***
Месяц назад Люк покинул Корусант, и казалось, что это произошло намного раньше. Лея кожей чувствовала напряжение, витавшее в воздухе, видела это в глазах Мон Мотмы, её окружения, льстивой улыбке Борска Фейлиа. – Ваш защитник в лице джедая Скайуокера вас покинул, принцесса. Боюсь, вы остались без охраны, ваше высочество, – однажды пересёкшись с Органой, промурлыкал удовлетворённо ботан, отчего у Леи на лице тут же появилось такое явственное желание придушить политика голыми руками. – Ваше злорадство я визуально вижу, Фейлиа. Но будьте осторожны, столь ясно выражая свои вкусы: Люк резко реагирует на вашу персону, боюсь, там уже вам придётся видеть его улыбку. В последний раз в жизни. Шёрстка ботана вздыбилась, и он стал похож на дикобраза с Илезии, чем весьма порадовал Лею: – Вы мне угрожаете?! – Не та вы фигура, чтобы тратиться на угрозы, Борск, – мило улыбнулась Лея, обойдя его стороной. – Предупреждаю, так как вы не такой уж милый и пушистый, как показываете Мон Мотме. – Ваш отец был бы в шоке, что вы перестали ретиво поддерживать демократию! Звонкий смех Леи заставил обернуться нескольких сановников, заинтересовавшихся происходящей склокой советника Фейлиа и помощника президента Республики: – О, советник, мой отец был бы не в восторге от демократии в том виде, что имеется сейчас. И он нашёл бы, что сказать на это. С этими словами альдераанка ушла, оставив Фейлиа с растерянностью наедине. Пару дней спустя Борск встретился с одним своим информатором из стана имперцев, сливавшим информацию по передвижению Императора. Молодое лицо собеседника лучилось снисходительностью, едва уловимой усмешкой в глазах, серо–голубых, почти всегда сонных, но порой они становились острыми и хищными, переход был стремительным, даже пугающим. Фейлиа сегодня нервничал, вздыбливая и приглаживая шёрстку бежевого оттенка. – Что такое, советник? – тихо пожурил его собеседник, потягивая сквозь трубочку поданный сок шууру, к которому был неравнодушен. – Проблемы? – У меня есть проблема в лице одной дамы... – Позвольте мне угадать. Лея Органа–Соло. Борск фыркнул, пряча мордочку в стакане синевато–фиолетовой жидкости: – Она, милая. Достала до кончиков нервов! И ведь президент к ней всё ещё лояльна. – Хм... А так уж лояльна сама Органа к Республике? Если ещё учесть её происхождение... Торпеда наведена на цель. Торпеда пошла. – А что с её происхождением не так? Все знают, что Органа её удочерил. – Как, советник? Вы не в курсе, что родным отцом ей приходится лорд Вейдер? Уж кто, как не Мон, должна бы была прояснить вам эту сторону в отношении своего первого помощника. Шок выразился в расширившихся зрачках глаз Фейлиа да резком прижатии ушей к голове. – Это не может быть правдой! – Поверьте мне на слово: это правда. И эта тайна может открыть для вас тёплое место помощника президента, – веки прикрыли серо–стальные глаза, оставив лишь тень улыбки на моложавом лице. Он знал, что наживка проглочена и Борск в своей беззастенчивой жажде власти и амбициозности теперь не остановится не перед чем. Что ж, и этот план приведён в исполнение. Оставалось ждать последствий, а там... Впрочем, остался ещё один элемент в этой игре, которого ему необходимо вывести на финишную прямую. Люк Скайуокер. Молодой человек рассмеялся, вскинув к невидимому отсюда небу Корусанта лицо. Как прекрасно быть в расцвете лет, но при этом сохранить все знания, пусть порой это грозило ему почти сумасшествием. Но Палпатин научился скидывать часть информации в ту часть сознания, что спала. И будить её он не желал. Эта часть была опасна тем, что когда она проснётся, то запустит процесс стремительного старения, деградации личности, умственного упадка. И всё, заново придётся менять своё тело. Лея в заторможенном состоянии смотрела, как вышедший на трибуну Борск Фейлиа обличал, чьей в самом деле дочерью она являлась. – Это конец. Он меня только что убил в политическом смысле... Марек переглянулся с Варом, который сохранял немыслимое спокойствие. – Не стоит так думать. Он просто играет. У него нет прямых доказательств. Ведь нет же? Лея закусила губу: – У него может и не быть, есть у Мон. Да и я не скрывала от Мотмы, что Люк мой брат. – Вот тогда у нас проблема, – уже не так спокойно отозвался Вар, срываясь с места. – Ты куда? – Дать распоряжение. Вероятен штурм. Марек переглянулся с побелевшей Органой. – Они не посмеют. – Гален, твой учитель был политиком или мой? Поверь, кто бы ни запустил эту инфу, он прекрасно знает нестабильность политической обстановки в Республике! А арест дочери главного палача Империи это... Лея медленно осела в кресло, только представив эту картину. Мон Мотма смотрела на бушующее море возмущённых граждан, стоявших плотной толпой возле отстроенного здания Сената и скандировавших лозунг: "Нет имперцам в политической жизни Республики!", "Прочь руки от Республики, дочь палача!" – Фейлиа не вовремя накалил обстановку, очень не вовремя! Крикс Мадина, сложив руки за спиной, изваянием стоял за спиной чандрилианки. – Меня интересует, где ботан сумел нарыть такие сведения? Мы надёжно скрыли все косвенные указания на родственность Органы и Скайуокера. – Не хуже моего вы знаете, что Империя ещё жива. К сожалению, мне придётся лишить