Серый волк

1 - Девчонки, смотрите какой цветок красивый! – Ленка сорвала большой алый мак, покружившись с ним, чем вызвала хохот подруг. Они стояли посреди большого луга, залитого солнечным светом, рядом шумел березовый лес, беззаботно пели пташки. Подруги ходили на день рождения в деревню неподалеку, а теперь возвращались через леса, не спеша особо, третий день уже шли. Впереди показалась две усталые лошади, тащившие большую телегу, на которой лежала мебель, какие-то вещи, еда и сидели два курносых мальчишки, полная женщина, державшая на руках маленького ребенка, два пожилых человека, да возница – мужчина лет сорока. Поравнявшись с развеселившимися девушками, он остановил телегу. - Вы куда идете, дурехи? – хмуро спросил он, сверху вниз глядя на девушек. - Домой, в Петровку – крутя пальцами широкую черную косу ответила Ленка – А что, нельзя? - весело спросила она. - Нельзя. – Без тени улыбки ответил мужчина – В Петровке уже немцы. Подруги расхохотались. - Кто?! – небрежно спросила Надя – Так немцы, они в Германии, а тут Россия! - Вы что, не знаете еще ничего?! - схватился за голову возница – Война у нас. Война! - повторил он - Три дня уже как немецы-фашисты проклятые вторглись на нашу территорию, а Петровка, она ведь совсем на границе… Ярко-алый мак упал в пыль из рук побледневшей девушки: - Но… как же так? Там же все мои родные… мне нужно вернутся…. – пробормотала она. - Если еще есть куда возвращаться! – холодной отрезал мужчина, но его слова потонули в плаче ребенка, завозившегося на руках женщины и он взмахнул поводьями– Хэй, пошли родимые! Лошади тронулись с места, заскрипела телега, уезжая куда-то на восток… - Я не верю в это, - срывающимся голосом сказала Инга, третья подруга – Этот мужчина не в себе, он пошутил, наверное… - Девчонки, пойдемте скорее той дорогой, –сказала Ленка – она короче, в деревню войдем сбоку, и молитесь, что бы этот человек пошутил! Три подруги почти бегом бросились по дороге, указанной Ленкой. У нее в Петровке жила вся семья, у Нади только тетка, а Инга и вовсе приехала из города, могла бы сейчас уйти вслед за телегой, но девушки слишком испугались, что бы принимать трезвые решения. - Ай, я кажется ногу подвернула – всхлипнула Инга, не привыкшая к длинным переходам. - Присядь на камень, я посмотрю – вдохнула Надя, учившаяся два года в медицинском. Подруга, вытянула чуть покрасневшую ногу, но зачем-то посмотрев вниз, вдруг закричала, и вскочила, тут же забыв про больную ногу. По тому что то, на чем она сидела, было не камнем… а мертвой лошадью, голову и копыта которой закрывал большой куст. Брюхо и круп лошади были обожжены, и она была насквозь утыкана какими-то осколками… Стремясь уйти от такого страшного зрелища, девушки обогнули небольшой лесок и картина, представшая переде их глазами, выглядела намного более жутко. Сначала она заметили окровавленную голову лошади со помутневшими глазами, которую оторвали с гигантской силой. Метрах в двух лежало ее туловище, сожженное почти до костей, с оставшимися ошметками мяса. За ней телега, которую можно было узнать лишь по поводьям, да пара деревяшек. А на них… грудами из мяса и кишков лежали люди. Все мертвые. Некоторые напоминали черные скелеты, других разметало по поляне разбросав ноги и руки в разные стороны. Прямо у головы лошади лежало человеческое сердце с фрагментом грудной клетки. У бывшей телеги сиротливо лежала маленькая куколка, а от ее юной обладательницы осталась лишь голова с коротенькими черными хвостиками. За телегой были две машины, которые тоже разметало, там крови было еще больше, на одной, попроще лежали гражданские, а на другой солдаты, им досталось намного хуже, одна шинель долетела почти до телеги. Инга завизжала, закрыв рукой глаза, из которых брызнули слезы, дабы не видеть всего этого, Ленку вырвало, более впечатлительная, она чуть не потеряла сознание. Надя, как будущий медик, уже ни раз видела кровь, и человеческие кишки, но профессор учил их относится к этому спокойно, не боятся, не