НОВОГОДНЯЯ ИСТОРИЯ «ПРОКЛЯТОГО РАЯ».

*** Серафина и Рен стояли у ворот бывшего «Рая». Оперативники разбирали разбитые стекла в саду. Что-то еще искали…В белой легковой машине Марина куталась в Колин пиджак. И, все-таки никак не могла согреться… Перед ее глазами стояло лицо умирающего Бумера. - Марин… - только сейчас она поняла, что брат уже минут пять пытается до нее достучаться. - Да, Коль… Я в порядке. Он недоверчиво хмыкнул. - Может, в больницу заедем? - Зачем?! Я не ранена! - Ну… укол успокаивающий сделать… - Не нужно! - Точно? Она кивнула. - Ну, смотри… классный парень этот Бумер, все-таки… Был. Кто он хоть такой-то? - Кто он? – повторила Марина. – Он… Он… Да неважно уже теперь, кто он! Но человек был настоящий. Знаешь, Коля, поехали домой, а? Сейчас без пяти одиннадцать… Может, еще успеем к Новому году? - Давай! Артем, мы поехали! - Давайте! – крикнул с улицы Давыдов. – Счастливый ты, Зотов! Твоя миссия выполнена, а нам еще этого Каина искать. Мало того, что мерзавец сбежал, так еще и мое табельное оружие унес! У меня, правда, всего два патрона там оставалось… - Удачи! – сказал Коля коротко, трогаясь с места. - Ты почему с ней не поехала? – спросила Серафину Рен. - Да я не знаю… Обидно, что я этого мальчика не уберегла… Не знала, понимаешь, что он кинуться может. Марина бы не пострадала, отвернуть пулю было несложно для меня. Но что он кинется, я не ожидала. Почему он это сделал? Она ведь даже невестой его не была. - Ты просто слишком давно была человеком, Серафина. Ты успела забыть, что такое любовь… - Может быть… А теперь, я наверное, уже не нужна. Он скоро будет здесь. И, наверное, сам захочет быть ее ангелом. Это хорошо, конечно… Но он мог бы еще жить долго… и быть с ней. Жаль мальчика! - А Катю тебе не жаль? – спросила Рен, расправляя крылья, чтобы растаять в туманной ночной дымке. – Она тоже могла бы еще долго жить! - Ну, знаешь… Катя твоя сама свою судьбу выбрала. Она хотела жить счастливо за счет несчастий других. А это всегда наказывается! Рен тяжело и беззвучно вздохнула. И поднялась над Землей. Два часа спустя в зале городского морга никого не было. Даже дежурные сотрудники постепенно разошлись встречать Новый год. Привезенное тело даже не убирали в холодильник. Оно так и лежало на прозекторском столе. Его еще должны были опознавать родственники. Кроме того, доставившие труп сотрудники милиции могли потребовать вскрытия. Легкой тенью заплаканная Рен скользнула к столу. Красивая женщина в шикарном темно-бордовом костюме казалась живой. Строгие, но привлекательные черты ее лица еще не успели заостриться, ухоженные руки не подавали признаков окоченелости. Рыжеватые блестящие волосы, выпав из высокой прически широко разметались, как будто их владелица просто спала и видела кошмарный сон… Только Рен казалось, что этот кошмар сниться ей. Ужасно хотелось проснуться. - Ренни! – позвал знакомый голос. Еще две крылатые тени бесшумно приблизились к ней. - Ник? Почему ты не с Каином? Он тяжело вздохнул. - Ему все равно не долго осталось… - Откуда ты знаешь? Чувствуешь? - Здесь и чувствовать нечего, дорогая. Разве я бы смог остаться в этом мире без тебя? - Нет. И я не смогла бы. – Рен всхлипнула. – Ник, почему все кончается так плохо? В чем мы виноваты? Завтра ее дети узнают, что ее больше нет… У ее мамы больное сердце… Она все собиралась положить ее в хорошую клинику, на обследование… Не собралась… Что же будет, Ник? - Все будет хорошо! – произнес совсем рядом твердый голос. – Клуб уничтожен, и не возродиться. Суда не будет. Алина и Варенька до конца своих дней будут уверены, что их маму в новогоднюю ночь застрелил пьяный военный, ворвавшийся во время шоу в развлекательный клуб, где она работала администратором… Виктор и Женя будут знать правду, но никогда не обнародуют ее. Марина и Анюта постепенно забудут ужас, через который им пришлось пройти. Все будут жить долго и счастливо. - Ты… ты просто ненормальная, Серафина! Зачем ты сюда пришла? Это же ты их убила! Во всяком случае, ее! - Отнюдь. – Серафина спокойно качнула головой. – Хочешь, расскажу, что случилось бы, если не я? Катерина не выпила бы таблетки. Ее бы арестовали. Каин, пытаясь спасти ее, был тяжело ранен… Она пять лет просидела в тюрьме… Потом вышла… Чтобы руководить другим клубом, очень похожим на этот. Ее дети отказались общаться с такой матерью. Она считала Каина погибшим, но он ее нашел… - Серафина привычно пересказывала возможные события как уже свершившиеся. – Я вижу: очень много зла произошло в этом клубе…Очень… - Неправда! – крикнула Рен. – Если бы они выжили сегодня… Да Катя шагу больше к подобному месту не сделала бы! - Сделала бы! – Уверенно подтвердила Серафина. - А потом… умерла бы в Израиле… от распространения злокачественной опухоли. А