New mutation

Пока милая черепашка в очках возвращалась домой, его брутальный старший брат вместе с временами занудливым Лидером наблюдали эту картину со стороны с крыши одного из домов, пролегающих параллельно дому Ники О'Брайан. - Дурак, - прохрипел Раф, глядя вниз с высоты 10 этажа. - Это ты дурак, брат, а он - мечтатель. - Эта девчонка завтра вернется в свой мокрый Лондон и даже ручкой нашему очкарику не помашет. Вслед за ней он не уедет (уж, думаю, хоть немного мозгов у него осталось). А обратно человеком ему уже не стать. Зачем, Лео? - Во-первых: не в Лондон. К тому же, он имеет право на последнее слово. Но ему все же повезло меньше нашего. - Не знаю, не знаю. По мне так, он - счастливчик. Так будет легче забыть: "с глаз долой, и сердце вон". - А я не смог. То есть, это, как наркотик: когда ты ее не видишь, и ее нет поблизости, ты чувствуешь себя нормально, но как только она вновь появляется у тебя перед глазами, ты погиб. - Вот это в точку, Лео. Я не намерен больше забивать себе голову подобной чепухой. - Поразительно, как быстро меняются интересы человека по отношению к другому: еще вчера ты гадал, какие цветы оставить на ее подоконнике, а теперь думаешь, как бы забыть эту девицу вместе со всем, что когда-то вас связывало. - Кончай философствовать, Лео, тошно от твоих речей! Посмотри-ка лучше туда, - Раф ткнул пальцем вниз, в сторону метро, откуда сломя голову выбегали толпы людей. - Надо посмотреть, - оценил Лео. - Тогда хватит болтать! - рявкнул Раф и прыгнул вниз, на лестницу. Когда оба брата очутились около черного входа, подле маленькой двери с табличкой "Для персонала", Раф протиснулся вперед, держа наготове саи. Оба брата влезли в маленькую комнатку с низким потолком, где в шкафчиках справа от двери, выкрашенной черной краской, висели комплекты спецодежды, а на соседней стенке разместился ярко-красный стенд с топориком, огнетушителем и большой красной кнопкой под стеклом. - Почему мы всегда оказываемся там, где есть спецодежда? - Только на этот раз она нам явно не по размеру, - прохрипел Раф, - Быстрее! Через секунду оба брата очутились в гуще толпы, им даже почти удалось затеряться: люди, как это часто бывало, по глупости принимали черепашек за костюмированных любителей Хэллоуина. Лео попытался оценить обстановку, однако в толчее это оказалось непростой задачей. Ему кто-то больно наступил на ногу, и Лидера вдруг осенило: необходимо взглянуть на все сверху. Пока он соображал, Раф уже был в центре событий, высмотрев в середине толпы сгусток людей, одетых в черное. Наготове каждый из них, а их было около шести или восьми человек, держал либо пистолет калибра 22lr, либо легкий автомат. На лица нарушителей были плотно надвинуты маски с прорезями для глаз и рта. - Нет, ну что это?! - развел руками Раф, словно перед ним была не банда террористов, а кучка вновь нашкодивших школьников. С высоты своего богатырского роста он скептически оглядел нарушителей порядка. - Тебе дома не сидится? - обратился он к одной из масок, - Вернулся бы, довязал носки, проведал тещу из Нью-Джерси, так нет! Нужно выряжаться и пугать людей, - хрипел Раф, выйдя на середину свободной от столпившихся за его спиной людей, прямо перед террористами, - Что вам нужно, клоуны? - Да ты кто такой? - крикнула одна из масок с североамериканским акцентом, - Думаешь, сегодня Хэллоуин?! - Как тебе вот это, урод? - шепеляво отозвалась другая маска, выйдя вперед, держа перед собой девушку, приставив к ее горлу пистолет. Сердце Рафа вдруг опустилось: дело было не столько в самом факте захвата заложника, сколько в его личности. Темперамент резко изменился в