испытывать отвращения… Она стояла, и смотрела на все это, не понимая лишь одного: за что? Если бы немцы убили солдат, то все понятно, на войне это необходимо, но за что они убили детей и женщин с такой жестокостью? - Он все же не пошутил про войну… - сглотнула Надя. Ленка упала на траву, разрыдавшись. - Девчонки, идите без меня в деревню, пожалуйста! - всхлипывала девушка – Если с моей деревней тоже самое… я увижу своих.. родных… такими… - Я все понимаю, – Надя подняла подругу за плечи – Мы посмотрим что с деревней. Но ты оставайся не тут, в этом страшном месте, идти к озеру, мы найдем тебя там… До Петровки они дошли в полном молчании и ожидали найти сожженные домики, но нет, деревня была, так же к небу поднимался дымок, кудахтали куры, иногда кричали петухи,лаяли собаки… Но к привычным звукам добавилось кое-что еще: рев моторов и чужая, непривычная, отрывистая речь. Надя с Ингой выглянули из-за огромного дерева, смотря на странных людей в серых формах с винтовками, они беззаботно разговаривали друг с другом, по деревенской дороге проехали еще трое на мотоцикле. Надя слышала что армия третьего Рейха большими шагами шагает по Европе, без труда покоряя многие страны, но что им нужно здесь, в России?! Тем временем из бывшего сельсовета вышел высокий статный человек, с все разговоры стали в два раза тише, многие немцы оглядывались на него. На нем тоже была серая форма, но вместо каски фуражка, на груди нашит серебристый орел, а на плечах погоны. - Это офицер, - шепнула Инга – Я знаю. - Откуда? - удивилась Надя. - А, мой отец военный. Я все погоны знаю, а тут не сложно догадаться… - A, Walther! Komm zu mir! ( А, Вальтер, иди сюда) – позвал его еще один человек в офицерской форме и, что-то рассказывая по-немецки, они пошли прямо к тому месту, где прятались девушки. Те попытались как можно быстрее ретироваться, но Инга умудрилась запнутся обо что-то, немцы их точно заметили, и Надя почти вытащила ее за пределы деревни. - Ну что, бежим отсюда? - шепотом спросила подруга – Я бы не хотела встретится с этим офицером еще раз… - Нет, давай сначала проверим что с Ленкиной семьей. Мы же обещали ей! Девушки огородами пошли к большому деревянному дому, не встретив никого, постучались. За дверью долго не раздавалось ни звука, сердца девушек бились так, что, казалось этот стух был слышен на другом конце деревни. Вдруг в доме уже и нет никого? Но вскоре раздалось какое-то кряхтение, что-то упало, звякнуло, похоже человек за дверью взял топор и лишь потом раздалось недовольное: «Кто?». - Свои, дядь Вань! - срывающимся голосом сказала Надя. - Девочки! Господи! - дверь резко открылась, и они вошли теплый дом, где всегда пахло молоком, хлебом и сеном. По щеке отца семейства скатилась скупая мужская слеза – Я даже не думал увидеть вас снова живыми. А Леночка где? - Мы сейчас приведем ее… - не поднимая глаз сказала Инга. - Ни в коем случае! – ужаснулся Иван. – Здесь же немцы. Забирайте ее и уходите! Спрячьтесь где-нибудь в лесу, а денька через два наша Красная Армия соберется с силами, и выгонит эту мразь с нашей земли. Ведь у нас самая лучшая армия в мире! Зря немцы вообще к нас сунулись… За дверью раздался звук шагов и требовательный стук в дверь. - А вот и они «родимые», - побагровел он. - Так, ну-ка давайте отсюда, через окно и в лес! *** Тем временем Лена пробиралась сквозь густые заросли к реке. Здесь не было трупов, казалось – не было войны, только крякали утки, щебетали пташки и качался на ветру камыш. Она присела у воды на поваленную иву, спиной к лесу, краешком мысли наблюдая как машет крыльями стрекозка и вдруг услышала рев двигателей, под чьими-то ногами захрустели ветки, из леса вышел молодой немец, улыбнувшись, посмотрел на девушку. Та, увидев незнакомую серую форму, жутко перепугалась, тут же вспомнив телегу и убитых людей, вскочила, отступая назад к реке. - Freulein, bitte, haben Sie keine Angst vor mir! ( Пожалуйста, не бойтесь меня!) – слегка удивленно сказал он, протягивая руку к ней. Лена, прижав