урахара посмотрел на него серьезно, только блеснули серые глаза под полой шляпы и негромко спросил: — Ты уверен, что хочешь отправиться в Хуэко Мундо в одиночку, Тетсу? Куроко пожал плечами. А затем решил объяснить, почему он просит помощи у беглого шинигами на Грунте: — Ты не зашвырнешь меня в центр цитадели Айзена, — «в отличие от Маюри» — не договорил невидимка, но бывший капитан двенадцатого отряда его понял. — Но один, Тетсуя? — еще раз попытался надавить Урахара. Легкая улыбка смотрелась совсем неестественно и никак не вязалась с серьезными глазами. — Мой шикай и запас реацу дает мне преимущество, которое пропадет, если я буду не один, — попытался объяснить капитан отряда Омницукидо. Киске покачал головой, а затем приглашающе взмахнул рукой, предлагая Куроко идти за ним в глубь магазина. Они спустились по длинной вертикальной отвесной лестнице и очутились в подземном бункере. — Кто бы мог подумать, что под магазином есть такая огромная пещера? — монотонно протянул Тетсуя и Урахара только фыркнул. Слышать такое от человека, который не раз бывал в такой же пещере в Сообществе Душ и часами пропадал конкретно в этой было по меньшей мере странно. Спустившийся Дзинта вручил ему сверток, который Киске передал Куроко. — Тетсуя, этот плащ скрывает реацу и поможет тебе избежать внимания чувствительных к реацу душ. Невидимка с поклоном принял подарок и тут же надел его. Прежде незаметный Куроко теперь почти стирался из восприятия. Урахара удовлетворенно улыбнулся и принялся зачитывать кидо, открывающее гарганту. Место и устройство были подготовлены давно. Киске даже проводил тесты и сам исследовал песок из мира пустых. Слова легко слетали с губ, пространство искривилось и пошло трещинами, раскрывая ровный разрыв. — Прошу, Тетсуя, — приглашающе махнул рукой Урахара. — Будь осторожен. Куроко благодарно ему кивнул и скользнул в разрыв. Вокруг смыкалось безграничное чернильное пространство. Дорожка, формирующаяся из его реацу, больше напоминала последовательные ровные многогранники, почти выродившиеся в круги. Тетсуя бежал, не используя шунпо, впервые оставшись один на один со своими мыслями. Итак, Готей абсолютно точно расколот. Ямамото внешне восстановил целостность механизма, но любая встряска продемонстрирует поломку, только винтики полетят. Капитаны разделились на два лагеря и лишь вопрос времени, кода один сожрет второй. Куроко, который должен балансировать и защищать Готей от всего, лично поучаствовал в расколе, демонстрируя неповиновение военной машине. Тетсуя позволил себе грустно улыбнуться. Как капитан отряда Омницукидо он вряд ли состоялся, но вот как друг удался точно. Впереди показался второй ровный разрыв и Куроко резко вскочил на песок, освещенный лишь огрызком луны. Вокруг простирался белый песок, выглядящей неживым под светом луны. Мертвая тишина, слабый ветерок, едва шевелящий волосы. И никого вокруг. Тетсуя огляделся, поправил плащ, врученный Киске и сорвался в шунпо, направляясь в сторону странного размытого источника реацу. Бежать по пустыне, перенасыщенной отрицательной энергией пустых, было непросто. Тяжелый плащ постепенно впитывал окружающую реацу, делая Невидимку неразличимым на фоне пустыни. Источник реацу не спешил приближаться. Куроко успел выдохнуться, передохнуть, съесть захваченный с собой паек, побежать опять и снова устать, когда перед его глазами наконец-то показался белый замок с огромным куполом. Тетсуя застыл, пораженный величием белого архитектурного творения. Среди бескрайней пустыни, на фоне ночного неба и щербатой луны он выглядел величественно, монументально и удивительно гармонично. Определенно, у Айзена есть