Никогда больше

— На предыдущих лекциях вы получили общее представление о реставрации, — профессор Снейп обвёл аудиторию тяжёлым взглядом. — Но в дальнейшем мы будем уделять основное внимание реставрации архитектуры. Профессор замолк, будто ждал возражений, но их не последовало — студенты замерли, ожидая пояснений. — Неважно, что вы реставрируете — скульптуру, живопись или архитектурные сооружения, — профессор Т. Снейп говорил быстро и резко. — Важно понимать саму суть предмета реставрации, его характер, мотивы его создания, а также требования к таланту создателя. Что объединяет скульптуру и живопись? Скульптор и живописец работают с формами, реальными предметами и явлениями, в то время как архитектор использует их лишь как вспомогательное средство, для него важнее функции форм, их ритм, отношения, энергия. Изобразительная способность — не самоцель архитектуры, а лишь средство достижения цели. Мне бы не пришлось объяснять вам столь очевидные вещи, если бы в программе первого курса вместо психологии и правоведения преподавалось историческое изучение искусства. Лицо профессора Снейпа исказилось гримасой презрения. Гарри посмотрел вниз — через два ряда от него Северус что-то чертил в блокноте. — Но профессор, — Гермиона вскинула руку, — историческое изучение искусства начинается с третьего курса. Несколько мгновений Снейп молчал, и в аудитории стояла звенящая тишина. Даже Северус прервал своё занятие и повернул голову к Гермионе. В его взгляде было сочувствие. — Каждый из вас, — медленно и тихо начал Снейп, — за посещение лекций и практических занятий получает баллы. Только набрав определённое количество баллов, студент допускается к экзамену или зачёту. Но вас должны были предупредить, что баллы можно не только получать, но и терять. За пропущенные проверочные работы, за нарушение дисциплины, такие как систематические опоздания или выкрики с места, мисс Грейнджер... Это было крайне несправедливо, и Гарри готов был подняться и возразить, но Гермиона предупредительно толкнула его в бок. — Минус пять баллов, мисс Грейнджер, — продолжил Снейп. — Теперь, когда вы получили наказание, я отвечу на ваше возражение, пусть и высказанное столь бестактным образом. В вашей программе утверждается, что с третьего курса начинается изучение этой дисциплины, но это ложь. Лекции по историческому изучению искусства, которые вы получите, украсят ваши дипломы, но не прибавят вам знаний. Гарри видел, что многие прониклись пламенной речью Снейпа и приготовились с усиленным внимание слушать об архитектуре в то время как должны были изучать основы реставрации. Дешёвые трюки! Гермиона выглядела оскорблённой, и хотя она с обычным усердием записывала лекцию, её почерк стал более нервным. Рон сидел красный как томат и не пытался даже делать вид, что записывает. Нельзя было позволять гневу управлять собой. Гарри знал это, как знал и то, что Т. Снейп на своих лекциях даёт много ценной и важной информации, не ограничиваясь нормами учебных планов и достаточно вольно трактуя понятие учебной программы. Так ему говорила Гермиона, и он находил подтверждения её словам. Говорили, профессор Снейп сам хотел вести историю искусств, но ему приходилось довольствоваться всеобъемлющей властью над преподаванием реставрации. Этот слух и стал главной темой для обсуждения на пятиминутном перерыве, милостиво предоставленном профессором. Гарри не стал ни принимать участие в нём, ни слушать. Северус не спешил покидать своё место, и это было досадно — пробраться к нему в середину ряда не представлялось возможным. Гарри не спеша спустился вниз, дошёл до двери и, передумав, поднялся обратно. В конце концов, никаких дел в коридоре у него не было, а слушать негодующие восклицания Рона по поводу снятых баллов не хотелось. Если бы Северус встал и подошёл к окну, если бы вышел из аудитории, то можно было бы подойти. Случайная встреча, естественная ситуация. — Привет, — сказал бы Гарри. Северус бы кивнул, не поворачиваясь и сказал бы что-то вроде: — Отец слишком амбициозен, он не уважает чужих достижений и не признаёт никого, кто не был бы лучше его самого. Если ты хочешь спросить про чёртову историю искусств... — Не хочу, — Гарри бы усмехнулся. — И так все только об этом и говорят. Соорудив в мыслях этот диалог, Гарри вздохнул и сел на место. Обстоятельства были против подобного разговора. И Гарри не знал, как можно перешагнуть через все обстоятельства и