Once again

Я Ким Чонин. Нет. Теперь я только Кай. Тот тихий парень уже давно умер внутри меня. Он тихонько слабел с каждым днем, полностью теряя свои силы на дальнейшую жизнь. Он создавал дыру внутри меня, пока я пытался создать нового себя. Боль всегда заставляет людей меняться. Когда с возрастом все лучше получается скрыть эмоции. На лице улыбка, а внутри все рвется. Я всегда смеюсь для того, чтобы свое скрыть желание выпрыгнуть из окна. Я отношусь к тому типу людей, у которых всегда все хорошо, но однажды они выстрелят себе в голову... Я всегда думал, что смогу это выдержать. Видно, я чертовски сильно ошибся. Я настолько привык скрывать свои чувства, что уже не знаю, есть ли они у меня. Все чаще бывает так, что даже сам себе не можешь объяснить, почему тебе так плохо. Ты просто тихо умираешь внутри. Вся эта кислота, которая годами собиралась внутри меня, разъедала изнутри. Она оставляла внутри меня огромную сквозную дыру. И как только я пытался забыть обо всей этой боли, что накапливается внутри меня, как только я, наконец, залатаю, затяну, зашью эту темную бездну на уровне груди, как только мне станет хоть немного легче, боль снова дает о себе знать. Опять обжигающая жидкость разъедает мои силы и уверенность. В один из таких дней, когда меня снова рвало изнутри, я просто решил прекратить бороться самим с собой. Я просто решил смериться с нестерпимой болью. Решил просто сдаться. Решил больше не бороться за лучшую жизнь. Решил просто сидеть и чувствовать, что в тебе что-то хрустит, ломается. Теперь я понимаю, что значит «перегореть». Именно это со мной произошло. Я перегорел. Что-то во мне погасло, и все стало безразлично. Я ничего не делал. Ни о чем не думал. Ничего не хотел. *** - Кай, - хриплый голос друга неожиданно прозвучал над ухом заставляя подпрыгнуть от неожиданности, - ты в порядке? – Мягкая рука легла на плечо парня, и немного сдавила его. Казалось, что сердце пропустило несколько ударов. Слез нет, а сердце будто умерло. Несколько слов незнакомого человека сейчас полностью разрушили жизнь Чонина. Все, ради чего он жил сейчас медленно тлело, превращаясь в пепел, и равномерно разносилось по сердцу, оставляя толстый слой боли, которая доломает и без того потрепанного парнишку. «До Кенсу, известный также под псевдонимом «ДиО» сегодня официально заявил о прекращение своей карьеры. Он решил полностью уйти из шоу-бизнеса и заняться своей личной жизнью». Это что-то похожее с ощущение, когда тебя сильно ударили. Ты не плачешь, ты же мужчина, но боль внутри заставляет безмолвно ломаться, причиняя себе ещё больше мук. А знаете, как больно не плакать? Тихо кричать от обиды, закрывая рот рукой, чтобы никто тебя не слышал. Каждый по-своему сходит с ума. Кто-то в истерике захлёбывается слезами, а кто-то, держа всё в себе и не подавая виду, медленно рассыпается на кусочки. - Кай, - тихий голос выводит парня из мыслей. - Я в порядке. - Не видно. - Тогда перестань смотреть. – Чонин резко выдергивает плечо и, сняв фартук, выбегает из кафе. Куда проще злиться на кого-то, чем сказать, что тебе больно. Иногда хочется каменное сердце, чтобы не чувствовать ни обиду, ни боль, ни разочарований. Он лжец. Он подделывает улыбку каждый день, чтобы скрыть боль, которую чувствует. Он заставляет себя смеяться, притворяясь, что счастлив, для того чтобы скрыть свои шрамы. Он всегда обманывает окружающих в надежде, что когда-нибудь он обманет самого себя. Ноги сами несут его по уже заученной дороге. Нет, он не сумасшедший фанат, а даже наоборот. Он просто знает о нем все. Он просто интересуется. Ведь без него, Кай не сможет даже дышать. Он просто незаметная тень. Чонин всегда прокручивает в голове свою жизнь, прокручивает все в голове снова и снова, пытаясь вспомнить, когда все начало рушиться. Наверное, все началось с момента его рождения и было бы лучше, если бы его убили ещё в роддоме. Мелкие капли дождя неприятно бьют в лицо. Теперь можно заплакать. Когда никто не видит из-за дождя твои слезы, которые медленно скатываются по щекам, смешиваясь с дождевыми каплями. Можно показать свою слабость, когда никого нет рядом. Ноги путаются, цепляются за камни, и, в итоге, Чонин с плеском падает в лужу. Он устал. Его каждый день рвало на кусочки, и только этот парень помогал ему снова собирать себя. Почему Кенсу просто уходит? Да, он не умеет забывать людей. И сколько не режь. Сколько не жги. Всё внутри. Впаяно. На улице уже давно стемнело. Легкий ветер колышет ветки деревьев, подрывая сухие листки и медленно опуская их на землю, но он продолжал сидеть в луже, притянув к себе коленки и иногда