Четыре ноты для морской флейты: Белый Шторм

- ...и как прикажете это все понимать, почтенный мэтр? - последнее слово худощавый седой человек в офицерском кителе без знаков различий произносит с ироническим уважением, отставляя в сторону чашку с желудевым эрзац-кеширом - в этой глуши хорошего не достать - и вынимая из кармана самодельный фанерный портсигар и зажигалку на “искорке”. - Как угодно, - с раздражением пожимает в ответ плечами тот, в ком Палома диа Оливера, случись ей здесь быть, не без труда узнала бы м’эстро Видалье, ее мэтра. - Или никак. Физиологически он никак не мог этого сделать - но сделал. - Может быть, там был кто-то еще? - человек в кителе прикуривает сигарету и внимательно смотрит на женщину, протянувшую ладони к огню, еще тлеющему в топке плиты. Та, не оборачиваясь, качает головой: - Это был Нойе, фар Эрих. Собственной ебучей персоной. - И никого больше? - И никого больше. - Чертовщина, - морщится человек, которого она назвала фар Эрих. - Людоеды, - отзывается она так, словно это все объясняет. - Надо разузнать точно, - после раздумчивого молчания говорит тот. - Точно выяснить, что это было. Нойе к черту, все равно не успели. - А как же материалы? - обеспокоенно спрашивает мэтр. Вернее, Мэтр. - Займетесь пока теорией, - усмехается фар Эрих. - Материалы переправить проще, чем вас. Он не произносит вслух того, что очевидно всем присутствующим: ближайшие недели, если не месяцы, этим двоим придется провести очень уединенно. - Лина, девочка!.. - мама смеется и плачет, обнимая дочь, свободной рукой осторожно привлекает к себе Тонио. У того рука в гипсе и очень взрослый вид в новых очках. - Дети, дети, как же вы меня напугали!.. - Прости, мама, - бормочет Лина ей в плечо. Краем глаза она ловит безразличный взгляд дежурного техника. Его концентратор, мерно мигающий своим цветным глазком с ладони хозяина, кажется и то более одушевленным. Великая герцогиня усаживает сына и дочь по обе стороны от себя, вытирает слезы. - Я говорила с фьеро диа Рьесо, он сказал, что не видит смысла в продолжительном карантине. Послезавтра заберем вас домой. Конечно, Тонио придется пропустить этот год, так жаль… - Мама, а что Сендио, его нашли? - на самом деле Лине не очень интересно: ей хочется остаться одной, чтобы попытаться расслышать за негромкой суетой карантинного крыла госпиталя Департамента хотя бы намек на шепот моря. В Центральном она бы точно его расслышала, но их привезли сюда. - Мне сказали, он уже вернулся к исполнению своих обязанностей, - улыбается фьера Мария, и Лина как-то понимает, что мать говорит неправду, но не может разобрать, верит ли та сама в этот обман.