Не такой, как все

      Торин сидел за столом в своём кабинете, склонившись над древним рукописным законом. Было уже давно за полночь, строчки мелькали перед глазами, превращаясь в одну непонятную линию, все руны сливались в неразборчивые фразы, а глаза так и норовили закрыться. Торин из последних сил боролся со сном: ему нужно было сосредоточиться, нужно было закончить! Король возвращался к закону, смутно припоминая, что он должен изменить. Законы устарели, хоть и у гномов принято было чтить традиции. Однако во всё следовало вносить поправки, даже в бесполезный, на первый взгляд, закон об использовании горной руды. Ну пользовались бы себе на здоровье и не загружали бы своего короля, но нет, руду становилось всё труднее и труднее добыть, приходилось вводить ограничения. Узбад устало вздохнул, потянулся к перу и листку пергамента. Завтра на очередном утреннем заседании ему предстояло сообщить своим советникам о выбранном решении. Но как, во имя Дурина, как можно было думать о горной руде, когда Торина волновало совсем другое? Кили…       При мысли о младшем племяннике, именно так теперь с гордостью его называл Торин, усталость словно отступила и дала место тёплой улыбке. Такой маленький, добрый и наивный ребёнок, который просто хотел, чтобы его любили, который хотел стать одним из них, стать настоящим гномом! Кили заслуживал их любовь, хоть ещё и не совсем освоился в семье. Фили тому виной. Старший племянник сразу почему-то невзлюбил Кили, даже не пытался пойти ему навстречу. Изменилось ли что-то после побега Кили? Торин сомневался. Однако слабая надежда на то, что Фили полюбит Кили как настоящего брата, по-прежнему оставалась в сердце короля.       Размышления Торина прервал стук в дверь. Торин крикнул, чтобы входили, и в дверях появился Балин. Он низко поклонился королю со словами:       – Ваше Величество, простите за столь поздний визит.       – Входи уже, – махнул Торин рукой на кресло, стоящее напротив его стола, приглашая Балина сесть. – И давай без церемоний, Балин. Ты знаешь, как я это не люблю от близких друзей.       – Не хотел тебя отвлекать, – промолвил Балин, усаживаясь напротив Торина. Торин заметил, что в руках Балин сжимал длинный свиток, и весь напрягся. До короля начала доходить причина позднего визита Балина. Похоже, они с Оином и Дори что-то нашли о полукровках. Торин поддался вперёд, сложив вместе кончики пальцев, и нетерпеливо уставился на Балина, который, глубоко вздохнув, продолжил: – Мы нашли кое-кого. Как ты и просил Дори и Оина. Мы искали очень долго и…       – Не тяни, Балин! Кто это? Сколько он прожил? Он сейчас жив? Расскажи мне всё!       – Он погиб, Торин! В битве за Азанулбизар.       Лицо Торина вмиг помрачнело, он почувствовал, как внутри у него что-то оборвалось и упало в пропасть. Надежда таяла на глазах. Погиб. В битве за Азанулбизар… Махал, это было совсем давно! И в то же время, как будто бы вчера!       – Как его зовут? – тихо спросил Дубощит, даже не слыша своего голоса.       – Аннам, сын Эрдара. Мать была гномкой из рода Камненогов, а отец человеком из Гондора. Аннаму было 53 года, когда он умер в битве за Морию. Но больше о нём ничего неизвестно, Торин. Мне очень жаль.       – Погиб совсем ещё молодым. Ненамного он старше меня…       – Тебе тоже пришлось слишком рано взойти на престол.       – Пришлось, – согласился Торин, опустив голову и прикрыв глаза. – Смерть деда, отца и Фрерина вынудила. Жестокая война, сколько крови было пролито!       – Да, Торин, война жестока. Она беспощадно забирает жизни. За всё приходится платить, а за Морию мы отдали немыслимую цену.       – Я боюсь теперь приближаться к этому месту, обагрённому алой кровью моих собратьев и родичей. Копи прокляты. Орков и гоблинов манят богатства Мории. Боюсь, та цена, которую заплатил Трор за Морию, лишившись при этом собственной жизни, оказалась напрасной.       – И всё же, Торин, – Балин закусил губу. – Может, мы не зря отвоевали Морию? Богатства нашего народа сейчас никто не охраняет! Враги не осмелятся снова там появиться, а если и осмелятся, то мы уже можем быть готовы…       – Балин, у нас и в Эреборе своих забот хватает! На дворе зима, нашему народу грозил голод! В последний момент мы спасли положение.       – Если бы ты сразу обратился к Трандуилу, то мы бы спасли положение гораздо раньше, – усмехнулся Балин.       – Боюсь, если бы я обратился к Трандуилу, то положение бы только обострилось, – невесело хмыкнул Торин и вдруг заулыбался. – А я рад, Балин. Рад, что мы побывали в Рохане, в стране людей. Ведь именно там мы нашли Кили!       – Конечно, Торин, это прекрасно! Я очень рад, что Кили появился у всех нас.       – Он назвал меня дядей, представляешь? – Торин мечтательно прикрыл глаза, вновь погружаясь в воспоминания. Уши его опять услышали весёлый смех Кили, и настроение сразу же поднялось. – Мой Кили, мой племянник… назвал меня дядей!       – Он привыкает, – как, само собой разумеется, сказал Балин. – Привыкает к семье, вот и всё.       – Махал, хоть бы! Хоть бы он больше не убегал… и, Балин, я правильно понимаю: больше полукровок вы не нашли?..       – Нет, Торин, – покачал головой седовласый гном. – Я всё перепроверил. Ни единого упоминания.       – Жалко. Кили, он…       – Думаю, всё будет в порядке, Торин! Он растёт сейчас подобно гному. Ему ведь пятнадцать, говоришь? А выглядит он на пять. Это вполне нормально. Думаю, он будет жить наравне с нашим народом.       – Век людей короче. Я боюсь за Кили.       – Думаю, твои опасения напрасны. Понаблюдаем за его возрастом, больше нам ничего не остаётся.       – Ты прав. Спасибо тебе, Балин! Как я могу отблагодарить тебя, Дори и Оина?       – Пустяки, Торин, – отмахнулся мудрец. – Нам ничего не надо. Для нас честь служить своему королю.       – Балин, я же просил без церемоний! – нахмурился Торин, однако на лице его играла лёгкая улыбка. Балин успокоил Торина своими словами о возрасте Кили. Догадки Балина, как правило, подтверждались, а значит и в этот раз он окажется прав и Кили действительно проживёт долгую жизнь подобно гному.       – А я и не церемонюсь. Так просто…       Взгляд Балина задержался на старинном указе, который вычитывал Торин, чтобы изменить устаревший закон, а потом на глубокой морщинке, залегшей между красными от усталости глазами узбада. Торин устал, это было видно в свете масляной лампы, стоящей слева от него, и по сгорбившейся спине, и по утомлённому взгляду, вновь обратившемуся в старый свиток.       – Торин, – негромко окликнул его Балин, вдруг вспомнив ещё одну важную вещь, о которой стоило сразу же сказать.       – Да, Балин?       – Как твои взаимоотношения с Фили?       Торин выпрямился, откладывая перо, и удивлённо поднял глаза на Балина, гадая, с чего бы это он вдруг задал такой вопрос.       – Да вроде бы нормально, Балин, – немного подумав, ответил король, и Балин лишь покачал головой, печально улыбаясь. Торин торопливо продолжил. – Нет, конечно, после всего того, что произошло между Фили и Кили, начиная с Эредрина, я им недоволен! Он совершенно не хочет принимать Кили в семью, отталкивает его, прогоняет. Из-за него Кили убежал, Балин! И так простудился. Махал, а если бы мы его не нашли?! Что было бы тогда? Я бы тогда не простил Фили никогда…       – А сейчас ты простил его?       – Что за вопросы, Балин? Конечно, простил!       – Тогда почему ты так от него отдаляешься? Избегаешь с ним встреч и разговоров…       – Это Фили тебе пожаловался? – вдруг догадался Торин, но Балин будто бы не слышал.       – Почему, Торин? Фили нужна твоя забота и внимание! Ты когда-нибудь вообще задумывался об этом? Отдалившись от Фили, ты сделаешь ему лишь хуже!       – Он уже не ребёнок, Балин, – сухо заметил Торин, которому этот разговор нравился всё меньше и меньше. – Он должен уметь держать ответ за свои поступки. Особенно перед Кили. Малыш не заслужил такого отношения к себе.       – Не заслужил, – согласился Балин. – Как и не заслужил к себе подобного отношения и Фили.       – Балин, я не понимаю, – рассеянно покачал головой Торин. – Почему ты его защищаешь? Он ведь виноват!       – А ты никогда не думал, как тяжело приходится Фили? Появление брата ответственный момент, Торин, а Фили был к нему не готов. Так внезапно на него всё обрушилось. Торговый караван, новые впечатления, люди, Эредрин… и вдруг ни с того ни с сего брат. Разумеется, Фили болезненно воспринял появление Кили. В ребёнке закипела ревность, Торин, он обозлился на Кили, так как боялся, что вы с Дис будете любить Кили больше его.       – Это глупости. Фили должен был понять…       – Он ещё ребёнок, Торин. Его поступки были необдуманными из-за чувства страха. Фили боялся потерять вас. Вам с Дис следовало бы объяснить Фили, что ему нечего бояться, но тогда все ваши мысли были заняты лишь Кили. Оно и очевидно, малышу приходилось несладко у тех злобных мыловаров, верно?       – Они были настоящими извергами, – скрипнув зубами от злости, выдохнул Торин и сжал руки в кулаки.       – Кили повезло, что вы его нашли. Вам повезло, что вы нашли Кили. Он замечателен и настоящий гном, хоть и наполовину, но это не имеет значения.       – Кили один из нас!       – Да, Торин, я и не спорю. Но и Фили ты должен понять. Сегодня на занятии он сказал мне, что сожалеет о тех ужасных словах, что сгоряча сказал Кили, и из-за которых малыш убежал. Ему стало стыдно перед Кили, он сам мне это сказал.       – Правда? – Торин был приятно удивлён словами Балина, хоть и не поверил в них сразу. – Махал, неужели?       – Я никогда бы не стал лгать тебе, Торин.       – Я верю, Балин, – тихо промолвил Торин. – Прости, что усомнился в твоих словах. Просто… это кажется невероятным!       – Он боится поговорить с Кили.       – Боится? Но почему?!       – Боится, что Кили его не поймёт. Или не простит.       – Кили такой добрый. Он простит…       – Но Фили от этого не легче, – вздохнул Балин. – Я посоветовал ему написать письмо Кили.       – Письмо? – изумился Торин. – А он?       – Я не знаю, как он поступит.       – А если он его напишет, – Торин нахмурил брови. – Если Фили его напишет, то сможет ли Кили его прочитать? Он ведь едва начал учиться…       – Он мальчик смышлёный. Учится очень быстро. Думаю, что с помощью азбуки рано или поздно Кили бы расшифровал письмо…       – …и они бы помирились, – докончил мысль Балина Торин. В сердце узбада вновь разгорелась надежда.       – Именно, – кивнул Балин.       – Спасибо, что поделился со мной информацией про Аннама. И про Фили. Балин, твоя помощь бесценна! Чтобы я без тебя делал?       – Ты поговоришь с Фили? Хоть теперь ты понял, что им руководил страх, а не разум, когда он так холодно относился к Кили.       – Да, Балин, теперь понял. Ты открыл мне глаза. А с племянником я поговорю обязательно. С обоими.       – Дай Кили время, – губы Балина дрогнули в улыбке, он задумчиво почесал свою белоснежную бороду. – Что-то мне подсказывает, что Фили письмо всё-таки написал…       – Ты прав! – у Торина словно камень с души упал. Одной проблемой, похоже, стало меньше в его семье. Ну или станет в ближайшее время. – К балрогу этот закон! Завтра по ходу дела что-нибудь придумаю…       – Мы вместе что-нибудь придумаем. Совет с радостью поможет своему Королю.       – Спасибо тебе, Балин, – тепло проговорил Торин. – Спасибо за всё.