На перекрестке нашей реальности

Следующим вечером разоделся Томми не хуже любого уважающего себя павлина. План требовал неотложного выполнения, поэтому уже ровно в девять утра он постучался в соседний номер и даже смог искренне извиниться за поведение накануне вечером, ни разу не ухмыльнувшись. На лице Адама читалась самая разнообразная гамма эмоций, однако, совладав с собой, гитаристу все же удалось сдержанно кивнуть головой. Следующий удар под дых, который заставил Ламберта охнуть, было приглашение в клуб. Теперь ему не удалось спрятать ужас и удивление. Он так и застыл с открытым ртом, а затем, опомнившись, написал уже в знакомом блокноте: «Спасибо, но не думаю, что это хорошая идея». Томми видел, как дрожали его пальцы, когда он набирал текст, как он волновался, ожидая ответа. - Нет, это замечательная идея. Не понимаю, почему мне раньше не приходило в голову… Я зайду в десять, будь готов. Так Томми не уговорил, а почти заставил Адама принять приглашение, лишив того элементарной возможности отказаться. На интервью Адам заметно нервничал, в перерывах сидел, уткнувшись в телефон, подтверждая догадку Томми - переписывался с Айзеком. Поэтому дождаться звонка от Брайана было лишь делом времени. - Как проходят дни? - спросил друг с едва заметным напряжением в голосе. - Меняются, как шлюхи. - Ммм, хорошое настроение? - Замечательное! Томми не нравился подобный контроль. Да, заслуга не его, но не злиться не получается. Он первым нарушает маленькое неловкое молчание, понимая, что Брайана просто-напросто «прижали», заставили позвонить и узнать. Видимо, странности Рэтлиффа - явление сродни чуду Божьему. - Зачем ты мне позвонил? - А зачем ты взял трубку? - передразнил Брайан. - То есть разговор можно считать оконченным? - лениво поинтересовался Томми. - Я не знаю, ты мне скажи. Кхм… Окружающие, скажем так, волнуются… Томми лишь глаза закатил. Не такой он холодный и расчетливый сукин сын, коим они пытаются его сделать. Просто он не знает, как правильно себя вести, бэнд же еще немного и за руки потащит его на прием к наркологу - высший уровень доверия. - У меня все впорядке, - спокойно заверяет Брайана уверенным тоном. - И я могу тебе доверять? Молчание. - Томми, я же просил не лгать мне. Это настолько сложно? - Ложь - это «я не кончу тебе в рот», у меня же, дорогой, лишь маленькие недосказанности. Рваный выдох на том конце провода. - Маленькие недосказанности и большие проблемы? Все как обычно, да? - Угу, - заговорчески начинает Томми, - прыщ на заднице, большой такой, жутко чешется. - Это все твои «недосказанности»? - раздраженно уточнил Брайан, понимая, что серьезного разговора не получится. - Все-таки не веришь? Могу фотку прислать! Только я тебя предупреждал, чтобы потом не фыркал мне «это гадко, меня тошнит» и прочее. - Рэтлифф, ты что, обдолбанный? Томми поклясться может, что сейчас Брайан грозно прищурился. - Мы сегодня с Адамом идем в клуб, - Томми быстро переводит разговор в другое русло – перерыв заканчивается и вскоре нужно возвращаться в студию. - Нет, - в тон отвечает ему Брайана. - И не переводи тему. На чем сидишь? - Да, и я не шучу. А сижу на стуле, но спинка жесткая. Нужно будет прописать этот пункт в райдере, невозможно же. - Ну и сволочь же ты, Рэтлифф! Вернешься - вытрясу из твоей дурной башки всю правду. А теперь говори, что задумал. Последнее, скорее всего, относилось к Адаму, отчего Томми даже заулыбался. С чего это вдруг, всех так напрягает именно эта тема? Видимо, он многое не знает. И Айзек спрашивал… Что такого страшного мог сделать Рэтлифф, что они