Город смерти

Никто из троих был не в состоянии понять, почему Ленин столь резко поменял свое отношение к соратникам. Да и Каменев не лукавил, не вполне сознавая причину перемен. Кое о чем, правда, он догадывался, но внятно все объяснить не мог. Да, Ильич мог вспылить, обругать, даже послать к чертовой бабушке, но никогда дело не доходило до исключения и тем более изгнания. На самом деле вождь поначалу болезненно воспринял собственное решение избавиться от сотрудников. Непросто было расстаться с обаятельным Бухариным, энергичным Троцким и особенно с Зиновьевым – более преданного последователя у Ильича не было и не предвиделось. Однако вести заседания без них стало легче. Остальные не встревали с ненужными обсуждениями, не отвлекали внимание на себя и не строили друг другу козни. Все стало значительно более деловым: вынесли решение – приказали исполнить. Без лишних слов, без дискуссий, без выяснений, кто здесь главный. Это намного больше соответствовало военному времени, наступательному движению революции, это было намного продуктивнее. Обезглавив оппозицию в Реввоенсовете и Коминтерне, Ленин получил крепкий, хороший штат сотрудников, готовых делать дело, и делать его хорошо. Сталин на заседаниях и в личных беседах замечал несколько раз, что теперь Советская власть действует куда успешнее, и это подогревало самолюбие Ильича. Несмотря на неудачный поход на Варшаву и конфликт с КРПГ, он чувствовал себя увереннее, чем когда-либо. Война скоро должна была закончиться, и ничто не смогло бы сдержать победного марша революции по всему миру. Ни одному капиталисту не будет пощады. Дело Маркса победит. Теперь для этого все меньше и меньше препятствий.