Игры Богов

Весело пели птицы, снаружи журчала вода в фонтанчиках. А я с негодованием смотрела на Ивана. Наверное, выглядела я не совсем грозно, потому как сидела на коленях Дмитрия, но меня этот факт совершенно не смущал. Мы втроем сидели в беседке. Причем если Беликов молчал, то Зеклос имел наглость заявить, что мне хорошо жилось в его теле. - Ты хотя бы понимаешь, что меня убили? - по слогам спросила у мороя. Тот сразу же закашлялся. Видимо, он приготовился мне что-то ответить, но после моей фразы подавился воздухом на вдохе. - Что? - недоверчиво переспросил он. Дмитрий тоже напрягся. Его рука, поглаживающая мою спину, на мгновенье замерла, а сам дампир коротко выдохнул. Я же только сейчас поняла, что проговорилась. Бесповоротно и окончательно. Значит, требовалось рассказать присутствующим о том, чего они не знали: о Судьбе, о смерти Беликова, о моей собственной кончине... - Меня Мазур убил, - пока что ответила Ивану. - Тогда еще, в России. Зеклос нахмурился, сопоставляя факты. - То, что ты еще жива как-то связано с переселением душ? - поинтересовался мужчина. - В некоторой степени, - отозвалась я. Однако ни Зеклоса, ни Беликова мой ответ не удовлетворил. Иван выжидательно уставился на мою скромную персону, а Дмитрий попросил: - Подробнее расскажи, пожалуйста. Я откинулась назад, прижимаясь к дампиру еще сильнее, и приготовилась к рассказу. - Переселение наших душ - это спор Судьбы и Удачи, - обратилась к Зеклосу. - Что ты курила? - пробормотал себе под нос парень. Устало вздохнув, поведала морою то, что узнала непосредственно от Судьбы. Тот ежеминутно что-то уточнял, Беликов же молча слушал. Хотя я была практически уверена в том, что мимо Дмитрия не прошло ничего. Наверняка мужчина запомнил даже мельчайшие детали и теперь пытался их сопоставить. - То есть ты оживила Беликова? - переспросил Иван, когда я дошла до сцены с участием стригоев. Смущенно кивнув, отвела взгляд в сторону, хотя и так знала, что посмотреть мне в глаза Дмитрий не сможет, ведь я сижу к нему затылком. - А почему? - задал каверзный вопрос Зеклос. - Ведь тогда он тебе еще даже не нравился... Наверное, правильно расценив мое не менее неловкое шмыганье носом, Иван ошарашенно спросил: - Что, уже тогда? Мое тихое "да" совпало с изумленным восклицанием Дмитрия: - Ну, я же чувствовал, что что-то не то! Иван настороженно посмотрел на друга: - Ты про смерть или про симпатию? Так и не понявший, в какую сторону клонит его ухмыляющийся приятель, Беликов откликнулся: - Про оба случая. А я продолжила рассказ, причем теперь даже Иван почти не задавал вопросов. Начались они у него только в момент описания моего убийства. - Так Мазур тебя застрелил? - уточнил Зеклос, вспоминая только что услышанное. Рука Дмитрия вновь замерла на моей спине. - Надо было его головой об стену приложить, - выдохнул мужчина. Я успокаивающим жестом погладила дампира по плечу. - Чувствовал, что надо было, - продолжил негодовать Беликов. Счастливо улыбнувшись, я произнесла: - Какой ты у нас чувствительный. Дмитрий негромко хмыкнул и проговорил: - А если ты и дальше будешь меня так гладить, то еще и на практике сможешь в этом убедиться. Я тут же отдернула руку от плеча дампира. "Убедиться", конечно, хотелось, но не сейчас. В данный момент требовалось поговорить с Иваном и решить, что нам следует делать дальше. А что-то мне подсказывало, что исследование пределов чувствительности Дмитрия может затянуться надолго. - Как он тебя застрелил? - вновь вмешался Иван. Я с неодобрением поглядела на мужчину. Судя по его кислому виду, не только моя скромная персона бросила на мороя неприязненный взгляд, Беликову тоже не понравилось вмешательство друга. - Приставил пистолет ко лбу, а затем "пиф", и все, - поведала Зеклосу. Тот снисходительно похлопал меня по плечу. - Более красочного рассказа можно было и не ожидать, - усмехнулся он. Это меня сейчас оскорбили или пожалели? Потому что если бы на моем месте в тот момент оказался сам Иван, то не факт, что мы бы сейчас разговаривали. Только разве что во время спиритического сеанса, вызова духов там... Раздавшиеся шаги заставили меня замереть на месте. Через пару секунд в беседку зашел Мазур. Мужчина молча подошел ко мне и произнес: - Я все слышал. Вот честно, понятия не имела, как на это ответить. - Поздравляю, - тихонько заверила мужчину. Тот горько улыбнулся и проговорил: - Извиняюсь за все свои действия, мне действительно очень жаль. Бросив на меня еще один полный сожаления взгляд, мужчина повернулся к Ивану и с презрением посмотрел на него, Кажется, их история с Зеклосом еще не скоро закончится. Но теперь она хотя бы будет проходить без кровопролития. Когда морой протянул руку Дмитрию, я думала, что Беликов его проигнорирует. - Прости, - вновь произнес Ибрагим, обращаясь теперь к дампиру. Дмитрий решительно пожал руку Мазуру, другой все еще продолжая прижимать меня к себе. - Знаешь, - Ибрагим серьезно посмотрел на Беликова, - поздравляю. Смелую ты себе девушку нашел. Слышали, меня назвали девушкой Дмитрия? Тем временем Эйб вновь повернулся ко мне. - Еще раз дико извиняюсь, - сказал он. - Можешь просить что угодно, сделаю. Первым порывом было отказаться от столь щедрого предложения и заявить, что мне от собственного убийцы ничего не нужно. Но затем пришло осознание того, что этот гордый, безусловно, мужчина переступил через свою гордость и извинился передо мной. Да и неправильно будет отказываться, если мне действительно нужна помощь. - Дом, машина... - начал перечислять Ибрагим. А дяденька привык мерить расположение девушек в дорогих подарках? Неприятно стало. - Найдите моих родителей, - перебила я мороя. Нет, я не хотела показаться благородной и заявить, что мне не нужны дорогущие подарки, лишь небольшая услуга потребуется от Ибрагима... Просто вещи - это дело наживное, а вот о своих родителях лично я ничего узнать не могла. И именно этот вопрос был важнее всех: кто они? Как они живут? Почему бросили? Мазур смерил меня оценивающим взглядом и медленно произнес: - Почему? В этот момент передо мной сидел не безжалостный убийца, а обычный человек, который тоже когда-то потерял единственную дочь. Его можно было понять. С трудом, но можно. - Хочу посмотреть в глаза людям, которые бросили меня, - честно ответила морою. - И поблагодарить их, иначе Диму бы никогда не встретила. Беликов осторожно накрыл мою руку своей. И этот жест стоил тысячи слов. Он был со мной, он не собирался, я надеялась, уходить. И он меня поддерживал. По щеке Ибрагима скатилась одинокая слезинка. Тут же смахнув ее, морой быстрым шагом вышел из беседки и скрылся между деревьев.