Я устал от бессонниц и снов, На глаза мои пряди нависли: Я хотел бы отравой стихов Одурманить несносные мысли. Я хотел бы распутать узлы... Неужели там только ошибки? Поздней осенью мухи так злы, Их холодные крылья так липки. Мухи-мысли ползут, как во сне, Вот бумагу покрыли, чернея... О, как, мертвые, гадки оне... Разорви их, сожги их скорее.
Он летит. Летит, не слыша ни громких комментариев Ли Джордана, ни ветра, гремящего прямо в его ушах, ни предвкушающих криков с трибун. Его цель одна - бладжер, который летит с непостижимой уму скоростью, направляясь прямо в Алисию Спиннет, которая как ни в чем не бывало продолжает высматривать квоффл. Сердце сжимается от страха. Он кричит громко и с надрывом: - Алисия! Алисия!! Пригнись, я не успе... - окончание фразы тонет в очередном порыве ветра. Он сжимает холодное древко метлы еще сильнее, пока костяшки не становятся совсем белыми, и, набирая максимальную скорость, летит за изворотливым мячом. Казалось, еще секунда - и он будет у цели. Еще секунда - и с легкостью отобьет сошедший с ума бладжер. Но мяч в последнее мгновение дергается в другую сторону, со всей силы ударяя расслабленную и ни о чем не подозревающую девушку в живот, отчего та срывается с метлы и, пролетев пару метров, разбивается и крошится, как фарфоровая . Ужас застилает глаза. Она разбилась. Разбилась из-за него. Не успевая полностью осознать случившееся, он видит, как тот же треклятый бладжер со скоростью, кажется, света спихивает с метлы каждого из его команды. Замертво падают все: Гарри, Кэти, Анджелина, Рон. Они превращаются в осколки. Требуху. Пыль. Он не может пошевелиться. Тело как будто сковало невидимыми путами. Он в который раз лихорадочно дергается, пытаясь предпринять хоть что-то, пока слезы горячими струями не потекут из зажмуренных глаз. Больно. Он явственно ощущает боль. Вдруг - совершенно неожиданно для себя самого - он оказывается на зеленом искусственном покрове поля для квиддича. Перед лицом все тот же мяч, с остервенением убивший его друзей. Рядом стоит Фред, вперивший в него безумный взгляд голубых глаз. Безмолвный крик. Рядом лежит разломленная пополам метла. Бладжер начинает крутиться в воздухе, образовывая вокруг себя черную дымку, которая в итоге материализуется не в кого иного, как Темного Лорда. Князь тьмы. Тот-кого-нельзя-называть. Волан-де-Морт собственной персоной. Стоит перед ним, светя надменным лицом поганой змеи, прожигая дырку в его лице этими своими налитыми кровью глазами-щелочками. Лорд щурится и немного склоняет голову в бок, сжимая челюсти. Будто пытаясь прочесть эмоции на его лице. Да черта с два. На мгновение он совершенно забывает о стоящем рядом Фреде, оказывая противостояние одним лишь взглядом. Ледяные глыбы. Верхушки айсбергов. Тот-кого-нельзя-называть гадко смеется, заполняя тишину мерзким скрежетанием. А он до сих пор не понимает, что полностью во власти Лорда. - Посмотри, - шипит последний, - и запомни на всю жизнь. Во взгляде читаются искры азарта. - АВАДА КЕДАВРА! Он смотрит в глаза похожего на него самого юноши и понимает, что это лишь отражение. Там плещется испуг. Фред падает замертво.***
Джордж громко втягивает побольше воздуха. Влажные глаза распахиваются, будто он и не спал вовсе, а в сознании до сих пор сохраняется эта картина. Все его инстинкты подохли вместе с Ним. Выживание, самосохранение, голод, боль... всё кануло к чертям собачьим. Его лихорадит. Пот стекает по мускулистой спине неровной дорожкой, будто стараясь обогнуть все родинки на ней. Чёртовы гонки с препятствиями. В ушах стоит непонятный гул и звон. Его хрипы слышны словно сквозь толщу воды. Он хватается за голову руками, бьёт по здоровому уху, стараясь привести себя в сознание, и с третьей попытки это удается. Но за ней следует 4,5,6... Когда он отсчитывает ровно 13, всё прекращается. Он пялится в темноту, ощущая себя психом. Честное слово, навязывая себе очередной синдром, пялится в стену и пытается успокоить сердце, которое уже давно перестало перекачивать кровь. Оно лишь дико бьётся вместе с ним в немой панике. Даёт каждый день ещё один шанс на выживание. И кажется, что только такие сны и являются толчками