просто сделать то, что хочется. Если бы Северус повернулся в его сторону хоть раз, у него было бы больше уверенности. А навязываться не хотелось. Гарри был уверен, что он выше этого. — Займите свои места, мы продолжаем, — профессор Снейп встал у кафедры. Студенты, опаздывавшие с перерыва, торопились к своим местам, не получая никаких комментариев со стороны преподавателя. Гарри печально хмыкнул и приготовился записывать. — Почему на лекциях он несёт высокопарную ерунду, а на практике мы пилим камни? — прошипел Рон. — Чтобы мы знали своё место, — Симус, сидящий на ряд ниже, повернул голову и посмотрел на Гермиону. — Тишина, — голос Снейпа заставил Симуса вернуться в исходное положение и пристыженно втянуть голову в плечи. — На следующем занятии вас ждёт проверочная работа по пройденным темам. Будьте так любезны прочесть не только свои записи, но и официальный учебник, а также дополнительную литературу. Старост прошу после лекции получить списки и распространить в своих группах. Стон опечаленных учащихся потонул в завывании пожарной сирены. По рядам прошла волна оживления, кто-то начал собирать вещи, но Снейп поднял ладонь вверх, призывая всех оставаться на своих местах. Гарри принюхался — дымом не пахло, но мало ли? Сирена стихла, и Снейп, как ни в чём не бывало, продолжил лекцию. — Говоря о реконструкции архитектурных сооружений, мы имеем ввиду не только здания-памятники, но и памятники садово-парковой архитектуры. Мы рассмотрим как возможность защиты памятника от последующих разрушений, так и полную реставрацию, которая возможна далеко не во всех случаях. Итак, консервация — метод, позволяющий сохранить сооружение в том состоянии, в котором оно находится в данный момент. — Консервация! — дверь в аудиторию распахнулась настежь, и на пороге появился взлохмаченный и злой мистер Грюм. — Вы что, не слышали пожарную сигнализацию? Оглохли здесь? Все на выход, живо! Низкий раскатистый голос начальника охраны звучал угрожающе, но ещё более грозным был его левый глаз. Левый глаз мистера Грюма оказывал сильное влияние на тех, кому выпадал случай лицезреть его. Никто из профессоров и студентов не мог выдержать ужасающе пронзительного взгляда мистера Грюма — холодного, безжалостного и твёрдого. И теперь студенты, повскакивавшие со своих мест, подчинялись вовсе не команде, а скорее левому глазу мистера Грюма. Поднятием руки профессор Т. Снейп снова заставил студентов отложить свой побег из аудитории. — Я не вижу необходимости в том, чтобы мои студенты покинули занятие, — спокойно произнёс он. — Пожар не является для вас необходимостью, профессор? — зло пророкотал мистер Грюм. — Безопасность ваших студентов не является необходимостью? — Я в состоянии отличить пожар от учебной тревоги, майор Грюм, — презрительно ответил Снейп. — Прошу вас убираться вон и не срывать мне лекцию. — Приказ о проведении учебной эвакуации подписан ректором, — Грюм прищурил свой правый глаз, но левый оставался холоден и равнодушен. — Своё мнение по этому поводу вы можете высказывать ему, а не мне. Моё дело — эвакуировать студентов и вас, профессор Снейп. Грюм повернулся к Снейпу и усмехнулся — видимо, считал, что у того нечем крыть. Его правый глаз посмотрел на студентов, оглядел аудиторию и снова уставился на профессора, а левый глаз по-прежнему бесстрастно взирал в пространство. Несмотря на то, что в изувеченном шрамами лице бывшего майора полиции Грюма можно было найти следы благодушия, мягкого нрава и человеколюбия, его левый глаз неизменно портил всё впечатление. Куда бы ни шёл Грюм, тень от его мёртвого глаза следовала за ним, омрачая его облик. Каждый чувствовал себя не в своей тарелке под тяжёлым взглядом Грюма. Гарри, который смотрел на левый глаз Грюма с высоты пятого ряда, чувствовал, что холодок пробегает по спине, когда начальник охраны поворачивается к нему лицом. Куда бы ни смотрел его правый глаз, казалось, что неподвижный левый заглядывает прямо в душу. Казалось, что Грюм знает все мысли Гарри, знает всё про Северуса. Вот и сейчас — Грюм посмотрел на Гарри, перевёл взгляд на сына профессора и усмехнулся. Чтобы прогнать из головы дурные мысли, Гарри оторвал взгляд от левого глаза Грюма и повернулся к друзьям. Гермиона и Рон, казалось, не замечали в происходящем ничего необычного и тихо переговаривались между собой. — Обсудим этот вопрос лично, с глазу на глаз, — вкрадчивые нотки пробрались в интонации профессора Снейпа, и