лице. - Ну как? - осведомилась первая маска, - Этих людишек (она коротко кивнула в сторону толпы за спиной Бунтаря) мы отпустим, они нам не нужны. Мы хотим взорвать эту станцию, и ничто нам не помешает. Детонаторы уже запущены. И не надо спрашивать, зачем: просто так. В мире, где все люди так избалованы боевиками и спецэффектами, этими ходячими зомби из фильмов ужаса, так не хватает чего-то настоящего. Настал наш час... - гнусавила маска. - Почему ты постоянно влипаешь в подобные ситуации? - шепотом рявкнул Раф девушке, к чьему горлу был приставлен пистолет, когда сжимавшая ее руки за спиной маска отвлеклась. - Чтобы тебе было нескучно, - в той же манере ответила ему Эйприл. Раф, зажмурившись, покачал головой, стараясь прогнать пелену перед глазами, а затем повернулся в сторону ораторствующей маски. - Ты не учел одного, приятель, - он приблизился вплотную к террористу с автоматом в руках, который мгновенно смолк, - я - настоящий. Нарушитель быстро заморгал, всмотревшись в лицо гигантского мутанта. Рафу удалось завладеть вниманием масок, чтобы Лео, обошедший их сзади, смог вовремя нанести удар. Завязалась драка, люди застыли на месте, не в силах шевельнуться. Братья быстро раскидали масок по углам, отобрав у них оружие. - У них нет детонаторов, - тихо шепнула Эйприл на ухо Лео, пока тот связывал масок между собой, - И взрыва никакого не будет. Они просто хотели привлечь внимание общественности. Лидер вопросительно посмотрел на нее. - Это студенты, - объяснила Эйприл, - Я наблюдала за ними уже около недели: они бунтуют против съемок новых Звездных войн. Говорят, что фильмы Лукаса уже себя исчерпали. - И ради этого они переполошили народ? Где охрана метро? - Они закрыли их в одном из служебных помещений у станции Дистрикт. Я попыталась открыть им дверь, но студенты заметили меня и схватили. - Уходим отсюда, нам ни к чему светится перед полицией, - прервал девушку Раф. Когда трое оказались на безопасном расстоянии от метро, на крыше одного из ближайших домов, произошел следующий разговор: - С тобой все хорошо, Эйприл? - спросил девушку Лео. - Этот студент не собирался в меня стрелять. Он хотел только напугать народ. "А напугал Рафаэля", - подумал Лео. У Лидера на поясе завибрировал передатчик. - Ирония судьбы, - ответил Леонардо вопросительному взгляду корреспондентки, - Это Шарлотта. Раф, изучавший рукоять своего сая, хохотнул. - Так у тебя с ней что-то было? - осведомилась девушка. - Долго рассказывать, - ответил Лео, покраснев, - Я пойду. Майки не сможет слишком долго отвлекать учителя. Раф, проследи, чтобы Эйприл дошла до дома, не ввязавшись в войну с Кореей. Огонь глаз Рафаэля, будь он настоящим, уже прожег бы дыру в спине старшего брата, но Бунтарь ничего не сказал. - Спасибо, что выручил, - подала голос Эйприл, сев рядом, когда тень Леонардо скрылась на лестнице. - Это уже вошло у меня в привычку. - Да брось ты, я не так часто попадаю в переделки. - Ага, как минимум раз в день. Эйприл ткнула Рафа локтем, стараясь скрыть улыбку. Темперамент сощурил глаза, его голова загудела. Вот она, эта девушка, смотрит на него так, словно ничего и не произошло. Зачем? Зачем она мучает его? Зачем пытается обмануть, скрыть свои истинные чувства? А, может, она вовсе ничего и не скрывает? и этот взгляд, блеск в глазах, улыбка, - что если все это настоящее? Увы, поверить в это Раф категорически отказывался. Чертов скептик. - Что с тобой? - безразлично спросила Эйприл, глядя перед собой. Темперамент молчал. - Наверное, ты думаешь, что теперь я буду как-то по-другому к тебе относиться, - девушка задумчиво улыбнулась, - но ты не учел, что я