Возвращение Алдуина. Мини-версия

Вот уже несколько часов подряд в Глотке мира велась ожесточенная дискуссия. Оппонентов было пять, сторон две, и участие принимали все, кроме Партурнакса, который тактично молчал, предпочитая стоять в стороне и возиться с маленьким старшим братом. Седобородые и Довакин наперебой осыпали друг друга аргументами, не стесняясь в выражениях. Вульфхарт, Борри и Эйнарт и вовсе позабыли о разрушительной силе своего Голоса, и теперь по всей округе, вплоть до самых отдаленных уголков Скайрима, раздавался оглушительный грохот, а над Глоткой Мира плотным комом сгущались грозовые тучи… - Я ни за что не возьму его к себе!!! Мне его и в драконьем облике с головой хватило! Вы что, смерти моей хотите?! - Довакин, не спорь со старшими! Если мы оставим его здесь, мы нарушим наш Священный кодекс! Более того, это ведь сам Алдуин Пожиратель Мира! - И что, мне нарядиться в фартук, запастись пеленками и стать его приемным папочкой?! Сделайте его Седобородым в конце-то концов! - Да ты, никак, рехнулся?! Учить ЭТО Пути Голоса?! - А кто полчаса назад утверждал, что он теперь стал обычным человеческим детенышем, а?! - А я и не отрицаю, но вдруг… …Вдруг, оторвавшись от ноздри Партурнакса, малыш обиженно всхлипнул и заплакал. Точнее, заревел. А еще точнее, закричал. Да так закричал, что снес своим Голосом половину снежного покрова на Глотке Мира, а вместе с ним Драконорожденного и весь комплект Седобородых впридачу. Спустя некоторое время, откопавшись из-под толщи снега, Арнгейр оглушительно заорал: - Доваки-и-ин!!! Ты забираешь его с собой – и точка!!! *** Уютно устроившись на низком стульчике подле очага, Лидия помешивала кипящую в котелке картофельную похлебку, с удовольствием вбирая в себя ее приятный и немного пряный аромат. - Честное слово, Гвидиану нужно завести жену, чтобы она за ним убиралась… Не успев договорить, она замолкла, услышав приближающиеся шаги за порогом, а через доли секунды входная дверь с грохотом открылась, по-видимому, не выдержав напора мощного пинка. В дверном проеме хускарл увидела своего тана в сыромятной броне (насколько она помнила, когда он выбегал из дома, на нем и ее не было) и со странного вида свертком в одной руке. Кивнув Лидии, он оценивающе огляделся вокруг, на пару секунд задержав взгляд на содержимом котелка, а потом быстрым шагом направился в свои покои, то и дело опасливо косясь на сверток. Девушке даже в какой-то момент показалось, что оттуда высунулась миниатюрная детская ручка, но она быстро отогнала это видение и продолжила занятие готовкой. Вдруг сверху до нее донеслись грохот и нецензурная брань данмера, а следом, не заставив себя ждать, раздался мелодичный детский смех. Хускарл, отбросив поварешку в сторону, стремительно вбежала наверх, застав там растянувшегося на полу и все еще грязно ругающегося эльфа и ребенка лет двух-трех, который сидел на кровати и заливисто хохотал. Заметив стоящую подле себя Лидию, Гвидиан гневно выпалил: - Только попробуй сказать, что он милый, и я вас тут всех к Азуре поубиваю! *** Если бы кто-нибудь сейчас, гуляя по Вайтрану и проходя мимо дома «теплых ветров», остановился, чтобы украдкой заглянуть в маленькое окошко, он мог бы увидеть там чудесную семейную идиллию: суровый отец-данмер сидит во главе стола и ест, угрюмо опустив взгляд, его жена скромно сидит рядом и нежно укачивает на руках двухлетнего малыша, который весело улыбается и тянет маленькие ладошки к очагу, а на люстре величественно сидит сокол, тщательно вычищая перышки и косясь время от времени на мешок с крупой. Но никто никогда этого не увидит, потому что никто не проходил сейчас мимо «дома теплых ветров» и не осмелился бы заглянуть в маленькое окошко, ибо каждый знал, что дом этот принадлежит Довакину, и что тревожить его – себя в могилу самому и загнать. *** - Знаете, мой тан, мы сейчас прямо как настоящая семья – сидим все вместе, ужинаем. Так здорово, - Лидия улыбнулась и поглядела на Гвидиана, который всем своим видом показывал, что у него относительно всего происходящего совершенно иное мнение. - Даже и не думай, - угрюмо отрезал он, кровожадно вгрызаясь в баранью ножку. – Я знаю, чего ты добиваешься, женщина. - Но… - Я ни за какие септимы не позволю этому чудовищу жить здесь! В лепешку расшибусь, но избавлюсь от этого исчадия Бездны! - Мой тан, это же самый