«Сделка Со лжецами». ***
— Тебе нравится? Гарри прислонился к спинке кровати. Он пристально посмотрел на Шелли, когда она начала ему отсасывать, исподлобья наблюдая за его реакцией. — Сильнее, черт возьми, сильнее, — пробормотал Гарри, сосредоточившись на ее длинных, тонких пальцах, которыми она сжимала его член. Он сжал руки в кулаки, когда она вернулась к стволу, проведя по нему языком. Гарри чуть подвинулся, устроившись поудобнее. Шелли двигалась перед ним, светлые волосы безвольно спадали ей на лицо. Свободной рукой она убрала их, глубже заглатывая член Гарри. Она была достаточно опытной, знала, как правильно двигаться и расслаблять горло. Гарри положил руку на основание члена и закрыл глаза, глубоко вздохнув. Ему нужно было это. Он просто нуждался в этом. Сегодня не случилось ничего особенного, но день выдался напряженным; у него были две встречи: одна утром, а другая после обеда. Он едва выкроил время, чтобы купить что-нибудь в местной забегаловке, так что был рад тому, что пришел сюда и Шелли сделала ему нормальную еду. — Открой шире, сладкая, — прошептал Гарри, вбиваясь глубже в ее глотку. Он простонал и вытащил член из ее рта, пока она приходила в себя. Он ощутил жжение, когда она стала вытирать свой рот и его член от красной помады. Гарри напряженно ожидал, пока она поднимется к нему. — Тяжелый денек, а? — спросила Шелли, отметив его раздражение, убрав его руку и положив свою на его член, двигаясь гораздо медленнее. — Да, — грубо ответил он, взбивая подушку за спиной и ожидая, пока она вновь вернется губами к его члену. — Ты близко? — Очень близко, — возбужденно проговорил он, подтолкнув ее руку, молча намекнув на то, чтобы она взяла в рот. Он пристально посмотрел на нее, наблюдая за выражением ее лица, и она неохотно коснулась губами пульсирующего члена. Он убрал руку, надеясь, что она доведет его до оргазма. Он наклонил голову, наблюдая, как ее губы движутся вверх-вниз по члену, как она втягивала щеки, пока сосала, слушал тихие причмокивания. Но ему нужно было больше. Он оттолкнул ее, и она посмотрела на него, ожидая объяснений. Гарри потянулся к тумбочке и стал копаться в ящиках, пока не нашел, что искал. Презерватив. — Раздевайся, — заявил Гарри, разрывая упаковку и натягивая презерватив. Шелли разделась, ожидая последующих указаний. — Ложись на спину и разведи ноги, — заявил он, вставая на колени и наблюдая за ней. У женщины были длинные стройные ноги; макияж слегка размазался. Гарри наклонился над ней, ощутив, как она обхватила его ногами. Он вошел в нее, ощутив, как она сжалась, и начал делать ритмичные толчки. Гарри не смотрел на женщину под ним, даже когда она схватила его за плечо, пытаясь притянуть ближе к себе. Он стал двигаться быстрее, его дыхание участилось. Он не думал о Шелли в данный момент. Он представлял Шарлотту на ее месте. Как она стонала, как вздымалась ее грудь. Как ее пальцы перебирали его волосы, и Гарри не мог даже представить, какой узкой будет семнадцатилетняя девчонка. Шелли тоже узкая, безусловно, но она была старше Шарлотты. Гарри крепко-накрепко закрыл глаза, представляя девушку вместо женщины под ним, понимая, что скоро достигнет оргазма. Шелли простонала его имя. Ему, если честно, совершенно не нравилось, какие плаксивым становился ее голос, когда она пыталась его возбудить сильнее и заставить кончить. Она думала, что это сработает, но все получалось наоборот. Сделав несколько мощных толчков, Гарри кончил и вышел из Шелли. Тяжело дыша, он снял презерватив и выкинул его в мусорное ведро, а затем лег на постель, не одеваясь. Шелли расположилась рядом с ним, а Гарри посмотрел в окно, за которым была только кромешная темнота. — Ну и вымоталась же я, — произнесла Шелли с усмешкой. — Но пока что я не могу пойти