Уроки перевоспитания

Вздохнув, Драко отвязал послание. Интуиция кричала, что должно произойти нечто плохое. Не ошибся. Прикрыл глаза, пытаясь успокоить дрожь и быстро стучащее сердце. С ненавистью сжал проклятое письмо. Всего пару строк, но словно приговор! Хотя почему словно? Для Драко они перечеркнут всю жизнь. «Драко, после Хэллоуина ты обязан вернуться в Малфой-Мэнор. Тебя будет ждать Лорд для свершения ритуала. Не подведи меня. Люциус». Он же знал, что это должно будет случиться рано или поздно, но всё равно был не готов. После Хэллоуина… Осталось совсем немного. Пару недель. Всего лишь пару жалких недель! Драко вскочил из-за стола, не обращая внимания на взволнованных Блейза и Пэнси. Сейчас ему необходимо остаться одному! Хотелось рвать и метать! Он не смотрел, куда бежит. Главное подальше от всех, туда, где не увидят любопытные зеваки. Дверь скрипнула, пропуская в заброшенный кабинет. Идеально! Здесь он позволил злости вырваться наружу: стулья и парты жестоко отброшены, как и всё, стоящее на учительском столе, швырну в угол сумку с учебниками. А когда прошёл приступ злости, настала пора отчаянья. Без сил, со стоном, Драко опустился на пол, схватившись за волосы. Как же он жалок! Не может справиться с собственной жизнью! Драко был настолько поглощён крушением кабинета, что не заметил в углу, на самом отдалённом подоконнике, хрупкую женскую фигуру. Сжавшись, Гермиона с ужасом наблюдала за метаниями Малфоя. Она узнала его сразу, но не поверила глазам. Вечно спокойный и бесчувственный хорёк впервые не скрывал эмоций. Он был страшен. Гермиона подтянула к себе колени, стараясь стать ещё незаметнее и мечтая о мантии-неведимке Гарри, а также затаила дыхание, боясь выдать себя. Кто знает, что может с ней сделать Малфой в невменяемом состоянии? А потом всё резко прекратилось, так же как и началось. Драко осел на пол со стоном. Он был похож на зверя, который метался по клетке, а потом раненый упал на землю. Её настолько поразило увиденное, что Гермиона забыла о красных глазах и не стёртых влажных дорожках от слёз на щеках. Она с замиранием наблюдала за притихшим Малфоем, раскачивающимся из стороны в сторону. У него явно произошло нечто ужасное… Неловкое движение — сумка, стоявшая рядом с Гермионой на подоконнике, падает. Драко вздрагивает от шума, подымая голову. Глаза в удивлении расширяются, когда он замечает гриффиндорку, испуганно взирающую на него. — Грейнджер? — она вздрагивает от хриплого голоса. Рывком подымается с пола, желая прогнать эту несносную девчонку, постоянно появляющуюся в ненужном месте в ненужное время! Но замирает, стоит приблизиться. Она боится его. Это видно по испуганным глазам и тому, как она сжалась при его приближении. Молчит, а глаза красные от слёз. «Слёз?» — только сейчас Драко замечает состояние Грейнджер. Видок у неё ещё тот: растрепанные сильнее обычного волосы, размазанная тушь, следы от слёз на щеках, покусанные до крови губы. Драко глубоко вздыхает, успокаиваясь. Видно, не у него одного ужасный день. — Это из-за меня? — Гермиона вздрагивает от неожиданного вопроса. Она ждала, что Малфой накричит на неё, прогонит или даже ударит, но никак не то, что он возьмёт себя в руки и заговорит с ней. Сейчас он выглядит невероятно уставшим. Гермиона встает с подоконника, подымая сумку, и отрицательно качает головой. Драко усмехается. Странно, но от её присутствия стало немного легче. Появилось чувство, что он не одинок. Ей тоже плохо… Может, она способна разделить его боль? Решается на самый необдуманный поступок, о котором наверняка пожалеет. — Останься, — Гермиона замирает, не веря услышанному. В голосе чувствуется мольба. Она нужна ему? Нет, просто не хочет оставаться один. Как и она. Кивает, кидает сумку на стол и опять садится на подоконник. — Хорошо, — Гермиона подвигается, освобождая