Каин… в общем, ненадолго пережил бы ее. Разве, пододвинув ей этот флакон, я не сократила их страдания? Поймите, в итоге все равно была бы смерть. А сколько жизней и судеб они еще успели бы уничтожить?! - В словах Серафины есть смысл. Печальный, но смысл. – подтвердил Ник. – Потом, мы же знаем, что ни один ангел не может противостоять фатуму. Так было суждено, Рен, пойми. Они не должны были выжить. И не выжили. - Прости меня, Рен. – печально сказала Серафина. – я, действительно, была жестокой. … Сказалось прошлое – раньше я была демоном. А иногда так хочется побыть просто человеком! Чувствовать вкус еды, сладость сна, запах цветов, руки любимого. Просто жить, никого не судя и никого не спасая. К сожалению, этого счастья я не заслужила. За сегодняшнее я буду жестоко наказана, я знаю… Но я не смогла, видя зло, и чувствуя в себе силы остановить его, не сделать этого. Другого способа разрушить «Рай» я не нашла. Простите меня… - Да нет, Серафина, я все понимаю. – сказал Ник. – И Рен, в конце концов, поймет тебя. Ты хотела спасти Марину… и многих других… Ты действовала не по правилам, Серафина, но имела на это право, как бы дико и бесчеловечно это не звучало. В том, что случилось с нашими подопечными, больше всего, виновата не ты, а они сами. И мы… потому, что не нашли способа вовремя изменить их и сделать добрее… Но теперь уже поздно говорить об этом… Я – к Каину. Хотя бы, последние часы побуду с ним. Разделю его боль. Насколько это возможно. - Я иду с тобой, Ник! – заторопилась Рен. – мы вместе ее разделим! Серафина, оставшись на миг одна перед телом Кати, сокрушенно вздохнула. Да, она приложила руку к этой смерти… Но разве был у нее другой выход? Ведь она – ангел Марины, не Кати… *** Мост в отдаленном микрорайоне Москвы в эту ночь напоминал портал в иное измерение. Освещенный дорожными желтыми фонарями, он был пуст и глухо отражал звук одиноких шагов. По ним, в глубине, плескалась черная вода, все еще отчаянно противостоящая сковывающему льду. Казалось, это именно тот мост, с которого начинаются все в мире дороги. Но Каин знал, что его дорога, во всяком случае, здесь заканчивается. Он не помнил, как добрался сюда. Никто не преследовал его, не стрелял в спину. Его потеряли в этом нелепом мире, раскрашенном огнями, словно новогодняя елка. Злой ветер метал в его лицо, мокрое от слез, которые он не сумел и уже не хотел сдержать, колючие снежинки. Черная, небывалая тоска застыла в серо-зеленых глазах. В уши лился Катин голос. Не тот, последний, невнятный шепот, а счастливый, чуточку насмешливый голос, со смехом пополам: - Каин, что же ты даму на муравейник уложил… - Меня всегда поражал твой юмор… - Каин… ты береги себя, хорошо? - Каин, когда ты со мной, мне ничего больше не надо… - Мог бы хоть для вида посочувствовать! Я здесь как белка в мясорубке! - когда ты со мной… - Мог бы посочувствовать! -…ничего больше не надо… - Как белка в мясорубке! - ничего…ничего… не надо… Он слушал эти беспорядочные реплики, всплывающие в памяти, точно музыка. Он упивался, наслаждался ими. Это было все, что у него еще осталось – память о ней. Никто не мог отобрать этого у него. Это было, конечно, не так уж мало… Но, все же, не достаточно, чтобы продолжать жить. Он вспомнил песню, которая звучала на рынке из репродуктора утром того дня, когда он впервые пришел в «Рай». Он случайно услышал тогда эту песенку какой-то популярной певицы, но, отчего-то запомнил ее. С тех пор песня прочно ассоциировалась в его сознании с Катей. Так, как если бы это пела она. Он остановился посреди моста, опершись на парапет. Подумал, вспоминая слова: Как просто друг друга нам уберечь, От полу разлук и от полу встреч, От полу забытых чужих имен, От полу влюбленностей всех времен! Он подумал, что на самом деле, УБЕРЕЧЬ друг друга – самое сложное. У них вот не получилось… Где-то вдалеке послышались радостные крики. Тут же он услышал приглушенный бой курантов. Начинался новый год. Год нового счастья, радости любви… только им уже не было в нем места. Он открыл заветную коробку. Зеленая бабочка, как живая, билась на его ладони. Он разжал ладонь над рекой, отпуская ее на волю… где-то внизу плеснула вода. … Войди в мой сон, войди в мою боль… Войди… остаться с тобой позволь… Остаться… остаться с ней… Он вспомнил, как Катя сказала, что будет его ждать… там, по ту сторону жизни. Что ж, он постарается, чтобы ей не пришлось ждать слишком долго… Пальцы сомкнулись на рукояти револьвера… Два патрона. Но он хороший стрелок, ему хватит одного… Хорошо, что здесь ему никто не помешает. Чтобы отогнать естественный страх перед смертью, он из последних сил вызвал в памяти ее улыбающееся лицо… - Встречай! – шепнули холодеющие губы. Грянул выстрел. Из ствола армейского револьвера вырвалось белое пламя.