сана помощника и сенатора Лею Органа–Соло. Это бешенство уже затронуло и Сенат. Многие требуют ареста альдераанки. – Это не сильно умный поступок, – Мадина осторожно покосился в сторону Гарма Бел Иблиса, который стоял в стороне, играя желваками. – Это может стать хорошим выходом, пока не утихнет эта неразбериха. Арест можно сделать и временным, этаким выходом из патовой ситуации. Находившийся вне разговора тихий адъютант медленно выскользнул прочь из покоев президента, направившись к коммуникатору, быстро набрав номер: – Код активации: 1426–аурэй–дельта. – Принято, Даэй. Капитан Перес Тримериш – тот самый, которому Люк Скайуокер передал в руки ИЗР "Избранный", кивнул удовлетворённо на пришедший запрос, повернувшись тут же к своему помощнику: – Мы покидаем верфи Фондора, будьте добры известить об этом экипаж. – Курс, капитан? – Корусант, – бледное лицо Переса озарилось усмешкой. – Кажется, президента Новой Республики перекосит от ярости.***
Люк сделал сальто назад, избегая продолжительного выпада со стороны Императора, который наступал неспешно, но, тем не менее, неуклонно, тесня Люка к одной из растяжек в траве. И в какой–то момент татуинец просто–напросто упёрся, отказываясь отступать. – Мило. Сейберы сошлись – и тут же Император внезапно сделал шаг назад, тем самым подловив Люка в несобранности, и ощущение Императора пропало, а на татуинца сверху вниз смотрел Кайл Хален, деактивировавший лезвие клинка, повертев его незаинтересованно в руке, и сбросивший на плечи капюшон. – Убит. Упавший на траву Люк ошалело моргал, совершенно потерявшись в произошедшем. – Что... А как?.. – И где, и почему. Ты потерял время и для защиты, и для нападения. Уж определись, наконец, что ты желаешь претворить в жизнь с этим созданием, Люк! А то получается совершенная ерунда! – Но, простите, а как вы... Карие глаза сверкнули усмешкой: – Не прощу, а как – отдельное задание для тебя. И, да, кажется, пора тебе приступить к занятиям в исполнении твоего отца: вот кто научит тебя страх подавлять в самом начале поединка. Младший Скайуокер смотрел на легкую поступь Халена, начиная собирать воедино между делом бросаемые ему намёки от "доктора" за всё время их знакомства, и покраснел, в ужасе от своей слепоты и зацикленности на себе, милом, что раньше не догадался об очевидном. – Кайл, постойте же! Набуанец замер на месте, после оглянулся и рассмеялся: – Так быстро? И не хочется броситься опрометью вон с Нирауаду? Татуинец шагал к императору, повесив сейбер на пояс, имея весьма решительное выражение лица: – Не думаю, что отец мне подобную выходку с рук спустит. Но зачем это всё? – А ты представь, что я сказал подобное на Корусанте. И? – Палпатин усмехнулся весьма красноречивому выражению загоревшей рожи Люка. – Да, именно так. Ты же с ума сошёл бы, испугавшись этой встречи. А на Нирауаду ты нашёл, наконец, что искал. Оспоришь? – А надо? Вы снова правы. Но тогда почему я не ощущаю в вас Тьмы? – Как говаривал один джедай: "Только дураки делят целое на половины. Нет тьмы и света, есть Сила, и она – энергия, неделимая. Живая". Я отпустил свои амбиции, поняв, что они почти ничто на фоне жизни в целом, Люк. Веришь, я потратил многие годы жизни, пытаясь воздать за прошлое поражение ситхов и возвышение джедаев, но в результате свёл это к тому же, что произошло в далёком прошлом. А ведь ситхов больше не стало. Потеря соперника многое расставляет по местам и обличает пустоту намерений. Амбиций, – в голосе Палпатина–Халена промелькнуло презрение и насмешка. – Отойдя в каком–то смысле от дел Империи, я только тогда понял, что такое быть живым, почти обыкновенным обывателем. Вот только убить меня уже никто не желал: личный докторишка, пусть и Вейдера, – разменный материал. Энакин Скайуокер, лорд Дарт Вейдер, наблюдал за возвращающимся сыном и тем, насколько внимательно он внимал словам Палпатина, чувствуя, как успокаивался мальчишка, принимая если не их сторону, так хотя бы не ненавидя их за такой обман. А уж пусть лучше с сыном объясняется Хален, чем он: ведь снова что–нибудь ляпнет из того, чего лучше бы и не знать младшему. Ему ещё учиться находить общий язык с Люком через тревогу прошлых воспоминаний. И всё же он вынужден был поторопить отпрыска: недавно полученная депеша от одного из агентов на Корусанте заставляла беспокоиться о внуке и дочери. Даже достаточно хорошие охранники не спасали его от тревоги. "Учитель, у нас проблемы на Корусанте!" Люк встревожился, почувствовав на какой–то миг беспокойство отца, но тот мгновенно закрылся плотным щитом, не позволяя ему проникнуть внутрь своих чувств. Хален, наоборот, выпрямился, вскинув голову, и свёл брови, глядя вдаль. – Вот так всегда! Только начнешь философию разводить, как обрывают. – Легкомысленность фразы никак не вязалась с сумрачным выражением лица Кайла. – Беги к отцу, я сейчас к вам присоединюсь. – Что слу... – Сказано: беги к отцу, Люк. Не проси повторять понятный приказ, это смахивает на идиотизм, а ты на идиота пусть порой и смахиваешь, но это уже ребячество. Если Вейдер просит о помощи, то дело серьёзно. Мы продолжим нашу беседу, но позже. Скайуокер уважительно кивнул и, придерживая у бедра сейбер, устремился к куполу, где ощущалось присутствие отца.