Дотянуться До Звезд

Юра мирно спал, изредка тихо посапывая и переворачиваясь на другую сторону. Меня мучила бессонница. Телефон разрядился, и теперь я не могла даже знать, что меня кто-то ищет. Ребята, наверное, сейчас в отеле, в теплых номерах, в своих кроватях…Спят… Я оглядела номер, в котором мы остановились. Это был обычный маленький мотель, коими штаты пестрят везде и всегда — стол, стул, кресло, кровать. Юра спал в кресле, а я, сжавшись, лежала на кровати. Было уже давно за полночь, но мысли как обычно не давали мне заснуть. Я вертелась, билась о кровать головой, руками колотила скомканное одеяло, кусала губы в кровь от собственной беспомощности. Кто я? — думалось мне, попробуй я закрыть глаза. И подсознание кидало мне строчки песен, картины собственных выступлений… Что мне делать? — и правда. Сбежать то Сбежала. А что делать дальше? Об этом я, как и прежде, думать не стала. Раньше я частенько убегала из Дома, не заботясь о том, куда пойду, когда стемнеет. Я помню, один раз, сильно обидевшись на родителей из-за того, что они не разделяли мою точку зрения и не могли поверить в то, что я стану играть в группе, ушла из Дома, под песню Грейсов «Мне плевать». «Если ты мертв или остаешься живым — мне плевать! Мне плевать!» — против чего я тогда бунтовала? Я не знала сама. Но я прекрасно знала, что бунтовать нужно. Я Сбежала, можно сказать, за город, на поля, решив там прогуляться. Ночная темнота меня не пугала, и,Сделав шаг на сухую и мокрую осеннюю траву, я поняла, что пути назад нет. И пошла вперед, отчаянно шепча себе под нос «Мне плевать!». Каждый куст, что высился на пригорке в тумане, казался мне волком, который хотел разодрать меня на куски, но я, перебарывая в себе чувство страха, сжав ладони в кулаки, шла вперед, на этот куст, и когда подходила к нему, понимала, что это вовсе не волк… Мое дыхание было сбито, но я не волновалась, что меня могут потерять, скорее, я этого даже хотела. Да. Пусть теряют меня. И это не было обычным подростковым «Я умру, а все поплачут». Это было много больше! Много громче! И много отчаяннее! Я выдохнула с шумом, сжимая губы до боли, и глянула за окно — холодные звезды сверкали в густой черноте неба. Как будто кто-то капнул на белый холст чернила, и они растеклись, оставляя просветы. Я поправила растрепавшиеся волосы и закашлялась. Болезнь все-таки присутствовала… Тихо улыбнувшись про себя, непонято чему, я прикрыла наконец глаза… *** — Ага. Давай. — я положил трубку. Дани и остальные ребята прочесывали аэропорты, морги м больницы. Я устало глянул в ночное небо — луна. Мне стало интересно, она сейчас думала обо мне? Думала, немного краснея и скромно улыбаясь про себя, о том, что было между нами? Я думал. Теперь во мне играла масса чувств, все во мне смешалось воедино и я начал понимать, почему Нил говорил, что я изменился. Я ведь и правда изменился… Машина заверещала, остановившись у потрепанной вывески мотеля. Я, закурив, вылез из машины и направился в помещение. В мотеле было светло и тепло, что мои голые руки сразу же почувствовали. Не было у меня времени накинуть пиджак — сразу из Дома я скаканул в авто и понесся дальше — в Айову. Мое пристанище было где-то недалеко от штата, поэтому я доехал за пару часов. Если не упоминать того, что выезжал на встречку, газовал, обгонял и нагло подрезал другие машины. Я снова глянул на небо — где она сейчас? Она ведь тоже смотрела туда. На это небо. Что видела она, что видел я? Луна одиноко улыбалась мне, освещенная светом холодных звезд. Пустив дым в воздух, я быстро пошел к регистрационной стойке. — Вам люкс, стандарт или самый дешевый? — миловидный парень натянуто улыбнулся мне. Я пожал плечами. — Стандарт, парниша, стало быть. Парень уткнулся в монитор компьютера, что-то быстро начав печатать. Я огляделся по сторонам — меня заинтересовала вывеска мотеля. Он назывался «Город любви». Меня чуть не стошнило, вспомни я передачу, которую на гастролях в России любили смотреть Барри и Брэд- «Дом-2.