Цирк

Сумеречные коридоры галереи, пропитанные смогом безумия, окружали странников со всех сторон. Бесконечное царство запертых дверей сводило пути отступления на нет. Как долго им предстояло блуждать по лабиринтам изощренного сознания Гуэртены, известно одному лишь создателю. Экспонаты оживали, как по мановению волшебной палочки. Искривленные гримасы статуй и картин будоражили кровь. Все это до боли знакомое зрелище не переставало поражать самых закаленных «странников», доводя до кондиции истошного вопля на гране срыва. Шли минуты, часы, дни, возможно, недели, прежде чем им удалось отыскать единственную незапертую дверь. Возможно, что время здесь было тягучим, неспешным. То и дело стрелки часов замедляли свой ход или же попросту останавливались. Время не имеет веса и власти над всем тем, что находилось под покровительством безумного художника. — Как долго нам еще идти? — возмутилась Иб. — Я не знаю, — обессилено выдохнул Гарри. — Я не понимаю. Мы были здесь раньше, но что-то изменилось, будто мир сдвинулся с места. Галерея вроде знакома, а вроде бы вижу ее впервые. А ты что думаешь на этот счет? — Гарри прислонил картину к стене, усевшись напротив. — Я думаю, что у нас мало времени. — Она приподняла подол юбки, чем вызывала у собеседника неимоверный шок, а после - непомерный страх, растущий как на дрожжах. — Что… Что с твоими ногами, Иб?! — Его взору открылось ужасающее зрелище: перед ним была его спутница, вернее, лишь ее половина - все, что было выше бедер. Парень метался из стороны в сторону, хватаясь за голову. — Как давно это у тебя? — Я не… — Как давно ты об этом знаешь и не говоришь мне? — перебил встревоженный Гарри. — С тех пор, как мы выдвинулись в путь, я начала замечать за собой изменения. Сначала я перестала ощущать пальцы ног, затем - лодыжки… — В голосе девушки слышалась нервная дрожь, казалось, что эмоции перехлестнут ее вот-вот, и она, поддавшись воле чувств, зарыдает. Слезы беспомощности долго ждать не заставили. Иб прикрыла лицо руками. Слезы просачивались через пальцы. — Иб, что ты! Пожалуйста, не плачь! Ну же, посмотри на меня, прошу тебя. — Парень придвинулся поближе к картине, взявшись за края рамы обеими руками, как бы обнимая девушку за плечи. Спутница подняла глаза на собеседника, одарив его взглядом, пропитанным болью и страхом. — Мы выберемся отсюда вовремя. Я тебе обещаю. Ты не исчезнешь, потому что я не позволю. Слишком долго ждал и искал тебя, чтобы вновь потерять. С глаза Иб скатились последние хрусталики слез, прежде чем дверь позади них приотворилась с жутким скрежетом. — Нас приглашают войти, — прервала повисшее молчание девушка. — Мы примем приглашение? — У нас нет другого выхода, — утвердил Гарри и с этими словами взял «экспонат» обеими руками, осторожно ступая за порог неизведанной темной комнаты. В комнате царила гробовая тишина, которую прерывали неспешные шаги гостя. — Кто к нам пожаловал, назовись! — раздался радостный голос из глубины комнаты. — Те, кто жаждет выбраться отсюда! — раздраженно вскрикнул гость. — Аа, Гарри и Иб, я полагаю? Дети мои, добро пожаловать, я ждал вас в своей обители. Звонкий хлопок в ладоши отдался гулким эхом в стенах помещения. Комнату озарил тусклый свет десятка свечей, расставленных по всей комнате. Перед ними стоял письменный стол, заваленный различными кипами бумаг, среди которых наблюдались эскизы и наброски. За столом гордо восседал пожилой мужчина в очках с позолоченной оправой и седыми волосами, редеющими на макушке. — Вы… - начал было Гарри, но его прервал мужчина. — Верно, Гарри, я – Гуэртена, тот, кого вы ищите, находится прямо перед вами. И, да, добро пожаловать домой, сынок…