подрагивая, выпуская наружу тихие всхлипы. Губы приобрели синеватый оттенок, а в глазах полопались капилляры. Его трясло. И, возможно, это даже не от холода. В нем снова просыпалась эта ненависть к себе. Он снова начинал себя ненавидеть из-за того, что не может ничего сделать. Чонин словно призрак - всегда остается в тени, боясь предпринять хоть какие-то попытки. Страшно, одному оставаться страшно. Его поглощает страх, что его отвергнут. Страшно осознавать, что тебя дома никто не ждет. Что никто не будет улыбаться тебе в ответ. Никто не будет знать, сколько ложек сахара положить в твой чай. Однажды ломаются карандаши. Ломаются телефоны. Ломаются стулья. Ломается все. И даже человек. - Эй, парень, ты в порядке? – капли дождя прекращают бить по телу, и какое-то непонятное тепло вдруг окутывает с ног до головы. Он не поднимает голову. Ким не любит, когда кто-то видит, как он плачет. Как соленые слёзы стекают по его щекам. Кай не хочет, чтобы кто-то видел, что он может быть таким жалким. Мягкие и теплые ладони обвивают его плечи и поднимают с мокрого асфальта, он старается провалиться сквозь землю лишь бы отвязаться от назойливого парня. Но его ладони. Они такие теплые. Так хочется иногда хоть чуточку такого тепла, заботы. Хочется этого чувства защищённости. Когда тебе не хочется ни о чем думать, а лишь поддаться потоку желаний и плыть по течению. Просто иногда всё становится безразлично, и ты ничего не предпринимаешь. И он подаётся. Он медленно бредет за этим незнакомым человеком, который за несколько секунд смог стать для него единственным счастьем. Он кажется таким близким и родным, мимолетно создаётся ощущение, что Чонин знает его уже несколько лет. Будто этот человек всегда был рядом. И эта дорога. Одиннадцать ступенек и три красных дома. Неужели? Кай, наконец, поднимает голову и встречается взглядом с большими глазами, которые он так часто видел во снах. - Мы почти пришли, - тихо произносит Кенсу, ловя на себе взгляд незнакомца. Казалось, что все происходит во сне. Человек, которого он загадывал на все праздники, дни рождения, одинаковые цифры на часах, падающие звезды, а он все не сбывался. - Как тебя зовут? – после долго молчания спрашивает До заходя в квартиру. - Ким Чонин, - парень, казалось, находится в некой прострации, не собираясь выходить из неё и нормально обдумывать ситуацию. - А я, - не успел Дио открыть рот, как его тут же заткнули. - До Кенсу, - прервал юношу Чонин и опустил взгляд, на пол переступая с ноги на ногу на пороге. А Кенсу, казалось бы, ожидал такой поворот событий. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Он все также продолжал стягивать с себя насквозь промокшие кеды, пока Кай сгорал от стыда на пороге. - Ты чего встал? – До снял обувь и встал с кресла. – Разувайся и можешь сходить в душ, иначе можешь заболеть. Если честно, то Кай был в полном ауте. Неужели Кенсу так каждого приводит к себе домой и предлагает сходить в душ? - Пошли, - Кенсу нагнулся перед Каем и начал медленно расшнуровывать ботинки незнакомца. А Чонин, как заколдованный наблюдал за кумиром пытаясь впитать в себя каждую частичку такого желанного человека. Он был прекрасен во всем. Немного промокшие волосы облепляли лицо с идеальными чертами. Глаза, которые всегда завораживали своей некой отстранённостью, сейчас были немного прикрыты. Он иногда прикусывал свои соблазнительные, пухлые губы, когда не получалось развязать узел. И его аристократичные, длинные пальцы, которыми он перебирал шнурки. Чонин не мог просто пошевелиться, боясь, что может спугнуть мальчишку, и это будет всего лишь приятный сон. Он боялся потерять его, как однажды уже потерял. Кенсу заставил его почувствовать, как будто он действительно ещё жив, а потом ушел, как будто ничего и не было. Они все могут предать, могут сделать больно. Почему Чонину всегда делают больно? - Я заварю нам горячий шоколад, - Кенсу выпрямился перед Кимом и, схватив его за руку своей мягкой ладошкой, медленно засеменил между многочисленных комнат. А Кай лишь полностью доверяя ему, спокойно следовал за парнем, как он однажды последовал за песней, услышанной на улице во время прогулки. Где-то играла до боли приятная мелодия. Он закрыл глаза, стоял и вслушивался. - Ты мой фанат? – осторожно начал свой расспрос певец посадив парня на стул и усевшись напротив. - Нет, - прокуренный, немного хриплый голос Чонина глухо прошелся по всей комнате. - Тогда почему? – Кенсу даже не закончил предложение, зная, что Чонин его понял. Повисла тишина. Капли дождя били в окна, постоянно разбавляя тишину. Кенсу не включал основной свет