спать. Вообще-то, Гарри было совершенно неинтересно, но он спросил: — Почему? — Мне нужно проверить Лотти. Гарри сжал зубы при упоминании о девушке и небрежно произнес: — А что с ней? — Она вчера заболела, — ответила Шелли, вздохнув. — Если ей не станет лучше, то я вызову доктора во вторник. Гарри показалось, что на самом деле девушка не больна. Он понимал, что напугал ее в пятницу, но он и не представлял, что она будет прятаться от него в своей комнате. Он не вчера же родился. Он оставался здесь с утра субботы до вечера воскресенье и ни разу не видел Шарлотту. Она почти не выходила из комнаты, иногда только тихонько, почти на цыпочках, выходила в коридор. Гарри, конечно, понимал, что она делала. Она пряталась от него. — Завтра ей в школу, — продолжала Шелли, — но не думаю, что она будет в состоянии туда пойти. — Ну, завтра у меня выходной — сообщил Гарри. — Я могу остаться с ней, чтобы убедиться, что все в порядке, пока ты будешь на работе. Вдруг ей что-то понадобится. — Ты правда это сделаешь? — удивилась она. Гарри приподнялся и поцеловал ее в лоб, но при этом не улыбался, потому что она не смотрела на него. Он сжал ее руку и прошептал: — Конечно же. — Ты такой милый, — пробормотала Шелли, улыбаясь, и положила голову ему на грудь. — Спасибо тебе огромное. Не думаю, что она будет заниматься чем-то сверхъестественным — поспит, поест. Может, фильм посмотрит. Гарри слушал ее молча, осознавая, как устал после трудного дня. Он закрыл глаза и заснул, убаюканный тихим голосом Шелли.Шарлотта
Я чувствовала себя ужасно. Я о том, что мне физически стало плохо, когда я проснулась в понедельник утром и обнаружила маму у себя в комнате, уже переодевшуюся в одежду для работы. Похоже, я забыла завести будильник, но сейчас мне было все равно. — Ты не слишком хорошо выглядишь, — прошептала мать, смягчившись. — Ты заболела? Я фактически не была больна. Тем не менее, чувствовала себя отстойно из-за того, что случилось на выходных. К счастью, Гарри не было у нас дома в субботу, но он пришел в воскресенье вечером. Все было прекрасно, пока я не заметила его автомобиль. Гарри направлялся к нашему дома в своем длинном темном пальто, а мне капец как захотелось свалить куда подальше. Я заперлась в комнате и включила музыку, временами выходя только в туалет и в душ. Я не ела со вчерашнего обеда, но клянусь, если я все же поем, то меня только вырвет. — Тебе лучше остаться дома, — решила мама, усевшись на кровать и коснувшись рукой моего лба. — Да? Я тихо кивнула, избегая ее взгляда. — У нас есть замороженные фрукты в холодильнике, — сообщила мать, поднимаясь. — Отдохни сегодня, хорошо? Если тебе не станет лучше, то завтра утром я вызову тебе доктора. Люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, — прохрипела я, натягивая одеяла. Она закрыла за собой дверь, и я наконец выдохнула, подтянув ноги к груди, чтобы ослабить тянущее чувство голода в животе. Я голодала. Я ощущала себя так отвратно, потому что постоянно думала о ладони Гарри на моем бедре. Это неправильно. Отвратительно. Страшно. Я понятия не имела, как поступать. Я не представляла, что Гарри планировал делать — он не говорил со мной целый день, правда, в основном потому что я сидела в своей комнате. Я понимала, что не смогу прятаться вечно. Гарри наверняка станет приходить чаще по мере того, как они с мамой будут сближаться, и мне придется есть рядом с ним. Мне не хватит силы воли есть целый день или даже больше. В любом случае, мне будет только хуже, чем если мы с ним встретимся... Я закрыла глаза и ощутила облегчение, поняв, что осталась одна. Гарри не должен быть здесь, пока мама отсутствовала, да и наверняка у него тоже работа. Успокоившись, я наконец смогла уснуть.***
