Простое решение

      Звон кузнечного молота разносился на весь дом, жар кузни обжигал. Неподалеку беззаботно дрых Пушок. Люси примостилась к его боку. Вооружившись угольком и бумагой, ребенок сосредоточенно рисовал доспех своей мечты. От усиленной работы мысли высунут кончик языка, мордашку украшают черные разводы. Тем не менее, вместо доспеха на бумаге вырастает кривобокое поместье Уинстад. Йордис, не привыкшая к такому скоплению народа, прогуливалась мимо с особым усердием. Впрочем, Брину больше волновал эбонитовый кинжал, рождавшийся в языках пламени. Такой же, как у нее самой, но этот, для Люси, она зачарует на восполнение здоровья владельца.       Сегодняшний день Брина посвятила семейным хлопотам: помурыжить Ульфрика в темнице могли и без ее участия, равно как и Туллий выпытать у Элисиф детали плана. Талос ему в помощь – своих планов Брина еще никому не открывала. Просто не была в них уверена. Только пообещала набрать тьму рекрутов для дальнейшего нагибания Талмора и нарыть останки Наарифина. Никто ровным счетом ничего не понял, но уточнять не стал.       – Какая красота! – восхитилась Люси, пробегая пальцами линии бледного узора. – Словно дорожка лунного света на воде!       Брина улыбалась на похвалу, но в мыслях просила у нее прощения. Не то, чтобы раньше этот мир был милым и пушистым, но сейчас иного выхода не было. Не было иной возможности защитить это дитя, разве что научить его защищаться. Конечно, Брина ужасный родитель – ее никогда нет дома, готовить она не умеет, да и пьет без меры… А теперь, из-за каши, которую Брина заварила, Люси могут похитить или причинить вред – такое уже случалось, ведь Люси – единственное средство давления на везденоссующего Довакина. Конечно, можно было бы подыскать пару-тройку охранников, но в отличие от Туллия и Элисиф она не на имперском обеспечении. В этой странной семье деньги никогда лишними не бывают. Да и кому можно довериться? У семи нянек дитя – Олаф.       …Когда родня прогнала осиротевшую Люси из дому, девочка не сдалась. Она попрошайничала, спала на голой земле, но не пришла в благородный сиротский приют. Именно из-за нее Брина решила осесть в этом странном мире. Именно из-за нее Брина начала строить свой дом со светлой и просторной детской.       – Мам, а можно мне эбонитовый доспех? Чтоб как у тебя?       – Можно, конечно можно… но не сразу.       Что бы она без Люси делала?..       Давно бы сдалась, наверное.       …Покидая Синий дворец, Брина повстречалась с убийцей. Бесшумной поступью безмолвный каджит следовал за ней по пятам. До первого безлюдного переулка – не хватало еще до родного порога ассасина вести. Поняв, что его раскрыли, каджит бросился в бой. Лезвие отравленного кинжала вошло в соединение наплечника с нагрудной пластиной и застряло. Убийца отпрянул, предугадывая удар тяжелой перчаткой, и тут же бросился вновь, точно не заметив обнаженного клинка. Прыткий и чуткий, он все еще беззвучно разевал пасть, цеплялся за ее руки, только сильнее нанизываясь на меч.       Если бы за каждую подобную попытку с разбега в крапиву убийцы давали ей хоть септим, уже через полгода Брина могла бы выкупить Скайрим у Тида Мида II. Но стоит отдать Темному Братству должное – таким оригинальным способом кончали с собой только особо одаренные представители ассасинов.       Каджит еще был жив, когда она его обыскивала. Правда, кроме нечитаемой записки и пары зелий при нем ничего не было – как и много раз до него. Разве что ассасин прохрипел на прощание «ты не Довакин».       Чудеса! Спустя столько времени – и вдруг не Довакин! Не то чтобы она хотела им быть, но драконорождение вроде как еще не сделали почетным званием, до которого можно дослужиться и которого можно запросто лишиться.       – Мам! Ну, ма-ам! – трясла Люси рисунком. – Мне нужен эбонитовый доспех!       – Он очень тяжелый, детка. Я сделаю тебе доспех полегче, чтобы ты могла привыкнуть…       Снежный тролль вдруг сонно завозился, глухо зарычал. Секундой позже с лестницы донесся грохот сапог и крики Йордис на весь Высокий Шпиль:       – Вам туда нельзя! Довакин не принимает!       В подвал ввалился Туллий, узрел Брину без доспеха – читай, в чем мать родила – отвернулся, отцепил от себя хускарла.       – У нас проблема.       – Конечно проблема! Разве кто-нибудь приходит ко мне, чтобы сообщить приятные новости?       Йордис дождалась кивка Брины и удалилась.       Брина изучала доспех, гадая, все ли обломки кинжала ей удалось вытащить.       