Дотянуться До Звезд

Проснувшись и не обнаружив Мэтта рядом с собой, я пошла искать его по всему номеру. В прихожей была раскидана вся обувь, странные пакеты, одежда, банановые кожурки…Но что было странно — разил стойкий аромат ванили и корицы. Я сделала неуверенный шаг к приоткрытой двери, из-за которой доносились тяжелые вздохи и постанывания. Медленно открыв дверь, я вошла в комнату. Судя по микроволновке и плите, стоящей рядом с холодильником — я оказалась на кухне. За столом сидел Уолст, уткнувшись лицом в свои руки, что-то бормоча, не поднимая лица. — Ты в порядке? — я не рисковала подойти ближе. В воздухе летало напряжение. Решившись подойти, через пару минут усиленных раздумий, я медленно сделала пару шагов к мужчине. — You are okay? Он поднял на меня затуманенный взгляд и я тут же приросла к полу. — So fast… - он, икнув, улыбнулся. Я не дышала. На миг мне показалось, что сердце остановилось. Попробовав сделать вдох, я с позором провалилась, еще больше раскрыв рот. Теперь я молча пялилась на его задорную и насмешливую улыбку, боясь пошевелиться. Он поднялся на ноги, но не успев сделать и шагу, свалился на меня. Резкий запах алкоголя ударил в нос. Я зажмурилась. — Мэтт!!! — А теперь я была придавлена его подкаченным телом. Пьяным, красивым телом. Он приподнялся надо мной и стал сверлить своим проникновенным взглядом — я сжалась от страха. Ну зачем, зачем я встала с кровати и пошла искать его?! — Matt, please, can you tell me, what you are okay? — я положила руки на его грудь и попыталась оттолкнуть от себя. Он лишь рассмеялся. А потом закашлялся. А потом провел пальцами по моим губам и склонился над ними. А потом мой язык стал различать вкус виски с сигаретами и пятнадцатилетнего коньяка. Он стал вести борьбу с языком Мэтта. Он защищался. Он оборонялся. Руки Уолста начали разгуливать по моему телу, которое отзывалось приятной тяжестью в низу живота на каждое прикосновение, которое отзывалось тихими стонами на каждый поцелуй, которыми мужчина осыпал мое тело, мою шею, мои руки. — I'm okay… — я понимала, что поступаю необдуманно, рискованно, и в первую очередь аморально. Но долго сопротивляться умелым ласкам Мэтта я тоже не могла. Его руки тем временем расстегнули молнию на платье, и он стал ставить засосы. Он сгреб меня в охапку и куда-то понес. Видимо, планировал в спальню, так как когда он лежал на мне, в пах упиралось что-то твердое. Резко распахнув дверь, по всему видимому, в спальню, Мэтт, швырнув меня на кровать, стянул с себя футболку. Я прикрылась руками, мои щеки давно горели, словно сигнальные огни. Уолст навис надо мной, снова начав сверлить взглядом. Он снова склонился надо мной, снова его губы накрыли мои. Я чувствовала его жар, его напор, его желание! Он кусал мои губы, посасывал их, тяжело дыша пытался разорвать на мне лифчик. Я была в его руках словно пластелин, с которым он мог делать все что пожелает. И он отлично понимал это, сдергивая с меня шорты, а затем возвращаясь целовать мою шею. Я была настолько поддатлива, что не сдержавшись позволила себе расстегнуть этот злополучный лифчик. Мэтт тут же начал играть с моей грудью. Он целовал ее, мял в руках, сильно сжимая, кусал соски, оттягивая их, заставляя меня прогибаться в спине, стонать, очень громко стонать… Уолст терся пахом о мою промежность, и я ощущала непреодолимое желание… Наконец, перестав пытать меня своими ласками, он выпрыгнул из штанов (: D), стянул с меня нижнее белье, не забыв про себя, быстро натянул на вставший колом член презерватив, который достал из-под подушки, раздвинул мои ноги и резко вошел на пол длины. Он начал двигаться резко и грубо, внутри меня было сухо — смазки совсем не было, поэтому было ужасно больно, но волны возбуждения, которые топили меня с головой, как только мужчина целовал меня до потери пульса, сжимая при этом грудь до синяков, давали возможность дышать и постанывать, когда боль немного утихала. Уолст понимал, что мне больно, и старался ласкать мое тело как можно нежнее — целовал везде, где можно и где нельзя, гладил руками, носом, щеками. — You are okay? — он вытащил из меня член, а потом снова засадив до основаниях, тяжело дыша и сладко постанывая, начал рвано и обрывисто двигаться. Я прикрыла