Сила ненависти и её последствия

За несколько часов…       Машина неслась на большой скорости, пересекая квартал за кварталом под шум сигналов других водителей. Ян Миллер мог только так потушить пожар внутри. Скорость, быстрота мыслей, скачущих от одной к другой. Он крепко держался за руль, настолько крепко, что, казалось, вот-вот руль раскрошиться в его ладонях. Постепенно он заставил себя сбавить обороты, ведь в машине не только он. Ян бросал короткие взгляды на Руби, переживая, не сильно ли приложился к её голове. Но её периодические подергивания успокаивали его. Ненадолго, но успокаивали.       В его голове бушевал ураган мыслей. Сейчас в нём боролось два человека: один из них был отравлен ненавистью и злобой к этому миру, другой же хотел спокойной жизни, попытать счастье жить, как все. Это деление разрывало, не давало покоя и сводило с ума. Он нисколько не шутил, когда предлагал Руби убить его. Миллер устал от жизни, которая приносит ему одни разочарования. Но эта девчонка перевернула всё вверх дном, вновь внушила интерес к новому дню.       Мужчина был близок к тому, чтобы отпустить её. Не было и дня, чтобы он не задумывался над этим. Но он не сделал этого, и уже не сделает. Как же он может погасить свет, который влечет его, освещая дорогу… Своим воплощением, страстью к жизни несмотря ни на что, она манит его продолжать свою жизнь, которая давно стала бесцветной — до её появления. Миллер словил себя на мысли, что, отпустив её, снова бы погряз в однотипности дней, где нет ничего, что было бы способно его удивить. Он боялся вновь попасть в День Сурка. Давно все жизненные интриги стали для него дешёвым бульварским спектаклем. А это — нечто из вон выходящего за рамки допустимого.       Петляя по улицам города, Ян лихорадочно соображал, что же ему сделать такого, чтобы Руби больше не смела и думать о побеге. Он упустил момент, когда она могла бы остаться рядом с ним из банальной благодарности. Он просто не смог сдержаться, ведь она так похожа на тень его прошлого.       Невольно он вспомнил тот день, повернувший его жизнь вспять. Ян не искал встречи с Руби. Судьба сама распорядилась на их счёт. Миллер просто возвращался из компании, полностью обессилив после трёхчасовой бессмысленной беседы с представителями нескольких компаний, которые нуждались в его покровительстве. Выжав из этой сделки всё, что ему было интересно, он сам оказался опустошен до невероятного. Плюс ко всему, он обещал Мередит найти помощника, потому что очередной уволился после первой же недели работы в особняке. Вместо того, чтобы откинуться на заднем сиденье и отдохнуть, Ян перебирал документы потенциальных работников. Женщин он сразу же намеренно отсеивал. А смотреть на лица мужчин не было ни сил, ни какого-либо желания… Когда его машина попала в пробку, а водитель сообщил, что это как минимум на час, раздражение взяло вверх. Не желая так распоряжаться своим временем, Ян вышел из машины, не став выслушивать предупреждения водителя о неблагополучном районе. Миллер шёл под дождём, не пытаясь прикрыться, наоборот, он желал, чтобы тот лил ещё сильнее. Раскаты грома были приятны слуху. Это действовало на него, как болеутоляющее. Он тихо брёл по пустынным улицам, рассуждая о своём, пока в мысли не ворвались наглым образом чужие, мужские голоса. Миллер остановился, чтобы подкуриться, а, получается, невольно стал участником чужого, пьяного разговора, каких-то отбросов. Суть он уловил быстро. Мужчина, заикаясь, рассказывал, как занимался сексом с юной девушкой, которую продаёт за деньги её собственная мачеха. Миллер сильно сжал челюсти, ненавидя людей, которые скатились до такого ужаса. Он уже сделал несколько шагов вперёд, но остановился, гневно отбросив сигарету. Миллер зашёл за угол и увидел этих мужчин, которых так называть было весьма трудно. Нормального разговора между ними не вышло. Миллер не мог подобрать слов, поэтому спустя минуты две пьяницы валялись в грязи, умоляя больше их не бить. Ян получил что хотел и направился по адресу, который ему успели сообщить, прежде чем лишиться пары зубов. Вызвав водителя, он совершил ещё пару звонков, чтобы узнать, куда направляется и что ему там ожидать. Довольно быстро он получил полную информацию о девушке-сироте по имени Руби.       «Неужели этот мир настолько отравлен…» — подумал он, вглядываясь в дождливые пейзажи за окном. Именно в этот момент он увидел её, валяющеюся в грязи, почти мёртвую. Машина почти тут же остановилась. С полминуты он наблюдал за ней, как ногтями она впивалась в мокрую землю, чтобы хоть на миллиметр отползти от проклятого дома. Миллер не выдержал и вышел под моросящий дождь. Приближаясь, его сердце упало. Он увидел Маю. И даже на минуту поверил, что это действительно его бывшая невеста. Внутри проснулся зверь, своими когтями он распорол опухоль боли и злобы. Перед ним была хоть и Руби, но видел он Маю. Ту, которая уничтожила последнюю надежду о нормальной жизни…       Он забрал девчонку, приютил в своём доме. Однако Миллер не смог справиться с игрой его больного разума. И он истязал и унижал, получая от этого призрачное успокоение. И сейчас, когда Руби вознамерилась бежать, в его мозгу вновь щёлкнуло. Злоба переполнила рассудок, и Ян понял, какое наказание стоит свершить, чтобы раз и на всегда привязать Руби к себе. Его персональное успокоительное.       На руках Миллера покоилась ещё спящая Руби. Он поднялся на крыльцо дома осторожно, чтобы не пробудить девушку. Ногой он постучал по деревянной, обшарпанной входной двери. Через пять минут на него смотрела пропитая женщина большими от удивления глазами.       — Мистер Миллер?! Граф?! — хлопая глазами и бегая им от Яна к Руби, изумлённо протянула она.       Ян прошагал внутрь, не сказав женщине ни слова. Он подымался на второй этаж, по-прежнему аккуратно и тихо. Мачеха поплелась за ним, засыпая градом вопросов:       — Вы нашли мою дочь? Спасибо, но не стоило самому доставлять её. Не стоит заходить в эту комнату. Там ремонт! — пыталась она остановить Миллера, ещё не догадываясь, что тот вполне осведомлён о всех её грязных делах.       Ян прекрасно знал, что эта за женщина. Первое время он подумывал запереть её в какой-нибудь тюрьме, но всё время откладывал этот момент в долгий ящик. А когда открыл дверь так называемой комнаты Руби, в которой якобы шёл ремонт, Миллер решил, что займётся этим вопросом в ближайшее время. Мачеха замерла на пороге и побледнела от страха, что сейчас посыплются угрозы полиции и скорейшего суда, однако Ян просто положил девушку на грязный матрац, скукожившись от его запаха. Мужчина осмотрел комнатушку и почувствовал тошноту вместе с неописуемой злостью. Он заприметил цепь и решил подстраховаться, застёгивая её на лодыжке Руби.       — Я всё знаю. Знаю, чем вы занимались и что делали с этой девушкой, — сомневаясь в каждом своём движении, говорил Миллер, — поверьте, я не оставлю это просто так. Но сейчас мне надо, чтобы она побыла здесь до вечера, и кое-что уяснила.       — Да, мистер Миллер. Сделаю всё, что скажете. Могу позвать своих ребят, они помогут ей уяснить всё, что надо, — торопясь, говорила она.       Миллер резко поднялся и повернулся к женщине, схватив её за горло.       — Если хоть кто-то подымиться хотя бы на одну ступень наверх, я сам лично убью его, а затем и тебя. Уяснила? — еле контролируя свою силу, процедил Миллер, уничтожая женщину одним лишь взглядом.       — Э-э-э, да-да, Мистер Миллер. Я поняла, — кивая, как болванчик, захрипела женщина.       — Ночью я её заберу и не дай Бог на её теле появиться хотя бы одна царапина, — отпустив мачеху, прорычал Ян, оттряхивая свои руки. — А сейчас принеси мне аптечку, если такова имеется в этом гадюшнике.       Мачеха тут же бросилась выполнять поручение и буквально через несколько минут принесла заветную коробочку, отдалённо напоминающею нормальную аптечку.       — Зови своих ребят, но помни, ни шагу в эту комнату. А теперь исчезни. — Женщина испуганными глазами похлопала с полминуты и испарилась за дверью.        Ян принялся протирать заплаканное лицо Руби и обрабатывать её рану. Да, несомненно, она была похожа на Маю. Особенно когда он смотрел на неё, находясь так близко…       Садясь в машину, Ян Миллер ещё слышал её крики. Несколько раз он ударил по рулю, сопротивляясь желанию вернуться, но надо было идти до конца. Машина рванула с места, стремительно удаляясь от дома. Теперь он не задумывался об осторожности и гнал в полную силу. Внутри царствовали противоречия. Миллер пытался найти себе оправдание, но такого не существовало. И это ещё больше его злило. Катаясь несколько часов по улицам, он пытался убедить себя в том, что так надо, так лучше. Оказавшись в своём доме, он грозной тучей влетел в свой кабинет, хлопнув дверью так, что весь особняк будто бы дрогнул.       — Где Руби? — задала вопрос тихо вошедшая Мередит.       Она быстро оценила состояние племянника и пошатнулась, предположив самое худшее.       — Что ты с ней сделал?! — закричала женщина.       Ян обернулся и увидел свою тётю с красными глазами, в которых стояли крупные слезы и застывший страх.       — Хватит мне тебя уже жалеть! В кого ты превратился? Отвечай мне, что ты сделал с Руби?! — кричала она, как никогда ещё. — Она не Мая, если бы ты не был так слеп в своём несчастье, то смог бы увидеть прекрасное, раненое создание. Руби совершенно не похожа на ту дрянь. Прошу тебя, пожалуйста, скажи мне, что ты с ней сделал?       — О-она в порядке… — в легком замешательстве промолвил Ян, поняв, что такой ответ не понравился Мередит, — она в доме мачехи и…       — Ч-т-о? Ты же оставил её мучительно умирать! — женщина чуть пошатнулась, но Ян успел подхватить её.       — Я приказал не трогать её, — сказал он в свою защиту, беспокоясь за состояние тёти.       — Ты заигрался… Поверь мне, лучше смерть для девушки, чем вернуться в такое место. Забери её, сейчас же! Умоляю тебя, — глотая слёзы, молила его Мередит на грани потери сознания.       — Хорошо-хорошо. Я заберу её, — Ян помог присесть женщине и колебался в дверях, смотря на родное лицо, которое будто не видел тысячи лет.       — Иди. Скорее. За меня не волнуйся, переживай лучше за Руби! — глубоко дыша и отчаянно стараясь не потерять сознание, шептала Мередит, хватаясь за разгоряченное лицо.        Впервые она решилась вмешаться в жизнь Яна. Впервые повысила на него голос. Он был этому очень удивлен, даже шокирован. Ян никогда не просил звать его хозяином и не ждал к себе подобного отношения. Ему была просто нужна тётя, не домработница… И сейчас он, наконец, увидел родное лицо, услышал голос, который позабыл. И, конечно же, он растерялся, как беспомощный мальчишка. Мередит ещё раз попросила его незамедлительно направиться за Руби, и он кивнул, пятясь назад, вновь боясь потерять родственную связь.       В какой-то миг вся тяжесть ненависти на весь мир слетела с него, и теперь Миллер готов был держаться за голову и проклинать себя последними словами. Нет, у него есть душа, просто временно она была недоступна. Сейчас она вновь открылась ему, заставив почувствовать себя не просто ничтожеством, а сущим дьяволом…       Ян снова сел в машину, которая ещё не успела остыть. В голове звучали слова Мередит: «Поверь мне, лучше смерть для девушки, чем вернуться в такое место…»       «Нет, Руби не могла, она не будет кончать жизнь самоубийством! Тем более как она это сделает? Разве что она снова потеряет сознание и…» — рассуждал Миллер петляя на дороге.       Воображаемые чёрные очки упали, теперь он осознавал, что поступал ничуть не лучше всех вместе взятых проклятых людей. Мысли бились пульсом в его голове. Страх подступал к горлу. Если умрёт Руби, то и ему нечего делать на земле, а тем более в раю.