Не зная о будущем

Вовочка аккуратным движением поправил галстук-бабочку и улыбнулся своему отражению в окне. Сегодня он впервые ехал в музей – и даже сидящая рядом воспитательница, зорко следящая за ним самим, не могла испортить его настроения. Вова улыбался величественно проплывающим за окном зданиям и магазинам, во все глаза рассматривал площади и парки – они ехали, наверное, по самому центру города. Вовочка видел город всего два раза в своей жизни – тогда приехал дядя Витя и забрал его на несколько дней. Они гуляли по оживленным, пестрым переулкам, рассматривали фонтаны и обедали вкусным-вкусным, острым и еще горячим мясом, приготовленным прямо на улице. Сегодня все будет совсем не так – ребята будут ходить группой под строгим надзором воспитателей, а за Вовочкой будут следить особенно, и уж точно им никто не позволит гулять по городу сколько они захотят. Но маленький поджигатель не печалился – смотреть-то им никто не запрещал. И он впитывал в себя красоты города, искренне наслаждаясь видом из грязного окна, тряской автобуса и легким, ненавязчивым запахом бензина. - Вова, - строго обращается к нему воспитательница, отвлекая от окна. Тамара Константиновна была высокой, тучной женщиной, с обрюзгшим лицом и маленькими глазками. Вечно недовольная, она часто поджимала губы, отчего становилась совершенно некрасивой. - Я буду следить за тобой. Ты обязан вести себя хорошо, иначе я буду вынуждена принять строгие меры. Вова вежливо кивнул: - Конечно, Тамара Константиновна, все будет хорошо, - Вова застегнул курточку, взял медведя, который до этого мирно сидел в кресле и уже направился к выходу, когда ему вслед донеслась просьба-приказ воспитательницы. - И медведя оставь, с ним идти неприлично. Вовочка неосознанно прижал мишку к груди и замотал головой. - Нет, я… - женщина подошла и, забрав медведя из рук Вовочки, бросила его на сидение. Вова проводил взглядом друга, и неохотно повернулся к выходу. - Ничего с ним не случится, ступай уже, - она некрасиво поджала губы, подталкивая мальчика вперед. Вовочка недовольно шмыгнул носом и выпрыгнул из автобуса. Прогулка его больше не радовала, а Тамара Константиновна, Грымза, как называли ее старшие ребята, заслуживала отмщения. - Ничего, мишка, мы еще поквитаемся, - Вовочка нашарил в своем кармане металлическую зажигалку – подарок одного из старших ребят, Соловья. Тот, заметив неподдельное увлечение Вовочки пироманией, и такую же неподдельную ненависть к одной из поварих, что любила подавать остатки вчерашних блюд, уменьшать порции и забывать выдавать вкусности на полдник, дал поиграть своими спичками. А уж когда в небольшом пожаре у поварихи сгорели документы, месячное жалование и исчезли некоторые очень личные снимки… паренек на радостях вручил Вовочке две упаковки спичек, одну металлическую зажигалку и пособие "Как извлечь огонь из подручных средств", попросив лишь об одной услуге – предупреждать, когда должна состояться масштабная диверсия. Думаю, лишним будет упоминание, что снимки поварихи разлетелись по приюту в одно мгновение, рейтинг Соловья взлетел до небывалых высот, а повариха вынуждена была уволиться. Вовочка улыбнулся и двинулся к музею. Ничего не должно помешать ему получить удовольствие от этой прогулки – все равно из приюта в следующий раз они не скоро выберутся. А месть… Месть будет огненной. Музей поразил воображение мальчика – такого он еще не видел. Он был не просто большим – он был огромным! Ребятам сказали разделиться на пары – Вовочка встал с Аней. Милая, светловолосая девочка, она ласково улыбнулась Вове – но тот уже и не смотрел на нее. Вокруг него была история. Он словно наяву видел людей с некрасивыми, заросшими лицами и примитивными орудиями, идущих на охоту, видел строгие дружины, что вел в бой князь Игорь, видел красочные битвы и великие походы. Видел кровь, огонь, разрушения, и это восхищало и пугало Вовочку одновременно. Особенно Вовочку захватили картины горящей Москвы – она пылала, и деревянные дома оставляли после себя черные пепелища. Кто только не поджигал Москву – у Вовочки на мгновение даже появилось желание добавить к этим именам свое, но он понимал, что двух коробок спичек и одной зажигалки не хватило бы даже на деревянную Москву, не говоря о сегодняшней. Хватит с него и Тамары Константиновны. Пока. Вскоре они, не рассмотрев и половины экспонатов, садились обратно в автобус. Оглядываясь на величественное красное здание с белыми башенками, Вовочка пообещал себе, что обязательно вернется сюда еще раз, когда подрастет. - Ты молодец, Вова, - от Тамары Константиновны резко пахло духами, потом и чем-то алкогольным, - так пахло по воскресеньям от старших ребят. Вовочка поморщился и отвернулся к окну – чтобы не ощущать неприятного запаха. Послышался тихий храп – воспитательница уснула. Вскоре автобус въехал на территорию приюта и остановился. Ребята дружной толпой выбежали на улицу, вышел и водитель – подышать свежим воздухом. Вовочка встал и потянулся – сидеть, уткнувшись носом в стекло было не очень удобно. Он аккуратно выбрался в проход и задумчиво обошел Грымзу по кругу. Ее прическа сбилась, рот был неприятно приоткрыт, воздух вокруг был наполнен алкогольными парами. Мальчик достал зажигалку и щелкнул – язычок пламени послушно вспыхнул, ластясь к его руке. Вовочка улыбнулся. - Нехорошо, Тамара Константиновна, спать на рабочем месте. И пить тоже нехорошо. Ай-ай-ай, а еще воспитатель… - пламя лизнуло обивку соседнего кресла и занялось, наполняя жаром салон. Вовочка коснулся головы воспитателя, погладил по волосам и хотел было поправить прическу, но внезапно каре темных волос скользнуло вниз, являя миру коротко стриженную, с небольшой залысиной голову воспитательницы. - Ух ты! – Вовочка присвистнул. Так даже лучше! Мальчик без малейшего сожаления кинул парик в разгорающийся костер и побежал к выходу. В руке у Вовочки крепко был зажат плюшевый мишка, а на губах играла торжествующая улыбка. На следующий день у каждого в приюте была фотография испуганной Тамары Константиновны, с покрытым сажей лицом и абсолютно лысой головой.