After the end

«В моменты стрессовых ситуаций или сильных эмоциональных переживаний человек может потерять сознание, к примеру, если не выдержит перенапряжения нервной системы», - так размышляет Джейн, вставляя ключ в замок задней двери фургона дрожащими пальцами, намеренно не торопясь. «А что, было бы неплохо вырубиться прямо сейчас, пусть и пришлось бы упасть на холодный и грязный асфальт, рядом с выхлопной трубой. В конце концов, очнувшись, всегда можно притвориться потерявшей память, сколько таких в сериалах показывают?.. На крайний случай умалишенной. Хотя… именно так обо мне и подумают, когда увидят, кого я пытаюсь вывезти из города… А может просто сказать, что угнала фургон и понятия не имею, кто там или что?.. Пусть лучше судят за угон, чем за терроризм, экстремизм и Бог знает, что еще мне припишут… А если быстро прыгнуть за руль, ударить по газам, снести к дьяволу шлагбаум на скорости и мчать, не оглядываясь?.. Мне прострелят шины, не успею я проехать и пятидесяти метров, а затем и черепушку…» Беспорядочные идеи и невообразимые пути спасения вспыхивают в голове и тухнут, не находя логичной и, главное, правдоподобной возможности к воплощению. Девушка нервно жует губу, щипая ее зубами изнутри. Но каждый довод, будь то глупый или хоть чуток разумный, затмевает единственная мысль – о брате. Что будет с Джозефом, когда полиция выйдет на него? Уж он не станет упираться и выкручиваться, а с гордо поднятой головой начнет талдычить о чести, о долге, о слове мужчины, о клятве Гиппократа наконец… И его точно упекут в психушку к сброду садистов-психопатов и маньяков-убийц. Ну уж нет! Этого я не допущу!» Джейн тяжело выдыхает и уверенно проворачивает ключ в замке. Больше не мешкая, распахивает дверцу, впуская внутрь салона уличный фонарный свет. Мужчина – любитель тяжелой музыки из стоящей следом машины выходит на улицу, как и прочие скандальные и нетерпеливые водители, выпустив на миг вместе с собой резкие громоподобные звуки хэви-мэтала прежде, чем закрыть за собой дверь. - Да, давайте теперь устроим тут представление, - бурчит девушка, глядя на столпившихся позади нее мужчин. Сколько может продолжаться этот невыносимо бесконечный вечер? Скорее бы все закончилось. И уже неважно как и с какими последствиями. Джейн распахивает вторую дверцу фургона, демонстрируя виднеющиеся в темноте две грубые подошвы огромных ботинок, расположившихся почти у самого края, и выжидательно поднимает глаза на все это время терпеливо стоящего рядом полицейского. Но он смотрит куда-то за ее спину, хмурясь, будто туча перед грозой, и медленно подносит руку к кобуре с оружием. Девушка не успевает резко оглянуться, чтобы понять, в чем дело, как офицер кричит: - Стоять! Руки на капот! Или это ветер с силой ударяет в спину, швыряя волосы в лицо, или ноги от страха становятся ватными, но Джейн, едва дыша и привалившись лбом к железной дверце, зажмурившись, ждет, когда же ей скрутят руки, закуют в наручники и огласят ее права. Ветер продолжает завывать в ушах, смешиваясь с гулом включенных двигателей десятков автомобилей, взволнованным ропотом и возбужденными мужскими голосами совсем рядом. Требуется по меньшей мере пара минут, чтобы девушка осознала – никто не собирается ее арестовывать. По крайней мере, пока. Более того, никто не обращает на нее внимания. Виновник переполоха лежит на земле лицом вниз у колес своей все еще вздрагивающей от непрекращающейся тяжелой музыки машины и пытается протестовать: - У меня разрешение, вашу мать, разрешение!.. - Что тут происходит? – произносит Джейн, скорее сама себе, чем кому-либо. Автоматически захлопывает и запирает двери фургона, начиная понимать, что шанс спасения здесь и сейчас и упустить его уже никак нельзя. - Не стоит верить всему, что торчит из