вкус. Куроко остановился в полукилометре от одного из входов, скрывшись за барханом и несколько раз подпрыгнул. Арсенал полезных приспособлений не звенел и не бренчал. Поплотнее запахнувшись в плащ, Тетсуя побежал вперед, на сей раз не используя ни грамма реацу. Экономный бесшумный бег по скользкому песку был сложен в исполнении, но у невидимки, к его сожалению, опыта незаметного проникновения было слишком много. Первый дверной проем оказался закрытым и капитан отряда Омницукидо побежал дальше, вдоль огромной белоснежной стены, гладкой и холодной на ощупь. У четвертого прохода, примерно километра четыре спустя Куроко повезло — распахнутая настежь дверь, к которой стоял, привалившись, человекоподобный пустой с темными волосами и дырой чуть выше солнечного сплетения. Он тревожно поглядывал внутрь, явно чего-то опасаясь и собираясь скрываться за надежными крепостными стенами. Тетсуя аккуратно скользнул вперед, заглядывая за плечо невысокого арранкара. Внутри цитадели было поразительно светло. Айзен будто пытался воссоздать настоящее живое небо. Голубое полотно казалось настоящим, но не было видно солнца. И облака застыли неподвижно. Такое же небо было в подвале у Урахары и Куроко с трудом сдержал желание фыркнуть. Были видны шпили башен и главное здание, похожее на приземистый бункер. Рядом, буквально в сотне метров раздавались звуки активной потасовки. Невидимка с любопытством переместился так, чтобы привратник не мешал смотреть и несколько секунд созерцал клубок дерущихся тел. «Кошачья драка» — подумалось Куроко и он на одних инстинктах прыгнул вперед, падая ничком на песок, прикрывая голову руками. Арранкар, стоявший рядом, выпрыгнул наружу из цитадели Айзена, скрываясь за стеной. В то место, где они только что стояли, врезался обжигающий луч голубого серо, оставляя крупную воронку. Пустой на карачках заглянул обратно, в полголоса ругаясь: — Для тренировок Эспады есть специально отведенное место! Почему им нужно раскидываться серо и бала именно возле моего поста? «Эспада» — отстранено заметил Куроко, приподнимаясь с песка, но не рискуя пока вставать. Дерущиеся арранкары двигались быстро, было заметно только мелькание белого, голубого и синего. Сколько точно продолжался бой, Тетсу не мог ответить даже себе. В Уэко Мундо время двигалось как-то иначе. Ни луна, ни небо Айзена не отражали его течения. Клубок дерущихся тел распался, над площадкой вместо азартных рыков и звуков ударов разнесся довольный смех. Двое мужчин с синими и голубыми волосами, лежали на песке рядом и громко ржали, давясь и кашляя. — Ну и кто тут король? — спросил самодовольно арранкар с голубыми волосами, приподнимаясь и опираясь на руку. Остатки маски непонятным образом держались у его челюсти, открываясь вместе со ртом. Короткая куртка демонстрировала дыру вместо пупка и готическую шестерку на спине. Наблюдать за ними из-за спины было не очень удобно, но уж лучше, чем попасться на глаза. — Облизнись, Гриммджоу, победить меня могу только я, — рыкнул второй довольно добродушно, рывком поднимаясь на ноги. Синие волосы, темно-синие глаза, смуглая кожа, белая безрукавка и просторные хакама. Тетсу дернулся вперед, но заставил себя остановиться. Этот пустой показался ему таким знакомым! Заставляя себя успокоиться, он вспомнил отчет Кагами и подробное описание четвертого из Эспады. «Я просто узнал описание», — успокоил сам себя Куроко и присмотрелся к вытянувшемуся во весь свой немалый рост арранкару, замечая, что на загривке выбита семерка. «Его понизили? Это не он?» — задавался вопросами Тетсуя, продолжая неподвижно сидеть на песке. Аомине Дайки (если это все же был он) подал руку