++
То, что Мидорима Шинтаро ведёт собственную картотеку, Курода понял ещё на первом курсе обучения этого перспективного студента. Он и сам, вместе с парой помощников вёл примерно такую же, но заметки этого юнца были интересными и остроумными. Кое-что Курода даже скопировал, а придуманная парнем позже система пометок была просто находкой. Целый год ушёл для того, чтобы проверить связи Мидоримы с великими домами и советом сорока шести. Парень вёл себя сдержанно и холодно, как полагается благородным, и потому история о том, что он якобы из Руконгая была отброшена, как явная дезинформация. Подразделение восемнадцатого офицера второго отряда перерыло всё, но не нашло никаких связей Шинтаро с высшими эшелонами власти. Тогда, после многочисленных проверок, они всё же решили проверить легенду, которая неожиданно оказалась правдой. Там, в дальнем районе Руконгая, они и наткнулись на связь с Акаши. Казалось бы, какой вес может иметь вчерашний выпускник Академии? Но юный шинигами уверенно продвигался по вертикали власти, сам капитан Оторибаши выделял его, а Чикане Иба, лейтенант, откровенно готовила его на своё место. Когда только что выпустившийся Акаши получил место семнадцатого офицера, на него никто не обратил особого внимания. Но за следующие несколько лет он уверенно продвигался вверх. Сейчас, имея должность седьмого офицера третьего отряда, Акаши не собирался останавливаться на достигнутом. А ещё этот ушлый шинигами уже располагает зачатками шпионской сети. За Акаши Сейджуро была установлена слежка, от которой он с переменным успехом уходил. Было выявлено, что он в дни своих увольнительных уходит в Руконгай, но проследить, куда именно, не получалось. Громкий стук в дверь прервал размышления Куроды, и он, огладив бороду, произнёс: — Войдите! В дверном проёме показался объект размышлений учителя. Мидорима с идеально ровной спиной и экономно-выверенными движениями прошёл к преподавательскому столу, поклонился и произнёс: — Приветствую. Можно мне список моих временных подчинённых? Курода добродушно улыбнулся, достал из ящика стола стопку конвертов и принялся их перебирать. На серой бумаге пока не было никаких пометок. Учитель улыбнулся и рассыпал конверты перед Шинтаро. — Тяни. Мидорима указал на самый близкий к нему конверт, и Курода, придвинув его к себе, отточенными мазками мягкой кисти вывел имя старшекурсника. Как только чернила высохли, учитель отдал конверт Шинтаро, который всё это время стоял с ровной спиной и не показывал и тени нетерпения или недовольства. Зелёные глаза все ещё холодно смотрели на Куроду, когда Мидорима поклонился и, наконец, отвернувшись, вышел за дверь. Учитель в который раз подумал, что мальчишка очень похож на аристократа из великих домов. Мидорима быстро добрался до своей маленькой комнатушки — лучшим ученикам в конце обучения делали такие уступки, уселся за низкий столик, зажёг огарок свечи — в комнате не было окна, и неторопливо распечатал конверт. На стол высыпались прямоугольные карточки с именами и курсом. Шинтаро перевернул ближайший к себе лист и, напрягшись, озвучил вслух: — Куроко.++
Куроко Тетсуя сидел в библиотеке и читал очередную книгу по тактике — исторические трактаты были освоены ещё в первый год, второй год он внимательно изучал книги по кидо и управлению энергией, последующие годы посвятил остальным направлениям обучения шинигами. Он не стал специалистом в кендо или борьбе, но уровень его умений уже не вызывал нервного тика учителей. На третьем году обучения он смог, наконец, попасть в свой внутренний мир, который сначала показался ему черно-белым — на белую широкую извилистую дорогу падали черные тени высоких домов. Уже потом он заметил, что небо над белыми домами светло-голубое, что виднеющийся вдалеке лес — темно-зелёный, почти чёрный. Куроко шёл по дороге, мощённой идеально белым камнем, и старательно обходил гротескно-чёрные и удивительно чёткие тени. В глаза светило ужасно яркое солнце, и парень прикрывал лицо ладонью. Из-за поворота послышался смешок. Тетсуя прибавил шаг и устремился вперёд. Тогда смешок раздался за спиной. Резко остановившись, он обернулся и нос носом столкнулся с самим собой — только каким-то черно-белым. Черные волосы были растрёпаны так же, как и у оригинала, непроглядно чёрная радужка немного пугала, а на чёрно-белой форме шинигами не было видно оружия. Чёрно-белый Куроко равнодушно смотрел в голубые глаза Куроко цветного, а затем, резко шагнув вперёд, положил белые руки на плечи хозяина и спросил: — Кто я? — Занпакто, — ровно ответил ему Тетсуя. Чёрно-белый Куроко склонил голову к плечу, по белым губам скользнула едва заметная улыбка, и он вновь спросил: — Но