обычный ребенок! Вы видите у него крылья или когти? А, может, у него есть клыки? – для пущей убедительности девушка заглянула малышу в лицо, который все это время зачарованно смотрел на огонь. – Ну надо же! И клыков нет! Так скажите мне. Какую опасность может представлять это невинное дитя? Покончив с ужином, Довакин сосредоточенно помассировал виски, тщательно стараясь смотреть куда угодно, только не на юное дарование на коленях своего хускарла. - Невинное дитя, говоришь? Тогда скажи мне вот что, - он пытливо заглянул девушке в глаза. – Ты хоть раз в жизни видела или хотя бы слышала о том, чтобы нормальные НЕВИННЫЕ дети умели Кричать? Лидия недоуменно склонила голову набок. - Да нет же! Я говорю не про детские вопли, а про настоящий Крик! Ту’ум, даэдра меня задери! Это, так называемое дитя, умеет призывать Ту’ум! Ты видела, как он это делает? А я видел! И больше видеть не желаю! Меж тем мини-Алдуин весело хохотнул и, протянув ладошки к очагу, задорно пропел: - Йол-тор-шуль! *** Этой ночью Вайтран не спал. Все силы городской стражи уходили на то, чтобы остановить пожар, разбушевавшийся в Равнинном районе, который начался так внезапно, что никто так и не смог понять, каким же образом пламя могло одновременно охватить весь район. Но, как оказалось позже, больше всех строений пострадал дом Довакина, в то время, как самого хозяина дома никто нигде не видел. В городе царил хаос: капитан стражи то и дело бегал из одной части района в другую, направо и налево осыпая подчиненных приказами, у главных ворот тесной кучкой стояли товарищи по несчастью – все, кто пострадал от злополучного пожара, неподалеку от них в абсолютном ступоре пребывал ярл, ошалело водящий взглядом вокруг себя, справа от него стоял Фаренгар, который убежденно заявлял Балгруфу, что подобное мог учинить только дракон – сам же ярл на его слова никак не реагировал, но народ вокруг понемногу начал роптать на стражников. *** Если бы кто-нибудь сейчас бродил по равнинам неподалеку от Вайтрана, то он мог бы узреть, как сквозь колючую степную траву, страшно матерясь, пробирается внушительного вида данмер с нарядным соколом на плече, а за ним, виновато опустив голову, торопливо семенит молодая темноволосая нордка с малышом на руках, который весело смеялся и тянул белые ручонки к усыпанному звездами небу. Но никто не мог этого увидеть или услышать, ибо все, кто был неподалеку, сбежались к городу, едва завидев густые столбы дыма, дабы поглядеть, что же там стряслось. А тем временем Довакин со своими спутниками уходил от Вайтрана все дальше и дальше… *** - Мать моя Азура, хорошо, что вовремя из города смылись! Если бы не выход в Нижней Кузнице, я бы сейчас точно от всей стражи Скайрима по горам бегал! Тут даже титулом тана не отвертеться! - Гвидиан сокрушался на судьбу, в очередной раз цепляясь за сухие ветки и колючки в траве. – Это ж надо было так заорать! Полгорода спалил нахрен! - Простите, мой тан, это моя вина, - жалостливо оправдывалась Лидия, прижимая к себе дракона в человеческом обличии. – Если бы я сразу поверила вам, этого бы не случилось… Драконорожденный угрюмо отмахнулся: - Как будто теперь уже можно что-то исправить. Мне теперь в Вайтране месяц показываться нельзя, и все из-за этой мелкой скотины! – он злобно зыркнул на малыша, но тот в свою очередь еще шире улыбнулся и протянул к эльфу миниатюрную ладошку. - Все ты понимаешь заразёныш, меня не проведешь. Я-то уж точно знаю, что ты и в человеческом облике дохрена делов натворить можешь! И нечего на меня так пялиться, будто ты не при делах, я тебя насквозь вижу! Лидия с улыбкой поглядела на эльфа. - А, по-моему, вы ему нравитесь мой тан. В ответ Довакин лишь кисло ухмыльнулся, и спустя минуту недовольно пробурчал: - Если бы я ему действительно нравился, он бы не стал сжигать мой дом и город впридачу. Повисла неловкая пауза, нарушаемая лишь непрерывным шумом реки за холмом да монотонным стрекотанием сверчков в степных зарослях. - Мой тан? – осторожно начала девушка. - М? - А куда мы все таки направляемся? - В Рифтен. - Но там же… - Именно. - Вы уверены? Сиротский приют – не самое лучшее место для Алдуина. - А что не так? Помнится, не так давно меня убеждали в том, что ничего необычного в этом ребенке нет. - Простите… - Забудь. В любом случае, я почти уверен, что местной шпане он очень понравится.