оберегают Ламберта как зеницу ока? - Абсолютно ничего. Обычный поход в клуб двух друзей. - А пиздеть ты так и не научился, Томми-бой! Смею напомнить тебе, что категория «друзья» носит несколько иной смысл, нежели ты думаешь. - Тогда коллег, если тебя цепляет только это. - Меня цепляет сам факт вашего совместного похода в клуб. - Вот же бля прицепились… Да не буду я трогать вашего Адама, накой сдался он мне! - Сдался - не сдался, а вот слово свое сдержи. - Все понял. Не трахаться, не целоваться и даже не намекать. - Томми! - Чмоки-поки, Брай! Я буду паинькой. После телефонного разговора желание пообщаться с Адамом усилилось в два раза. Хотя он и понимал, что разговора у них как такового не получится и говорить, по большому счету, будет он, но сам факт нахождения рядом дурманил сильнее любой надежды. Натянув блядскую улыбку и сделав лицо сволочи, этот эксперимент Томми полвечера проделывал в ванной перед зеркалом, ровно в десять он постучался в дверь соседнего номера. Адам открыл сразу и выглядел Адам… После тщательного сканирования внешнего вида Ламберта, Томми понял сразу, что культурно провести вечер не удастся. И лучшим в его случае будет нажраться, как последней свинье, когда он не только не сможет увидеть Адама, а и не сможет найти его задницу среди сотни других. При ином раскладе о данном Брайану обещании не может быть и речи. - Отлично выглядишь. Томми точно будет ненавидеть себя всю жизнь за эту ложь, поскольку выглядел Адам божественно. Хлопнув себя по лбу, пока Адам закрывал дверь, он поинтересовался как бы между прочим: - Часто бываешь в клубах? Когда тот отрицательно покачал головой, улыбнулся, подталкивая его вперед к лифту. - Главное, не теряй меня из виду. На самом деле зайти в лифт Адам мог и без посторонней помощи, просто Томми до зуда по коже хотелось прикоснуться к нему. И то, что со стороны должно было выглядеть как дружеская помощь, превратилось в охоту маньяка. Он точно так же коснулся его спины, подталкивая к выходу из лифта, коснулся его локтя, указывая в сторону, где стояла их машина, потянулся, чтобы закрыть окно со стороны Адама, нечаянно касаясь его груди, те же самые манипуляции он проделывал все время, пока они не оказались у барной стойки. Теперь уже Томми внаглую вцепился в руку Адама, держал крепко, не за ладонь, а чуть выше кисти так, чтобы любопытные папарацци не превратили их в скрывающуюся сладкую парочку. Адама подобное отношение напрягало, если даже не пугало. И Томми это видел, а еще злился, что ему не доверяют. Его опасаются. А он ведь не станет приставать к Адаму, тогда чего тот смотрит как затравленный зверек? Ведь не будет же?... А еще Томми без умолку болтал. Он даже не давал возможности Адаму ответить, поскольку, пока на экране айфона появлялся текст, Томми уже давно убегал вперед, хаотично перескакивая с темы на тему. Черта с два! Он так давно не говорил с Адамом, что готов был болтать о чем угодно, лишь бы тот был рядом и никуда не уходил. Он все говорил-говорил-говорил, почти на автомате, так, что подойдя к бару, даже не сделал паузы: - Все эти секс, рок-н-ролл, наркотики. Херня это. Момент, пока ты не окажешься один на один с парочкой сертификатов VEVO и пеной вокруг рта. Ты пить что будешь? Сильное, слабое, содовую? «Что-нибудь на твой вкус» - образовался телефон перед носом. - Отличный выбор! - Томми тут же подмигнул. - Не бойся, трезвым не оставлю. В ответ получил глубокий выдох, означавший лишь одно – кто-то из них конкретно попал. Вот только кто? - Ральф, - Томми перегнулся через барную стойку, чтобы лучше разглядеть