Когда я проснулась, желудок заурчал. Мне нужно было поесть — нельзя терпеть больше. К тому же я могла не бояться нарваться на Гарри. Я надела рубашку, которая чуть прикрывала ноги, и завязала свои каштановые волосы в неряшливый хвост. Мне захотелось пить, так что я не слишком аккуратно заправила постель, заметив, что уже одиннадцать утра. Протирая глаза, я вышла из своей комнаты в гостиную. Я рассеянно наматывала волосы на палец, пока не зашла на кухню и не поняла, кто сидел за столом. Это был Гарри. На столе перед ним стояла чашка чая, на нем красовалась темная свободная футболка поверх джинсов, а сам он читал газету. Тем не менее, как только я вошла, он поднял на меня взгляд и ухмыльнулся. — Доброе утро, — поприветствовал он, и живот у меня скрутило, когда он, нисколечко не стесняясь, стал осматривать мои голые ноги. — Что ты здесь делаешь? — запнувшись, спросила я. Он положил газету и внимательно посмотрел мне в лицо. — Как ты себя чувствуешь? Мне не понравилось то, как он глядел на меня. — Я-я больна, — начала заикаться я, заливаясь краской. О господи... Я же не знала, что он был здесь! Почему он остался? — Можешь выпить мой чай, — предложил Гарри, протягивая мне чашку. — Это должно помочь. — Я просто собиралась вернуться... — Не уходи от меня, Шарлотта, — я уже хотела уйти, но его тон заставил меня остановиться. Я медленно обернулась, и он медленно кивнул мне на сидение рядом с собой. — Сядь. Сердце гулко билось в груди, но я все равно села, ненавидя то, как близко он был ко мне. Я села и сунула руки в карманы, уставившись на чай и ощутив сухость во рту. — Ты болела все выходные? — спросил Гарри, вставая, пока я продолжала смотреть на чай, а не на него. — Да. — Опять живот или что-то еще? Я задумалась: — Не знаю. Гарри вернулся ко мне, поставив на стол передо мной тарелку с тостами, намазанными маслом. Он уселся на стул, посмотрев на меня, и я опять отвела взгляд. — Как ты можешь не знать? — медленно спросил он. Тишина оглушала. — Я просто плохо себя чувствую, — тихо ответила я. — Хм, — Гарри подался вперед и подтолкнул ко мне тарелку, и я дрожащими руками взяла тост и откусила небольшой кусок. Я не ощущала вкуса; мне даже проглотить его было сложно. — Позволь мне спросить кое-что... Почему ты мне врешь? Его голос был тихим и спокойным, очаровывающим и завораживающим, но вместе с тем — и жутким. Он не звучал счастливо. Это заставило меня посмотреть ему в глаза, и я тут же растерялась, перестав жевать. У меня перехватило дыхание, когда он прищурился, и на моем лице отразился ужас. Я, кажется, сошла с ума. — Я не вру, — наконец произнесла я, сообразив, что сказать, чтобы защитить себя. — Я имею дело с людьми — разными людьми — каждый день, — сообщил Гарри. — Я имею дело бандитами, ворами, но в основном — со лжецами. Так что я могу легко понять, когда мне лгут, Шарлотта. Ты не смотришь мне в глаза, не можешь придумать правдоподобное оправдание. Я думаю, что ты «болеешь» только ради того, чтобы спрятаться от меня. Да? — его голос становился все громче, он злился, у меня кусок в горло не лез. Я не знала, что сказать. Он, видимо, ожидал, пока я дам ему еще повод злиться. — Никогда не лги мне, — резко произнес Гарри. — Я всегда поймаю тебя на лжи, — я вздрогнула, когда он положил руку на мое бедро. — Ты поняла меня? Я тут же кивнула. — Хорошо, — он убрал руку, а я осталась сидеть на своем месте. Живот все еще болел, голова кружилась. Я лишь понимала, что он смотрит на меня, следит за каждым движением. Он взял газету и сосредоточился на ней. Я заметно расслабилась и откусила еще от тоста, чтобы он не разозлился снова. — Ты никогда не рассказывала мне, что случилось в читательском клубе, — заявил Гарри, демонстративно переворачивая страницу. Я не стала доедать тост и отпила чай — слегка горький, потому что я предпочитала