штанов у парня, - ответ звучит неожиданно, и девушка лишь мгновение удивленно смотрит на женщину, занявшую место своего коллеги, такую же темную, как и ее безукоризненно выглаженная и местами слегка узковатая форма, но с добродушной белозубой улыбкой. - Светил обрезом, заткнутым за пояс джинсов, за километр. Вот и пожалуйста, - продолжает офицер, - нет, ты погляди, он еще и упирается!.. - Но, у него же разрешение, - вступает в разговор подросток, стоящий рядом. - Ты что, сынок, новости не смотришь? Гражданские оружие обязаны сдать. Еще как вчера! Любой нарушитель приравнивается к преступнику. И этот субчик теперь отправится в участок на досмотр. Полицейские все еще возятся с возмутителем порядка и даже столпившиеся вокруг зеваки забыли, как торопились покинуть город и нервничали из-за затрудненного движения, заинтересовавшись возникшим так внезапно происшествием, которое можно снять на телефон и посплетничать о нем еще долгое время. Джейн подбегает к женщине-офицеру, нетерпеливо облизывая губы, но стараясь выглядеть спокойной и уставшей. - Пропустите меня уже. Иначе, боюсь, эти люди скоро вспомнят о моем существовании и покусают. - Да с чего бы это? – отвечает она, разглядывает девушку и кивает на фургон, - оружие, наркотики, запрещенные к вывозу предметы, представляющие научную, культурную или иную ценность? - Нет, - тут же говорит Джейн, нервно хихикнув. - Да ладно, не трясись, - ворчит офицер, медленно шагая к шлагбауму, - такой ангелочек с бандитами не свяжется. Уж я-то вижу, - и, проводив взглядом девушку, садящуюся за руль, равнодушно добавляет, - Счастливого пути.

***

Ах, это сладкое слово – свобода! Да что слова, ощущение свободы куда слаще. И если бы радио работало, Джейн включила бы любую волну и принялась подпевать вдохновенно каждой песне, не опасаясь разбудить волков в лесу вдоль дороги. Проехав все ограничительные знаки, наконец-то можно сильнее надавить на газ и оставить город со всеми его проблемами и препятствиями на каждом углу далеко за спиной. А сколько пришлось оставить времени и нервных клеток на выезде, даже вспоминать не хочется. Ровная пустая дорога темно-серой лентой, чуть подсвеченная светом фар, и зловещая темнота вокруг, изредка разбавленная рекламными щитами со слабой подсветкой, как некое разнообразие ночной трассе. Радостная взволнованность, трепыхающаяся в груди, сменяется волнениями совсем иного рода. Что дальше? Первый пункт сумасшедшей авантюры выполнен, хотя шло все далеко не по плану и приходилось вносить коррективы и импровизировать по ходу действия. Начнем с того, что опасный пассажир оказался жив. Ни Джейн, ни даже Джозеф такого не предусматривали. - Да уж, планировщики мы так себе, - шепчет девушка вслух, не сводя глаз с дороги. Фургон потряхивает на каждой даже самой незначительной неровности дороги, но, видимо, уже ничто не заставит водителя сбавить скорость. Пульс снова начинает учащаться, а холодок пробегать по коже совсем не от промозглой ночной погоды. Необъяснимое беспокойство сковывает мысли, виной тому это одинокое путешествие в ночи после пережитых треволнений или все же пассажир в салоне автомобиля, едва живой, но самый отъявленный злодей… Что, в сущности, она о нем знает? Большой плохой парень, террорист и международный преступник, около полугода держал в заложниках целый город, обещая при этом свободу и право выбора… Как-то все это логически не вяжется. «Что ж… Какие бы цели он ни преследовал, ничего не вышло. И мне ни к чему теперь анализировать его поступки. Довезу до дома и пусть Джозеф сам разбирается, что делать с ним дальше». Джейн кивает своим мыслям, уверенная, что ее миссия почти выполнена, когда глухой звук внезапно заставляет навострить уши. Секунда – две, снова будто что-то стучит в глубине