кто я? И шагнул назад, растворяясь в тени цветного Куроко. Дальше Тетсуя шёл по извилистой дороге, разглядывал архитектурное разнообразие своего внутреннего мира, но не замечал его. Все мысли были заняты словами его занпакто. «Кто он?.. Он — это почти я», — хмыкнул Куроко, вспоминая внешний вид занпакто и его повадки. «А кто я?» — спросил сам себя Тетсуя и серьёзно задумался. Кто же он? Дух, будущий шинигами… Всё это было совсем не то, чего ждал от него занпакто. — Кто я? — вслух произнёс Куроко, и в голове моментально всплыло: «Тень». Из ближайшей чернильно-чёрной тени скользнул занпакто, улыбнулся чуть шире и вновь спросил: — Кто я? — Тень, — ровно ответил Тетсуя, решившись довериться своей памяти. Занпакто недовольно скривился, шагнул вплотную к хозяину, склонил голову к плечу. Широко распахнутые глаза с чёрной радужкой равнодушно изучали спокойные голубые. — Это была слишком простая загадка, — наконец проронил он и ткнул Куроко в середину лба неправдоподобно-белым пальцем. Шинигами начал стремительно проваливаться в реальный мир. Последним, что он услышал, было: — До встречи, Тетсуя. Открывший глаза Куроко не увидел на своих коленях асаучи. Легко вскочив на ноги, он завёл руки за спину и нащупал сначала скрещивающиеся ножны, а на уровне поясницы две рукояти. Оружие легко скользнуло в руки, и вот уже Тетсуя держит обратным хватом саи***. После этого ему пришлось переучиваться, осваивая кобудо****, что у него получалось не в пример лучше, чем обычное кендо. Гин, попавший после первого курса в офицерский состав пятого отряда Готей Тринадцать, кажется, пытался утянуть Тетсую за собой, но Куроко не собирался высовываться больше необходимого — хватит с него того, что на время каникул он регулярно отправлялся в подготовительный лагерь отряда тайных операций. Тактика и стратегия, которую преподавали там, сильно отличалась от уроков в Академии — там их учили противостоять не пустым, а людям. Работа второго отряда была откровенно мерзкой. Пока Куроко не позволялось видеть больше положенного, но он не был глупым или невнимательным — прочитанные рассекреченные для рядовых членов документы были однозначны. Второй отряд раскрывал и обезвреживал заговоры, секты, которые кроваво поклонялись пустым, притоны, в которых работали дети, банды, которые торговали людьми. Часть теневого бизнеса была подмята под себя высокопоставленными шинигами или членами совета сорока шести — таких судили не сразу — сначала набирали неопровержимые доказательства. Все документы имели двухсотлетнюю давность, но в сообществе душ мало что изменилось с того времени. Иногда, очень редко, он чувствовал, что за ним кто-то следит. За прошедшие годы он улучшил свою незаметность, но наблюдатель не стоял на месте. Анализируя свои ощущения, Тетсуя пришёл к выводу, что взгляд ему знаком, но зачем за ним следит сама Шихоин-сама, понять не мог. Он оторвался от размышлений, почувствовав на себе взгляд. Оторвал глаза от книги, в которую уже некоторое время бессмысленно пялился и спокойно встретил холодный взгляд зелёных глаз. — Куроко? — спросил у него высокий зеленоволосый шинигами. Тетсуя кивнул, и парень продолжил: — Я твой командир на время практики, Мидорима Шинтаро. Завтра на северном полигоне общий сбор в шесть утра — обговорим тактику перед отправкой на грунт. Шинтаро дождался кивка и отправился предупреждать остальных. Куроко, используя всю свою незаметность, направился следом — информация о будущих соратниках слишком ценна.++
Без десяти шесть, когда верхний край солнечного диска едва показался над горизонтом, серебря росу на молодой травке, Кисе Рёта, одетый в стандартную форму шинигами, стоял на северном полигоне и зевал, ёжась от холодного ветра. Сегодня капитан практики на грунте, Мидорима Шинтаро, собрал их для предварительного инструктажа. Взъерошив светлые волосы, Рёта потянулся и вслух проворчал: — Жалко, что Кагами-ччи в другой команде. Неужели я один притащился так рано?.. Вопрос, заданный пустому полю, а потому риторический, получил ответ: — Вообще-то, я пришёл сюда раньше тебя, — равнодушно произнёс шинигами, стоявший неподалёку, скрестив руки на груди. Отпрыгнув в сторону, Кисе схватился за занпакто, но не стал извлекать его из ножен. Куроко хмыкнул. Рёта с интересом оглядел будущего соратника. Этот парень со взъерошенными голубыми волосами и льдисто-голубыми глазами казался ему знакомым. Чёрная форма шинигами, у которой не было рукавов, и чёрные перчатки без пальцев с металлическими вставками подчёркивали белизну кожи. А ещё форма казалась весьма ношенной, хотя её студенты носили только на полевую практику. Кисе не мог понять, почему он не заметил этого