глаза, закусив губу. В голове ураганом проносились разные мысли, в горле давно пересохло, руки тряслись, как и тело. Приятные волны тяжести в низу живота начали прокатываться с каждым толчком Уолста. Он набирал скорость, продолжая сладко постанывать и тяжело дышать, целовав меня. — Yes…mmm…yes, I'm okay… — я обхватила шею мужчины руками, подтянулась к нему бедрами, насаживаясь на его член сильнее, целуя его, проникая в его ротик языком. Еще пара рваных толчков и мы оба кончили, с громкими стонами и тяжелыми вздохами. Я откинула голову назад, пытаясь восстановить дыхание, все тело пульсировало и я чувствовала, что член Мэтта пульсировал внутри меня. От этого мне становилось и стыдно, и приятно. Уолст присел, не выходя из меня, а потом, взяв меня за руки, усадил на своих ногах. Не знаю, что двигало мной в тот момент, но с новым приливом сил я начала двигаться, смотря Мэтту в глаза. Он улыбнулся и, положив руки на мою попу, начал приподнимать и опускать меня. Я извивалась, громко стонала, царапала спину мужчины, обжигала его шею своим горячим дыханием, целовала и посасывала мочку его уха, чтобы слушать его приглушенные тихие стоны. Поднималась так, что во мне оставалась только головка его члена, а потом резко опускалась, с шумом выдыхая, перебирая его слипшиеся волосы руками, закрывая глаза от наслаждения. Когда я снова была близка к финалу, силы начали меня покидать, тело обмякло в сильных руках Мэтта, но он продолжал двигаться. Он снова повалил меня на кровать и навис Сверху. Я обхватила его ногами и, прикрыв глаза, стала подтягиваться к раскаленному телу Уолста. Толчок. Громкие стоны. Еще толчок, тяжелое дыхание, жаркие поцелуи всего тела, снова резкие движения. Мужчина резко вышел из меня в момент кульминации и струя его спермы угодила мне на лицо. Но меня это не волновало, я пыталась восстановить дыхание. Мэтт лег рядом со мной. И улыбнулся, размазывая свою сперму по моим губам. А потом, облизав свои пальцы, он поцеловал меня. И снова кусал мои губы, мой язык, вел борьбу с помощью своего языка, гладил мое тело, оставляя на нем ярко красные засосы. — So close…- Уолст положил руку на мой живот, а затем повел ее ниже. Скользнул по бедрам, и,раздвинув мои ноги, ввел в меня один палец. Я сжалась. И он, похоже, это почувствовал, потому что резко вставил второй палец и начал ими усиленно двигать. У меня не осталось сил даже на стоны, поэтому я просто лежала, тяжело дыша. Мужчина еще раз поцеловал меня, перед тем как я кончила. Снова нависнув надо мной, Мэтт поставил меня раком и снова вошел. На этот раз движения были мягкими, размеренными, и в них чувствовалась определенная нежность. Уолст двигался порядка двадцати минут, а потом без сил рухнул на меня, с тихими сдавленными стонами и прерывистым дыханием. Я практически не дышала, и молча благодарила небеса за то, что мужчина наконец устал. Без сил я прикрыла глаза и заснула, перед этим снова ощутив на своих губах терпкий вкус коньяка и сигарет… *** Словно ангелы поют вокруг меня, летая из стороны в сторону и трубя во множество горнов. Я прикрыл глаза, выдыхая табачный дым и свободной рукой поглаживая девушку по плечу. Она спала, и все это время я наслаждался ее обществом, ее застывшим лицом, ее молчаливым телом. Странно, она даже во сне умудрялась томно вздыхать и сладко постанывать, чем провоцировала меня. Но, благо, сила воли у меня имелась. Или нет? … Не знаю. Я уже ничего не знаю. Я, вроде бы, получил свое, то, что привязывало меня к ней, и теперь должен был совсем ничего не испытывать, а внутри меня как будто бабочки летают. Странно, но мне не хочется отпускать эту девчонку от себя ни на шаг, а всю жизнь держать рядом с собой, целовать, обнимать… Я перевел взгляд на ее спящее лицо — она что-то пробурчала себе под нос и уткнулась в мое плечо, улыбнувшись. Я и сам улыбнулся, снова поднося сигарету к губам. И снова колечки табачного дыма располосовали воздух передо мной, исчезая в неизвестности через пару секунд. Как этот дым растворилось мое желание жить на всю катушку. За секунду я повзрослел на пять лет. И теперь мне было интересно все, кроме баров, алкоголя и девушек. Теперь меня интересовала только одна девушка. Одна. Та единственная, которая для меня — все