Constraint

"Это происходит так Быстро, так неправильно". ~ ~ ~

Некоторые девушки любят наряжаться. Им нравится накладывать макияж, они любят проводить часы в поисках подходящей блузки или туфель, они любят красоваться перед зеркалом, завивая свои волосы. Так или иначе, они хотят хорошо выглядеть. Но лично мне не нравилось наряжаться. Не поймите меня неправильно, я не была замкнута в себе. Меня устраивала моя внешность, просто мне всегда не хватало терпения и не хотелось тратить столько времени на внешность. Это было похоже на то, как мама не могла на чем-то сконцентрироваться. Я всегда была такой, когда дело доходило до внешнего вида. Я знала, что если бы я прикладывала больше усилий для ухода за внешностью, я могла бы выглядеть прекрасно. Если бы я использовала карандаш для глаз, то мои глаза выглядели бы выразительнее, а если бы я завила свои длинные ресницы, то они стали бы просто удивительными. Однако, я просто... не делала этого. Но я пользовалась тональным кремом, потому что мои щеки имели одно удивительное свойство — краснеть. Если я была смущена, то мои щеки розовели. Если злилась или много смеялась — краснели. Я ненавидела это. Но я нашла выход, и им был тональный крем. Я нанесла его преимущественно на скулы; причесав волосы, я собрала их в низкий хвост. Я была готова: на мне была простая белая футболка с логотипом «Imagine Dragons» и джинсы. Мне осталось обуть ботинки и проверить не написал ли мне Уайетт. Я вышла из ванной и направилась в комнату, останавливая взгляд на своих Vans, которые стояли на полке для обуви. Я взяла пару чистых белых носков и надела их, после чего надела и обувь. Затем я взяла свой телефон, который лежал на кровати; сообщение от Уайетта высветилось на экране, он написал, что уже едет. Я стояла посередине комнаты, думая: «не забыла ли я чего-нибудь?» Ох. Хорошо, что я вспомнила. Я взяла книгу с полки над столом и засунула ее подмышку. Теперь я точно готова. Сегодня у мамы был выходной, и она практически смогла приготовила завтрак. Но это было лишь его небольшой частью. У нее не подгорели блины. Они были слегка сырыми и мягкими, но я была не против. Я имею в виду, это лучше, чем они были бы хрустящими, как чипсы, так ведь? Остальную часть дня я потратила за домашней работой. Да, моя жизнь такая захватывающе интересная, правда? Я не знала, что сейчас делала моя мать, потому что дома было тихо; все, что я слышала — шум работающего кондиционера. Однако, когда я оказалась в гостиной, я увидела парня мамы (и босса, не нужно забывать), сидящего на диване; на его коленях лежал iPad. Его глаза были сужеными, а взгляд сконцентрированным; наверняка, он что-то читал. На нем был деловой костюм и галстук — полный комплект. Парень поднял взгляд своих темно-зеленых глаз на меня, когда услышал шаги. Я встала в дверном проходе, чувствуя себя неловко. Я понятия не имела, что он делал здесь. Сколько времени он провел у нас дома? — Привет, Шарлотта, — поприветствовал он меня бархатным голосом; его губы изогнулись в кривой ухмылке. — Как дела? — Отлично, — медленно ответила я. — Ты давно здесь? — Около часа, — он положил iPad обратно на колени, обхватив рукой одно из них. — Где мама? — Она в душе, — он вдруг заметил, что я собираюсь куда-то, и улыбка сползала с его лица. — Куда-то собираешься? — Домой к другу. Теперь на его лице не было даже намека на улыбку. Я неловко переминалась с ноги на ногу, поглядывая на телефон и ожидая сообщения от Уайетта. Но ничего не было. И я стояла здесь, чувствуя себя дискомфортно рядом с парнем и по совместительству боссом своей матери. Кем он был сейчас? Ее парнем? Или ее боссом? — Что планируешь делать, — медленно спросил Гарри. — В доме друга? Я улыбнулась, показав книгу. — У нас читательский клуб. Он расслабился, и я не поняла почему, но это было именно так; он усмехнулся, и выражение его лица стало удивленным. Он положил iPad на столик перед собой и наклонился вперед; его локти покоились на коленях. — Дай мне взглянуть на книгу, — он указал на нее в то время, как я колебалась. Он ведь был