класть побольше сахара, но говорить ничего не стала. Чай был довольно теплый — не слишком горячий, но и не холодный. Идеально. — Там был алкоголь, — пробормотала я. — Я не знала, что он там будет; думала, что мы просто поболтаем о книгах. Но они вскоре закончили болтать и стали пить. Гарри посмотрел на меня поверх газеты. — И ты чувствовала себя некомфортно? — Ну, да, — медленно проговорила я, неуверенная, стоит ли ему говорить про Уайетта или нет. Но я не видела причины, почему я должна была, поэтому уточнять не стала. — Ты поступила правильно, — похвалил Гарри. — Большинство подростков любят выпить. Я не стала говорить, что единственной причиной, почему я не напилась, было то, что в прошлый раз я чувствовала себя охренеть как фигово. Гарри неожиданно громко вздохнул и положил газету. Я с опаской наблюдала, как он подошел ко мне, схватил за запястье и поднял на ноги. — Расслабься, Шарлотта. Серьезно? — Расслабься? — тихо повторила я. — Ты прикалываешься? — Я не причиню тебе боль, — прошептал Гарри. — Если только не в качестве наказания. Его глаза заблестели, а затем он тихо добавил себе под нос: — Ты будешь у меня по струнке ходить, куколка. — Как я вообще могу расслабиться? — возмутилась я, покачав головой и попытавшись вырваться. Я отшатнулась и чуть не упала, но сумела удержать равновесие. — Ты угрожал мне, Гарри. Из-за тебя я не могу даже спать и есть. Я побледнела, поняв, что он сказал насчет дисциплины. Блять. — Что ты, черт возьми, собираешься делать со мной? — задала я вопрос. — Ты... Изнасилуешь меня? Это прозвучало так ужасно, что меня даже передернуло. Тем не менее, лицо Гарри не выражало ни единой эмоции, он никак не отреагировал на мой вопрос. — Не говори глупостей, — ответил Гарри таким тоном, словно я была маленькой девочкой. — Я не собираюсь тебя насиловать, Шарлотта. — Тогда чего ты хочешь? — громче спросила я, отчаянно желая узнать ответ. Я предполагала всевозможные варианты: от смерти и изнасилования до голодовки. Мне показалось, что Гарри хотел что-то сказать, но вместо этого он лишь стиснул зубы. Он уселся обратно на стул, повернувшись лицом ко мне, и посмотрел на меня с какой-то непонятной надеждой во взгляде. — Иди сюда, — позвал он. Я насторожилась: — Зачем? — Иди сюда, — повторил он немного громче и поманил меня пальцем. Я неохотно подошла к нему, следя за тем, чтобы он не делал резких движений. Гарри похлопал ладонью по коленям: — Садись. — Я не сяду к тебе на колени, — заявила я. — Мой телефон на кухне, — холодно заметил Гарри. — Твоя мать только что звонила. Я могу уволить ее в течение часа. Он скривил губы в ухмылке, когда увидел выражение моего лица. Я подошла и села к нему на колени, тяжко вздохнув. Меня переполнило отвращение, когда он обхватил меня за талию. Он дышал мне прямо в ухо. — Я хочу контролировать тебя, — прошептал он. Его мягкие кудри щекотали мою щеку, я ощущала его горячее дыхание. Я покраснела, когда он приподнял мою футболку и коснулся живота. — Ты интригуешь меня, Шарлотта, — продолжал он. — Ты такая молодая, невинная и чистая… Я напряглась и широко распахнула глаза, когда он едва коснулся моего пупка. Я дернулась на его коленях, попытавшись встать, но Гарри неодобрительно вздохнул, удержав меня, что далось ему очень легко. — Ш-ш-ш, — тихо проговорил он, пресекая все попытки вырваться; я опустила взгляд — он игриво касался ткани моих трусиков. Он поднял футболку чуть ли не до груди, обнажив живот и ноги, что заставляло меня себя чувствовать себя неловко. — Будь ради меня хорошей девочкой, ладно? — проговорил он, и у меня по коже пошли мурашки, когда он стал залезать пальцами под трусы. О Господи. — Т-ты же сказал, что не изнасилуешь меня, — запротестовала я, срываясь на крик, а Гарри в это время поцеловал меня за