Буря в пустыне

Волшебную стойкость Дейнерис к огню они решили не предавать огласке: было в этой власти над пламенем нечто сакральное, чем не хотелось делиться с кем-либо ещё. Девушка с тех пор ходила задумчивая и порой пристально разглядывала супруга, пока он не видел. Она всё больше закрывалась в себе, рисовала по памяти гербы семей Вестероса, долго рассматривала карты, которые трикстер прихватил с собой из Пентоса. - Локи, пожалуйста! Всего разочек! Нас никто не увидит! Обещаю – я не попробую вмешаться! – Дейнерис разбудила супруга рано утром и, запинаясь от волнения, рассказала о своей безумной идее. - Дени, я не… - спросонья трикстер плохо соображал и не сразу понял, что от него просит девушка. – Ты хочешь навестить Вестерос? Это что, увеселительная поездка на выходные в Альвхейм? – он недовольно потёр лицо и тяжело вздохнул, когда Дейнерис прильнула к нему, преданно заглядывая в глаза. - Пожалуйста! – она чмокнула его в нос, - Пожалуйста! –в лоб, - Пожа… - Я понял, - Локи сгрёб её в охапку и подмял на себя, едва не запутавшись в одеяле. – Ты уверена, что сможешь устоять от желания раскрыться? А если что—то будет угрожать твоему брату? - Буду молить норн, чтобы угрозы достигли цели, - фыркнула Дени и требовательно притянула его лицо к своему, крепко держа за шею. – Локи, я твоя жена! - Я это прекрасно помню, - хитро улыбался трикстер, стягивая с неё невесомую рубашку. – И… - И я требую, чтобы ты выполнил моё желание! – она уперлась ладонями в его грудь, не позволяя наклониться. – Слышишь меня?! - Требуешь? – Локи выглядел обескураженным: кто ещё мог так разговаривать с царем Асгарда? – Хочешь сказать, что у меня нет выбора, кроме как… - Подчиниться, - выразительно изогнула бровь Дейнерис. – Именно так. Подчиниться своей королеве. - Хм, не думал об этом с такой стороны, - трикстер сел на постели и изобразил задумчивость, но в следующую секунду уже притянул жену к себе. – Так и быть, моя королева. Устроим себе пару выходных и никому не скажем. Под довольный смех валирийки Локи опять уронил её в ворох подушек и одеял, покрывая её поцелуями с головы до ног. Леди Сиф металась по своим покоям подобно загнанной в угол рыси, с великим трудом превозмогая желание ломать мебель и бить винные кубки. Да, она собрала много последователей, но и среди них шли разговоры, что свергнуть нужно только Локи – Дейнерис в глазах асгардцев – идеальная королева. Идиоты! С другой стороны, что стоит – подождать сотню лет, пока валирийка не умрёт от старости? - Нет! – валькирия с такой силой ударила по стене, что в резных деревянных панелях появилась огромная дыра. – Нет, я больше не могу ждать! Он должен страдать. Хватит… Хватит… - задыхаясь, она подбежала к зеркалу: - Достаточно с нас бестолкового правления Одина и его отпрысков! – озвучив то, о чем думала последние месяцы, девушка вздрогнула всем телом. Клятва крови, данная ещё в юности, огнём прошлась по её венам, разрывая свои оковы. Теперь Леди Сиф более не принадлежит ни Асгарду, ни Всеотцу. Пока никто не заметил исчезновение рун с её предплечья, нужно как можно быстрее претворить план в жизнь. А ведь план такой простой, такой изящный. Сиф вновь подняла тёмные глаза на своё отражение: план, достойный бога коварства. Пользоваться Радужным мостом было бы слишком опасно и приметно, поэтому Локи провёл их в Вестерос окольными путями, показав Дейнерис тайные тропы, которые были известны лишь единицам во всех Девяти мирах. В Асгарде Всеотец остался «за старшего», радостно сообщив, что царь с молодой супругой решили уединиться на несколько дней в Альвхейме, на берегу Лазурного моря. Выглядел Один слишком довольным, вновь восседая на троне, опираясь на копье Гунгнир, которое так и не подчинилось трикстеру. Они стояли перед воротами Красного замка, одетые по последней моде Королевских земель, внешность Дейнерис трикстер преобразил с помощью магии, белые волосы окрасив в темно-русый оттенок. Немного колдовства, и их уже все принимают за великих господ – дальних родственников Ланнистеров. Локи с интересом оглядывался по сторонам, едва скрывая презрение – мир людей источал зловоние гниющих душ и