Дотянуться До Звезд

Утренний свет сочился сквозь хлипкие занавески, проникая под веки и буквально сжигая глаза. Но мне было как-то все равно, я хотел выспаться, ибо вернулся домой только пару часов назад… Зато с платьем! Мы все-таки выбрали то, что примерял Брэд, только на пару размеров меньше. Лена же не Брэд, ну. С трудом раскрыв глаза, я заставил себя подняться на ноги, наспех одеться и идти к ребятам. Я спустился из номера прямо в бар — они все сидели там, распивая понемногу пива. — О, Мэттью! — меня первым заметил Дани. И дружелюбно помахал рукой. Я помахал в ответ и подошел к ним. Столик, за которым сидели ребята, был небольшим, но свободное место еще сиротливо ютилось рядом с Барри. Туда-то я и сел. — Доброе утро, доро… — уже по привычке тихо начал я, но смекнув, что Лены здесь нет, только пятеро суровых мужиков, притупился и слегка покраснел. — Ребята. — Доброе, — в голос произнесли Барри и Нил, а потом их подхватили и Шон с Брэдом. — Как спалось? — Брэд посмотрел на мои мешки под глазами, которые, как казалось мне, мешали смотреть на все полностью открытыми глазами, поэтому картинку, которую глаза иллюстрировали, наполовину закрывала еще какая-то серая фигня, вроде кожи. Так что я подумал, что это могли бы быть мои мешки. Пхах. Наверное, у меня сейчас жалкий вид — потрепанная одежда, которая была небрежно одета впопыхах, уставшее и отекшее лицо, из-за того, что спать я лег в четыре утра, эти самые мешки под глазами, растрепанные волосы, которые в солнечном свете, проникшем сюда через открытое окно, казались чем-то инопланетным. Я горько усмехнулся, запал, с которым я вчера выбирал платье и кольцо, куда-то успел улетучиться, что несказанно меня расстроило, ведь сознание отчетливо шептало мне, что нужно удивить и порадовать любимую. — Ну что? — Дани встал из-за стола и одернул свою фиолетовую футболку, в которой мне померещился темный виноград на секунду. — Едем? — Да! — дружно вскрикнули ребята. У меня голова затрещала от их вскрика, и я, потирая глаза и свои мешки, почему-то потерял последний рассудок и почувствовал, как моя голова тяжело и с грохотом упала на стол, и пиво, которое стояло рядом, теперь растеклось по поверхности стола, затекая в мои уши, от чего я более не слышал того, что говорили парни… *** — Ой, беги лучше… — Макс засучил рукава и приготовился к бою. Да-да, наш недалекий менеджер, который опять набухался в попетос, решил отметелить себя самого. То есть — свое отражение, которое, как ему показалось, слишком с вызовом посмотрело на него. Ребята спали, ну оно и понятно — было ранее утро. И только я встала пораньше, чтобы поговорить с Максом о нас. Пока он пытался допрыгнуть до зеркала, которое было, так скажем, сверху, то есть, на потолке автобуса, я все размышляла, как пройдет этот нелегкий диалог. Макс чертыхнулся и свалился на сидение, ударившись локтем и захныкав, как маленький ребенок. Я встала и не спеша направилась к нему. — Можно мне… — скромно и осторожно начала я, поднимая глаза на парня. — Садись! — резко согласился он. Я, подпрыгнув от неожиданности, приземлилась рядом с ним на сидение. — Чо хотела? — Поговорить я хотела, поговорить, — закинув одну ногу на другую, начала я. Макс с недоверием глянул в мои глаза и отшатнулся, крестясь. Я пожала плечами, мол, с кем не бывает. Он кивнул, разрешая мне продолжать. — Понимаешь, тут такое дело… — Ребята ненавидят тебя из-за меня. — уверенно произнес он, и от его пьяного голоса не осталось и следа. Макс сел поудобнее, развалившись на кресле, и посмотрел на меня, как хозяин на раба. — А все почему? Да потому что ты меня не любишь! — Тоже мне проблема, — буркнула я сердито, нахмурившись и надув нижнюю губу. Макс погладил меня по голове и притянул к себе. Наверное, он все же хотел меня поцеловать, но я умело вырвалась. Да-да! Опыт имелся! С Уолстом приобрела… Парень обижено отвернулся к окну и затих. — Ты, пожалуйста, на меня не обижайся… — мой голос заглушал мотор работающего автобуса, поэтому, я думаю, Макс с трудом, но все-таки меня расслышал. И кивнул, что несказанно меня удивило. — Ведь я не виновата в том, что не люблю тебя! — Но… — он резко повернулся ко мне и замер, глотая воздух. В уголках его глаз скопились маленькие слезинки, которые вот-вот должны были хлынуть по щекам парня нескончаемыми водопадами. Я осторожно похлопала его по плечу и мягко улыбнулась. — Как же можно не любить меня?! Эти сто семьдесят три сантиметра харизмы, юмора и красоты?! Как?! КАК?! Эти тонкие губы, эти зеленые глаза, этот восхитительный прямой нос! .. — Сам себя не похвалишь — никто не похвалит. Да, Максимка? — в разговор вмешался проснувшийся Паха, его голова появилась над спинкой передних сидений. Он дружелюбно улыбнулся и иронично добавил. — Да-да-да-а-а… — Ага. — с рожей «Аля-кирпич» согласился Макс, потирая руки. Рукава он так и не спустил, что меня насторожило очень сильно. — А ты чего это проснулся, попугай? Жердочка неудобная? Жопень поправить, чтобы влазила? .. — Э-э-э-э! Вы еще поругайтесь тут! — я замахала руками перед лицами парней. Они спокойно отвернулись друг от друга и погрузились каждый в свои