ухом. — Ты когда-нибудь трогала себя? — спросил Гарри, игнорируя мои слова. Он ничего больше не делал, только водил пальцами по оголенному участку кожи. Я делала это несколько раз. Я была девственницей, конечно же, и, как всем остальным, мне было интересно. Тем не менее, это никогда не заходило слишком далеко — я касалась половых губ, выясняя, где прикосновения оказывались приятнее. Это все. — Несколько раз, — спокойно ответила я. Щеки залились краской. — Кто-нибудь раньше доставлял тебе удовольствие? — его хватка ослабилась. — Нет, — выдавила я. — Гарри, мне становится плохо. Правда. — Ты возбуждена, — заверил Гарри. — Просто закрой глаза и расслабься. Перестань думать, куколка. О Господи. Все становилось хуже и хуже с каждой секундой. — Гарри, — повторила я громче. — Мне правда очень плохо. Меня скоро вырвет. Я знала, что это не так, но, эй, я же могла обмануть его, и это заставит его остановиться. Я почувствовала облегчение, когда он убрал руку. — Ты серьезно? Я вырвалась из его объятий и кинулась в ванную, захлопнув дверь. Я стояла рядом с туалетом, часто дыша. Я отчаянно пыталась успокоиться; руки дрожали, а в коленях появилась слабость. Я никогда себя так прежде не чувствовала. И когда я осознала, что меня все же не вырвет, то обернулась и подумала о том, что будет, если я закрою ее на замок. Вероятно, это разозлило бы Гарри еще больше — он позвонил бы на работу и уволил мать. Абсолютно несчастная, я распахнула дверь и поняла, что коридор пуст. Я осторожно прошла в гостиную и нашла Гарри, уже снявшего ботинки, которые скрывали под собой белые носки, он взглянул на меня, как только я вошла. — Меня не вырвало, — проворчала я. Гарри поднял пульт и выключил телевизор, а затем похлопал по месту рядом с собой. Я прочистила горло и все-таки села, автоматически натягивая футболку на колени. Я мысленно отчитала себя за то, что не надела шорты, пока у меня был шанс. Тогда бы все быстро кончилось… — Я хочу, чтобы ты познала свое тело, — сообщил Гарри так просто, будто мы говорили о погоде. Он снова положил ладонь мне на бедро, мягко поглаживая кожу, и я напряглась из-за нежелательного контакта. — Я хочу, чтобы тебе понравилось касаться себя, Шарлотта. В этом нет ничего стыдного, ты должна это понимать, — он сделал паузу, ожидая ответа, но я прикусила язык и ничего не сказала. — Поэтому, — продолжил он. — Я хочу, чтобы ты касалась себя каждую ночь и доводила до оргазма. Я подняла на него удивленный взгляд, встретив полные равнодушия глаза. — Я хочу, чтобы ты исследовала себя, — тихо произнес он. — Прояви любопытство, сладкая. Я скривилась в отвращении из-за того, как он легко об этом говорил. — Это все для твоего блага, — заявил Гарри. — Я даю тебе неделю, чтобы привыкнуть, потому что потом мы перейдем к следующему этапу. Как я и сказал, я не собираюсь доставлять тебе неудобства. Я хочу, чтобы ты наслаждалась этим. Но если ты не послушаешься и не выполнишь то, что я приказал, то сделаешь хуже только себе. Я люблю ограничивать время — оно делает людей более организованными. Я узнаю, если ты не послушаешься меня. Понимаешь? Я облизала губы, прежде чем едва заметно кивнуть. Я не могла поверить в то, что он говорил мне это. — Я человек слова, — закончил он, подняв руку и погладив меня по щеке. Я скривилась, глядя ему в глаза. Мы оба вздрогнули, когда зазвонил дверной звонок. Гарри немедленно отошел от меня к дивану, и я поднялась, чтобы увидеть, кто стоял возле двери. Это мама? Неужели она что-то забыла? Мне стало легче от одной мысли, что пришла мама. Если так, то я могла вернуться в комнату и даже сказать, что все же пойду в школу. Все, что угодно, лишь бы, черт возьми, сбежать от Гарри. Но когда я открыла дверь, то увидела на пороге Уайетта. Сзади подошел Гарри. Блять.