место рядом. Драко понимает, присаживается возле ненавистной когда-то грязнокровки. Почему когда-то? Сейчас он не чувствует и капли ненависти к хрупкой девушке, что сидит рядом, опустив голову. Признал, что слишком многое изменилось за последнее время. Ненависть прошла, оставив горький осадок. Он не хочет на неё смотреть, как и она на него. Главное чувствовать, что ты не одинок, а в этом помогает тепло, исходящее от человека рядом. Так они и сидят какое-то время в полной тишине: на пыльном подоконнике, опираясь на спины друг друга и смотря в разные стороны. — Что у тебя случилось? — Драко первый прервал тишину. Он услышал тихие всхлипы. Она опять начала плакать. Она не слышит в его голосе издевательств, сарказма, элементарного любопытства. Он словно знает, что ей необходимо выговориться. Наверно, как и самому. Гермиона глубоко вздыхает, размазывая по щекам слёзы, и прислушивается к его ровному дыханию. — Неужели, какой-то смельчак или псих осмелился обидеть «золотую девочку»? — в этот раз обращение не звучит, как оскорбление, а вызывает слабую улыбку. — Святой Поттер и Вислый такого не простят. Драко замолкает на минуту, чувствуя, как напряглась спина девушки, а затем продолжает. — Если, конечно, они сами тебя не обидели. Я прав, Грейнджер? Гермиона молчит, но слабо кивает. Конечно, Малфой этого не видит, но он словно почувствовал. — Конечно, прав, — Гермиона ещё раз смахивает слёзы, слушая его тихий голос. Она понимает, что это до невыносимого глупо: рассказать свои проблемы врагу. Это же Малфой, которому нет дела до чужих проблем! Но почему-то сейчас она хочет выговориться и выговориться именно ему. Ни Гарри, ни Джинни, ни Мириам, которые будут с жалостью и сочувствием на неё смотреть и делать этим только хуже. А рассказать всё Малфою, который ответит честно, не будет её жалеть, так как ему всё равно. И в этом главная прелесть. — Рон, — она прикрывает глаза, словно говорит сама себе, но тепло сидящего рядом парня согревает, даря некое подобие спокойствия. — Он совершенно не видит во мне девушку, а это больно. Я — вечная подруга, спасающая в нужный момент. Та, кто поможет с домашним заданием, но не та, кого можно пригласить на свидание. Он не замечает, что я давно перестала считать его просто другом. Обидно. «Глупая, глупая Грейнджер, — он грустно улыбается. Оказывается, всё его шутки попадали в цель. Пальцем в небо, но попал в точку. А ведь и правда, он видел сегодня Уизли под ручку с Браун, но не придал этому значения. — В мире есть намного более серьёзные проблемы, чем неразделённая любовь, и ты прекрасно об этом знаешь. Тебе ли не знать, ведь ты всегда прикрываешь спину Поттера. Но всё равно плачешь из-за пустяка. Странная, глупая Грейнджер». Гермиона не ждала ответа. Она просто открыла часть души, не требуя чего-либо взамен. Но Малфой удивил, после небольшой паузы, он ответил. — Грейнджер, не плачь из-за этого. Уизли — полный кретин и идиот. Но даже до него когда-нибудь дойдёт, какую ошибку он совершил. От его слов стало легче. Гермиона усмехнулась — кто бы мог подумать, что она будет благодарна Малфою? Как-то слишком много странных событий в последнее время происходит между ними, но ей нравятся эти перемены. — Не зацикливайся на этом. Помимо рыжего идиота есть много других парней, которым ты понравишься. Развейся, Грейнджер, тебе это пойдёт на пользу, но не запирайся в комнате с учебниками. — Спасибо, — совсем тихо, но он наверняка услышал. Пауза. Набиралась смелости, чтобы спросить. — А что случилось у тебя? Она неуверенно задаёт свой вопрос. Боится спугнуть повисшую между ними идиллию, спокойствие и тишину. Малфой дергается, но продолжает сидеть на подоконнике. Не убегает, крича «Не твоё дело, поганая грязнокровка», и её это радует. Маленькая победа. — Я, правда, хочу помочь, — неожиданно