Сейчас самое время

Руки Пита успокаивающе поглаживают меня по спине, а голос шепчет что-то успокаивающее. - Все, Китнисс, все хорошо, ты в безопасности. Я никому не дам тебя в обиду, пойдем отсюда. Я лишь киваю и поднимаюсь на ноги, поправляя свою одежду. - Они не успели тебе навредить? - Нет. - Хорошо. Мелларк берет мои руку в свою и крепко сжимает, выводя из больницы. Многие оборачиваются на нас, но я лишь прячу лицо в сторону, стараясь не смотреть на них. Ведь все эти люди ищут спасение в моих глазах и я не должна быть слабой. На улице довольно прохладно, поэтому парень накидывает на меня свою куртку, заворачивая меня в нее. Я благодарно киваю и стараюсь выдавить что-то вроде улыбки. Мы идем по улицам дистрикта, и это довольно необычно для прохожих, ведь всю основную жизнь мы бегаем. Бежим чтобы успеть за временем, бежим чтобы спасти родных, бежим чтобы добыть еду. Но мы не живем, существуем просто. В нашем мире только дети имеет беззаботную, счастливую жизнь, да и то она в ней есть место голоду. Поэтому некоторые люди даже не доживают до возраста, когда начинает отсчитываться время, в самые тяжелые дни моей жизни я думала это простой выход. Смерть. Не чувствовать ни боли, не видеть как умирают твои близкие. Это ничего не будет, хотя тогда какой смысл жить? Жизнь не бывает проста, иначе она была бы попросту скучна. В ней есть все: боль, разочарование, но и любовь и самое главное вера в светлое будущее. Мы должны ощутить все это, попробовав на своей шкуре, только тогда мы познаем что такое жизнь. Через несколько минут мы приближаемся к дому Пита, а мне становится неловко. Да, Пит нужен мне сейчас как никто другой, но ночевать у него уже какой день, для меня это не привычно. Тем более мама и Прим наверняка волнуются. Я конечно могла бы им позвонить, но что я скажу? Моя мама сразу же нарисует себе разные картинки в фантазии и придет к выводу что скоро у нее появятся внуки. А этого никогда не будет. Я не хочу рожать, не в этом мире. Не хочу чтобы мои дети почувствовали что смерть каждый день ходит за ними по пятам, как это чувствую я. - Пит, мне наверное пора домой, - неловко шепчу я. - Домой? Ну уж нет, никуда я тебя не отпущу. - Мои родные волнуются, - возражаю я. - Ты действительно хочешь уйти? - Нет. Пит обнимает меня за плечи и тянет в глубь своего дома. *** Поудобнее устраиваюсь на диване, укутываясь в теплый плед. Я успокаиваюсь и прихожу в себя, мне кажется что все что было со мной сон, страшный сон. И сейчас я просто проснулась, вернувшись в реальность. Мы ужинаем в тишине, каждый думает о своем. И мне интересно что сейчас в голове у Пита. Нужна ли я ему, или очередная игрушка на время? В любом случае я нуждаюсь в нем, а в остальном мне предстоит разобраться. После ужина мы устраиваемся на диване возле экрана телевизора. У нас в доме это чудо электроники работает редко, ведь цены на электричество достигли пика. Два дня. А это иногда вся наша оставшаяся жизнь. На экране идет какое-то очередное пустой шоу из Капитолия. Голова Пита покоится на моих коленях, я перебираю его блондинистые пряди. Поглаживаю скулу, его взгляд направлен на экран телевизора. Он сосредоточен, но на лице играет легкая улыбка. - Через несколько дней я уже закончу свою статью и мне нужно будет уехать в Капитолий. - Через несколько дней? Когда ты успел? - Я всегда пишу ночью. Иногда даже когда ты оставалась у меня я писал. - А ты еще тот конспиратор! - смеюсь я, - покажешь мне что получилось? - Нет, я хочу чтобы ты увидела уже в газете ее. Я надуваю губки словно маленькая девочка, но Пит приподнимается с моих колен и целует меня. Его губы нежные, я расстворяюсь в них. Я не допущу чтобы его губы целовали кого-то еще, Пит только мой. Я улыбаюсь и прикрываю глаза. - Если хочешь ты можешь принять душ, я покажу где он. Да, мне нужно "смыть" отпечатки этих уродов. Меня даже от себя сейчас воротит. Я киваю в знак согласия, Пит выдает мне полотенце и свою футболку чтобы переодеться. Я прикрываю дверь и набираю воду в ванную. Мой взгляд падает на свое отражение в зеркале, я худая, бледная, синяки под глазами уже начинают давать о себе знать. Но в моих глазах есть блеск которого до этого никогда не было. Кажется это называется счастьем? Беру одну из бутылочек, которая оказывается пенной для ван. Добавляю ее в воду и она наполняется мелкими пузырями и вскоре покрывает все пространство воды. Сбрасываю с себя одежду и погружаюсь в воду. Блаженно вздыхаю и откидываюсь назад. Начинаю рассматривать свои руки, тонкие длинные пальцы, с короткими ногтями, которые никогда не были покрыты лаком. До этих самых рук дотрагивались несколько часов назад те, кто на это не имеет право. Они чувствовали мое тело, касались там, кому не было позволено никому. Я унижена, оскверненна. Я противна сама себе. Слезы из моих глаз начинают литься с новой силой, моральная боль всегда хуже физической. Ведь когда мы расшибаем коленку она начинает болеть и кровоточить, но вскоре мы обрабатываем ее и она заживает. На ее месте не останется ничего, но с душой так не происходит. Все события остаются с нами в виде маленьких шрамиков в сердце, и завист от нас затянутся ли они или покроются гноем. - Китнисс? - слышу я голос, исходящий за пределами ванной. Он взволнован, даже испуган. - Все в порядке? - Нет, ничего не в порядке! - кричу я. - Почему меня чуть не изнасиловали дружки твоей бывшей? А если бы вы не успели? - Можно я зайду? Продолжаю всхлипывать, ничего не отвечая. Дверь ванной открывается и я вижу мужскую фигуру, которая подходит совсем в плотную ко мне. Благодарю сама себя что пена скрывает мое тело. - Не вини себя, я поставлю ее на место, слышишь? Она заплатит за то что сделала. Его руки касаются моей макушки и прижимают к своей груди. Одежда Пита намокает сразу же, но я принимаю его объятия. Он снова стал моим спасительным кругом. И наверное всегда им и останется. - Давай мы умоемся с тобой, да? - спрашивает лаского Пит, словно у маленького ребенка. Парень берет одну из бутылочек и выдавливает ее содержимое себе на руку. А потом переносит на мою голову. Шампунь с запахом какое-то свежести и цветов. Его руки делают массирующие движения, затем он берет душ и смывает пену с головы. Дальше его руки тянутся за гелем для душа, его руки ласкают мои руки, спину. Не касаются запретных частей тела. - Дальше я сама, - неожиданно говорю я. Пит кивает и выходит. - Если что зови. *** Глаза Мелларка уже закрыты, дыхание выровненно, наверное уже спит. Устраиваюсь рядом с ним, накрывая нас одеялом. Тело Пита сразу же реагирует на изменения и он тянется ко мне. Его рука обнимает меня и пододвигает ближе, а нога перекидывается через мое бедро. Он словно заключает меня в свою клетку, но я не против в ней побывать.