Туллий разглядывал пол – тянуть время с этим воякой совсем не весело. Да и слушать «новость» Люси явно ни к чему.       Она водрузила на себя доспех, проверила проблемное плечо и предстала перед командующим Имперским легионом.       – Я слушаю.       – Ульфрик бежал.       Солнце давно скрылось за крышами домов, а Брина все вышагивала по библиотеке. Генерал старательно не замечал расписанных стен.       – Он оглушил конвоира и сбежал.       – Криком?       – Стулом. Рот-то у него завязан.       Брина схватилась за голову: вот ничего воякам доверить нельзя! Обязательно налетят, стервятники, все испортят! А ей «разносчиков добра» Темного Братства хватает!       – Вы что, сговорились все с ума меня свести?       – …Да. – Она с изумлением воззрилась на солдафона. – Мы собираемся по ночам и плетем заговоры.       – Какая прелесть, мы пытаемся острить и упрямиться! Вот так просто – военный преступник – взял и сбежал!       – Ну, не так просто… В ходе допроса ему были представлены неопровержимые доказательства, в результате чего у него пошла носом кровь, выпало 4 зуба и сломалось 2 ребра.       – Вот как…       Брина хмыкнула. Потом не удержалась, и хмыкнула еще раз.       Вот как теперь это называется.       Одни грабят, убивают, другие – топят и расстреливают грабителей, третьи говорят и пишут об этом. Так «просто» все, что даже весело порой. Но когда вспоминаешь, что все это происходит в стране, где жизнь человека до смешного дешева, где нет уважения к личности и труду ее, когда думаешь, что «простота» убийства становится вполне «привычным», «бытовым явлением», делается страшно.       – Надо бы дезу распиарить. Для отвлечения внимания. Он же по всему свету твой план разнесет!       Брина прикрыла глаза, оперлась ладонью о стену и провела рукой, превращая надписи в нечитаемые смазанные линии. Она только что ушибла свою гордость об этот побег.       – Не надо. Вон наша деза побежала… с казенным стулом… Об моих истинных планах он знает столько же, сколько и вы – не хотела говорить больше, пока не было уверенности, что вы сможете работать вместе.       Если идешь против судьбы, делай это мудро.       – Жизнь научила меня не складывать все яйца в одну корзину. Отзовите преследователей – поберегите людей, генерал, им еще родину защищать. А Ульфрик… Что ж, пусть поработает пока на благо Империи, потом будет лишний повод его прирезать за измену. Не скрою, мысль завербовать его была – его голосу верят безоговорочно, да и людей у него не мало. А этот фронт освобождения… Я и есть весь фронт освобождения. Я Довакин. Мастер мечник, адепт всех школ магии, знаток алхимии и зачарования. Неубиваемый чудо-наемник, который отправится в любую задницу мира, а за хорошую плату прирежет самого Императора.       – То есть, возрождать Клинков ты тоже не намерена?       – Клинки вне закона, – напомнила она генералу. – К тому же герой должен быть один. Если героев много, их называют потенциальными революционерами и отправляют на плаху. Не надо хмуриться, генерал. Головотяпство Империи я никогда не прощу.       Туллий хмурился все сильнее, но на провокации не поддавался. Что поделаешь, она не обещала делать его жизнь проще.       Прежде чем отправляться на заработки, Брина решила заглянуть к Партурнаксу. Седобородые встретили две козьи туши с великим неодобрением, но подарок был не для них. Впрочем, у драконьего мудреца уже был «подарок» - трясущийся от холода человечек у подножия Стены Слов. Более чем дружелюбный дракон, говоря загадками и драконьими словами, которые иногда переводил, рассказывал простому смертному древние тайны, а тот торопливо записывал в потрепанный дневник.       Дракон повернул в ее сторону голову.       – Drem Yol Lok, Briinah.       – Drem Yol Lok, onik. Я не вовремя?       – Мы уже закончили, верно, fahdon?       Смертный торопливо откланялся и исчез.       Со странным смешанным чувством сродни ревности Брина подкинула козью тушу в воздух. Древний мудрец, не сходя с места, молниеносно подхватил подарок. Только клацнули зубы о зубы, взмыл потревоженный крыльями снег.       – Ты решил распрощаться с жизнью затворника?       – Geh. Слишком мало dov и joorre знает о Пути голоса.       – Скажи, onik… Ты станешь учить всех пожелавших?       – Geh. Dov wahlaan fah rel.       …В этот вечер гонец покинул Монавен – Глотку Мира – с мешком коротких записок, внутри которых была всего одна фраза.        «Мне нужна твоя помощь, друг».