к жизни. Странно, не правда ли? Сны, в которых ты раз за разом видишь одно и тоже, но в разных оттенках, ракурсах, местах. Всё заканчивается одним и тем же. И этот адреналин, зарождённый и заботливо выношенный паникой, заставляет немое глупое сердце биться. Он и ещё кое-кто. Ему мерещится каштановое волнистое море. Если кто-то знал Джорджа прежним, то теперь стал бы обходить его стороной. Ни к чему ведь всё это. Хаос в его голове, тайны, сумасшедшие мысли - не к добру для нормального человека-который-смог. Пережить и жить дальше. Смог и всё тут. Бывают ведь сильные духом. Но её это не отпугнуло. Не заставило слиться с стеной, видя его раздавленным. Видя тот его срыв. Срыв по всем параметрам, которые только можно было воздвигнуть. И вот, глупая, беги же скорее, укройся от этого негатива, что льётся, словно чернила из его рта, глаз, ушей, пор и кровоточащих ран. Но она - Господи, какая же глупая, - льнёт к нему, будто этот поток эмоций не коснётся её, обойдет стороной. Или же самозабвенно тонет вместе с ним. Потому что ведь за компанию проще, да Грейнджер? Зачем он ей? Несмотря на возраст, Джордж Уизли чувствовал себя стариком. И не удивился бы, увидев в отражении зеркала седые волосы. Но Джордж Уизли не смотрит в зеркала. Они - его слабое место, а зеркальная комната - изощрённая пытка, о которой известно только ему. И, наверное, ей. Джордж закрыл глаза. У него было ещё три часа до официального подъема. А после этого ванная и сразу бегом на работу. Ещё сонный и помятый. Он любил свою работу. За что? За шанс помереть, отомстив? Конечно же... ... да. Ну и ещё за то, что работа в Министерстве мешала думать на тревожные темы. Она отвлекала, подобно глубокому сну, поэтому времени на размышления фактически не оставалось. И ещё за то, что может встретить... её. Его спасали блестящие карие глаза. Окунаясь в её взгляд, он вспоминал жёлтый пергамент и аккуратный до педантичности почерк. Джордж Уизли боялся, но уже точно мог сказать - его исцеляли её письма.***
Я сидела в мягком кресле кабинета Кингсли, как и еще примерно 15 авроров. Шло очередное внеплановое заседание. Я изо всех сил старалась сосредоточиться на фигуре министра, стоящей во главе длинного дубового стола, но мысли плыли и частенько ускользали не в то русло. Взгляд то и дело цеплялся за пыльные шторы на небольших окнах и фикусы на подоконниках. "Кто вообще додумался притащить в министерство магии фикусы?" - думала я, положив голову на ладонь. Рука, согнутая в локте, мирно покоилась на каких-то бумагах. - "За ними же нужно ухаживать..." - Решено! - Кингсли хлопнул ладонью по столу, получив одобрительные возгласы остальных. - Устраиваем засаду через 2 дня. Встрепенувшись, я растерянно глядела на Брувстера. "Что? Засада? Два дня?" Мысли начали оживленно перемещаться по головушке, которая только-только решила начать светлеть. - Мистер Брувстер, - начал вставший изо стола Виктор Горавски, - Я считаю, да и думаю, что коллеги меня поддрежат, - он прошелся заискивающим взглядом по мракоборцам. - Что нужно очень тщательно продумать все детали облавы, так как Пожиратели расположились не где-то, а на западном побережье Атлантики. Думаю, никому из присутствующих не хочется выпотрошить себе внутренности в следствие аппарации на острый горный хребет. - Он хмыкнул, - Я веду к тому, что нужно тщательно изучить карту местности и, возможно, даже там побывать. Темноволосый мужчина лет сорока с глубокими морщинами на лбу, закончив монолог, негромко выдохнул и сел обратно, дожидаясь ответных комментариев. - Вы правы, Виктор, - Брувстер задумчиво отвел взгляд в сторону, но уже через пару мгновений весело глянул на аврора. - Вам и поручу тогда разведать обстановку, да все узнать. Горавски поперхнулся, а затем шутливо буркнул себе под нос: - Вот и участвуй теперь в организации операции... Сидевший напротив мракоборец прыснул от смеха, отчего я сама немного развеселилась. - Раз разведкой у нас теперь занимается мистер Горавски, перейдем непосредственно к плану наступления, - продолжил министр, вновь ставший серьезным и сосредоточенным. ... Через полтора часа планирования и бурных обсуждений я наконец-то вышла