Last Bouquet

Никто не видит красную нить, но я вижу ее, потому что я запутался в ней. Обними меня. (The Gazette – Red) Невидимая красная нить. Шота видел в этой фразе парадокс, но все действительно верил, что она существует. Сжимая крепче рукоять обыкновенного кухонного ножа, он ощущал, как кончик лезвия будто подрагивает от глухих ударов. Через секунду брюнета охватила неподдельная радость, ведь он своими глазами увидел то, о чем говорится в легенде. Бледная ладонь, которую русоволосый мужчина прижимал к груди, совсем не дрожала, чтобы заткнуть рану и только лишь из-под безымянного пальца, пачкая фалангу мизинца, побежала струйка крови, спотыкаясь о складки рубашки. Вот она, нить судьбы. Шота не открывает указательного пальца от тонкой полоски темной загрубевшей ткани. Йокояме не раз говорили, что настоящая любовь идет от сердца, но мужчина все равно грезил о красном узелке на мизинце. – Если бы эта нить была настоящей, ты бы не смог играть на гитаре, ведь она очень-очень длинная. Путала бы струны, цеплялась бы за гриф… – Адам никогда не отвлекался от повседневных дел во время того, как его любовник мечтательно закуривал. Казалось, что даже в дыме, улетающем в небо, он видел что-то схожее с нитью, старался делать длинные затяжки. Адам тоже видел здесь сходство с нитью, раздраженно думая, что невидимые оковы вьются вокруг него, и от этого никак не избавиться как от связи истинных влюбленных. Заглушала мысли холодная вода из крана, оставалось вымыть последнюю тарелку после ужина. – Наша с тобой нить судьбы – музыка. Она так же невесомо обволакивает нас, и мы держим ее на кончиках наших пальцев. И если она соскользнет, мы потеряем друг друга. – Эй, хочешь, я сыграю для тебя? Только ты дослушай до конца, хорошо? – Шота погладил Адама по бледнеющей щеке, посчитав закатившиеся зрачки за следящий за ним взгляд, будто бы мужчина смотрит снизу вверх, лежа на полу. Вода перелилась из раковины, превращая четкую линию на полу в разводы, которые отдалялись друг от друга. Нить все же порвалась. Не все легенды правдивы. Лишь только неаккуратное кольцо из чужой крови на мизинце.