В кромешной тьме.

Пожалуйста, не отбирай у меня больше никого. Если тебе так нужна ж̴̵̧͕̮̰̥̯͈͉̫͓̻̝͓̠͈̹̼̰͓̳̤̹̯̣̞͔̩̹̥̻̭͕̙ͯ̿̍̓̽ͩ̿̓̈́͋̂̀ͅё̓̈́̋р̧͒ͤͬ͒͋͆̉͗̂̽ͨͪ̽̈́̓̓͏̳̥͈̪́͠͠т̎͒͗̽̔̕в͈͍͍а ͖̘̜̀҉͈̟, выбери меня. Если это возможно… я готова ко всему. Ведь я не просто человек. Ведь… я и не че̶̼̙̯̖̓ͯ̐̍͆̑̍ͧ͗͌͊ͦͥ̽ͧͯ̚͡͝͞л̨̨̘̞̠̗̪̫͓̻͒̅ͤͯ̑̾ͮ̑̒̋̒͐̃͢͢о̏в͈͍͍͍͖̱̝̭̳̼ͧ̌͆̃̄̓ͦе͗к̲̫̙̦̣ ͖̘̜̀вовсе.

      – Зачем тебе эта дохлятина?       Мы вновь бредем наугад. Под хаотично мигающие лампы бежевые стены комплекса то и дело окрашиваются в серый, почти черный цвет, словно сам WTB не знает, отпускать нас из своих недр или нет. Макс не особо заботливо тащит пленника за шкирку – какое-то время назад тот пытался сопротивляться с воем «Исчезни! Обратись во тьму и прах! Вернись во тьму!», но вскоре затих. Не иначе как кровопотеря сказалась.       – Не могу же я предстать перед начальством с пустыми руками. – Когда-то этот парень подставил меня. По его вине изо дня в день мне приходится… быть здесь. – К тому же, у меня есть подозрение, что он один из нас.       Макс нахмурился, но продолжил тащить.       – Было трудно, да?       Еще как. Было больно. Было страшно, так страшно!.. Я думала, что не вынесу этого.       – О чем ты? Это моя работа.       – Ну, как в страшной сказке наша бедная принцесса оказалась заперта одна, в темноте. Она плакала и ждала, когда ее спасут... Ну, или так должно было быть!       Учитывая место действия, в нашей сказке принцесса единственная, кто представляла реальную угрозу, так что запирать ее следовало не в темноте, а в каком-нибудь подземном бункере – не дай бог найдут…       – Ты держишь меня за руку.       Он только сжал мою ладонь еще крепче.       – Потому что когда темно, я боюсь, что ты опять пропадешь. Я боюсь тебя отпускать. Ты слишком легко привлекаешь странных духов.       Кто бы говорил, дурак…       – Не пытайся справиться со всем сама. Мы семья. Поэтому рыдать кровью будет каждый, кто осмелится пойти на тебя войной.       Неужели… ты жалеешь меня?       – Почему именно я?       – Потому что кроме тебя нам никто не нужен.       В конце концов, переменчивые стены расступаются, и мы входим в кафетерий.       – …События, которые произошли за последние 24 часа, скорее всего не оставили лучшего впечатления, но я уверяю вас, ни мы, ни объекты, ни этот комплекс не имеем намерения навредить вам ни в коей степени!..       Мерль скучает в кожаном кресле, Второй заискивает и лебезит перед загородившим ее мрачным лордом-защитником. Впрочем, не похоже, чтобы эта парочка с затопленного мира его вообще слушала.       Как она из серверной-то выбралась?       Как она посмела бросить Юну и Кёртиса? В их состоянии…       Едва завидев, Мерль поднимается из уютного кресла и почти бегом направляется ко мне обеими руками пожать мою ладонь.       – Было весело. Рассчитываю на дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество!        «Весело», говоришь?.. Что-то мне внезапно стало жаль этого хмурого парня из ее охранки.       – Взаимно. Я еще не выполнила своих обязательств, но присоединюсь к вам чуть позже.       Первый уводит гостей, и Макс картинно роняет пленника к ногам Второго. Он больше не боится взглянуть ему в глаза. Я не вижу, но знаю – за моей спиной прямо из воздуха неторопливо материализуются все те призраки, которым обычно полагается быть за решетками, и они ждут малейшего предлога броситься и дальше проливать кровь тех, кого считают повинным в своем заточении.       – Я языка привела, надеюсь, не помер. Этот знает больше остальных, так что имеет смысл его допросить. Правда при мне он только какую-то ахинею про Третий рейх нес, так что не уверена.       – Почему?       – После поражения в масштабных военных действиях августа 1919 года все вооруженные силы Германии были распущены, а военные заводы и учебные заведения закрыты. И по сей день они не имеют права содержать регулярную армию. На что они вообще рассчитывали при таком раскладе? На очередной упреждающий удар напрашиваются, не иначе.       Босс указал на стену и с трудом произнес:       – Что вы видите?       На стене красовался логотип White Toy Box. Таких очень много по всему комплексу – можно подумать, кто-то боится забыть, где работает.       – Фигню какую-то. Картинка постоянно меняется, не разглядеть.       И без того вздернутые брови Второго задрались почти на макушку.       