взрослым, и книги читал взрослые. А эта была для подростков, и он, наверное, сочтел бы ее... глупой? И почему я беспокоюсь об этом? Тем не менее, я подошла к нему и протянула книгу. Взгляд его изумрудных глаз упал на обложку, и парень пробормотал: — «Кошмар в середине лета»? — Мы выбираем одну книгу, которую все читаем, — пробурчала я, засунув руки в карманы, — и когда заканчиваем, то просто обсуждаем ее. Как я и говорила, моя жизнь интересная. Но эй, я любила читать. И некоторые из книг, которые мы читали, были неплохими. Я просто молча стояла, пока Гарри читал содержание. Я чувствовала себя немного глупо, наблюдая за тем, как босс моей матери расстраивает книжку для подростков. Но разве я могла сделать что-нибудь? — Интересно, — пробормотал он, закончив читать описание. Его взгляд вернулся ко мне, и радушная улыбка украсила его лицо. Он протянул мне книгу, чтобы я не стеснялась взять ее сама. Я слегка усмехнулась. — Я знаю, это звучит глупо, но... — Это книга для подростков, — прервал меня Гарри, откинувшись на спинку дивана. — И она в твоей возрастной группе. — Да, это так. — Значит, любишь читать? — будто отметил для себя Гарри с улыбкой. — Да, — ответила я снова, не зная, что добавить. Я еще раз посмотрела на экран своего телефона в ожидании сообщения. — Какие книги ты любишь читать? И как раз в тот момент, когда Гарри задал вопрос, я почувствовала, как телефон завибрировал, а с улицы доносился звук работающего двигателя. Я коротко улыбнулась парню и сказала: — Извини, мне пора. Я тут же поспешила к выходной двери. Я не знала, что делал Гарри, но он должен был быть счастлив, что я ушла, предоставив ему больше «частной жизни» со своей матерью. Уайетт ждал меня в своем белом автомобиле, он помахал мне рукой, пока я шла к нему быстрым шагом. Я не чувствовала себя неловко после нашего свидания. Уайетт был хорошими и спокойным парнем, с которым я чувствовала себя действительно комфортно, так что я была очень рада. Мы поехали домой к Кейтлин, который находился в нескольких минут езды от моего. Когда мы, наконец, доехали, казалось, мы были единственными отсутствующими. Кейтлин раньше очень увлекалась спортом, особенно ей симпатизировали баскетболисты, но она не хотела играть в баскетбол. Наверняка, в душе она была самым обычным ботаником и любила литературу, это доказывало ее страсть к классическим произведениям; она играла в баскетбол, скорее всего, только из-за отца. Но девушка все-таки осмелилась уйти из спорта и организовала книжный клуб в своем доме. Кейтлин была красивой девушкой с загорелой кожей и спортивным телосложением, и было странно видеть на ней очки, которые заставляли ее выглядеть в десять раз умнее, чем на самом деле. Она была похожа на спортсменку, которая пришла в костюме ботаника на Хеллоуин. Я все еще пыталась привыкнуть к ее новому образу. Еще была Моника, которая любила веселиться. Она казалась такой крошечной, и именно это вместе с ее игривостью и беспечностью нравилось в ней парням. Моника разговаривала очень громко и встречалась с парнем, который был ниже меня, но выше нее. Они встречались уже примерно год, и даже я могла признать, что они выглядели мило вместе. Зейн был очень тихим парнем; раньше я побаивалась его из-за специфической внешности. Но, как оказалось, он был дружелюбным, и стал более открытым, когда начал встречаться с Моникой. Они отлично дополняли друг друга, она говорила — он слушал. Но должна отметить, что, когда говорил он, слушали все, потому что Зейн всегда говорил по существу. — Я сделала пирожные, — сообщила Кейтлин, протягивая маленький поднос. Я нетерпеливо взяла два и села на мягкое кресло в ее гостиной. Моника, конечно же, села с Зейном; они держались за руки. Зейн молча печатал кому-то SMS в то время, как Моника рассказывала Бейли какую-то историю, без конца жестикулируя. — Итак, что вы думаете об этой книге? — спросил Уайетт, садясь рядом со мной. Его голос заставил всех отвлечься от своих дел. Моника заговорила первой. Шок. — Я думаю, она прекрасна, — сказала Моника, слегка наклоняясь к