Буря в пустыне

— Есть ли какие-то результаты? — Локи принимал старейшин в кабинете, раньше принадлежавшем Одину. Большой металлический стол был завален отчетами и рапортами. Сам Всеотец сидел неподалеку и притворялся дремлющим, лишь ресницы его изредка подрагивали. Трикстер обвел собравшихся перед ним асгардцев усталым взглядом — они бились над этой проблемой месяцами, но хоть какого-то внятного ответа так и не добились. — Ваше Величество, — старейшина Гудред набрал полную грудь воздуха, выкраивая лишние мгновения, чтобы подобрать подходящие слова. — Её Величество Дейнерис принадлежит к древнему валирийскому роду, который отличается удивительным для Вестероса долголетием… — Да, это мне давно известно, — фыркнул Локи, но тут же примирительно поднял ладонь: — Продолжай. — И в Асгарде есть все шансы, что королева проживёт если не полторы, так все две-три сотни лет, и её старение будет практически незаметно. Однако… — он переглянулся с остальными тремя мудрецами. — Мы не нашли никаких средств увеличить этот срок до жизни асгардцев. — Во имя Хель! — выдохнул бог обмана и отбросил исписанные заклинаниями листки. — Неужели нет никаких средств? Темная магия? Сейд? Воды Хвергельмира? Должно быть хоть что-то! — Даже скормив ей все молодильные яблоки Фрейи, ты не убережешь её от скорого старения, — подал голос Всеотец, но тон его был печален: старик и не скрывал, насколько привязался к невестке. — Разумеется, две сотни лет вы будете счастливы, но затем она угаснет, как пламя в камине. — Разве ты не можешь ей помочь? Скольких смертных ты одарил бессмертием и вечной славой? Или для этого обязательно совершить какой-нибудь подвиг? — Локи метнул в него встревоженный взгляд и взмахом приказал старейшинам оставить их: — Ищите дальше. — Локи, нужно было думать об этом раньше, — Один с нескрываемым удовольствием глядел на растерянного сына. — Импульсивное решение взять в жёны дикарку из другого мира вполне в твоём духе, но неужели ты никогда прежде не задумывался, что будет спустя пару-тройку десятков лет? — Что же ты молчал всё это время? Дай угадаю: я должен был сам понять этот урок? — В этом и состоит одна из главных сложностей царствования — нужно думать на несколько шагов вперёд. Дейнерис — прекрасная королева, народ любит её, что уж говорить, даже в Ванахейме её готовы носить на руках. Но, Локи, — старик тяжело поднялся с кресла и положил ладонь на плечо царю: — К сожалению, я не могу просто так одарить её бессмертием. — но в глубине единственного глаза Всеотца заплясали огоньки. — Ты всегда знал решение, но позволил мне напрасно потратить несколько месяцев на поиски ответа, который был прямо перед моим носом? — поморщившись, бог коварства отошёл к окну и опёрся на подоконник. — Что нужно делать? Прошло два месяца с её открытия, но Дейнерис не спешила делиться новостями с супругом, не готовая признаться самой себе, какие мечты донимали её последний год. Если бы только найти достаточно сильное пламя, чтобы пробудить дракона, и не вызвать подозрений у Локи! Зачем беспокоить царя Асгарда без лишнего повода? Девушка знала, что кривила душой: на самом деле ей не хотелось делиться драконами, которые принадлежали ей по праву. А от сияющих видов дворца и окрестностей тоска по Вестеросу крепла с каждым днём. Дейнерис Таргариен должна вернуть свой трон, с богом коварства или без него. — Дени, ты в последнее время слишком задумчивая, часто пропадаешь в библиотеке, — Сиф неслышно подошла и села рядом с царицей на скамью под сенью раскидистого вишневого дерева. — Поделись, я смогу помочь тебе. — Это вряд ли, леди