своему приятелю и они вместе, периодически толкая друг друга, пошли в сторону башен. — Слава ками, они ушли, — выдохнул привратник, захлопывая, наконец, дверь и задвигая засов. Пока арранкар возился, Куроко поднялся с земли и пошел следом за членами Эспады. Если Аомине, который едва не убил шинигами капитанского уровня, понизили до седьмого, значит, Эспада пополнилась настоящими монстрами. Напряженный как струна Тетсуя шел на приличном отдалении от парочки, отведя одну руку за спину, готовясь в любой момент схватиться за саи и использовать шикай. В какой-то момент Куроко поймал себя на мысли, что за такими яркими в энергетическом плане существами довольно удобно скрываться. Даже плащ Урахары был уже не обязателен. Это напоминало принцип работы его банкая. Чем больше света, тем сильнее тень. Гриммджоу толкал Аомине в бок, рассказывая что-то безусловно увлекательное. Клыки влажно поблескивали в широком оскале. Дайки скалился в ответ, демонстрируя не менее впечатляющие зубы. Они шли, никуда не торопясь и все встреченные ими арранкары почтительно склоняли головы, стараясь не смотреть членам Эспады в глаза. Парочка же игнорировала окружающих, создавалось ощущение, что они просто не желают замечать кого-то, кто слабее них. Куроко это было однозначно на руку. Статичное голубое небо напрягало, облака не двигались. Под куполом вообще не чувствовалось движения воздуха. Куроко продолжал держать ладонь у рукояти оружия, но Гриммджоу и Аомине распугивали всех, кого могли, подавляя окружающих реацу. Когда парочка, наконец, добралась до большого, похожего на дворец, здания, они резко стали серьезными, оскалы поубавили искренности, теперь они двигались так, будто готовы доверить друг другу спины. Не было ни особо напряжения в движениях, ни рук, тянущихся к оружию, но создавалось ощущение, что они готовы ко всему. Двери перед ними распахнули пара арранкаров, низко кланяясь и не поднимая глаз. Куроко беспрепятственно скользнул следом. Доверяя своим ощущениям, он почти вплотную приблизил ладонь к рукояти своего занпакто, чтобы в непредвиденном случае скрыться. Аомине и Гриммджоу шли вровень, в ногу. Редкие встреченные арранкары расступались перед ними, а пара девчонок даже отскочили в испуге, заставляя Дайки улыбаться шире. В высокие двери они зашли, самостоятельно толкнув створки. Тетсу скользнул следом, едва увернувшись от резко захлопывающейся двери. Огромный зал с длинным овальным столом и высокими потолками, теряющимися где-то в тенях показался Куроко мрачным и гулким, но капитан отряда Омницукидо едва отметил это, потому что фон отрицательной реацу подавлял. Все эти пустые, сидящие на неудобных на вид креслах с высокой спинкой, были необычайно сильны. Они наверняка скрывали большую часть сил, но даже так их реацу давила, причиняла смутное беспокойство, заставляла волноваться. Заставив себя несколько раз вдохнуть и выдохнуть, Тетсуя устремился за Аомине, ощущая, будто уже держался за этой спиной. Чем-то Дайки неуловимо напоминал Тайгу, но одновременно они были слишком разными. Куроко скользнул взглядом по арранкарам, стараясь не смотреть прямо, чтобы пустые не почувствовали наблюдения. Мимолетные взгляды давали натренированному разуму довольно пищи для размышлений. Стул во главе стола пуст, рядом расположился фиолетововолосый гигант, хрустящий картофельными чипсами. Ленивое, незаинтересованное выражение лица казалось статичным. На пальцах, испачканных крошками, виднелись мозоли, которые почти кричали о том, что тренировки этому равнодушному существу не чужды. Напротив сладко спал, уложив голову на холеные руки, темноволосый арранкар. Вся его фигура дышала