из душного кабинета. Голова раскалывалась от внезапно накатившей мигрени. Забежав в магазинчик при министерстве, я приобрела простенькое зелье от головы за 3 галлеона, и, поблагодарив Мерлина за его быстрое действие, спешно направилась к себе в офис. Села за стол и запустила руки в волосы, привычно сминая их, путая еще больше. Опять накатила и накрыла с головой привычная волна воспоминаний и мыслей, абсолютно точно сводящих с ума. Гребаный сдвиг по фазе. И вот - почти сразу же, как еле заметный, дребезжащий, но теплый и обнадеживающий свет в конце тунеля - вспомнились освещенные последними летними лучами волосы. Его волосы. Огонь, пылающий в них, спускался не только к начавшей окрашиваться листве, а ко всей окружающей природе, мостя твердую дорожку к моему неизбежно теплеющему сердцу. Подобные мысли могли долго плавно раскачиваться по моему сознанию, подобно огромным старым качелям, покрытым извивающимся плющом, отвлекая от очень нужного и совсем ненужного. Так долго, пока... В дверь неожиданно постучали. Я вздрогнула, уронив ослабшие руки на стол. Попросив неожиданного гостя войти, я быстро прокручивала в голове варианты возможных посетителей. Самым вероятным был Гарри, пришедший приободрить или донести какую-нибудь новость. Когда дверь открылась, я еле сдержала оторопевшее выражение, рискующее во всей красе отразиться на лице, потому что в проёме предстала аккуратно причесанная светлая шевелюра, а совсем не взлохмаченная копна смоляных волос. - Мистер Фэйбер, - легкий кивок головы как приветствие. - Странно видеть Вас здесь, - Чистой воды правда. - Ну что ж, проходите, раз пришли. С самого начала нашего знакомства он не произвел на меня определенного впечатления, но я точно помнила, что тогда была раздражена и не стала к нему присматриваться. Весьма глупо, кстати. Предрассудки необходимо отбрасывать. Он поклонился и повел плечами, как будто в комнате было прохладно. - Здравствуйте, мисс Грейнджер, - тепло начал он, пряча улыбку, - Вот и я! Мне сообщили, что Вы узнали о моем отсутствии, причем не лучшим образом. И, если честно, это совсем не то, с чего хотелось бы начать наше знакомство. Поэтому, для начала, я хотел бы принести извинения. - Он посмотрел на меня, и в этот миг острые черты его лица приняли очень мягкое и искреннее выражение, что могло расположить меня намного больше, чем самая широкая улыбка. - Я Вас не виню, мистер Фэйбер. Если меня не предупредили должным образом, это совсем не значит, что Вы виноваты. - Я надеялся, что Вы поймете. Просто... я так часто меняю отделы работы и пропадаю на вылазках, что не успеваю установить адекватные отношения с коллегами, а это огромный промах. - Аврор потупил взгляд. - Не поймите меня неправильно, Гермиона, но Вы все-таки моя напарница, а без должного уровня доверия и понимания мы, скорее всего, ничего не добьемся, - Я отметила, что направление его мысли весьма здраво, поэтому утвердительно кивнула. - Я слышал много хорошего про Вас и Ваши способности, поэтому сам очень постараюсь не разочаровать. Поверьте, я не такой уж и плохой собеседник. - Мужчина хмыкнул. - Цель всегда оправдывает средства, не так ли? Слизеринские замашки, кажется, - Я лукаво улыбнулась. - Но я с Вами согласна, Вэнс. Думаю, с взаимопониманием проблем не возникнет, можете поставить галочку. Он засмеялся, отчего вокруг глаз прорезались теплые морщинки. - Может, я и выгляжу просто до ужаса педантичным, а мои однокурсники в Хогвартсе нередко дразнили занудой, списков по налаживанию отношений я не веду. Кстати, я с Райвенкло, - Он сделал небольшую паузу, а затем улыбнулся, кажется, своим мыслям. - А от вида Слизеринцев до сих пор шарахаюсь. Я улыбнулась в ответ, отмечая забавное сходство ситуаций. Его искренность подкупала. Вэнс не пытался произвести впечатление или выделиться. И это неизбежно располагало. - Хотел сказать, что буквально завтра нам с Вами придется совершить небольшую вылазку по делу этой юной особы, - Он ткнул пальцем в стенд с пожирателями. Мерлин, а я ведь и думать об этом забыла! Все-таки проследив взглядом по направлению его пальца, я внимательно вчиталась в исписанный лист.Дейзи-Фелиция Ланестер.