руки к груди, отступала назад, и вдруг ударилась спиной… о другого немца. Тот, ухмыляясь, схватил ее за руку, прижал к себе. - Отпустите меня! – девушка забилась в его руках, пытаясь вырваться, но тот был намного сильнее ее. А еще старше, ему было лет сорок, и толще. Первый немец прямо оторопел от того, что делает его друг. - Sie ist Russisch schwein! ( Это же русская, свинья!) – ответил тот - Nehmen Sie nicht sie als Person ( Не относись к ней как к человеку). И тут к озеру вышли новые люди, и в замешательстве остановились. - Девчонки, бегите! - закричала Лена, привлекая внимание ВСЕХ немцев. *** Увидев, как Ленку держит этот нацист, подруги остолбенели, не зная что теперь делать. Ну не пойдут же они с голыми руками на вооруженных немцев. Тем временем к ним уже поднимались другие люди в серых формах. Инга испугалась страшно, и когда один из немцев, что-то говоря, схватил ее за руку, перебросила его через бедро, и взяла упавшую винтовку, но выстрелить не успела, ее вдруг прошила шальная пулеметная очередь. На белом платье девушки проступали ярко-красные пятна, словно большие горошинки. Инга несколько секунд стояла на берегу озера, и удивленно смотря в глаза немцев, и словно бы до конца не осознавая что произошло. А потом рухнула на траву, рядом с ней образовывалась лужа крови. Надя смотрела на свою подругу, тоже отказываясь поверить что ее больше нет. Казалось, сейчас она встанет, скажет: « Вы что, девчонки, я ж вас разыгрываю», а все немцы испарятся, словно их не было здесь, а все это страшный и затянувшийся сон. Но Инга не вставала, а нацисты все так же были здесь... Один из них схватил ее за руку, Надя почти не сопротивлялась, смотря на свою умершую подругу. Где-то закричала Ленка… Когда они оказались в каких-то кустах, немец на секунду отпустил ее что бы снять винтовку с плеча, а Надя наконец пришла в сознание, поняв все, что произошло. У нее всегда был с собой ножичек, как она сама шутливо отвечала: « От маньяков всяких». На самом деле им она всегда резала грибочки, ягоды, колбасу… и никогда бы не подумала, что он пригодится ей на самом деле. Но быстро выхватив ножичек из импровизированных ножен, Надя развернулась и всадила острие в горло немца. Тот начал оседать на землю, захлебываясь собственной кровью, красной стала его форма у шеи. А Надя вытащила и вновь всадила нож, и так несколько раз, прошипев: - За Ингу! За Ленку! Ты недостоин жить после этого! За всех детей, умерших там, на поле… Глаза немца остекленели, его шея превратилась в сплошное кровавое месиво. И лишь сейчас с глаз Нади спала красная пелена. И так, она впервые убила человека, но почему-то не испытывала ничего, кроме усталости. Но нацистов тут было еще очень много, если они расстреляли даже Ингу, которая просто защищалась, но Надя боялась представить что они сделают с убийцей. Девушка, наскоро вытерев кровь с ножа, бросилась прочь от страшной поляны, от немцев, от убитых… Она бежала через лес, через ручей, небольшую речку… Страх подгонял, она уже не чувствовала усталости, ей просто хотелось ЖИТЬ. Наконец она прислонилась к стволу какого-то дерева. - Эй, Лех, ну ты чего стоишь, то? -донесся до нее мужской голос – Подымай винтовку и пошли! Надя тихонько пошла на голос, и, увидев людей в цветах хаки, едва не закричала от счастья. Вот она, Красная Армия! Они спасут ее, они уничтожат немцев, отомстят за Ингу с Ленкой… Девушка выбежала вперед, бросившись на шею одному из солдат. - Эй, милая, ты чего? - тот удивленно отстранил ее. - Вы.. вы пришли! - захлебываясь слезами произнесла Надя – Я так боялась… что нету уже никого… - Да тише ты! - недовольно сказал второй солдат, наблюдающий за этой сценой – Тут же немцы кругом! - Ну и что? - не поняла Надя – Так убейте их! - Ха! Ха-ха. Смешная шутка – без тени улыбки сказал он – ты их хоть видела? У них танки, самолеты, винтовки хорошие и много их, как собак… А мы? Ну посмотри ты на нас! Что мы можем сделать? Надя стояла, и второй раз за день не могла поверить своим ушам. Что может