имя бармена, - мне и вот этому красавчику виски. Двойной, и менше льда, пожалуйста. У нас тут и так северный полюс, − подмигивает в сторону Адама, словно намекая, что пробить ту ледяную стену, за которой спрятался настоящий фонтан страсти, не всем по зубам. Заказ закрепил воздушным поцелуем, ведь так он не вызовет подозрения своими якобы странностями? Томми был пьян. Это стало понятно по тому, как яро он почти целый час отстаивал мысль о том, что религия - зло, заставляя Адама слушать всю эту ахинею, а потом вдруг замолк и залпом осушил новую порцию. Какая она была по счету, он не знал, но Ральф точно был мастером своего дела, правильно оценив, кому нужно забыться в алкоголе, а кому из них не помешала бы и ясная голова. Наверное, именно поэтому Адам сейчас сидел абсолютно трезвым, поглощая крохотными глотками всего лишь второй стакан. Томми посчитал это подлой несправедливостью, что и собирался высказать, но Адам сидел перед ним настолько дьявольски красив, что язык не поворачивался слово плохое сказать в его сторону. - Я грешник, и ад следует за мной! - мычит Томми себе под нос, щелкая пальцами, что означает повторить заказ. Но вместо стакана перед носом телефон Адама и буквы, которые никак не хотят стать единым предложением. Прочесть удается с третьего раза. «Ты пьян, и в тебе говорит водка». - Но-но! - фокусирует взгляд и пьяно улыбаясь, отвешивает Адаму легкий щелбан по носу. - Это виски! Я водку не люблю, она меня делает раздражающе откровенным… Блядьььььььь. Очередная порция не заставляет себя ждать - Ральфа можно похвалить, но вместо светло-желтого напитка Томми видит ненавистное прозрачное пойло. - А я думаю, хули меня так на разговоры поперло? Вот дерьмо. Дьявольская хрень. Но напиток выпивает, пошло причмокивая губами. А потом вдруг спрашивает, что Адам даже вздрогнул от неожиданности. - Я тебе противный, да? Хотя можешь не отвечать, сам вижу… А когда-то я был… Ха, смешно, правда? Был - да всплыл. Сквозь смех Томми удается заметить, что Адам пытается снова вручить ему телефон, где написано всего одно слово - «Нет». А еще Адам улыбается. Красиво так, что взгляд ни отвести, ни поднять выше уровня губ. Томми залип. Он даже словно видит со стороны себя наклоняющегося, но остатки здравого смысла кричат категорическое «нельзя». На полпути до заветных губ, совесть все же берет свое, и Томми жалобно утыкается в свои ладони. Вот еще одно жалкое падение в глазах человека, чье мнение важнее собственного. Адам ведь не идиот, чтобы не додуматься, что Томми собирался сделать. - Думаешь, я шлюха? - спрашивает, так и не подняв головы. - Нет… Я просто боюсь спать один. Просто… Это все… оно… Прости мне надо… я на минутку… Он бежит в сторону уборной, чувствуя спиной прожигающий насквозь взгляд. Достало. Надоело. Почему он?! Когда и где он так сильно напортачил, что оказался в самом эпицентре задницы Вселенной? Сначала чертова никчемная жизнь, когда он едва концы с концами сводил, затем Адам, вытерший ноги о его душу, а теперь он в каком-то хуевом пространстве, где ему досталась роль главной бляди. Роль, которую он ненавидит, но должен поддерживать изо дня в день, чтобы люди, которые ненавидят его не меньше, не посчитали его ненормальным. Смеяться сквозь душащие изнутри слезы, говорить слова, что камнем лежат на сердце, а язык заставляют неметь от степени их лживости. Он сам себе противен. Просыпаться утром, одевать маску, что с каждой секундой въедается в кожу, грозясь срастись навсегда. И тогда он себя потеряет. Томми Джо Рэтлифф… Твое проклятие не Адам. Ты сам свое проклятие.