привыкла видеть тебя именно таким, как сейчас, с самого первого дня. - Однако переспали мы только две недели назад. Бунтарь закипал с каждым словом Эйприл, злость пульсировала в его висках, выливаясь наружу каплями ядовитых фраз, Раф был готов взорваться в любую минуту Эйприл зло сощурилась его последним словам. - Прекрати говорить гадости. - А что я должен сказать тебе? Что пронесу нашу любовь через века несмотря ни на что?! Или что ты никогда не выйдешь замуж, и до гробовой доски будешь рядом? - ... не все сразу. Раф резко обернулся в сторону девушки, его горячий взгляд прожег ее насквозь. Она не подняла головы, продолжая изучать носы своих туфель. Бунтарь напряженно-тяжело смотрел вперед себя, он сделал несколько коротких шагов взад и вперед, словно подбирал слова, решаясь на какой-то поступок. Неожиданно неконтролируемый поток слов вырвался наружу: - Знаешь что? Тебя никто не просил появляться в моей жизни, переворачивать ее с ног на голову, а затем мелькать у меня перед глазами туда-сюда! Я места себе найти не мог - мучился, на судьбу все наговаривал, братьям на мозг капал, отцу нервы своими выходками трепал, а теперь... А теперь перегорел: все, ничего больше не осталось. И даже горечь ушла. Я нисколько не жалею о том, что эта Кончита расставила все по своим местам... Раф не заметил, как Эйприл подошла к нему, казалось, она даже не слышала, о чем он говорил, так кротко и нежно сейчас она смотрела на его грубую гигантскую фигуру. - Если ты говоришь это только чтобы испортить о себе впечатление, чтобы уверить меня в том, что не заслуживаешь быть рядом со мной, то... напрасно. Я же знаю, что ты не думаешь так же, как говоришь сейчас. - Откуда тебе знать, что я думаю? Эйприл посмотрела на него в упор, Раф отвел глаза в сторону. - Потому что ты ни разу не взглянул мне в глаза пока говорил, ты боишься, что я узнаю о твоих истинных чувствах. Темперамент резко повернул голову в сторону девушки и встретился с ней глазами. Секунду он стоял, не двигаясь, его руки были плотно сжаты в кулаки, казалось еще мгновение, и Раф погибнет под этим всепоглощающим взглядом янтарных глаз Эйприл, казавшихся совсем желтыми в свете фонаря. Но лицо Бунтаря вдруг смягчилось, а черные, как ночь, глаза заблестели. Он вдруг отвернулся, ссутулился и опустил голову вниз. Ему стало стыдно. - Рафаэль... - Я не знаю разных любовных ухищрений... - начал сбивчиво говорить Темперамент, не поднимая глаз, - а прямо говорю:"Я Вас люблю"... Удивление на лице Эйприл росло с каждым словом Рафа. Он говорил то сбивчиво, то прямо и твердо, как школьник у доски плохо выученное стихотворение. Девушку застыла, ее легкие огненная судорога парализовала так, что больно стало в груди, сердце ее защемило. - ...и если Вы меня спросите, - Раф посмотрел на Эйприл исподлобья, - искренне ли, я отвечу - да*. Эйприл прикрыла рот рукой, ее золотые, встретившись с черными глазами Рафаэля, заблестели в свете фонаря. Она отвернулась к Темпераменту спиной, обхватив свою талию руками. На ее щеках зажглись горячие крупные слезы, она мотала головой из стороны в сторону, стараясь успокоиться, но эмоции, казалось, готовы были разорвать ее хрупкую фигуру изнутри на мириады маленьких кусочков. Предметы вокруг нее растворились, плотная соленая пелена застилала глаза; Эйприл обернулась в сторону Рафа. Тот в это время не двигался, молча ожидая ее реакции на услышанное, но заметив, как сильно покраснели глаза девушки, он приблизился, и, насколько мог, аккуратно стер с ее лица горячие слезы. - Прости меня, - срывающимися на шепот голосом проговорил Раф. Продолжение следует... *Уильям Шекспир "Генрих V"