Зейну. — Мне нравится персонаж Нэйтона. И я знала, что это послужило началом беседы. Я видела, как Кейтлин, сидящая на стуле, собиралась возразить ей. — Мне он не очень понравился, — пробурчала она. — Да ладно. Уайтли и Нэйтон? Их отношения, честно говоря, показались мне странными, учитывая, что их родители встречаются. — Но ведь это не противозаконно, — возразил Уайетт. — Я знаю, но это странно. Просто они живут в одном доме и все такое. — Если ты помнишь, — я перевала ее, — она провела ночь с Нэйтоном, прежде чем узнала, что ее мать встречалась с его отцом. — Вы только посмотрите! Она провела с ним целую ночь! — воскликнула Кейтлин. — И потом просто кинула Нейтона, помните? Поговорим об этом? Она откинулась на спинку стула; мне показалось, ей вообще не понравилось книга. — Я думаю, Уайтли эгоистична и опрометчива, — продолжила она. — Эй, у нее были не лучшие времена, — сказала Моника, защищая главную героиню книги. — Подумайте, каково ей было, когда она пришла в гости к отцу, которого видела лишь летом, а у него появились новые знакомые, новая девушка. Как бы вы себя чувствовали? Кейтлин ничего не ответила. Зейн молчал, пока все обсуждали книгу. Каждый раз, когда кто-то что-то говорил, он смотрел куда-то вглубь комнаты. Наверное, он даже не читал эту книгу, просто Моника заставила его идти с ней. — Вы забыли часть, где она оставила сестру Нейтона одну на вечеринке? И ему пришлось повозиться с ней, потому что та впервые напилась? — парировала Кейтлин, скрестив руки на груди. — В этом нет вины Уайтли. Сестра Нейтона все равно бы не послушала ее, — ответила Моника. — Достаточно, — сказал Уайетт. — Скажите ведь, ребята, ее отец полный придурок? — Да, он был придурком, — согласилась Кейтлин; я кивнула в знак согласия, а Моника пожала плечами, облокачиваясь на грудь Зейна. — А ты что думаешь о книге? — спросил меня Уайетт в это время. Я взглянула на книгу, слегка слегка плечами. — Отличная книга. Она была восхитительной. Я прочла ее за один день. Она не была большой, всего лишь двести девяносто одна страница, поэтому на нее не ушло много времени. Да и заняться мне было нечем. И, черт возьми, я думала потом о ней весь день. — Ладно, — добавила я, немного улыбаясь. — Она была потрясающей. И я прочла ее за один день. — За один день? — медленно повторил Уайетт, его губы искривились в улыбке. — Срань Господня. — Я не могла оторваться от нее, — сказала я. — Думаю, часть меня действительно была удивлена, узнав, что она была первой у Нэйтона. И когда Уайтли сказала это, я чувствовала себя ужасно. — Да, то же самое, — проворчала Кейтлин, вставая с мягкого кресла. — И я знаю, это не одна из самых удивительных и судьбоносных книг, — пробормотала я, — но, знаете, бывают книги, которые просто захватывают. Она одна из них. — Лотти, — сказала Моника с легким хихиканьем, — любая книга кажется тебе захватывающей. Вы, ребята, заметили, что Лотти называла каждую книгу удивительной? — Это правда, — заметил Уайетт, улыбнувшись. — Я просто очень люблю читать, — пробормотала я, пожимая плечами. Мой взгляд мельком прошелся по страницам книги. — Кстати, ребят, моих родителей нет дома, — осведомила нас Кейтлин, ухмыляясь; в ее руках была бутылка виски. Мои глаза расширились; все разворачивалось так быстро. — Кто-нибудь хочет провести время здесь? Все люди в комнате положительно отнеслись к этому, включая Уайетта, в то время, как я покусывала внутреннюю сторону щеки. В прошлый раз, когда я напилась, мне было жутко плохо на следующее утро, и я решила, что не буду пить еще очень долгое время. Я имею в виду, что я не хотела бы делать это в ближайшее время, но мало ли что. От простых размышлений о выпивке живот скрутило. — Хочешь немного? — спросил Уайетт и сел рядом со мной, делая глоток из бутылки. Он даже не поморщился. — Нет, — сказала я. — Я в порядке. Я не знала, что они собираются напиться. Это происходило каждый раз, когда мы собрались для беседы о книге. Мы проводили примерно десять минут, обсуждая книгу, а потом без конца трещали о фильмах или о чем-нибудь, что не