***
Рукия никак не могла взять в толк, как так получилось что Ичиго и Кенпачи сошлись. Это казалось ей дикостью и несусветной чушью, но тот разговор с Ичиго, заставил посмотреть её на всё с другой стороны. И Рукия, уже привыкшая всё разъяснять и просвещать подругу, поняла что наследница Клана Шиба во многом права. Особенно, в своем взгляде на отношения между Шинигами разного социального статуса. Ведь, если бы руконгайцев не брали в академию, её сестра не попала бы в Клан Кучики и она сама не стала бы сестрой Бьякуи, а Ренджи не стал бы Лейтенантом при этом самом Бьякуе. А после того, как Хирако и Ичиго открыли ей глаза, на так называемый «закон», черноволосая начала очень щепетильно относиться к тому что говорят старшие по званию. Ведь именно из-за слепой веры в нерушимость законов Общества Душ, она едва не была казнена. И ведь она тоже поддалась этой вере, считая себя виноватой в страшном преступлении. А относительно отношений Ичиго и Зараки… Она наблюдала за подругой и была удивлена, заметив, как они смотрят друг на друга, улыбаются и даже держаться за руки. — А чего ты хочешь? — как-то раз сказал ей Ренджи, когда она поделилась с ним своими мыслями. — В конце концов, чем капитан Зараки хуже любого другого? И вообще, у живых есть такая поговорка: Сердцу не прикажешь! Ренджи вообще в большинстве случаев, если разговор заходил о капитане одиннадцатого, был на стороне своего бывшего командира. Видимо, где-то глубоко в душе он так и остался бойцом отряда Зараки и тем оборванцем-руконгайцем, с которым они вместе озорничали и учились в Академии.***
Маленький лейтенант Одиннадцатого отряда, Ячиру Кусаджиши, была счастлива и очень довольна, ведь наконец сбылась её мечта и Кенпачик завел себе подружку. Да не кого-нибудь, а временную Шинигами, к которой сама крошка-лейтенант очень привязалась и уже довольно давно в тайне считала её своей мамой. А теперь это не надо было скрывать и девочка с удовольствием принимала ласки от рыжеволосой вайзардки и слушала её сказки перед сном. А когда появилась Нелл, Ячиру сразу записала её в свои сестры и лучшие подружки, как и всех остальных девушек их уже довольно большой семьи. — Сестренка? — наклонила девчушка голову на бок, глядя на розовые волосы Заэля. — Нет, малышка… Или я должен сказать, принцесса клана Зараки? — улыбнулся ученый, — но если хочешь, я буду твоим братиком. — Хорошо, но всё-таки ты больше похож на девочку, — констатировала Ячиру, запрыгивая на плечи новоявленного братца.***
Одинадцатый отряд, с момента своего основания, славился бесшабашностью своих бойцов. И за внешней стороной никому так и не удалось рассмотреть внутреннюю сторону. Да, в отряд брали в основном боевиков, но это не значило, что они могли только лбом стены сносить. В отряде были и тактики и стратеги, и даже крючкотворы, которые могли на любой приказ, составить такой ответ, что даже самые въедливые не подкопались бы. Но с тех пор как Капитан Зараки отбыл на грунт в казармах было на удивление тихо, но не надолго. Иккаку быстро напомнил расслабившимся бойцам, что не зря носит звание тетьего офицера и пристроил почти всех людей к делу, а тех, кому место не нашлось, отправил для обмена боевым опытом в другие отряды. Когда с бойцами он разобрался, то прошёл слух оо помолвке его капитана и Временной шинигами. После этого обладатель самой блестящей прически в стиле бильярдный шар подвис и долго ходил пришибленным. Нет, с одной стороны, это было превосходно и Куросаки идеально вписывалась в их отряд, да и он с Юмичикой давно приглядывали своему начальству Пассию, но в последние сто лет, никого даже отдаленно похожего не было. С другой стороны, Иккаку откровенно не мог представить этих двоих вместе. Его терзания прекратил Ренджи. Как-то раз, зайдя в казармы бывшего отряда, красноволосый увидел своего учителя и потащил в ближайшую рюмочную, за чертой белого города. Напоив Иккаку почти до беспамятства, Ренжи выдал. — А чего ты мучаешься? Или ты в кэпа… того? — Чего? В глаз получить хочешь? — встрепенулся Иккаку. — Ну вот и не ходи с убитым видом! А Куросаки баба, что надо! И голова на плечах есть, так что Капитан в точку попал. Третий офицер согласно покивал. — Жаль будет, если это всё простым слухом окажется. — проговорил он. — Что-то мне подсказывает, что там всё далеко не так просто, и слухами это не ограничится, — Намекнул на какие-то подковерные интриги начальства Ренджи. — Но если вдруг что… Иккаку почти пьяно улыбнулся и чокнулся с бывшим учеником пиалой саке. — Заметано! — выдохнул Третий офицер и опрокинул в себя выпивку, а через несколько дней Ренджи в составе целой делегации выдвинулся на грунт. — Капитан Зараки, — как-то вечером произнёс Ренджи, стоя на крыльце клиники Куросаки. — У вас же всё серьёзно с Ичиго? — Более чем, — с какой-то непонятной усмешкой произнёс Кенпачи. — Я рад, но ведь она девочка не простая, уж это-то мы оба с вами знаем не понаслышке, — молодой шинигами потер ключицу в том месте, куда пришёлся когда-то меч Ичиго. Заметив его жест, Кенпачи усмехнулся и вскинул на бывшего подчинённого взгляд. — Более чем, — повторил он и тоже коснулся шрама, который нанесла ему Ичиго. — Но… — Без «но», капитан, — взгляд Ренджи стал жестким, но в нем не было агрессии или угрозы. Четкая холодная уверенность в себе и расчетливость. — Бывших руконгайцев не бывает, как и бывших бойцов одиннадцатого. — Я тебя услышал, — почти по-волчьи ощерился Кенпачи. — И если что… — Я вас тоже услышал, капитан, — улыбнулся лейтенант. Ведь бывших бойцов одиннадцатого действительно не бывает. И не зря их считают стаей, где вожак главный и сильнейший. Поэтому, если на чаше весов своя «стая», а на другой какой-то иссохший свод правил и законов, руконгаец ещё дважды подумает на чью сторону встать.