мусора. Дейнерис шла наугад, ориентируясь по рассказам брата о Королевской гавани, хотя и он был слишком мал, чтобы помнить точную дорогу. Но им повезло – достаточно было следовать за возбуждённой толпой, которая увлекла их к септе Бейлора. По обрывкам диалогов девушка поняла, что на площади перед храмом должна состояться какая-то церемония. То тут, то там раздавались вариации на: «Истинный король вернулся!», «Слава древнему роду», а в ответ: «Казнить предателя!» и «Пусть идет за Старком!». - Что происходит? – Локи крепко держал Дейнерис за руку, с помощью магии держа всех этих грязных простолюдин на расстоянии, едва сдерживаясь, чтобы не зажать нос ладонью. Девушка не ответила, уверенно двигаясь вверх по узким улочкам: тревога, бившаяся в ней последние дни, росла с каждым шагом. Она вспомнила из рассказов Иллирио, что на площади обычно проводили казни выдающихся преступников. Прямо на последних ступенях длинной лестницы, ведущей к главному входу септы был установлен длинный деревянный помост, слева от него под навесом – стол, за которым восседали Серсея в золотой короне и члены Малого совета. Дейнерис тихо рассказывала Локи о Ланнистерах, её фиалковые глаза буравили самодовольное лицо ненавистной королевы, облачённой в траурные одеяния, за спиной которой тенью маячил Джейме. - Видишь того блондина? Это Джейме Ланнистер Цареубийца – именно он предал моего отца и напал на него со спины. Жалкий трус, - она шумно выдохнула, но сдержалась. – Что-то мне подсказывает, что с Баратеоном поступили примерно так же. И почему-то я не вижу отпрысков этой гадины – Мопатис как-то обмолвился, что ходит слух: все её дети от родного брата. - Ты уверена, что хочешь вернуть себе это королевство? – трикстер перестал скрывать отвращение во взгляде, которым окидывал людей вокруг. – Они же готовы перегрызть друг другу глотки, только дай повод. - То же самое ты говорил про асгардцев, мой царь, - горько усмехнулась она. – Железный трон– мой по праву. Ты должен понимать это, как никто другой. Давай подойдём поближе. Они остановились прямо у помоста, перед стражниками, не обратившими на них никакого внимания. Толпа начала бесноваться от ожидания, но стоило Серсее поднять взгляд, как люди сразу стихли: воспоминания о недавнем жестоко подавленном восстании были свежи и болезненны. Вместе со своими детьми правительница Королевских земель похоронила и остатки всего доброго и светлого, что могло в ней остаться. Её правление превратилось в тиранию: любые волнения подавлялись с особой свирепостью, темницы были переполнены бывшими придворными и знатными господами. Толпа оглушительно взревела, стоило палачу подняться на помост, за ним стражники привели трёх пленных, лица которых была закрыты грязными мешками. Серсея поднялась на ноги, и крики утихли, оставив тревожный шёпот и жажду крови, вязкую и липкую, дурманом повисшую в воздухе. - Мои подданные! Перед вами – предатели, покусившиеся на сохранность мира в Вестеросе, дерзнувшие объединиться против меня и попытаться предать огню наш славный город. Они воспользовались нашим трауром по несправедливо убитому королю Джоффри, они уничтожили нашу надежду в лице короля Томмена. Они отравили мою единственную дочь – прекрасную Мирцеллу, - голос Серсеи дрогнул, но лицо осталось бесстрастным. – Так взгляните же на этих презренных животных! Кого-то из них вы хорошо знаете. Палач подтолкнул крупного высокого мужчину вперёд и сорвал с его головы мешок: лорд Варис исхудал и постарел на десятки лет в темнице, но держался с прежним достоинством, глядя прямо перед собой, отрешившись от происходящего. У него было много слов, припасённых для Серсеи. Но он готовился поприветствовать смерть со спокойной душой – его дело продолжит жить. - Лорд Варис, мастер над шептунами, долгие годы верно служивший при дворе ещё моего отца, оказался подлой змеёй, пригретой на груди Ланнистеров. Количество его преступлений неисчислимо! Это он помог Бесу – существу, которое почему-то считалось моим братом, отравить короля Джоффри и сбежать. Это он задумал восстание, годами помогая отродьям Таргариенов выжить за Узким морем. Это он причастен ко всему, что