имело никакого отношения к той книге, которую мы выбрали. Я думала, что, может, мы хотя бы один раз будет говорить исключительно о книгах. И я знала, что Кейтлин любила читать, она была именно из таких людей. Каждую книгу она впитывала в себя, как губка, но ей не нравилось обсуждать это в отличие от меня. Она просто читала и все. Я съела еще около пяти пирожных и отправилась в кухню в поисках напитка, пока все пили спиртное. Я взглянула на время; мы потратили на болтовню о книге ровно десять минут, остальные два часа мы просто смеялись и разговаривали. Так или иначе, вернувшись в гостиную, я хотела присоединиться к ребятам, но, конечно, пить не собиралась. Уайетт хотел остаться здесь, потому что был не в состоянии вести машину; мне нужно было написать маме чуть позже, чтобы она забрала меня. Моника включила музыку, но не слишком громко; она была просто приятным фоном нашей беседы. Девушка была уже достаточно пьяной и лежала на груди своего парня, а Зейн, хоть и выпил немного, казался совершено трезвым; он, вероятно, не собирался напиваться. Кейтлин была уже на третьем стакане, но я знала, что ей нужно больше времени, чтобы опьянеть. Уайетт смеялся, хлопая ладонью по колену, над чем-то, что она сказала. И еще была я, которая просто наблюдала за всеми, держа в руках книгу. Я не знала точное время, но на улице уже темнело. Моника и Кейтлин пошли в спальную, пока Зейн переписывался с кем-то. — Хэй, Лотти, — позвал меня Уайетт, сидящий рядом со мной; взгляд его карих глаз встретился с моим. — М? — Ты знаешь, что нравишься мне? — он выпустил озорной смешок, будто это было чем-то забавным. Я облизала губы, чувствуя дискомфорт. Я знала, это ничего не значило; может, я действительно нравилась ему, но он точно не хотел говорить это. — Это... мило, — ответила я, запнувшись. — Я тебе нравлюсь? — Ох, Уайетт, ты хороший друг, — мне показалось, что это могло бы быть грубо, поэтому я решила немного смягчить свою речь. — И ты очень классный, но я не заинтересована в отношениях сейчас. Извини. — Но мы так похожи, — уверял он меня; парень встал на колени прямо передо мной. Я посмотрела на Зейна, который выглядел очень удивленным, после чего вернула взгляд на Уайетта. — Н-неужели ты не видишь, Лот? Мы с тобой можем стать чертовски хорошей парой. Ты любишь читать, и я люблю читать. Ты любишь спать, и я люблю спать. Ты любишь есть — я люблю есть. Он снова улыбался, как полный идиот. — Видишь? Мы идеально подходим к друг другу. — Это выпускной год, — тихо сказала я в том же тоне, что и до этого. — И, как я говорила, ты очень милый, но я не заинтересована. — О, давай, — попросил он, но теперь без улыбки. — Это не так. Разве у тебя есть кто-то еще, кому ты нравишься так же, как мне? Ладно. Похоже, это уже выходит из-под контроля. — Я думаю, мне пора, — сказала я, вынув телефон из кармана, чтобы написать маме. Не успела я и слова написать, как Уайетт сел на мои колени и положил свою руку мне на плечо. От него жутко пахло потом, а из его рта несло алкоголем. Отвратительно. — Ты не можешь уйти, — хихикнул парень, он коснулся грязной рукой моей щеки. — Ты такая красивая, ты знаешь, Лотти? Ты не похожа на других девушек, которые носят короткие юбки, и не красишься. Хм, косметика такое дерьмо, а ты и так красивая. И, если бы ты стала моей девушкой, я бы любил тебя. — Пожалуйста, слезь с меня, Уайетт. Мне нужно написать маме. — Нет, — настойчиво сказал он. — Ты останешься здесь. И ты будешь пить столько, сколько выпил и я. Он начал смеяться, словно сказал что-то смешное. — Итак, сейчас я задам тебе вопрос, а ты просто скажешь «да». Сделаем все быстро. — Уайетт, слезь с меня, — я попыталась скинуть его со своих колен, но тот лишь склонил голову, выдыхая мне в лицо; меня тошнило от мерзкого запаха алкоголя. — Я слезу только тогда, когда ты согласишься стать моей девушкой. Я знала, он был пьян. Я знала, что он не понимает, что делает. Но серьезно, какого черта? Неужели он действительно хотел заставить меня сделать это? — Все, с меня достаточно, — я прокашлялась и попыталась