он вывел Грюма из аудитории в коридор. Как только дверь за ними закрылась, Гарри вздохнул свободнее. — Сейчас Снейп предложит подписать бумаги о том, что эвакуация проведена и идти восвояси, — Рон кивнул на дверь. — Хитрый тип. — Не думаю, что Грюм согласится, — покачала головой Гермиона. — Не зря же именно его послали проводить эвакуацию. — Этот его стеклянный глаз, — Рон изобразил ладонью шар и приставил к своему левому глазу. — Жуть кошмарная. — Говорят, он потерял глаз в боях, — Гарри рассеянно стучал ручкой по парте. — Только не говорят, в каких, — фыркнул Рон. — Грюм не участвовал в войнах, никто не знает, где он получил столько ран и чем он занимался до того, как пришёл в полицию. — Что ты имеешь в виду? Но ответ Рона заглушила пожарная сирена. Дверь распахнулась, и Грюм замахал рукой, заставляя всех двигаться к выходу. Левый глаз Грюма безмолвно приказывал поторапливаться, и студенты, на ходу засовывая вещи в сумки, спешили покинуть аудиторию. Толпа захватила длинный коридор, узкие аварийные лестницы и вывалилась из старого корпуса наружу. — Три минуты, — Грюм высоко поднял секундомер. — Это долго! Вы должны действовать более организованно. Поза оратора, решительный взгляд правого глаза и скептический, испытующий взгляд левого, — всё свидетельствовало о том, что Грюм собирался провести инструктаж. Гарри увидел, что Снейп стоит неподалёку и всё так же презрительно следит за действиями Грюма. Похоже, его ничуть не пугал мёртвый стеклянный глаз, и на него не оказывал никакого влияния сухой и безжалостный взгляд. — Держу пари, Снейп задержит лекцию ровно на столько, сколько мы здесь эвакуируемся, — вздохнул Рон. — Безусловно. Гарри повернул голову — к ним приближался Северус. Его бледное лицо выражало скуку и досаду, а ладони были плотно сжаты. — Отойдём, — тихо сказал он, поравнявшись с Гарри. Они медленно отступили, опасаясь прозорливого взгляда Грюма, пока не оказались за спинами тех, кто стоял с края. — Я только что узнал, что наш любезный профессор заставил тебя остаться после занятий на практике в прошлую пятницу, — Северус кинул быстрый взгляд в ту сторону, где разглагольствовал Грюм и в мрачном оцепенении стоял Т. Снейп. — И предъявлял тебе претензии за некачественную работу без пары, так? — Да, — Гарри, стоявший так близко к Северусу, тщетно пытался унять бьющееся сердце и старался дышать пореже. — Но я не остался. Не моя вина, что я работал один. Северус хмыкнул, задумчиво глядя в лицо Гарри. — Поверь мне, я хотел бы прийти, — глухо сказал он. — Или хотел бы, чтобы этого занятия не было вовсе. Но... Северус сцепил руки в замок, резко развернулся и исчез в толпе. — Возвращаемся к лекции, — гневный голос профессора Снейпа вывел Гарри из оцепенения. — Я попрошу всех задержаться на двадцать минут после окончания занятия, претензии в письменной форме вы можете направить декану и начальнику охраны. Медленно и печально толпа затекала в деревянные обшарпанные двери старого корпуса. Гарри плёлся позади, пытаясь понять, что имел в виду Северус. Но в тот момент, когда он занёс ногу, чтобы переступить порог аудитории, на его плечо легла тяжёлая рука майора Грюма. Повернувшись, Гарри оказался один на один с пронизывающим душу взглядом левого глаза Грюма. — Постой, сынок, — в голосе начальника охраны не было больше ни злобы, ни устрашающей властности. — Я хочу дать тебе один дельный совет. Гарри пытался что-то ответить, но мысли противоречили сами себе, и он так и не смог произнести ничего вразумительного. — У тебя наверняка есть здесь друзья, добрые друзья, которые поддерживают тебя, с которыми у тебя общие интересы, — отеческим тоном продолжал Грюм. — Послушай меня, держись-ка подальше от Снейпа, от всей их семейки. Я видел, у тебя какие-то дела со Снейпом-младшим... Будто ледяной камень упал куда-то в лёгкие. Гарри не был суеверен и не доверял разной мистической чепухе, но сейчас ему казалось, что предчувствие не обмануло его — левый глаз Грюма и правда мог смотреть в душу. — Я не виню тебя в том, что вы двое пропустили инструктаж. Похоже, Грюм неверно истолковал выражение лица Гарри и спешил его успокоить. Похоже, он имел в виду именно этот разговор и ничего больше. Гарри сосредоточился на этих мыслях, гоня страх перед грозным левым глазом Грюма подальше. — Иди, сынок, и запомни, что я сказал, — Грюм похлопал его по плечу и убрал ладонь за спину. — Связываться со Снейпом — себе дороже.