Надоели.       Хочу вернуться. Туда, где море.       – Кажется, вы прибыли к нам воис-стину издалека…       Я шагаю дальше, и в стене перед носом открывается черный провал – еще немного, и я разберусь, как эта антинаучная бесовщина работает. Следом в серверную бесшумно как призраки следуют люди в камуфляже.       Вопреки всем ожиданиям Кёртис не забился в угол и не рвет на себе волосы: мирно устроившись на полу, охранник перебирает начинку разгромленных серверов. Несколько собранных из останков уже привычно мигают в полумраке. Юна лежит неподалеку, под голову ей заботливо подложен какой-то сверток. Ею тут же занимаются союзники.       Вытряхиваю из-под пиджака пару лент, чтобы он мог как следует оценить итог своей работы.       Он сделал вид, что ничего не заметил и продолжил ковырять обломки.       Пусть он и выглядит спокойным и отрешенным, бронежилет все еще на нем, а пистолет под рукой.       Пусть так.       Он остался с сестрой. Ему страшно и непонятно, но он не оставил ее. Не сошел с ума, не пытался свести счеты с жизнью. Он не отбросил остатки бессмысленного и глупого альтруизма, свойственного только людям.       Возможно, его еще можно спасти.       Моя слабость, моя ошибка принесла ему столько боли… но в этот раз я не сдамся.       Это конец. Обещаю.       – Как ты можешь здесь работать, зная, что они делают?       Вопрос застает меня врасплох.       – Комплекс – не огромный монстр, который делает, что пожелает. Это люди. Существа, ученые, жертвы и прочая нечисть. Все вместе работают над тем, что считают верным и вместе работают над исправлением ошибок прошлого.       Я хочу верить в то, что говорю. Очень хочу, правда.       Он – реки крови. Он – гора трупов, управляемых единой злой волей.       Проклинающий людей. Ненавидящий людей. Почитающий людей и потому охотящийся на них.       WTB – это попытка человека стать богом.       Великая.       Территория.       Бедствий.       Так или иначе, здесь по-прежнему есть те, кого следует защищать.       – Это... странный выбор.       Я не выбирала этот путь, его выбрали за меня. И я буду использовать каждую крупицу выданной мне власти.       – У меня есть предложение, если ты готов его выслушать.       Жить, чтобы оправдать доверие.       Кёртис хмыкнул и снова принялся ковырять обломки отверткой.       – Я не вернусь.       – В этом нет нужды. Присоединяйся к нам. У нас тебя поймут и не осудят. Жить тут куда лучше, чем там!..       – Я. Не. Вернусь.       Как мне вообще могло прийти в голову, что здесь моя помощь может хоть кому-то пригодиться? Наверное, я просто хотела в это верить.       – Ты не можешь прятаться тут вечно.       Уговоры бесполезны.       Похоже, время прибегнуть к угрозам.       – Спрашиваю последний раз: хочешь прожить эту жизнь без меня? Пожалуйста. Как только эта дверь закроется за мной, тебя уволокут обратно в подвалы! Остаток дней ты проведешь как подопытный в садистских экспериментах по изучению поведения и мер сохранения тварей, запертых здесь! Что ж, если так не терпится вернуться к своей основной работе – не смею задерживать!       Не люблю использовать этот тон. Хоть он, почему-то, всегда работает лучше всяких уговоров и доводов, в глазах окружающих сразу становишься причиной всех бед и катаклизмов.       Выбор за тобой.       У меня нет прав настаивать и навязываться, да и желания уговаривать тоже нет. Этот шаг он должен сделать сам.       – Вики.       Серверная вновь наполняется тихим гулом и отблеском лампочек. Кёртис вертит головой, но больше ничего не происходит.       – Вики. Давай, включайся уже.       По треснувшему в нескольких местах монитору скользят помехи. Через пару секунд Администратор наконец предстает передо мной. Она смущена и растеряна.       – Ты… знала?       Что говорю с машиной, а не с человеком? Нет, но подозревала. Не без повода, надо заметить.       Создавать для людей максимально безопасную среду обитания, быть предельно внимательным и строгим к объектам, вверенным ему – уследить за всем сразу было бы сложно для человека, но не для одержимого персонифицированного центрального компьютера с обширным арсеналом средств слежения, управляющим всем в этом комплексе.       – Не время для лирики. Принимайся за работу.       Друзья не оставили меня.       