Малфой представ перед ней в другом свете. Он тоже человек, умеющий чувствовать. Он не так плох, как казалось ранее. И… Кажется, она перестала его ненавидеть… — Грейнджер, есть вещи, в которых ты бессильна и это одна из них, — смотрит в окно, слушая её громко стучащее сердце. Опять тишина и странное спокойствие. Она не плачет, слёзы высохли, а он отвлёкся от своей проблемы, пока выслушивал её. Только ненадолго. На плечах опять почувствовалась тяжесть давящего груза. Груза ответственности, смешанной с отчаяньем. — Грейнджер? — шёпотом, словно боится, что она заснула. Или сбежала. — М? — всё ещё здесь. Готова выслушать, помочь. Такая же святая, как и Поттер. Искренняя. И он решается приоткрыть завесу тайны. Совсем немного, но это необходимо, как воздух. — Тебе когда-нибудь приходилось делать то, что ты не хочешь? — почему-то от ожидания ответа, он затаил дыхание. — Да, — Гермиона обняла колени. Иногда ей казалось, что она всю жизнь делает то, что не хочет, забывая о себе. — И тебя это устраивало? — Конечно, нет, — вспоминает всю свою жизнь. — Но иногда приходится делать то, что не хочешь. Драко кивнул. Чего он ждал, спрашивая подобное? Ответ очевиден. Неужели он надеялся на чудо. Ведь он спросил у Грейнджер, которая всегда следует правилам. — Но иногда надо делать не то, что правильно, а то, что хочешь. Нельзя всю жизнь жить, подстраиваясь под других. Нужно слушать сердце и следовать за ним, даже если это не верно. Послышался смешок. Драко улыбнулся. Она опять сделала это: удивила его. Странная и непредсказуемая Грейнджер. Сколько в ней ещё загадок? — Странно слышать это от тебя, — она чувствует в его голосе весёлые нотки, отчего на лице появляется лёгкая улыбка. — Вот скажи мне, Грейнджер, когда ты поступала так, как хотелось тебе, а не по правилам? Драко думал, что поставит её в тупик подобным вопросом, но ошибся. Она не растерялась и ответила сразу же. — Например, на третьем курсе. Знаешь ли, девочкам не положено бить мальчиков, но мне тогда так хотелось врезать тебе, что не сдержалась. И мне действительно было хорошо. Драко удивлённо моргает, а потом кабинет наполняет смех. Чистый и искренний. Гермиона никак не ждала подобной реакции. Да и вообще было странно слышать смех Малфоя. Настоящий смех, а не тот мерзкий гогот на шутки. Смех прекратился так же резко, как и начался. Малфой вздохнул, наслаждаясь запахом лаванды. — То есть, если я всем сердцем и душой не хочу что-то делать… — То ты не должен этого делать, — продолжила за него Грейнджер. — Поступай так, как хочешь. — Легко сказать. От моего решения зависит не только моя судьба, — Драко понял, что и так наговорил лишнего. Он медленно встал, давая понять, что разговор закончен. За окном было темно. Интересно, сколько они вот так просидели? Судя по всему, ужин давно прошёл. Гермиона осталось сидеть на окне, слушая шаги Малфоя. Он поднял свою сумку, валяющуюся в углу, и не спеша направился к выходу. Остановился у самой двери. — Ты красивая. Не забывай об этом, Гермиона, — она вздрогнула от собственного имени, а Драко словно опробовал его на вкус. Было непривычно, но ему понравилось. — «Гермиона». — А ты слушай своё сердце, Драко, — он прикрыл глаза. Ему понравилось, как прозвучало его имя с уст гриффиндорки. Кивнул и более не задерживаясь вышел. Гермиона просидела ещё какое-то время, прислушиваясь к шагам парня, пока они не стихли. На губах расплылась глупая улыбка. Только что произошло нечто необъяснимое. Что-то изменилось, она чувствовала это. Совершенно забыв о Роне, Гермиона забрала свою сумку и направилась к себе в спальню. Теперь все её мысли были заняты Драко, его странным и нетипичным поведением. Что же у него случилось? Даже ночью она не избавилась от образа загадочного и не такого простого, как кажется с первого взгляда, Слизеринского принца.