случилось с нами в последние годы. Следующей оказалась Эллария Санд – возлюбленная погибшего от рук Горы Оберина Мартелла. Избитая до полусмерти, обезображенная, женщина из последних сил стояла прямо, глядя прямо в глаза Серсее, полыхая ненавистью и звериной злобой. Несмотря на то, что её руки были скованы прочной цепью, стражники держали обнажённые мечи наготове. - Для этой мерзкой шлюхи у меня нет слов – она не достойна ни секунды моего внимания. Я обещаю выследить всех её бастардов и убить собственными руками. Помните, народ Вестероса: Ланнистеры всегда платят свои долги! - Локи, пожалуйста, скажи, что отряд йотунов, который ты оставил моему брату, не предал его? – Дейнерис еле дышала от страха и волнения и нетерпеливо сжимала его ладонь, но трикстер не торопился с ответом, вглядываясь в третью, пока не представленную фигуру на помосте. - Они не могли ослушаться моего приказа, даже если бы им очень хотелось прибить твоего невыносимого братца. Поэтому успокойся, этот мальчишка в безопасности… Палач толкнул третьего пленного в спину, отчего тот упал на колени, шатаясь от усталости и боли от пыток. Стоило грязной ткани подняться, как толпа охнула, и площадь затопило свистом и проклятиями. Дейнерис бросилась было вперёд, но Локи крепко держал её, для верности окутав их ещё несколькими защитными заклятиями: Визерис, измождённый, трясшийся от страха и тихо поскуливавший, выглядел жалко в своих грязных обносках. От великолепной копны белоснежных волос остался лишь коротко остриженные пучки, от переносицы к затылку голову покрывал безобразный шрам от ожога, а одна рука почернела и ссохлась, болтаясь бесполезной культей. - Я ничего более не добавлю. Король-попрошайка будет казнён немедленно, - глаза Серсеи полыхали безумием и торжеством. Она опустилась в кресло, изящным жестом подхватила кубок с вином, словно не видя, не чувствуя ненависти, направленной на неё со всех сторон. У края королевского стола возвышался Гора в сияющих доспехах, поэтому жители и гости Королевской гавани даже шёпотом не рисковали проклинать свою королеву. Палач схватил Визериса за шкирку и с силой приложил его лицом о каменную плаху, под возбуждённые крики толпы меч со свистом рассёк воздух, Дейнерис встретилась взглядом с братом и… Локи удержал её от падения, когда яркий луч Радужного моста грубо кинул их на золочёный пол тронного зала Асгарда. - Локи, зачем?! – Дейнерис надрывно дышала, едва не переходя на всхлипывания. - Мы могли его спасти! Ты знал?! Ты знал, что Визерис попался? - молчание трикстера послужило красноречивым ответом. - Как ты мог? - У него не было шансов с самого начала, - флегматично отозвался бог обмана, усаживаясь на трон. - Дейнерис, ты и сама это знала. Интересно, правда, куда ушли мои йотуны, возможно, они могли объединиться с теми ходоками, про которых мне рассказывали шпионы. - Так ты… - девушка вся дрожала от возмущения: - Мало того, что ты не выполнил свою часть обязательств, отправив моего брата на верную смерть с кучкой своих бесполезных ледышек, так ещё и…- магия плотным кольцом обернулась вокруг её горла, закрыла рот невесомыми руками, и Дейнерис только и оставалось безмолвно размахивать руками и бросать на супруга гневные взгляды. - Возьми себя в руки и перестань голосить, как базарная девка, - поморщился Локи, прижимая пальцы к вискам, налитым тяжёлой густой болью. - С таким маленьким отрядом йотунов я бы на месте твоего слабоумного брата в считанные месяцы захватил этот жалкий мирок. Визерис показал себя никудышным стратегом и ещё более никудышным королём. Знаешь, откуда у него тот ожог на лице? Дейнерис гневно мотнула головой, всё ещё не способная произнести ни слова из-за заклинания. Она стояла перед троном, скрестив на груди руки, чуть притоптывая от злости и нетерпения. Трикстер устало вздохнул и взмахнул ладонью, снимая магические оковы, но королева не стала ввязываться в очередной, заведомо проигрышный, спор с богом коварства и гордо удалилась в свои покои. Она припомнит ему этот безжалостный урок, но позже. - Идиот Визерис! - прошипел Локи и стукнул кулаком по позолоченному подлокотнику трона. Боль в руке