надавить на его бедра, но парень крепко схватился за мое плечо; он смеялся мне в лицо. — Все, что ты должна сделать — стать моей девушкой, — пропел Уайетт. Мое самочувствие ухудшалось с каждый секундой. — Уайетт, я должна идти, — мой голос сорвался на крик. — Уайетт! И вдруг кто-кто столкнул его с меня; это был Зейн. Он возвышался надо мной; взгляд его карих глаз встретился с моим, и он пробормотал: — Он становится очень раздражающим, когда пьян. — Да, я заметила, — я не теряла ни минуты, быстро встав с кресла и набрав маме сообщение, особенно я выделила пожалуйста и как можно скорее. Я могла слышать голос Уайетта из гостиной, и я знала, что Зейн теперь оказался в том же состоянии, что и я. Ох. Я приехала сюда, чтобы побеседовать о книге, а в итоге потратила время впустую. Какого хрена? Я стояла около окна и ждала, когда приедет мама, но я была удивлена, когда какой-то темный автомобиль заехал во двор. И в том момент мой телефон завибрировал и на экране высветилось сообщение, в котором говорилось, что меня заберет Гарри. Я тяжело выдохнула. Это что, шутка? Несмотря на то, что я ненавидела саму мысль о том, что мне придется провести время с парнем мамы, я понимала, что это мой единственный выход. Так что я просто сжала книгу в руках и пошла к машине. Его машина была завораживающей; воздух был немного прохладным, но я уже замерзла. Кожаное сиденье, на котором я сидела, казалось ледяным. Я закрыла дверь за собой и пристегнулась, перетянув ремень безопасности; Гарри нажал на газ. Он не улыбнулся мне, парень смотрел на дорогу. Он сердился? Честно говоря, Гарри выглядел странно. Он злился, что именно ему пришлось забирать меня? — Что произошло? Два слова. Но он произнес их с таким гневом, что я была ошарашена. Его челюсть была сжата, руки крепко держали руль; я не могла выдавить и слова, ошеломленная его злостью. И тогда он повернулся ко мне, его зеленые глаза казались темнее, чем обычно. Он повторил: — Что произошло? — Оу, я просто… хотела уехать, — ответила я. Просто я подумала, что, если расскажу о том, что мои друзья напились, он расскажет маме. Я понятия не имела, как она отреагировала бы на это. Я только начинала налаживать отношения с ней и мало чего знала о ней. Было неизвестно: будет она ругаться или просто... ей будет все равно? Но я не собиралась рисковать. — Не ври мне, Шарлотта, — с усмешкой сказал Гарри, посмотрев назад, чтобы проверить движение. — Расскажи что, блять, случилось? Он сейчас сказал слово на букву «б»? Вау. — Почему ты думаешь, что что-то произошло? — Ты написала: «забери меня, и как можно скорее», — Гарри процитировал мои слова; он взглянул на меня, приподняв бровь. — Ладно, я сожалею, что тебе пришлось оторваться от прекрасного времяпровождения с моей мамой, — быстро поговорила я, чтобы успокоить его. — Но у вас будет еще много времени, когда мы вернемся. Я же не знала, что она попросит тебя забрать меня. Я думала, что мама сама заберет меня. Ладно? Гарри горько усмехнулся, и я снова затихла, осторожно наблюдая за ним. И я была потрясена, когда он завернул на какую-то заброшенную стройплощадку. Парень убрал руки от руля и повернулся ко мне, возвратив взгляд темно-зеленых глаз на меня. — Ты ведь не понимаешь, — сказал он, — да? — О чем ты говоришь? Что мы вообще потеряли здесь? — Такая невинная, — пробормотал он без капли гнева в голосе. — Ты такая невинная, Шарлотта. И почему-то то, как он произнес мое имя, заставило меня нахмуриться. Он сказал это медленно и с излишней нежностью, отчего живот скрутило, а ладони вспотели. Здесь что-то было не так. Я не понимала, что происходило. — Что ты пытаешься сказать? — медленно спросила я; мой голос снизился почти до шепота, я боялась его ответа. Он прикоснулся своей большой холодной рукой к моей, но я была слишком ошарашена, чтобы отдернуть ее; кожа его ладони была грубой. В глазах плясали бесы; я никогда раньше не видела его таким. Мои глаза расширились в удивлении, а сама я замерла не в силах произнести ни слова. — Я не хочу твою маму, Шарлотта, — пробормотал он. — Я хочу тебя.