Сиф, но, — мягко улыбнулась валирийка и отложила древний фолиант, который изучала до прихода валькирии. — Меня беспокоит… — она доверчиво наклонилась ближе. — Раз ты мой ближайший друг в Асгарде, после моего супруга, конечно… — Поведай же, — асинья взяла её за руку и сжала тёплые пальцы. Дейнерис была так наивна! — Я всегда на твоей стороне. — Уже столько долгих и счастливых месяцев мы с Локи… с Его Величеством, — от неё не скрылась едва уловимая ухмылка на губах Сиф, — Не можем завести ребёнка. А ведь это мой долг как царицы — родить наследника. — Ох, дорогая моя! — валькирия приобняла её и нежно коснулась щеки. — У вас ещё всё впереди! Не стоит беспокоиться раньше времени. К тому же, — она подошла к стоявшему неподалеку столику и налила царице бокал вина. — Кто знает, как твой организм воспримет… — Ты сомневаешься, что я смогу выносить этого ребенка? — в фиалковых глазах Дейнерис вспыхнул ужас. Отставив бокал, она вскочила на ноги и схватила валькирию за запястья: — Сиф, а случались ли союзы между асгардцами и… — Ледяными великанами? — Сиф тревожно нахмурила брови. — Насколько мне известно — нет. Но и … — Я знаю, что он лишь наполовину ётун, но и я — из Валирии, а не из Асгарда. — Нужно посоветоваться со старейшинами. Но почему ты так сомневаешься? Локи никогда не делал чего-то, не продумав всё наперёд. — Я просто не хочу его разочаровать, — всплеснула руками Дейнерис и отвернулась. Она скинула покрывало, которым прикрывала плечи, и бросила его прямо на скамью, где лежала книга, название которой Сиф видеть не стоило. — Поверь мне — ты его никогда не разочаруешь. Зная его столько веков, могу уверенно заявить, что царь влюблен и предан тебе, как никому раньше, — ей удалось удержать лицо, поймать горестный вздох, но Дейнерис уже глядела на неё с жалостью: — Мне очень жаль, что ты потеряла сестру. Надеюсь, ты не держишь зла на Локи? Он тоже скорбел и… — Не будем об этом, — мягко, но уверенно пресекла её Сиф. — Моя королева, я поговорю со старейшинами, если ты не против. Узнаю, могут ли быть причины, по которым ты не можешь забеременеть. — Не стоит, — Дейнерис взяла её под руку и повела в сторону дворца. — Ты же знаешь, как эти старики любят посплетничать. Лучше расскажи мне ещё о ваших путешествиях с Тором! У Локи уходило слишком много сил на то, чтобы следить за валькирией и тем, что она говорит его жене. Опрометчиво приставив Сиф к супруге, трикстер не учёл, что дал ей тем самым слишком большую власть над собой. И он не был уверен, что воительнице хватит чести не рассказывать Дейнерис о ночах, проведенных в опочивальне Локи. — Проклятье! — стукнув кулаком по столу, трикстер смахнул бумаги на пол, и они, вспыхнув зелёным пламенем, превратились в пепел. Он чувствовал надвигавшуюся угрозу, но не мог понять, в какую сторону глядеть. А Всеотец продолжал действовать на нервы, не давая ответов на важные вопросы, но донимая требованиями родить ему внуков. Того и гляди, весь Асгард будет шептаться, что Локи не в состоянии подарить им наследника трона. — Проклятье! Ещё и эти драконы! Он внимательно изучил историю Вестероса, поэтому встревожился, когда понял, что Дейнерис не собиралась рассказывать ему о своём открытии. Ей был не страшен огонь, а, значит… Локи раскрыл книгу, которую валирийка читала в саду — ему придётся сделать первый шаг. Сиф была не сильна в магии, зато была искусным воином, отличным стратегом и дипломатом. Поэтому легко входила в доверие к недовольным властью трикстера асгардцам, не смирившимся с тем, что Тор предпочёл жизнь в Мидгарде. Многие были не готовы мириться с правлением