спокойствием, но излучаемая реацу подавляла. Эта парочка казалась самой сильной в зале. Рядом с гигантом устроился седовласый грузный мужчина в короне, через правый глаз которого тянулся шрам. Единственный уцелевший глаз оглядывал арранкаров с едва заметным оттенком превосходства. Напротив него, рядом со спящим пустым, сидела загорелая светловолосая женщина. Нижнюю половину лица скрывал воротник куртки, а зеленые глаза с надеждой смотрели на двери, расположенные за стулом во главе стола. Рядом со стариком сидел арранкар, неуловимо напомнивший Тетсуе самого себя. Равнодушная мина фарфорово-белого лица, яркие, только зеленые, глаза, довольно субтильное телосложение. Напротив устроился долговязый черноволосый мужчина с повязкой на глазу. Ровная полоса зубов, то и дело мелькающая меж тонкими губами, вызывала отторжение и напоминала Куроко о выходках Хирако, после которых очень многие хотели пересчитать кулаками точно такие же зубы. Рядом, друг напротив друга, сидели Аомине и Гриммджоу, подчеркнуто наблюдающие за разными сторонами стола, чтобы прикрыть друг друга в крайнем случае. Следом сидел мужчина в очках с розовыми волосами. Желтые глаза скользили по окружающим с ноткой интереса, которую Тетсуя замечал в глазах Маюри или Урахары. Последним Куроко изучил пустого, голову которого скрывала маска, за которой никак не могла бы поместиться голова нормального человеческого размера. Тетсуя невольно содрогнулся, даже не представляя, как изуродовала душу эволюция. Дверь, скрытая за креслом во главе стола, распахнулась, и сквозь широкий проем в зал величественно вплыл Айзен, за которым шел привычно улыбающийся Гин. Куроко резко дернулся, хватаясь за саи обеими руками. Ему сейчас была нужна вся доступная незаметность! Тетсуя стоял, напрягшись, как струна, но упорно не смотрел прямо на Соске, наблюдая его действия краем глаза. Айзен едва заметно хмыкнул, кривя идеальные губы. Карие глаза чуть сощурились. Он сделал несколько шагов вперед и опустился в кресло. Все его движения, казалось, были пронизаны величием и ощущением собственного достоинства. — Здравствуйте, моя дорогая Эспада! — мягко произнес он. Аомине резко выпрямился в кресле, по которому пытался растечься и повел носом, но Куроко едва заметил это. Глава отряда Омницукидо не сводил глаз с Айзена и стоящего за его спиной широко улыбающегося Гина. Ичимару стоял недвижно, не делая никаких попыток заговорить. — Чай, моя дорогая Эспада, — широким жестом предложил Соске, и арранкары, появившиеся из-за неприметной двери, принялись расставлять чашки и наливать красный чай в белый фарфор. Айзен первым сделал глоток и позволил себе немного улыбнуться. Арранкары, поддерживая своего лидера, взялись за чашки. — Моя дорогая Эспада, мы все очень долго ждали этого момента. Сегодня наконец пришла пора начать наши действия. Я дам задание двоим из вас. Куроко оглядел арранкаров, не задерживая ни на ком взгляда. Мужчина с фиолетовыми волосами продолжал методично есть, сидящий напротив него дрых, старик даже бровью не повел, блондинка преданно пожирала начальство глазами, без выражения за Айзеном следили еще одни зеленые глаза. Черноволосый с повязкой, Гриммджоу и Аомине скалились совершенно одинаково. Мужчина с розовыми волосами возвел глаза к потолку, а по арранкару в маске ничего понять было нельзя. Соске обвел взглядом свое воинство, мягко улыбнулся и продолжил: — Это исследовательское задание, которое поможет нам лучше понять противника. Наша цель — Куросаки Ичиго. Куроко замер, стараясь унять заколотившееся сердце. Тонкие пальцы до боли сжали рукояти оружия. Какого черта все планы Айзена так или иначе задевали Ичиго?!