парня до сих пор. — Прости, я не заметил тебя. Я Кисе Рёта. — Я — Куроко, — поклонился парень, и Рёта его вспомнил. Давно, когда он ещё жил в Руконгае, он видел этого парня с маленькой девочкой. Уже тогда он показался Кисе знакомым... Дальнейшие попытки вспомнить прервал громкий чёткий голос: — Приятно видеть, что среди нас есть пунктуальные шинигами, — ровно произнёс переместившийся в центр полигона поступью Мидорима. Куроко и Кисе синхронно поклонились. Мидорима огляделся, но, не заметив больше участников практики, слегка поморщился: — Вижу, толковых людей в отряде не много. — Мацумото вас не разочарует, — отстранено произнёс Куроко, и Мидорима выразительно выгнул бровь. — Нет, я не видел конверта, я просто все время, пока вы извещали о встрече, ходил следом. Кисе приоткрыл рот: он не видел рядом с их командиром никого! Судя по тяжёлому взгляду Шинтаро, тот тоже ничего не заметил. Рядом с Куроко взметнулся песок, и он успел поймать рыжую девчонку, которая едва не упала носом вперёд. — Простите! — сориентировавшись в пространстве, поклонилась та Мидориме. — Что же тебя так задержало? — с исследовательским интересом поинтересовался Мидорима. Кисе едва не фыркнул — конечно, она прихорашивалась. Что взять с девчонки? Которая, судя по довольно сильно раскрытым полам косодэ, явно знала себе цену. — Я выполняла утренние ката и увлеклась, — повинно опустила она голову. — Я Мацумото Рангику. Рёта вытаращил глаза, только теперь замечая характерные мозоли на маленьких аккуратных ручках и немного запылённую форму. Шинтаро бросил выразительный взгляд на Куроко и поинтересовался: — Ещё комментарии по личному составу будут? — А Куроко-семпай меня рекомендовал? — оживилась девчонка, и её глаза возбуждённо заблестели. Тетсуя пожал плечами, отвечая на оба вопроса. Мидорима хмыкнул, и Кисе внезапно показалось, что советы ему не нужны. Вообще вся Академия знала Шинтаро — за глаза шептались, будто он бастард какого-то великого дома — слишком уж аристократично он себя вёл. Идеальная успеваемость, железная дисциплинированность, ровное отношение ко всем — сначала Мидориму пытались поддевать аристократы, бросаясь оскорблениями, но презрение в зелёных глазах было слишком жутким. А после делать врагом потенциально сильного шинигами который возможно имеет отношение к великим домам не хотел никто. Кисе его манеры казались слишком стесняющими — на первом курсе Рёта старался подражать интересным студентам, выбирая для себя линию поведения. Одногруппники шептались, что у него явный талант к повторению. — Остальные, видно, решили проигнорировать команду своего временного капитана, — спокойно произнёс Шинтаро. Рёта внезапно вспомнил, что после практики им велели написать отчёт о миссии, который по стандарту должен включать оценку действий напарников. Он был почти уверен, что эти работы внимательно читаются и оцениваются. Видно, Мидорима напишет правдивую характеристику этим любителям опаздывать. — Сегодня в восемь часов утра мы отправляемся на Грунт. Нам предстоит охранять деревушку неподалёку от города Нара. Деревня небольшая — нашей чувствительности к реацу пустых хватит. Надеюсь, вы знаете, как действовать при устранении пустого и группы пустых? Куроко согласно смежил веки, Мацумото как-то неуверенно кивнула, а Кисе довольно улыбнулся — он был хорошим учеником. — В любом случае, я атакую, вы поддерживаете, а Куроко страхует самых неопытных. Все согласны? Дождавшись кивков, Мидорима закончил свою импровизированную речь: — Кстати, в это время года в префектуре Нара довольно холодно, — он скользнул взглядом по голым рукам Куроко и декольте Мацумото, а затем продолжил: — встретимся возле Сенкаймона без десяти восемь. Надеюсь, никто не опоздает, — он бросил короткий взгляд на Рангику и поступью направился в сторону Академии. — Сейчас нам стоит вернуться в Академию и хорошенько перекусить, затем взять всё необходимое и поспешить к месту встречи, — ровно произнёс Куроко и спокойно направился в сторону столовой. Мацумото повисла на его руке, вопрошая: — Куроко-семпай, а вы правда меня хвалили?.. Ответа Тетсуи Кисе уже не услышал. Он стоял, и ему казалось, что было время, когда он сам вился возле Куроко и выпрашивал похвалу. Рёта напрягся, пытаясь вспомнить, но туманные воспоминания совсем рассеялись. Тряхнув светлыми волосами, Кисе торопливо пошёл следом. — Куроко-ччи, а ты всегда такой незаметный? — поинтересовался Кисе, приноравливаясь идти рядом. Шагать рядом с правым плечом Тетсуи казалось ему столь привычном, будто он делал так каждый день. Выбросив из головы попытки вспомнить, Рёта решил знакомиться с миром заново. А Куроко-ччи все-таки чрезвычайно интересный.