Четыре ноты для морской флейты: Белый Шторм

Ей все-таки пришлось раздевать мертвеца; закончив эту нехитрую работу, Палома опустилась рядом на пол, чуть ли не в кровавую лужу, натекшую с убитого, в полуобмороке - и насилу очнулась, когда ее окликнули и легонько потрясли за плечо. Даже в этом тусклом свете темные пятна на светло-желтой куртке были хорошо заметны; впрочем, какая разница... Форма Романо - зачем-то она вспомнила, как звали беднягу - Нойе была коротка, руки торчали из обшлагов, манжеты брюк болтались сильно выше щиколоток. - Выпейте, фьера, - от него пахло баиром и шоколадом; это было так неуместно, что девушка невольно закрыла глаза, бессознательно пытаясь провалиться обратно в тот полусон, из которого он так бесцеремонно ее вытряхнул. - Ну же. В губы ткнулось металлическое горлышко; от мысли, что он только что пил из этой фляги, Палому почему-то затошнило, она попыталась отстраниться; но он придержал ее затылок - неловко, хоть и осторожно, и сладкий жидкий огонь обжег ей сначала язык, а затем и гортань. Потом стало вдруг тепло, и девушка судорожно, прерывисто вздохнула, сдерживая рыдание. - Отлично, - Нойе отпустил ее и медленно распрямился, убирая флягу. - Вставайте и идем. У нас еще четверть часа в запасе, должны успеть. - Вы не подниметесь сами на поверхность, - мэтр очень старался говорить спокойно, но даже Палома слышала панику в его голосе. - Каким бы чудом вы ни встали сейчас, вы не сможете… даже с помощью… - Как плохо вы думаете о фьере диа Оливера, - гэл оперся о стену, прислонясь к ней затылком, и Палома вдруг поняла, что у него болит голова. - Неужели вы полагаете, что подвиг ваших санинструкторов так уж неповторим? - Вы меня удивляете, фьер Нойе, - Палома помимо воли отвернулась: ей было стыдно за мэтра и одновременно за собственный стыд, как бы глупо это ни звучало. - Вы же практичный человек. Неужели ваша неприязнь ко мне сильнее здравого смысла? - В котором вы мне совсем недавно отказывали? - Нойе негромко рассмеялся. - Я могу быть вам полезен. - Сомневаюсь. Фьера… - Прошу вас, - мэтр облизал губы. - Скажите целиком, - лениво улыбнулся гэл. ...Когда Тонио только готовил яхту к выходу, он нашел в рундуке с забытыми (или ненужными?..) вещами брата, кроме ривальтеллы и патронов к ней, пачку сигарет, зажигалку с гравировкой “РН” и полупустую фляжку чего-то крепкого, пахнущего смолой и почему-то торфом. Он тогда, воображая себя морским волком, попытался отхлебнуть из нее, но самым постыдным образом поперхнулся, закашлялся и поспешил убрать находку с глаз долой, в карман найденной тут же кожаной куртки, сильно потертой и даже лопнувшей по шву в двух местах - тем привлекательнее она показалась будущему покорителю всех океанов; правда, она оказалась скроена на человека раза в два пошире его в плечах; Лина хихикала и дразнила его реморой - мол, в новом фильме про Рыжего Дьявола пираты юнгу в точно таком же рубище подобрали, - но сейчас это оказалось очень кстати. Они как раз поместились под ней вдвоем, а плескавшихся на дне остатков землистой дряни хватило, чтобы согреться. - Тонио, не спи, - Лина толкнула брата в бок. - Мы что, так и будем здесь сидеть? - Нет, конечно. Отдохнем, как раз ветер уляжется, и пойдем. - Куда? Возвращаться смысла не было: “аварийки” как пить дать смыло, да и яхте, скорее всего, не поздоровилось. Про то, как он будет объясняться с братом, Тонио предпочитал лишний раз не думать. - На ту сторону острова. Надо посмотреть, может, там найдется из чего хоть костер развести… - Костер развести и здесь есть из чего, - дернула плечом сестра. - Не говори глупостей, - Тонио поморщился, радуясь, что ей сейчас не видно его лица: рука болела все сильнее, хорошо, рукав длинный, до пальцев, и не видно, как опухло запястье. - Топора нет. Хворост нужен. - А долго еще будет, как думаешь? Он понятия не имел. По всему, этого шторма не могло быть, не бывает такого. Даже наведенное - им показывали как раз не очень давно учебный фильм, там техники решали задачу прикрытия высадки десанта без авиации - не так выглядит. Но сестра ждала ответа, сестра была напугана, хотя старалась не подавать вида, и юноша как можно небрежнее ответил: - До темноты наверняка все кончится. Ты поспи пока.