сделать Красная Армия? - Сражаться! Биться до конца! Немцы, они ведь никого в живых не оставят, ни детей, ни женщин, ни стариков! - яростно крикнула Надя – Я сама видела! А если солдаты Красной Армии будут отсиживаться в лесах, как трусливые псы, и будут мечтать лишь о возвращении домой, то возвращаться им будет уже некуда! Я – женщина, я не солдат, но я убила одного немца, а вы что? В плен сдаваться собрались?! … До фронта они так и не дошли, но позже основали в этих местах партизанский отряд, существовавший до тысяча девятьсот сорок второго года и Надя возглавила его, ведя солдат в атаку, не позволяя струсить и бежать…. *** Но это был сорок первый год, а сейчас, посреди огромной бушующей горной реки она сидела одна, рядом с Вальтером, немецким офицером и оружия не у кого не было что бы пристрелить другого. - Вам никогда не победить, - говорил Вальтер – Нет у вас ни оружия, ни патронов, ни стрелков нормальных. Тебя вот мы даже поймали, ты бы ни за что не сбежала, кабы не этот оборотень. Знаешь, Надя, когда мы вас всех уничтожим, мне тебя будет даже жалко, наверное… - Ты сначала уничтожь! – прошипела девушка - Мы сражаемся за свою родину, за близких! И к нам постоянно присоединяются новые люди… По тому что они тоже видят вашу жестокость, как жжете деревни, и людей убиваете… - Никогда в жизни не жег деревни, - фыркнул Вальтер - и не собираюсь! Мы воюем с советами, а не с народом. - Да ладно, ври больше! Можно подумать, я сама не видела расстрелянных людей в деревне! Без всякой жалости, вы расстреляли мирных жителей!... - Так это ведь из-за вас, партизан. – хмыкнул Вальтер – Мне самому это жутко не нравится, особенно когда нужно было убивать детей, но за одного убитого немца – десять мирных жителей, не я это придумал! - Это… из-за нас? - переспросила Надя. – Вы идиоты!!! При чем тут эти люди?! - Таков приказ. Да и что было делать моим солдатам, думаешь русские менее жестокие? Люди, которых я запретил убивать без причины, нападают на них прямо на улицах! А один раз, представляешь, кто-то из русских по зверски раскромсал шею моего солдата, на это страшно смотреть было!… - Ну, он меня изнасиловать хотел, что мне оставалось делать? – отвернулась Надя. Глаза Вальтера полезла наверх, он даже пересел, что бы лучшее ее видеть: - Так это была ты?! - Да, я. К стати, еще две убитые девушки тебя не на какие мысли не навели? - Две? - удивился немец – Одна, которая тоже напала. Ее застрелили. - А вторая?! - А вторую притащили в деревню, но я отпустил, зачем она нам нужна? - спокойно ответил он. - Так Ленка жива… - прошептала Надя, закрывая глаза, что бы он не видел ее рекцию. - Наверное, – пожал плечами Вальтер – Если только ее из-за вас тоже не расстреляли. Вообще, вы лишь зря умираете сами, и из-за вас умирает столько людей – сказал он, смотря на самоотверженною и упорную партизанку. – Два года… по лесам… зря! Ведь если вы уничтожите нас, сюда придут новые солдаты, а в других областях партизан осталось уже очень мало… Надя в ярости посмотрела на него… Вальтер ждал, что она сейчас ответит что-нибудь в своем духе, про то, что Красная Армия непобедима, но из глаз партизанки вдруг брызнули слезы, но было настолько неожиданно, что немец даже растерялся. А на ее сердце лежал слишком тяжелый камень, и то, что он говорил сейчас, ударяло еще больнее. Самое страшное было то, что Надя в жизни бы не стала слушать слова нациста, но Вальтера она теперь начинала видеть не только как немецкого офицера, но и как человека, и это было ужасно. - Ты просто не представляешь, что нам пришлось пережить! - Она, разрыдавшись, припала к его плечу. Так давно хотелось кому-то высказаться, но для остальных партизан она должна была быть сильной, а друзей с начала войны она больше не видела. С Вальтером она все равно больше никогда не встретится, только в бою, разве что… И она рассказывала ему о постоянном страхе смерти, о голоде, потерях, раненых, которых они пытались спасти… А Вальтер смущенно гладил по волосам и пытался успокоить…