***

К удивлению Джинни и Гарри, на завтраке Гермиона пребывала в хорошем расположении духа. Она выспалась, не встретила противных соседок-сплетниц, совершенно не думала о Роне. Так зачем грустить? Она даже надела новое платье, подаренное Мириам, чем удивила многих. А в мыслях все ещё был Малфой. Но она убеждала себя, что он никак не связан с её хорошим настроением и желанием выглядеть по-особенному. Просто он был прав: кроме Рона, есть и другие парни! В целом же, произошедшее вчера казалось сном. — Гермиона, — неуверенно начала младшая Уизли, но гриффиндорка не дала ей закончить. Улыбнувшись, дотронулась до плеча подруги. — Джинни, всё хорошо, — взглянула на подозрительного Гарри. — Правда, не волнуйтесь. Парочка переглянулась, но кивнула и вернулась к завтраку. Гермиона же решила осмотреться. За столом она не заметила Рони и Лаванду, чему совсем не огорчилась, а также близнецов Уизли и Мириам. Джессика сидела поодаль в компании Невилла и Симуса. Затем взгляд скользнул по столу Слизерина. Малфой был в Большом зале и с невозмутимым лицом ел завтрак, игнорируя Кребба, пытающегося что-то рассказать, а так же Пэнси и Блейза, кидающие на него взволнованные взгляды. Гермиона нахмурилась. Как бы абсурдно и дико это не звучало, но она волновалась за Малфоя. — Всем привет! — справа на скамейку приземлился сияющий Рон. — Ты смотришь на Малфоя? Гермиона недовольно повернулась к подозрительному другу. В груди слабо кольнуло, но она старалась не обращать на это внимание. — Не говори ерунды! — взмахнула волосами и взяла тыквенный сок. Она опять погрузилась в свои мысли, совершенно не слушая друзей, однако одна фраза привлекла её внимание. — … он точно Пожиратель, — шёпотом Гарри пытался что-то доказать Джинни и Рону. — Кто? — Гермиона выгнула бровь. Поттер нахмурился. — Ты всё прослушала? — Гермиона смутилась, ничего не ответив. Гарри вздохнул. — Я говорил про Малфоя! Он — Пожиратель Смерти! Гермиона замерла, вилка чуть не выпала из ослабших пальцев. У Драко не могло быть метки! Драко? Почему она стала звать его по имени? — Ерунда! — Рон взмахнул рукой с ложкой, из-за чего содержимое вывалилось на стол рядом с Джинни. Младшая Уизли поморщилась, отряхивая мантию. — Осторожней, Рон! — Прости, — смутился Уизли. — Так что хотел сказать… Хорёк настолько труслив, что не стал бы Пожирателем. — Но Люциус разделяет взгляды Волан-де-Морта. А Драко такой же, — Гарри поправил очки, бросив быстрый взгляд в сторону слизеринского стола. — Я согласна с Рональдом, — Гермиона сложила руки на груди. Она не верила в это. Драко не настолько плох, как они думали. Она убедилась в этом за несколько последних дней. Она убедилась в этом вчера… Дальше они не смогли поговорить, так как Дамблдор выступил с речью. Директор объявил о вечеринке в честь Хэллоуин, вызвавшей одобрительный гул. И только Драко поморщился, похоже он один всей душой не хотел приближения этого праздника.