Секс-символ всея Суоми

      За представление «Negative» решено было отвечать Йонне и Антти. Собственно, это была единственная группа, которая вообще не парилась. Они сейчас были как раз в том возрасте, в котором остальные были в 2008.       - А как они вообще представляют это мероприятие? Соберемся мы, значит, такие все из себя красивые. В каком-нибудь «Hartwall Arena». А дальше что? – недоумевал Аарон.       - Ты не прав. Сначала запустят промо, потом продадут кучу билетов, пообещают шикарный концерт. Выгонят нас всех на сцену, с которой мы будем глупо улыбаться… - рассудил басист. После чего посмотрел на солиста и подумал, что тот уже начал репетировать сногсшибательные улыбки.       - Раздеваться, наверное, придется… - задумался Йонне.       - Я не буду… - Аатамила поморщился. – Кстати, можно на этом сыграть. Изначально позиционируя тебя как наиболее вероятного победителя.       - То есть ты уступишь победу мне? – блондинка интенсивно начал хлопать глазами.       Басист критически осмотрел «претендента». Ему на ум пришла поговорка: « в двадцать лет не спишь всю ночь, бухаешь – с утра свежий и бодрый, будто спал и не пил совсем. В двадцать пять выглядишь на то, сколько ты спал и сколько выпил. А в тридцать высыпаешься, ведешь правильный образ жизни, а на утро выглядишь так, будто не спал и бухал всю ночь». Учитывая количество выпитого пива, лицо Йонне с живописными мешками под глазами не вписывалось в его представление о том, как должен выглядеть секс-символ. Вообще он был как-то не по этой части и при слове «секс» у него перед глазами всплывала пышногрудая блондинка или брюнетка, но никак не тощенький Аарон.       Йонне в это время уже полез в шкаф, чтобы найти свои любимые джинсы, рубашечку и заветный черный карандаш для глаз. Финский рокер без косметики – не финский рокер!       Представители «69 Eyes» в лице Юрки и Юсси допивали очередной ящик вискаря. Вообще у Линнанкииви началась депрессия, а доблестный ударник просто пил за компанию.       - Мне 46, мать твою! Это же уже пиздец как много! – вокалист опрокинул бутылку и посмотрел на себя в зеркало.       - Нормально… мы прорвемся… все хорошо… - бурчал Юсси, слабо веря в победу своего товарища. – Я тут разузнал, что Негативы изначально не будут пытаться победить вдвоем, может и нам сделать ставку на одного участника…       - Я всегда в тебя верил, спасибо! – улыбнулся Юрки пьяной улыбкой.       - Ну…эээ… вообще-то я имел в виду себя… Все-таки… ну ты понимаешь… - начал ударник.       - Я – солист! Девочки всегда любят солиста! Я свободен, и вообще я – Хельсинский вампир.       - Да, в твоем случае, если ты встретишь «ту единственную», то это будет любовь до гроба… - он замялся и помрачнел. – И с каждым годом факт того, что это будет последнее увлечение в твоей жизни, становится все неоспоримее и неоспоримее.       - Нет, ну а чего? – Юрки разделся по пояс и подошел к зеркалу. – Я вполне еще ничего… ну кожа не такая упругая уже, но со сцены не видно… ну вот морщинка какая-то на лбу… ее тональник исправит. Круги под глазами вообще тенями зарисуем… Блять!!! Седой волос!!!       - Да, а у меня пресс кубиками… - вступился Юсси, все еще не желая отдавать пальму первенства другу.       - Ладно, давай трезво оценим наши шансы… - слово «трезво» было ключевым, после такого количества алкоголя, но Линнанкииви все еще пытался мыслить логически. – Йонне – девчонка, никакой из него секс-символ. Алекси Лайхо – вот тут да, возможно… Холопайнен в футболке с Дональдом Даком – в топку. Вало? Возможно, если найдет старую шапку. А кто еще? - Апы… - недовольно поморщился ударник. - Кивилааксо, мать его… Хотя нет, пива надо меньше пить, и нефиг было в блондина перецветать. Так что у нас все шансы! - Да, если Лайхо обезвредим… - подмигнул ему Юсси.