салона. Придется проверить. Девушка жмет на тормоз. Чертово радио шипит, так и не хочет настраиваться. Но помехи все равно лучше абсолютной тишины, в которой не слышно ни ветра, ни уханья охотящихся сов, ни любых других звуков с улицы. Словно в самой тьме затаились монстры, ждущие лишь удобного момента, чтобы напасть. Сосчитав до десяти, отважная мисс Мёрси, настороженно озираясь, выползает из фургона и за пару мгновений разделывается с замком задних дверей, тут же ныряет внутрь. Тишина. Может, это нервы уже сдают, и звуки начинают мерещиться на пустом месте? Человек на жесткой подстилке все также недвижно лежит на полу. Включить свет в салоне кажется еще страшнее, чем оставаться в полной темноте, но тусклый свет луны и фар, свободно проникающий в распахнутые двери, освещает пространство достаточно, чтобы не споткнуться и не врезаться носом ни во что случайным образом. Джейн собирает волю в кулак, отпихивая подальше интуитивные опасения, и медленно склоняется к мужчине, ухом к груди. Тошнотворная смесь запахов крови, гари и кожи щекочет нос, заставляет сморщиться, но не отстраниться. Есть. Стук сердца. Слабый, но все же сердце бьется! Девушка запускает пальцы в свои волосы, садится на пол, прислоняясь к стенке, и в который раз устало выдыхает. Затем нащупывает в полутьме бутылку воды под сидением, чувствуя, что от пережитого в горле жутко пересохло. "Что ж, значит все не зря. Было бы обидно, если б он умер сейчас". Она издает нервный смешок, и глоток воды встает поперек горла. Тут же начинает кашлять и вытирать рукавом рот, когда замирает от неожиданности и даже приступ кашля проходит сам собой. Кажется, мужчина на полу только что шевельнулся. Напрягая зрение и всматриваясь в темного человека у своих ног, вслушиваясь в тишину, Джейн ждет подтверждения того, что будто почудилось. Еще полминуты и ей начинает казаться, что уличные тени обступают фургон и проникают в каждую щель, обманывают ее уши посторонними шорохами и напоминают о детских страхах. Другое время, другое место, та же сплошная темнота и тишина, доводящие до ужаса и долгие часы одиночества, растянувшиеся в вечность, в ожидании помощи. - Я больше не боюсь, - дрогнувшим голосом произносит девушка, всеми силами стараясь верить в собственные слова. Пронзительный визг телефонного звонка, точно сирена, возвещающая о военной тревоге, раздается из кармана, благодаря чему Джейн чуть не вопит истошно от неожиданности, совсем забыв о маленьком аппарате связи с внешним миром, который все это время тихонько покоился в куртке. - С тобой все в порядке, Джейн? Где ты? – голос брата взволнованный, но такой родной и необходимый сейчас, что все тревоги постепенно стихают и на душе теплеет. - Я еду, Джозеф. Минут через двадцать буду. - Проблем не возникло? С тобой все в порядке? – повторяет он нетерпеливо. - Все нормально, - выдыхает девушка в трубку устало, - никаких проблем, - застывает взглядом на мужчине без чувств на полу, и через секунду резко заканчивает, - слушай, поговорим дома, не отвлекай меня, пока я за рулем! За пределами салона автомобиля приятно освежающий воздух, а заполонившая небо пелена роняет легкую морось с мелкими снежинками. И вдали на горизонте виднеется едва занимающаяся полоса света, обещая скорый рассвет. «Никаких проблем. Если именно так назвать события этого вечера, определенно, одного из самых ужасных в моей жизни, то что же будет дальше?» С этой невеселой мыслью Джейн отпускает ручной тормоз и втаптывает педаль газа в пол, снова не жалея своего старенького фургона и выжимая из него всю мощь. Чтобы, наконец, добраться до места, где смогут помочь ее опасному пассажиру, которого стоило таких трудов и усилий вывезти из-под носа властей и простых горожан, избавив тем самым от смертельной участи.