несколько отрезвила его, отвлекла от тисков боли, сжимавших его голову. - Вижу, путешествие в этот раз не принесло удовольствия, - раздался над его ухом негромкий голос Всеотца. - Дейнерис права: ты в любой момент мог помочь её брату, и тебе бы это ничего не стоило. - Если она хочет, чтобы в том мире её считали истинной королевой, ей придётся самой его завоевать, а не отобрать у брата… - Локи осёкся, но было уже поздно: лукавая усмешка отразилась на губах старика. - Как ты заговорил! Истинное наслаждение для моих старых ушей, - он прислонил к спинке трона копьё и нежно погладил его древко, словно прощаясь со старым другом. - Разве Дейнерис не царица Асгарда? Как она докажет свою позицию в Вестеросе, если… - Не знаю! - огрызнулся трикстер и так злобно зыркнул на подоспевшего с вином слугу, что тот едва не уронил поднос. - Она с каждым днём всё больше отдаляется от меня, всё больше думает об этой дыре, откуда она родом. - А что же ты? - Всеотец взял с подноса кубок и отослал слугу, пока тот не попался под горячую руку трикстеру. - Я обещал ей Вестерос, - Локи откинулся назад и закрыл глаза, едва улавливая суть разговора из-за всё усиливавшейся боли. - Но если я отпущу Дейнерис его завоевывать, она вряд ли захочет вернуться. Даже ко мне. Резная стена за троном скрывала тайный проход, доступ к которому был у очень узкого круга лиц. И сейчас в неярком свете в прорезях мелькнула тень и сверкнули карие глаза валькирии. Сиф притаилась в полумраке и едва дышала, жадно впитывая каждое слово. - Локи, смею напомнить, - Всеотец присел на мягкий пуфик, который заботливо принёс слуга перед тем, как поспешно скрыться из тронного зала. - Что, во-первых, ты - маг, значит, справиться с головной болью мог бы щелчком пальцев. Во-вторых, раз ты не вспомнил, что ты маг, значит… - Один терпеливо дождался, когда царь Асгарда откроет глаз и недовольно посмотрит в его сторону. - Значит. что ты в корне неверно оцениваешь ситуацию. Обсуди это с женой, в конце концов! - Я не… - Локи, обескураженно глядя на отца, щёлкнул пальцами и облегчённо застонал: головная боль мигом исчезла. - Я смогу убедить её отказаться от Вестероса? Это примитивный грязный мирок, пусть горит. - Это её дом. - Ну и что? Моя родина - Йотунхейм, это не значит, что я… - Ты был законным наследником, принял царство на грани разрушения и вымирания и за пару лет превратил его в процветающий мир. Понимаешь, к чему я клоню? - Я не собираюсь её отпускать даже на пару лет, - насупился Локи и уткнулся в кубок с вином. - Нечего ей там делать. - Где же тогда мне место, мой царь? - голос Дейнерис эхом разнёсся по всему тронному залу. Трикстер тихо выругался, а Всеотец едва сдержал смешок: в его планах не было поссорить царскую чету, но и другого способа заставить Локи высказать своё мнение вслух у него не было. - Подле меня, - бог коварства стойко выдержал ледяной взгляд супруги, которая выступила из тени за троном, поклонилась Одину и поцеловала его в щёку. - И не смотри на меня так. Я принял решение. - Перед тем, как мы отправились в Вестерос, ты пообещала, что не будешь вмешиваться, - Локи бросил смущённый взгляд в старика, и тот, закатив глаза к потолку, кряхтя поднялся на ноги. - Спасибо, Всеотец за… мудрый совет. - На здоровье, - хлопнув сына по плечу, Один медленно удалился, довольный, что свою часть плана выполнил как следует. У них с Дейнерис давно уже выработалась целая схема “Как выудить из бога обмана правду” и исправно работала который год. - Я же не знала, что мы прибудем как раз к казни Визериса! И не ты ли недавно обещал мне Вестерос? - Я… - Локи шумно выдохнул, не скрывая недовольство, и подозвал супругу подойти поближе, но та не шелохнулась. - Да, я обещал. Но… В свете недавних событий… - Каких это? Смерти моего брата? - Да что ты заладила! Не вспоминала про него несколько лет, а тут… - Если я не говорила с тобой о брате, не значит, что я о нём не думала. Ты же со мной Тора не обсуждаешь! - Да почему опять всё сводится к Тору! - вспылил Локи и подскочил на ноги, а Дейнерис лишь рассмеялась над его реакцией. - Мой дорогой супруг, ты так предсказуем, - Дейнерис села на его место и