несносного бога коварства, накликавшего столько бед на Девять миров. Но его супруга снискала такую преданность и обожание асгардцев, что планы валькирии были под угрозой. Даже если им удастся избавиться от Локи, кто пустит Фрейра на трон Асгарда, когда есть эта невинная девица с овечьим взглядом? А Всеотец? Сиф гляделась в зеркало и пыталась воззвать к собственному здравомыслию, раз за разом повторяла свои клятвы и обещания. Готова ли добрая леди Сиф попрать всё, что было ей так дорого, ради мести? И ради… Любви? Или это было тщеславное желание самой взойти на трон, пусть и об руку с мужчиной, доказать всем и каждому, что она — не просто дополнение к Троице Воинов? Если бы только Тор был здесь… Валькирия провела руками по своему подтянутому упругому телу и прикрыла глаза. Сколько ночей она провела в спальне Локи? Сколько ночей пряталась в покоях Фрейра? И столько же раз она мечтала, чтобы это была постель громовержца. Она винила трикстера за всё, что с ней случилось, за все свои ошибки и опрометчивые обещания. За не прекращавшиеся боль и тоску среди её сестёр-валькирий. Что теперь стоят её клятвы? — Ваше Величество, — Магни, богатый купец и знатный любитель выпить, поднялся со своего места. — Прошу принять от меня в честь годовщины вашей свадьбы это великолепное вино! — по его приказу к праздничному столу подкатили большую телегу, груженную бочонками. — Нет, не великолепное — лучшее! — Ты в этом точно знаешь толк, верно, друг мой Магни? — хохотнул Всеотец и взмахом руки позволил откупорить один из бочонков. Ответ купца потонул в многоголосом хохоте и шуме застолья. Виновники торжества сидели молча, держась под столом за руки. В последнее время они даже виделись реже, пропадая в разных концах Асгарда. Дейнерис увлеклась военной подготовкой и все дни проводила в компании Сиф, Троицы Воинов и взвода эйнхериев. Локи же тщетно искал способ продлить жизнь супруге, не идя на поводу желаниям Всеотца — его требования были не по силам даже для бога обмана. Асгардцы пировать умели и любили. Весь дворец от золотых сводов до глубоких подземелий гудел, словно улей, даже в темницах преступники вкушали праздничный ужин. Тронный зал был красочно украшен, огромное, украшенное самоцветами и серебром полотно, на котором переплелись гербы Асгарда и Таргариенов, тяжело колыхалось за царским столом. — Моя дорогая, что-то случилось? — Локи прервал беседу с Гудредом и обратился к супруге, бледной и молчаливой. — Ничего, мой царь, просто утомилась, это был долгий день, — слабо улыбнулась Дейнерис, избегая встретиться с ним взглядом. — Нам нужно будет поговорить после пира, обсудить планы на Солнцестояние. — А что с ним не так? — нахмурился трикстер, исподволь следя за подданными, жадно накинувшимися на царское вино. — Я хотела бы… — она нежно коснулась губами его щеки. — Только если ты позволишь, отправиться вместе с Троицей Воинов и отрядом в Муспельхейм. — Зачем? — в глазах Локи было искреннее непонимание. — Это может быть опасно. — Я буду под защитой наших бравых воинов, к тому же, я хочу увидеть их в действии. На тренировках и сборах они показывают себя хорошо, но что будет на поле боя? — Откуда такая страсть к войне? — встрепенулся Локи, но царица лишь пожала плечами и подмигнула ему. — Я помню, что обещал отвоевать Вестерос, но… — Не будем об этом, мой царь, не сейчас, — она мягко кивнула Всеотцу, наблюдавшему за ними, пряча многозначительную улыбку в бороде. — Есть ещё кое-что, тревожащее меня в последнее время… — Многих веков и многих сынов! — взревели асгардцы и, осушив кубки, начали бросаться ими за спины. — Ещё