мысли. — Эй, Лен! — меня позвал Паша. — Знаешь, после этого концерта в Калифорнии мы отправимся обратно в Торонто! Зачем? Да прост! Нет, я ничего не задумал! Нет! Да нет же! Боже, я не имел в виду этого! Да нет, я не нашел себе девушку! Нет, не с рукой! Да иди ты…Нет! Глупые тянки…НЕ-Е-Е-ЕТ! — Ну и ладно. Не хочешь — не говори. — проскрипела я, пересаживаясь на свое законное место и доставая плеер. — Я все равно узнаю потом… *** Как долго и мучительно длилась дорога. Все мое тело — все конечности, все суставы и мышцы — все это затекло и теперь невыносимо ныло. Конечно, такова плата за грандиозные планы. Это я понял давно. Просто не ожидал, что все выйдет так сурово и слишком больновато. Парни пугали меня своим подозрительным молчанием, машина мчалась навстречу закату. Целый день уже успел миновать, а я все валяюсь на заднем сидении и брежу о НЕЙ. О НЕЙ мне последние пару дней снились сладкие кошмары, где она до полусмерти избивает меня, а потом лечит мои раны. Для НЕЕ я готов был вырвать собственное сердце и принести его на блюдечке с голубой каемочкой, пусть только слово скажет — я уже. Да что там особо-то вырывать? Один ЕЕ взгляд и я таю, словно пломбир на ярком июльском солнце. Только ОНА раскроет рот, как у меня в голове ни одной приличной мысли. Ни одной, ей Богу! Что со мной творила эта девчонка, не находясь рядом? Она сводила меня с ума еще больше, чем когда мы лежали в одной кровати. Ведь тогда я знал, что она никуда не денется от меня. А теперь — расстояние влекло меня настолько сильно, что жар не спадал уже пару часов. Настолько, что мое учащенное и томное дыхание приводило парней в детский восторг, и они смеялись и подкалывали меня, как сумасшедшие. А вчера, к примеру, я кончил только от одной мысли, что буду гладить ее нежную розовую кожу… Бож…куда я скатился?! Я протяжно застонал, закрывая глаза и мечтая, чтобы эта разлука поскорее кончилась. Послышалось ржание с передних сидений. — Ох уж этот мэттовский недотрах! — довольно изрек Дани и прыснул вместе с остальными. Я накрылся подушкой и зарычал. Черт. Как же мысли давили на мозг. В голове мелькали картинки — вот я прижал ее всем телом к капоту машины, осторожно склонился над ее трепещущим телом, начиная потихоньку целовать ее хрупкую шею, а затем медленно стянул с нее майку, потом расстегнул лифчик, пустил руки по ее груди, по ее покрывшейся мурашками спине, гладил и сжимал ее зад, целовал и кусал ее пухлые губки, упирался стояком в ее пах и терся об нее, а она тихо постанывала, сдерживалась, злилась на меня, прижималась ко мне всем телом, не желая быть взятой… Черт! Подсознание кинуло картинку ее покрасневшего личика, покрытого каплями спермы, и я почувствовал, как маяк в штанах начал зашкаливать… ЧЕРТ! Ее ногти впивались в мою спину, и не сбавляя темпа я целовал ее так, будто бы видел в последний раз. Я не мог насытиться ею, хоть она и полностью принадлежала мне. Мне было мало! Мало! Мало ее чудесного тела! Я хотел владеть им каждый день! Каждый час! Каждую минуту и секунду… Я облизнул пересохшие губы и, снова застонав, убрал подушку от лица. Парни по прежнему ржали. Поворачивались ко мне, смотрели на мой стояк, отворачивались и неистово смеялись. Хохотали, задыхаясь. Гоготали так, что сотрясался весь автобус. Единственный, кто не ржал — так это был я сам, блять! — Очень смешно, ребята… — ДЫА! — задыхаясь, крикнул Шон. Я побагровел от злости… *** — Прости, Макс. Я не люблю тебя. Мне чужда твоя гордость и надменность. Меня не цепляют твои проникновенные зеленые глаза. Мне очень жаль, но так сложилось, что люблю я голубые. Да и, понимаешь, ты для меня староват! … — я дико краснела, выдавливая с трудом из себя каждое слово. Макс понимающе кивал. Или делал вид, что все понимал. А на самом деле в его голове крутилось «Как можно меня не любить?». Что же, мне и правда не очень нравился собственный менеджер, ибо как-то раз после концерта в Москве, я увидела, как он тащит с собой какую-то девчонку, хотя его самого дома ждала его девушка, которая его, кстати, бросила перед началом прошлогоднего тура по России. Мне было неприятно, ведь он был как Наполеон! Все эти — я Дартаньян, а вы какашки! — как-то не цепляли за душу. Мне больше нравилась легкая игривая ухмылочка, белоснежная улыбка, и обворожительные голубые глаза, проницательный взгляд которых был способен сказать все, что хотел сказать обладатель этих глаз. Меня в дрожь бросало, подумай я о том, что сильные руки сжимали меня, как маленького котенка, прижимали к стене и я чувствовала себя такой беспомощной и беззащитной в этой стальной хватке… В низу живота приятно тянуло каждый раз, как только я представляла, как меня целовал Уолст! Сцука! Даже на расстоянии он умел держать меня на коротком поводке! Ну что за твоюнафиг?! Ну почему я должна тут страдать и убиваться, пока он там живет и в ус не дует?! А многострадальчески закатила глаза и тяжело вздохнула, упираясь горячим лбом в холодное стекло окна автобуса. Это была самая мучительная пытка в моей жизни. Знать, что он вернется, но все равно страдать, потому что его бархатные губы не гуляют по моему дрожащему телу…