***
Полиция меж тем уже приехала, и теперь возникла неожиданная проблема — не было возможности пробраться к своей машине. Ликки аккуратно пробрался через заднюю дверь в сад. Скользнул в тень деревьев и неспешно начал продвигаться к ограде. Едва он достиг ее, как ловким прыжком перемахнул через забор, подкрадываясь к полицейской машине. Окно ее было открыто нараспашку, полиция ушла в дом выяснять детали происшествия. Ликки не мог этим не воспользоваться. Он влез в окно машины, повернул ключ зажигания и резко надавил на газ, оставляя за собой выбегающих из дома недоумевающих полицейских.Часть 9
12 ноября 2014 г. в 20:52
Итак, у Мулински был план. И он был предельно прост. Ставка была сделана на эффект неожиданности. Мулински принялся делать Эмме знаки глазами, при этом не выпуская из виду бледного и решительного Ликки с пистолетом наперевес и замершего за его спиной Хеннинга.
Эмма по сигналу Мулински рванула резко в сторону, сам Мулински также сделал резкое движение по направлению к стулу, где висел его пиджак. Он успел схватить его, вытащить из кармана пистолет, снять предохранитель, и даже вскинуть. Но прицелиться он не успел…
Прогремело два выстрела.
Эмма завизжала и кинулась к Мулински. По его груди быстро расползалось кровавое пятно. Он прижал руку к рубашке и начал неловко оседать на пол.
Сзади раздался сдавленный вздох. Ликки опустил пистолет и медленно обернулся. Его друг, Хеннинг, прижимал руку к плечу. Сквозь его пальцы дорожками просачивалась кровь, капая на пол.
— Хеннинг, черт, ты ранен!
Пианист лишь горестно вздохнул. Он заметил, что падая, Мулински зацепил стул с пиджаком. И опрокинул его. Пиджак упал на пол и из его кармана выпали платок и какая-то карточка. Эта карточка и заинтересовала Хеннинга. Придерживая рану рукой, он медленно и осторожно нагнулся, чтобы поднять бумажку с пола. Бумажка ничего полезного из себя не представляла, если б не адрес, написанный на ней. Хеннинг внимательно прочитал его. Потом передал Ликки. Тот лишь вопросительно взглянул на друга.
— Что это?
— Это адрес.
— Я вижу.
— Мне кажется, Эмма нам поможет и расскажет, что это за адрес, — в голосе Хеннинга явно слышалась ярость. Такого голоса Ликки от друга не ожидал.
Он резким рывком схватил Эмму за руку, та вскрикнула.
— Ну?!
— Что вы себе позволяете?! — взвизгнула она.
— Ты знаешь, что это за адрес?
— Прекрати немедленно, ничего я не знаю!
— Знаешь!
— Нет.
— Ликки, звони в полицию.
— Что?
— Сейчас Ликки позвонит, куда надо и ты сама расскажешь все полиции. Особенно про то, где в данный момент твой муж.
— Я не знаю, где он!
— Вранье. Звони скорее!
Ликки вынул мобильник, внимательно наблюдая за Эммой. Он понял, она действительно знает, где их друг. А Хеннинг знал, что это за адрес. Он начал набирать номер, однако Эмма переменилась в лице:
— Ну, хорошо, хорошо… Да, я знаю, что это за адрес.
Ликки вскинул пистолет:
— Говори!
Вмешался Хеннинг.
— Это двухэтажный особняк на пустыре. Мы детьми ползали там. Он недалеко отсюда, но сейчас, кажется, кем-то куплен. Там шикарная застройка, особенно хозяйственных помещений. И я думаю, именно там наш друг.
Эмма молчала.
— Кто купил его?!
Эмма подняла голову и с ненавистью выплюнула:
— Рейхенбах. Его купил Рейхенбах.
Ребята переглянулись. По рассказам Графа, они знали, кто это такой. Если Граф действительно был там, то ему крупно не повезло. Более мстительной твари, чем Рейхенбах, в окрестностях их городка, кажется, не было.
План по спасению Графа разрабатывать было некогда.
— Я поеду за ним, — Ликки поглядел на Хеннинга.
— Один?
— Да, ты ранен. И задержи Эмму. Давай-ка ее пока привяжем.
Что они и сделали, несмотря на громкие вопли и попытки вырваться со стороны Эммы. Плечо Хеннинга пришлось перевязывать рубашкой Мулински.
Выйдя в коридор, Ликки обнял друга, тот неожиданно всхлипнул и теснее прижался к нему:
— Привези его живым… Пожалуйста!
Ликки ничего не мог обещать, и Хеннинг это прекрасно понимал. Они даже не были уверены, жив ли Граф.
— Не волнуйся, с полицией я справлюсь, — добавил клавишник, глядя, как Ликки лишь грустно улыбается.
Пора было спасать Графа. Хеннинг быстро набросал другу примерный план местности вокруг особняка и план расположения комнат.
— Будь очень осторожен. Рейхенбах может быть очень хитрым.
— Я помню его. И что он может, кажется, представляю.
— Удачи. Береги себя.
— А ты поправляйся поскорее. И Эмму из виду не упускай. Она тоже может теперь все, что угодно.