отвернулась, перестав улыбаться. - А я потеряла ещё одного ребёнка, - её шёпот прокатился по залу, громом ударив по слуху трикстера. - Что?! Но… - он опустился перед ней на колени и пытался поймать её взгляд, но девушка упорно смотрела в другую сторону. - Ты была беременна? - Уже нет, - скривилась Дейнерис и наконец взглянула на его. - Это третий выкидыш за последний год. - Что говорят лекари? - Что лечат только асгардцев, - она освободила руки из его холодных ладоней. - И всячески заставляют почувствовать себя неполноценной. - Я казню этих старых моржей! - прошипел Локи, уткнувшись лбом в подлокотник трона. - Прости, я не знал. Мне очень жаль. - Не ври, уж сколько раз я просила. Я знаю, что ты к детям равнодушен и считаешь их обузой, но… - Ты не курица-несушка! Почему мы вообще это опять обсуждаем? Мне неважно, родишь ты мне наследника или нет. Это никогда не было и не будет твоим предназначением. - Что за вздор? Иначе зачем бы ты взял в жены дикарку из другого мира? Тем более из такого грязного и загнивающего, как ты любишь повторять. - Дейнерис, что на тебя нашло? - Или же… - валирийка тихо охнула, неожиданно догадавшись о мотивах, которыми руководствовался трикстер, когда явился за ней в Пентос. - Или же просто во всех Девяти мирах не нашлось девушки, которая бы согласилась стать твоей женой! Локи поднялся на ноги и, ошарашенно уставившись на супругу, отступил на несколько шагов. Вообще-то Дейнерис была права, но высказанное вслух, это утверждение звучало гадко и жалко. Девушка глядела сквозь него, прижимая ладонь, унизанную перстнями, к животу, и чему-то улыбалась. - Даже если и так… Это было очень давно, до нашей встречи, до… Дени, пожалуйста, я не… - Локи замолчал, не зная точно, за что именно ему нужно извиняться. Сиф была так близко, что чувствовала аромат духов Дейнерис, могла протянуть руку и коснуться плеча трикстера. Она зажала рот дрожавшей ладонью, чтобы не выдать себя радостным возгласом. Всё идёт именно так, как они с Фрейром и задумывали. О, победа так близка! Отомщение уже почти в её руках! - Я больше не хочу ссориться, - Дейнерис подошла к богу обмана и взяла его за руку. - Но ты должен отныне считаться с моим мнением, а не просто притворяться, что слушаешь меня. Я получу Вестерос - одна или с твоей помощью. И я смогу выносить и родить твоего ребёнка. Чего бы мне это не стоило! Подумай над этим. Не позволив себя поцеловать, не оглянувшись, девушка ушла в свои покои готовиться к званому ужину в честь начала турнира новобранцев, а Локи так и остался стоять рядом с троном, обескураженный и растерянный. Голова снова начала наливаться болью, и трикстер решил навестить лекарей, заодно и бросить парочку из них в темницу за то, что умолчали о проблемах царицы. - Ох, Локи, тебе нужно чутче относиться к своей дражайшей супруге, - Сиф вышла из своего укрытия и провела кончиками пальцев по спинке трона. - И высунуть голову из-под её юбки. Грядёт расплата, а ты так слеп. Малый зал был украшен щитами и охапками цветов, воздух был наполнен парами эля и непрекращавшимся многоголосьем. То тут, то там разбивались кубки, смеялись и спорили асгардцы. Посреди пира богатейшие жители города, спонсировавшие турнир, получили право произнести тост. Первым поднялся Магни и пустился в пространные размышления и восхваления царской четы. Речь грозилась затянуться, и наконец Вольштагг не выдержал, не в силах держать в руках куриную ножку и не прикасаться к ней: - Магни, не тяни быка за причинное место! Неси своего винца, да побольше! Бочонки уже ждали у каждого стола, когда их откроют. Тончайший аромат трав разлился под потолком, дурманя и без того хмельные головы асгардцев. Дейнерис подумала, что в жизни не пробовала ничего вкуснее: в её бокале словно сам свет и любовь смешались воедино. Каждый глоток делал её невероятно счастливой и лёгкой пушинкой. Лица вокруг излучали нежность и радость, и валирийка не могла уже поверить, что была готова покинуть этот прекрасный сияющий край. Раздался звон разбитого стекла, и чей-то пронзительный, полный горечи и боли, крик смахнул эту иллюзию, как пропадает отражение в воде, стоит упасть камню.