Грейси и Джо

       Пляж недалеко Порт-Дугласа. Высокие волны, и девушка, скатывающая по внутреннему гребню волны.        Вскоре, накатавшись вдоволь, девушка ужасно проголодалась, и поймав в глубине рыбу, насытилась. Принятие живой морской пищи для этой девушки – норма, ибо она – Грейси, аспирант института океанологии, снимающая комнату в пансионе Паттерсона, подружка Джо.        Вернувшись к себе в номер, она прилегла, чтобы немного отдохнуть перед встречей со своим другом. И снился ей сон о найденном артефакте. Она, тогда, отправилась на лодке на остров Мако в поисках удачного пейзажа для своей новой картины...        Оставив свою лодку на берегу острова, Шарлотта искала удачный вид. Солнце разбрызгалось искрами по верхушкам ленивых зеленых волн, устало облизывающих полосу плотного песка.        Шарлотта медленно шла по песчаному пляжу. Порой язык волны, отороченный пеной, трогал ступню. Маленькие полупрозрачные песчаные крабы деловито носились вокруг, а если на них падала тень Шарлотты, быстро закапывались в песок.        Шарлотте хотелось найти на берегу редкую ракушку или морскую звезду – такая находка была бы хорошей темой для ее картины. Но в то утро ничего удивительного не встретилось. Она прошла больше километра и видела только два пустых кокосовых ореха, обкатанный волнами кусок дерева и несколько обыкновенных ракушек каури. Шарлотта слышала в школе, что в прошлом году ураганом на берег выбросило метровую раковину тридакну. Теперь она лежала в школьном музее.        Солнце поднялось уже высоко, и стало жарко. Но купаться здесь было плохо – мелководье. Пока дойдешь до глубокого места, сто раз побьешь ноги об обросшие скользкими водорослями обломки кораллов. В отлив широкая полоса, что тянется до рифов, кажется шкурой громадной жабы. Шарлотта кинула последний взгляд на море, и поспешила к утесу, за которым начинался коралловый атолл, перед которым были видны треугольные плавники.        "Странно, – подумала Шарлотта, – почему акулы не заходят в атолл? Надо будет его изучить лучше!"        Здесь-то Шарлотта и увидела бутылку. Она целиком ушла в песок, наружу торчало лишь горлышко, облитое сургучом, и поэтому она сначала показалась Шарлотта концом палки. Но волна вспенилась вокруг горлышка, и оно заблестело. Шарлотта присела на корточки, разгребла мокрый, тяжелый песок. Бутылка была толстой, пузатой, темной. Пока она плавала по морю, на ней поселились скользкие мелкие водоросли, покрыв ее словно чехлом. Шарлотта отодрала слой водорослей сбоку и подняла бутылку, глядя на нее против солнца, чтобы понять, нет ли чего-нибудь внутри. Внутри что-то лежало. Может быть, листок бумаги. Шарлотта попробовала соскрести сургуч с горлышка, но тот был как камень.        Она поднялась и побежала к лодке. Но пробежав шагов сто она остановилась.        "А почему я, собственно, бегу? – подумала она. – Впрочем, торопиться надо, ведь бутылка – сигнал бедствия. Бутылки кидали с борта гибнущего корабля или с берега необитаемого острова. Правда, это бывало очень давно... двести, триста лет назад. Кто будет теперь кидать в океан бутылки? Скорее всего, шутник или безнадежный романтик. А если бутылка настоящая, то за триста или четыреста лет, что прошли с тех пор, как ее кинули в волны, корабль, терпящий бедствие, давно утонул, а Робинзон умер".        Шарлотта залезла в лодку, чтобы отправится домой. Ее ноги сразу намочились. Но ничего не произошло.        "А все-таки приятно быть снова человеком, – подумала Шарлотта, – и не бояться воды!"        В кафе        – Льюис, – говорила Шарлотта в мобильный телефон, сидя в кафе JuiceNet, и поцеживая банановый коктейль, – нужна твоя помощь!        – Шарлотта, если ты хочешь со мной погулять, то я говорю, нет!        – Льюис, это очень важно! Гуляя сегодня по Мако, я нашла бутылку с вложенным в нее письмом!        – Бутылку... с письмом...? Это меняет дело. Ты где?        – Я в JuiceNet! Если не возражаешь, то я закажу для тебя банановый коктейль!        Когда Льюис вошел в кафе, Шарлотте уже принесли ее заказ:        – Ваш коктейль!        – Спасибо! – сказала Шарлотта, отдав коктейль Льюису, – это тебе!        – Шарлотта, не стоит!        – Не огорчай меня, Льюис! Я знаю, что это твой любимый коктейль!        После того, как в бокале осталось половина, Шарлотта продолжила. Вытащив из-под полы бутыль темно-зеленого цвета, найденную на пляже, она поставила ее на стол. Взгляд Льюиса сразу приковался к бутыли.        – Скажи, Льюис, в здешних краях часто находят на пляже бутыли?        – Я не помню такого случая. Ты первая!        – Что ты можешь о ней сказать?        Осматривая бутыль, Льюис даже рот открыл. В это время за стойкой бара оказался сам хозяин кафе, мужчина шести десяти лет, Уилфред. Увидав открытый рот Льюиса, и знакомой формы бутыль, он захотел помочь.        – Льюис, есть проблемы?        – О, Уилфред, нет проблем! Если только... когда эта бутылка была выпущена?        – Дай посмотреть...        Уилфред осторожно перевернул бутыль и посмотрел на ее донышко. На донышке были видны выпуклые буквы. Уилфред читал:        – "Spanky & Sons". У меня дома такая же бутыль с вином, подарочная. Могу завтра принести. Очистишь бутыль, и сверишь. Обещай мне одно: не разобьешь мой подарок, и будишь меня держать в курсе дела!        – Непременно, Уилфред. Только, бутыль не моя, ее нашла Шарлотта на пляже.        – Поправлю, – сказала Шарлотта, – на острове Мако. Я выбирала место для своей новой картины и нашла бутыль.        – А раньше ты бутылей там не находила? – спросил Уилфред.        – О, нет!        – Это означает одно: эту бутыль подкинули туда недавно!        – Уилфред, это гениально! – сказала Шарлотта. – Льюис, очисти для меня бутыль, и открой ее, но не читай письмо. Оно, может быть, адресовано мне!        Выводы Шарлотты показались Льюису странными, но Уилфред указал Льюису на монитор:        – Льюис, я плачý!        – Я все понял!        Через минуту на экране монитора на web-странице Гугл открылось:        "Фирма Spanky & Sons (Спанк, и сыновья) обанкротилась в 1822 году. Выпуск бутылок в пинту и полпинты темно-зеленого цвета был с 1756 года по 1822 год.        – Ясно, – сказал Уилфред, – какое же это имеет отношение к нашему делу?        – Одну минутку, Уилфред...        Льюис дальше прокручивал страницу, ища что-нибудь особенное, и нашел:        – Слушайте: в 1957 году, во время парада планет, в Лондоне состоялся аукцион, где за 1000000$..., – Льюис на короткое время потерял дар речи.        – Читай дальше, Льюис! – сказал Уилфред.        – ...Было продано несколько бутылок вина, разлитого в 1822 году в бутылки компании.        – Миллион долларов, – воскликнул Уилфред, – у меня дома в баре стоит миллион долларов! Льюис, бутылка Шарлотты стоит ничуть не меньше! Попробуй, только, ее разбить, и на меня будешь бесплатно работать до конца своих дней!        – Не выйдет "до конца своих дней"!        – Это почему же?        – Я еще молодой, а вы...        Уилфред вздохнул:        – Ты прав, Льюис. Как годы летят...        – Вы оба не правы! – сказала Шарлотта.        – Это почему?        – Почему?        – Уилфред, бутыль моя, и если Льюис, ее разобьет, то будет работать не на тебя, а на меня. Тогда прощай Клео, здравствуй Шарлотта!        – До конца моих дней? – спросил Льюис.        – Да, Льюис!        – Я буду очень осторожен, Шарлотта! Клео – моя девушка!        На следующий день в JuiceNet        Когда Шарлотта вошла в кафе, глаза у нее были красные, и она часто зевала, прикрывая свой рот рукой. Такой же был Льюис, помимо того, на голове у него был "чертополох". Такими и застал их Уилфред, когда они зашли в кафе с разных сторон.        – Вы что, друзья мои, гуляли до утра?        – Я была бы очень рада, – ответила Шарлотта, – если бы Льюис сделал мне такое предложение!        – Тонкий намек? – ответил Льюис.        – На толстые обстоятельства, – сказал Уилфред.        – Клео вас убьет за такие слова, – сказал Льюис Уилфреду, – если узнает, – вытащив из пакета совершенно чистую бутыль. – Не читал!        – А жаль, вы были бы хорошей парой! – сказал Уилфред, и поставил на стол Льюиса и Шарлотты свой подарочный комплект. – Я очень хорошо помню Грейси. Мне было тогда всего десять лет. Она была так красива... Даже я был в нее по уши влюблен, не считая других ее воздыхателей! Она же была без ума от Макса Гамильтона. А у Макса еще было две подруги: Луиза и Джулия, но больше всех он любил Джулию. А Джулия... Ай, да ладно...        – Нет, расскажите! Грейси моя бабушка.        – Однажды Грейси меня посвятила во все их, девчоночьи, тайны.        Льюис с Шарлоттой переглянулись:        – И?..        – И?..        – Скажу, только одно, – Уилфред посмотрел на Шарлотту, – эта партия вина была уникальная: в каждой бутыли было вино с особым вкусом! – и через паузу добавил, – и в каждом подарочном комплекте есть подробная инструкция...        – Как в программном обеспечении, – сказал Льюис, – если нажимаешь на "дальше", значит, соглашаешься с условиями пользования?        – Да, Льюис!        Немного подумав, Льюис отодвинул к Уилфреду его комплект:        – Я вам верю, но не могу открыть ваш подарочный комплект!        – Льюис, если найдешь еще двух парней, приходите ко мне, не пожалеете!        В это время в кафе начали приходить новые посетители, а для Льюиса и Шарлотты была пища для размышлений.        – Льюис, – сказала Шарлотта, прощаясь, – не хочу ходить у тебя в должниках. Если нужна будет помощь, звони!        – Надеюсь, что не понадобиться!        Картина        Поставив бутылку с письмом на окошко, Шарлотта, казалось, про нее забыла. Она лежала на кровати и размышляла о произошедших событиях. У нее никак не выходили из головы события в лунной пещере. Более того, в ее мыслях они начали вырисовываться в картину. Она видела первый слой краски, положенный на холст, силуэты героев, очертания пруда... и, наконец, всю картину. Образ новой картины был настолько реальным, что Шарлотта решила перенести его на полотно. Она раскрыла свой этюдник, натянула на рамку холст и закрепила рамку на держателе. Кисть художника нанесла на холст первый слой, как Шарлотту позвала мама:        – Моя рыбка, обед!        – Иду, мама, только вымою руки!        Шарлотта вытерла руки об мокрую тряпку, и спустилась со второго этажа в зал. Хорошо отмыв свои руки с мылом, она вытерла их об мягкое полотенце, и повернулась было к столу, но подумав о потерянном хвосте потеряла равновесие.        Неожиданно, мама услышала сзади себя звук, похожий на шлепок. Обернувшись, она увидела свою дочь, лежащую на полу с новым перламутровым хвостиком. В глазах дочери было удивление, а рот широко раскрыт. Проведя рукой по хвосту дочери, мать сказала:        – Этот хвост у тебя красивее, чем прежний!        – Откуда ты знаешь?        – Однажды, ты уснула в ванной. Внутри ванной комнаты горел голубой свет, а вместо ног был огненно-рыжий хвост. Он был весьма красив. Потом у тебя была эта ссора с подружками, а теперь, картина.        В это время во входную дверь позвонили.        – Занято! – сказала громко Шарлотта, продолжая вытирать свой хвост.        – Вытирать хвост – бесполезно! Забудь о хвосте, и он пропадет! – сказала мать на ушко своей дочери, сама же пошла к входной двери.        Это был почтальон:        – Если не ошибаюсь, то вы мисс Анет Уостфорд?        – Да!        – А Шарлотта Уостфорд, это ваша дочь?        – Но она не может сейчас выйти, извините ее!        – Ничего страшного, – сказал почтальон, и, вытащив из сумки заказное письмо, подал его мисс Анет. Также и бланк, – распишитесь в получении!        – Спасибо... до свидания!        В скором времени мама с дочкой расположились на вкусный обед в семейном бассейне.        – Мама, – спросила Шарлотта.        – Да, дочка!        – Давай, мы с тобой сегодня сплаваем на Мако!        – Я бы с удовольствием, но мне завтра утром на работу, у меня все-таки рыбный ресторан! А ты возьми своих девчонок...        – Девчонок...? Я с ними рассталась!        – Они, только, лучше тебе сделали: теперь, ты можешь не бояться воды!        – Может быть ты и права! Я одного не понимаю: если меня лишили хвоста, как он снова оказался на мне?        – Дочка, в отличие от них, ты – потомственная русалка! Тебя можно было лишить только того, чем тебя наградила луна, но не того, что тебе досталось от чрева матери!        Из воды показалось щупальце, и приблизилось своим лицом к лицу Анет. Через миг оно унеслось прочь. А вскоре оно поставило на пол рядом с бассейном нечто, похожее на аквариум, размером около одного кубического метра. В нем были кораллы, водоросли...        – Когда мне было всего два месяца от роду, этот аквариум стал моим домом, и я там жила как рыба. Через три месяца мой хвост разделился напополам, и я стала похожа на...        – Ихтиандра?        – Да! И как он, я дышала как легкими, так и жабрами. Только ласты у меня были настоящие, а не резиновые, как у него. К шести месяцем у меня жабры исчезли, а ласты стали ногами. В следующие три месяца я вместе со своими ногами прожила в аквариуме, и вместе со мной росло мое щупальце, кормя меня кислородом. Мне было тяжело оставлять мой дом, где я выросла. Но мама хотела, чтобы я росла среди людей. Я была ей послушна. После меня этот дом был твоим. Но с тобой было сложнее, потому, что ты была русалкой в третьем поколении. Но я справилась. И я предполагаю, что в скором времени этот аквариум понадобится и для твоей дочери!        – Для моей наследницы?        – Да!        – Но как Грейси стала матерью, и ты?        – Это было вино.        – В бутылках компании "Спанк, и сыновья"?        – Да! Но откуда ты знаешь?        – На днях на Мако я нашла пустую бутыль этой кампании с письмом внутри. А у Уилфреда есть еще не распакованный комплект вина!        – Мы должны прочитать это письмо! Голова щупальца снова была тут как тут. Посмотрев в глаза Анет и Шарлотты, оно снова исчезло. Появилась оно уже с бутылкой. Оно поставило бутылку рядом с "рыбками" на пол рядом с бассейном.        – Вытащи письмо, и разверни его, пожалуйста!        Письма        Когда щупальце развернуло перед глазами "рыбок" свиток, там было всего три слова: "Помогите, остров в опасности!", и подпись: "Грейси".        Даже та новость, что ее бабушка Грейси была жива, не способна была заглушить новость об опасности, угрожающей острову. "Что это за опасность?" – думала Шарлотта. Она посмотрела на маму, мама на нее. Внутри себя они решили помогать друг другу, и острову, и крепче сжали друг другу руки.        Но здесь мама вспомнила о письме, которое пришло для Шарлотты. Здесь снова услужило щупальце, принеся письмо. В имени и фамилии отправителя значилось: Ричард Келлар.        – Это кто? – спросила Шарлотта.        – Он сенатор, больше я ничего о нем не знаю.        – Читай дальше, мама!        В официальном письме Шарлотту Уостфорд извещали о том, что она прошла жеребьевку для спонсируемого сенатором проекта, куда набирали девушек гимназических классов. И что в течение трех дней она должна послать положительный, или отрицательный ответ.        – Мама, что мне делать?        – Ты уже взрослая, и решать тебе!        – Дай мне подумать!        ...        Итак, оставив Шарлотту наедине со своими думами, снова перенесёмся из прошлого в настоящее...        – Да что же это такое, – воскликнула Грейси, когда, проснувшись, взглянула на часы, – я проспала! Джо, я сейчас! Умыв лицо холодной водой, Грейси побежала к Джо. Она его застала, когда тот входил к себе в комнату.        – Привет! Я не опоздала?        – Почти что нет. Пришла бы позже, я бы уже спал. А что так поздно?        – Да отрывалась на серфе, потом дома отсыпалась.        – Ну, заходи!        Когда Джо за ней закрыл дверь, то огорошил ее:        – За мной утром приедет мама, и отвезет в летний детский лагерь. Так, что, я тебя не отпущу до утра!        – Я за тебя рада!        – А я нет!        – Почему?        – Мама меня отвезет, и уедет обратно в свое УБРИ. А приедет за мной, только тогда, когда в конце лета будет меня забирать. – Джо немного приуныл, вспоминая о матери, но снова собрался, – расскажи мне про остров. Если там еще красивые места, кроме лунного пруда?        – Есть! Однажды я в том месте была со своей матерью...