Хейл! Сядь на место!

До Стайлза медленно начинает все это доходить, он смотрит через окно на серую улицу и не может понять, что делал не так. На запястье образовалась странная завитушка трискелион, но как так получилось? Почему вместо прогнившей раны оказалась набитая тату? Стайлз точно не хочет говорить об этом с отцом и еще о том, что последние два дня Мэтт не появляется у них на пороге. А вообще Стайлз бы не хотел думать пока о Мэтте, он вызывал много вопросов, но все равно оставался вести себя, как ни в чем не бывало. Стайлза это злит, почему ему никто не может нормально сказать, что происходит. Очередное появление Мэтта в его комнате ничем хорошим не заканчивается. Слишком уж спокойный парень для того, которого могут просто выставить за дверь. - Стайлз, что с тобой не так? Почему ты вдруг так похолодел ко мне? Стилински не отвечает, он просто укрывается с головой одеялом, и поворачивается к стене. Мэтт вздыхает и садится рядом, на мягкую кровать, положив руку на спину парня. - Стайлз, посмотри на меня. А Стайлз не хочет, ему настолько не по себе от всей этой ситуаций, что хочется завыть. А тут еще Мэтт со своими допросами, ну почему его не могут просто оставить в покое? На глазах почему-то наворачиваются слезы, и почему-то внутри так больно тянуло, словно из него ушла вся жизнь. Дышать становится трудно, и когда Стайлз понимает что это снова СДВГ дает о себе знать, он пытается удержать воздух, но ничего не получается и он начинает задыхаться, чувствуя чью-то безумную боль. Он не слышит как в испуге его пытается привести в чувства Мэтт, беря за лицо и начиная легонько бить по лицу. Ему больно... Нужно что-то сделать.. Он зовет меня, он... - ДЕРЕК! Отбрасывая Мэтта и подрываясь с кровати, кричит Стайлз, крепко держась за свою голову, было ощущение, словно ее взрывали на мелкие кусочки. Он ждет... Ему больно... Он не может больше... - Где?! Куда его увезли?! Ты должен мне сказать! Он зовет меня! Ему плохо! Стайлз кричит еще что-то неразборчиво, начиная колотить подходящего Мэтта. Правда лежала на поверхности, а Стайлз так и не понял, что все это время ему было плохо, он просто тянулся к Дереку. Он не знал как, но он точно чувствовал, что Дереку больно, вот именно сейчас. И все это время, Стайлз пытался закрыться от этого. Все это время, он так рьяно пытался скрыться, но от чего? Почему же теперь ему не все равно на этого бесчувственного ублюдка, который так бережно гладил его по голове, который дарил такие безбашенные поцелуи. Все это время он пытался убежать от того, что вызывало в нем столько чувств. Все это время, он делал неправильные вещи. Из этих неправильных вещей был и Мэтт. Ты не для него... Слова всплывают в сознании как что-то такое, что он должен был давно еще вспомнить, но понял только сейчас. Стайлз уже не может контролировать себя и потому, он чувствует как его крепко сжимают в объятьях и это точно был отец, только он мог так пахнуть домом. Стайлз не знал сколько кричал и выгонял ошарашенного Мэтта, но теперь дома никого кроме него и отца не было, а еще это саднящая боль в горле. И пустота, которая поедает его заживо. Он больше не чувствовал боли, значит отпустило. Значит, Дереку не больно. Он справится, он сильный. Стайлзу остается лишь обессилено рухнуть в руки отца, прижимаясь словно слепой щенок к матери. - Я люблю его... Еле слышно, отчаянно хрипя осипшим голосом, выдавливает Стайлз, и понимает, что все это время он просто мучил себя и его. Стайлз засыпает неожиданно, но он искренне рад хоть тому, что сумел понять что-то за все эти треклятые годы мучений. А ведь правда оказалась куда проще, чем думал бедный Стайлз. - Я знаю сын, я все знаю. С какой-то непонятной тоской проговаривает Джон укрывая сына одеялом.