несите! Дейнерис и бровью не повела, но бог обмана почувствовал, как она сжала его ладонь. Вот что на самом деле беспокоило его царицу. Как и придворных, которые уже начали шептаться, что у царской четы до сих пор нет наследника. — Поговори со мной, Дейнерис, — он едва успел поймать её в дверях, впервые чувствуя неловкость на пороге её покоев. — Что тебя беспокоит? — А что беспокоит тебя, мой царь? — вторила ему девушка, увлекая его в темноту комнаты. — Тебя беспокоит моя смертная жизнь? — не дождавшись ответа, она грустно улыбнулась: — А меня беспокоит, что я не успею подарить тебе наследника. — Только не говори, что поэтому ты изучаешь военное дело, — Локи устало сел на край дивана перед камином и взлохматил волосы. — Ты ничего больше не хочешь мне рассказать? Дейнерис замерла перед камином, зачарованная игрой пламени, едва сдерживая искушение сунуть руку в открытый огонь и посмотреть, что будет. Она поняла, что Локи узнал. Неизвестно как, но узнал, значит… — Супруги должны доверять друг другу? — полуутверждение-полувопрос. Она чувствовала спиной его тяжелый взгляд, но ещё не готова была расстаться с надеждой… Надеждой вернуться, несмотря на всю свою искреннюю и глубочайшую любовь к царю Асгарда. — И я не могу требовать беспрекословного доверия, если сам не честен с тобой, — эти слова дались ему крайне тяжело. Нечасто услышишь такую болезненную искренность от бога обмана. — Значит, придется говорить правду, — выдохнула Дейнерис, наконец отвернувшись от заворожившего её пламени. Быстро осушив бокал вина, дожидавшийся её на каминной полке, девушка наполнила его и бокал Локи и преподнесла трикстеру. — Так выпьем же за честность, за то, что только мы есть друг у друга, — загораживая собой отсветы пламени в камине, девушка медленно выпила вино, не сводя глаз с трикстера, и проследила, чтобы он допил свою порцию. — К чему излишняя трагичность? — Разве это не в твоём духе? — усмехнулась Дени усмешкой самого Локи. — Видишь, я прилежная ученица, — вручив ему пустой кубок, царица опустилась на колени перед камином, — Только держи себя в руках. И Дейнерис, задержав дыхание, по локоть засунула изящные руки в пламя, раздвигая поленья, не обращая внимания на загоревшиеся рукава. Трикстер было подскочил на ноги, но замер, когда валирийка окрикнула его. Локи изумлённо глядел, потеряв дар речи, как языки пламени пляшут по коже его жены, нежно ласкают её, словно волны прибоя, нещадно кусая лишь тонкую ткань платья. — Огонь не может ранить дракона, — в её глазах дрожали слёзы восторга и веры. — Огонь возродит дракона, — уже еле слышно произнесла она, когда Локи помог ей подняться на ноги и сам опустился перед ней на колени. — Моя королева, — он низко склонил голову, раздираемый противоречивыми чувствами: с одной стороны, он искренне восхищался женой, с другой — продумывал свою выгоду от неожиданных способностей Дейнерис. Но… Верная королева — счастливая королева. — Я и представить не мог, — зачем ей знать, что он уже видел однажды это чудо? — Подари мне Вестерос, а я подарю тебе наследника и помогу захватить остальные миры, — платье, догорев, опало к её ногам лепестками пепла, пламя занялось на одеяниях трикстера, но его ледяная кожа превратила огонь в куски льда. — Да, моя королева. А в это время Сиф в кругу колдунов и ведуний танцевала в трансе над бочонками вина, которые Магни в следующий раз подарит лично царской семье. Златостенный город асов полон интриг и предательств, шипящий клубком змей, готовый ужалить в самое незащищённое место. Кому ты можешь довериться в царстве, которым правит бог обмана?