Город любви». — Ничего не нужно, простите! — я вылетел из мотеля, прикрывая рот рукой… *** Мне все-таки не удалось заснуть. Я ворочалась еще с час. А теперь стояла у окна и рассматривала стоянку мотеля. Сюда пару минут назад подъехала машина, из которой кто-то вышел. Я не успела рассмотреть — фонари мигали, будто бы рядом были демоны. Из мотеля вышел какой-то мужчина. Я присмотрелась, сщурившись — походка была неуверенная, шаткая и до боли знакомая… Я потерла глаза, и присмотрелась — на черных джинсах видны прорези и дырки, черная футболка колыхалась на худощавом теле, черные грязные волосы отливали на слабом розоватом свету… Парень остановился у машины, оперевшись спиной о капот, закурил и начал пускать дым. Я часто задышала, натягивая на себя кеды и на ходу пытаясь придать волосам приличный вид. Мое тело трепетало, и сбитое дыхание успело наполнить комнату так, что окна быстро запотели. Я надела футболку, и,немного сомневаясь, вылетела из номера. Ступеньки казались мне бесконечными. Раз ступенька. Два ступенька. Три ступенька. Оступившись, я кубарем покатилась вниз, громко крича и охая. Швейцар посмотрел на меня неодобрительно, и поспешил помочь. Я оттолкнула его руку и, вскочив на ноги, кинулась прочь из мотеля. — МЭТТ!!! — я вылетела из помещения, и снова не справившись с управлением и координацией, шлепнулась. Только в этот раз не на мягкий ворсистый коврик, а на холодный жесткий асфальт, тут же поцарапав колено. Даже не поцарапав, а прямо-таки, разбив. Мужчина холодно глянул на меня, будто бы не узнал и отвернулся, безучастно продолжив курить сигарету. *** Мне подумалось на секунду, что это был Ленин голос, и я уже хотел бежать навстречу к ней, но потом здравый смысл взял верх — откуда ей тут взяться посреди ночи?! Я повернул голову на эту сумасшедшую фанатку и подумал, что надо бы помочь, она вроде не хило впечаталась в асфальт… — Вам пом… — я уже подошел к не и подал руку, как вдруг она подняла голову и наши взгляды встретились. Я отшатнулся, сигарета выпала из моих рук, упав с тихим стуком на треклятый асфальт, а затем и сам, раскрыв рот, я рухнул на колени. — Мэтт… — обиженно выдохнула она, кидаясь на меня и начиная лупить кулаком по лбу. Но в то же время прижимаясь ко мне всем своим дрожащим телом и плача. Горько плача. Навзрыд. Взахлеб. Как маленький ребенок. Я обхватил ее руками и молча слушал стук своего сердца, который глушил мое сознание, мое внутреннее возмущение, по поводу того, что меня тарабанили в лоб. — Мэтт… - она, застонав, потянулась к моему лицу. И поцеловала меня в лоб. Как в детстве меня целовала мать. И легла на мою шею. Прерывисто дыша. Ее тело дрожало. И я рассматривал ее женственные изгибы, укрытые тонкой футболкой. Ее ноги тоже дрожали, потому что на них были только кеды. Я подхватил девушку на руки и двинул к машине. Бережно положив ее на заднем сидении, я присел рядом. — Где ты была? Я скучал… — я провел рукой по ее шее. Она сжалась. — Где был ты? Я скучала тоже… — Лена присела, поджав под себя ноги и смотря на меня. Я приобнял ее за плечи и прижал к себе. Она снова всхлипнула. Я улыбнулся, гладя ее по волосам. Звезды сверкали теперь не холодом, а ярким и жарким теплом, и луна не казалась мне больше одинокой, и маленький теплый комочек на моих коленях, который сопел мне в шею, грел не только тело, но и душу… Я прикрыл глаза, чувствуя, что засыпаю…