на кухне и поэтому сейчас комнату, теплым желтоватым цветом, освещала лишь настольная лампа. В приоткрытое окно дует летний ветер, обволакивая комнату в свежий запахом промокшего ночного города. Звезды ярко освещают тёмно-синие с фиолетовыми проблесками небо. - Ты для меня нечто большее, чем просто кумир, - Кай опустил голову и начал медленно перебирать края футболки, а Кенсу, казалось бы, знает каждое последующее слово бывшего одноклассника и такие слова его нисколько не удивляют, - ты для меня, можно сказать, воздух. – Кай выдохнул и пробежался глазами по комнате в поисках места для курения. - Можешь курить прямо тут, - неожиданно подал голос Кенсу и протянул парню стеклянную пепельницу, в которой было несколько окурков. Чонин достал из кармана пачку дешевых сигарет и, вытянув одну, прикурил её. Он не хотел спрашивать откуда у молодого певца в квартире имеется пепельница да ещё и с окурками. Он не хотел интересовать почему До так беззаботно впустил незнакомца в дом и почему он так спокойно реагирует на каждое слово Кая. - Это довольно сложно объяснить, - Ким сделал большую затяжку и выпустил облако сизого дыма, - я люблю твою улыбку больше, чем свою жизнь. Ты всегда заставлял подниматься с колен и продолжать идти дальше. Даже не подозревая об этом, ты каждый день спасал жизнь такому никчемному человеку, как я. – Голос еле заметно дрогнул, и Кай дрожавшими руками, притянул сигарету к губам, пропуская через себя новую дозу никотина. – Мне всегда было больно даже от мысли, что ты с кем-то другим, а не со мной. Я знаю. Ты меня не любишь, да что там, ты меня даже не знаешь, но я все равно буду улыбаться. Я скучаю по старым дням. Серьёзно. Просто скучаю. Бывает, нахлынет волна воспоминаний и до мурашек. Я просто сильно скучаю по тебе и не хочу тебя терять. - Извини, - непонятно зачем прошептал Кенсу и опустил голову. Он просто чувствовал вину перед этим парнем. Он ничего не сделал, но непонятный осадок боли осел на сердце. - Мы стараемся забыть, зная, что всегда будем помнить. Люди исчезают, потом возвращаются, потом снова уходят. А ты остаешься собирать обломки в одиночестве. Чонин полностью ушел в себя, не обращая внимания на рядом сидящего парня. Просто бывают моменты, когда совершенно безразлично, ошибается он или нет, вот и всё. Правильные слова он говорит или нет. Без разницы. Просто надо кому-то выговориться. - Ты ушел. Оставил меня с этим едким чувством боли. Ты ушел, забрав с собой частичку меня. Нет, ты не забрал, ты безжалостно вырвал её. – Кай быстро стер тыльной стороной ладони выступающие слезы. - Вот есть у тебя близкий человек? Самый-самый. Ну, ближе никого нет. Казалось бы, чего ещё можно хотеть ? А потом оп и всё, нет его больше у тебя. Будто бы ничего и не было. Всё, забыли, всё движется вперед, а ты? – Чонин грустно улыбнулся и потушил сигарету о стенку пепельницы. - А ты так и остаешься стоять там, где тебя оставили. Опять повисла эта угнетающая тишина. Кай прекрасно понимал, что наговорил слишком много лишнего и иногда был чрезмерно груб. Он был готов к тому, что его сейчас выгонят пинками из квартиры, но это стоило того. Он чувствовал себя свободным. И все вроде как хорошо. Но все равно хочется кому-то топором в голову заехать. Чонин встал со стула и, поправив помявшуюся кофту, медленно посеменил к выходу из кухни. Ему хотелось разрыдаться. Иногда просто нужно хорошо поплакать. Даже если не знаешь причину, почему ты плачешь. Просто надо выплакаться. Он устал убеждать самого себя, что все хорошо. Он устал так жить. Он внизу, у нижней ступени. Вернее, здесь его физическое "я". Где находится его сознание – Кай не знает. - Я До Кенсу. – Дио перегнулся через весь стол и протянул руку, останавливая незнакомца, который уже почти покинул комнату. - Я Ким Чонин, - на автомате ответил Кай и повернулся лицом к До. Он не понимал, зачем Кенсу сказал это, но сейчас ему хотелось ухватиться за каждую тоненькую ниточку надежды на общение. Ему хотелось ещё раз на пару секунд взглянуть в эти большие глаза, стараясь запомнить их на как можно большее время. Ему было мало. До Кенсу для него был как наркотик. Он попробовал один раз и теперь не может остановиться. - Будем дружить, Ким Чонин? – Дио обошёл стол и все также, не опуская руку, подошел впритык к Каю глядя прямо ему в глаза. - Заманчивое предложение, До Кенсу, – Кай ухмыльнулся и нагнулся вперед сокращая до минимума расстояние между их лицами, - я думаю, что не смогу отклонить его, - лицо Чонина ещё больше исказилось в ухмылке, и он, отстранившись от лица парня, пожал ему руку, в знак начала нового знакомства.