Они на носилках вынесли сестренку из комплекса и помогли затащить ее в пустой дребезжащий трамвайчик, что когда-то привез меня в этот сумасшедший дом. Сейчас же он просто обязан отвезти меня туда, где все началось.       Долгое время я сдерживалась, считая, что уже ничто не сможет мне помочь, что только я одна виновата в том, что не смогла помочь, поддержать, предвосхитить… я даже была согласна расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь – лишь бы больше никто не страдал, лишь бы никому не причинить боль.       И я снова облажалась.       Бедная милая сестренка… по моей неосмотрительности сегодня ты забрела в самые глубины моего рабочего ада. Не бойся, друзья обещали мне, что ты все забудешь.       Как всегда.       Нечестно.       Почему только я помню?       Почему только мне больно?       Сестренка сонно завозилась под боком.       Как же мне сделать так, чтобы она не возвращалась?       Я не могу находиться рядом постоянно и охранять их всех от загребущих начальничьих ручонок.       – Куда это мы?       – Домой.       – А... как же груз?       – Молодец. Доставила. Это было на самом деле тяжело и утомительно, больше так не делай.       Она ловко выудила из моего кармана пачку сигарет, пристроила голову мне на плечо и закурила, ведь не было никого, кто бы ей запретил.       – Все никак не найдешь себе кого-нибудь? С тобой ведь непросто.       Не издевайся. Кому может пригодиться человек, который и себе-то не нужен? Хотя… о чем это я? Не во имя моего ли спасения сегодня парой часов ранее половина обитателей WTB зажевала несколько десятков человек и даже не поперхнулась?       Как мне уговорить ее послушаться?..       – Каждому нужен тот, кто его ждет! Нельзя, чтобы ты всю жизнь была одна. Не может быть, чтобы в этом мире, где живет столько людей, не существовал кто-то, кому ты так же дорога, как и мне! Поскорее найди себе приличного мужчину и выходи замуж. Успеешь еще наработаться, отвечаю... зная тебя, ты даже не стараешься быть дружелюбной!       – Потому что мне никто не нужен, кроме тебя.       Только убедить, что все будет как прежде. Как в те времена, когда мы водили за нос всех вокруг, прикидываясь друг другом. Когда я ничего не могла без ее разрешения и принадлежала только ей. Ослабить контроль и недоверие, притворившись все тем же послушным продолжением ее самой.       – Но... что ты оставишь после себя?       Что оставлю? И правда, надо бы завещание какое составить. Чтобы и следа не осталось от того, кто отважится к ним приблизиться.       – Я просто беспокоюсь, счастлива ли ты, – ворчит она, вертя меж пальцев сигарету. – Ведь ты никогда ничего о себе не рассказываешь. Давай… полагаться друг на друга как раньше, ладно? И… заглядывай домой почаще, нам без тебя скучно.       Ты, верно, уже забыла, что наговорила мне перед приездом.       Нечестно.       Ты всегда так делаешь.       Как ты можешь? Как ты можешь так просто взять и забыть все?..       Но̧̡̲͔̣̼͍̝̽́ͣ͌̉ͦ̊̏̿ н̢͖̹̯ͨͣ̍ͥͬ̊еͩ͑̅̚к̨̨͚̜̺̠̗̪̫͓̻̙̦ͤͯ̑̾ͮ̑̒̋̒͐̃͢͢о̏т̹̎͒͗̽̔̕о̴̧͕̮̰̥̯͈͉̫͓̻ͦ͗ͭͭ̒ͨ̈ͯ̿̍̓̽ͅр̨͔̱̟̘ͅы̡͍͚̞͍͕̜х в̽ͬ̈ͬ́̾͂̅ͭͦ̐е̢͖̹̓ͨͣ̍ͥͬ̊щ̛ͮͦͣ̏͊̓ͨͨ̃̌̍́͘е͆͌̚й л̘̞͒̅уͩ̈́ͯ̅ͧ̔̄͡чш̴̧͕̮̰̥̯͈͉̫͓̻̝͓̠͈ͦ͗ͭͭ̒ͨ̈ͯ̿̍̓̽ͅе н̢͖̹̯ͨͣ̍ͥͬ̊е по̴̧̧͕̮̰̥̯͈͉̫͓̻̝͓̠͈̽́ͦ͗ͭͭ̒ͨ̈ͯ̿̍̓̽ͦ͗ͭͭ̒ͨ̈ͯ̿̍̓̽ͅмн̢͖̹̯ͨͣ̍ͥͬ̊ит̹̎͒͗̽̔̕ь.       Чего же мы хотим на самом деле?       Хотим ли мы, чтоб нас различали? Или желаем оставаться одним сознанием на два тела? Мечтаем ли обладать одним и тем же или изо всех сил стремимся каждая к своей уникальности?       Мы сами себе противоречим.       В одном мы согласны до сих пор: посторонним в нашу семью хода нет.       Только… я больше не хочу видеть разочарование на ваших лицах. Если бы не я, ничего бы этого не было. Если бы не я, вы были бы вместе. Если бы не я, никто бы никого не бросил!..       Пожалуйста, проживи эту жизнь за двоих! Потому что я не вернусь. Теперь у меня новый дом. Все хорошо. Я смогу двигаться дальше, потому что…       – Я не одна.       Только мне решать, когда и как все закончится.       Она тихо пробормотала «ясно».       И без тени сомнений на лице прикарманила всю пачку сигарет. А на взгляд, полный немого укора и негодования, только спросила прежним беззаботным тоном:       – Все никак не бросишь?       – Слишком сложно.       – Смотри на жизнь оптимистичнее! Например, там за облаками – ясное солнце!       Там за облаками – бесконечная тьма.