Возраст: 15 лет. Родители: Мари Ланестер. Бывшая пожирательница смерти. Погибла во время Второй магической войны. Особенности: владение легилименцией на высоком уровне, умение подчинять себе людские сознания. Преступление: Пользуясь своим даром, внушила работнику министерства, что штаб-квартира пожирателей находится в северной части маггловского Лондона. Участвовавших в вылазке авроров поймали и долго пытали, прежде чем убить. Местоположение неизвестно.
Взглянув на прикрепленную фотографию, я усмехнулась - уж слишком юная пожирательница напоминала Малфоя. Черты лица не были схожи, но вот гордо вздёрнутый подбородок, ледяные серые глаза с легким прищуром, окутанные пеленой безразличия, идеально ровная осанка и белые волосы уж слишком походили на хорька в отрочестве. - И куда же мы направимся? - спросила я, с трудом переваривая полученную информацию. - В Лондон, Мисс Грейнджер, в Лондон, - в глазах мракоборца засверкали озорные искорки. ... Из кабинета я вышла уже порядком уставшая, зато настроение было приподнято предстоящей вылазкой (наконец-то хоть какой-то от меня прок) и обрадованная напарником, который оказался вовсе не мерзким снобом, а веселым и интересным мужчиной. Преодолев пешком пару безлюдных лестничных пролётов, я собиралась отдать Джорджу ответ на письмо, вдумчиво созданный мною вчера вечером. Тогда я была так рада исписанному пергаменту от него, что раз 5 переписывала заключительную версию ответа, стараясь собрать разом все мечущиеся в голове мысли, излив получившееся на бумагу. Рыжую макушку в толпе было нетрудно заметить, и я направилась прямо к нему чуть ускоренным шагом. Все тяготившие мысли отошли на второй план и пока не спешили с возвращением, что не могло не радовать. Подойдя ближе, передо мной открылась картина, тут же отдавшая ноющей болью в груди: Джордж шел по правую руку от рассказывающей что-то светловолосой девушки. Обратя на неё внимательный взгляд, он с теплой полуулыбкой слушал, по всей видимости, какую-то презабавную историю, сопровождающуюся ее заливистым смехом и активной жестикуляцией. Жгучее негодование наполнило мою грудь и взорвалось прямо там, брызгая во все стороны черной вязкой жидкостью. Их общение не напоминало даже сотой доли нашего, а ведь я так трепетно старалась его создавать и поддерживать. Что это, Грейнджер? Ревность? Мерлин, какая несусветная чушь. Конечно, нет. "Конечно". Лживое, фальшивое слово. До горького привкуса на языке и сжимающихся в кулаки бледных пальцев. Светлые волосы, мягко спадающие вниз по хрупким плечам. Высокие скулы и трепещущие ресницы. Красивая. Прекрасно - мысленно почти выхаркать это признание. Похоже, кому-то удается излечивать его. Ведь если бы это не было правдой, Джордж не смотрел бы так. Не улыбался бы так. И почему ты не рада, Гермиона? Внутренние демоны снова подняли косматые головы, ворочая огромными лапами в грудной клетке.